Мастерская лазерной резки и гравировки Ильи Кацевича производит эксклюзивную продукцию с камчатской символикой из дерева, оргстекла и других материалов
Увезти с собой впечатления о Камчатке, воплощенные в дереве, разместить на стене рабочего кабинета карту полуострова, выполненную из березовой фанеры, или разместить индивидуальный заказ — с такими желаниями в мастерскую Ильи Кацевича приходят и туристы, и местные жители.
Илья с детства был активным и творческим человеком: спорт, поэзия, музыка. Все это наложило отпечаток на сегодняшнюю деятельность. Убежден, что человек – творец по своей натуре, и любую работу можно делать с вдохновением, получая от нее удовольствие, заряжая других людей. Имея высшее экономическое образование, Илья в свои 37 лет имеет 15-летний производственный стаж.
— Всегда интересно, как человек приходит к выбору той или иной творческой деятельности, ведь направлений в этой сфере множество. Расскажите о своем опыте.
— Можно сказать, что я работаю по профессии — руковожу коллективом, при этом реализовываю свой творческий потенциал вместе со своей небольшой командой. Лазерную резку и гравировку освоил через практику, начиная с простых заказов и погружаясь в тонкости работы с различными материалами.
Еще в детстве я всегда обращал внимание на различные сувениры, выполненные с применением ручного труда, которые видел в других странах. Есть люди, тонко чувствующие энергетику вещей, отношу себя к таковым, поэтому уделяю особое внимание дизайну и качеству исполнения изделий на своем производстве. Наверное, это подметил мой отец — он дал мне импульс, предложил бизнес-идею по оказанию услуги лазерной гравировки в 2009 году — это было началом моей производственной деятельности.
— Эта работа пришлась по душе, но мастерскую вы же не сразу открыли?
— Конечно не сразу. Сначала проработал в компании своего отца около четырех лет, получил хорошие навыки по работе как с самим оборудованием, так и с клиентами. Мы закрепились на камчатском рынке в этой сфере, а в 2014 году я открыл собственную мастерскую под названием Lasermade, значительно расширив спектр изготавливаемых изделий. Помимо работы с со специальным пластиком и оргстеклом, я начал плотно работать с березовой фанерой, набирал опыт, улучшал навыки по работе с ней: от шлифовки до покраски и закрепления специальными лаками и эмалью в отдельных случаях.
Так с проектом «Мастерская Lasermade» я работал на Камчатском рынке до лета 2020 года, а потом в авантюрном порыве вместе с сестрой и коллегой по цеху переехали жить в Адыгею, в Майкоп: запаковали лазерные станки в контейнер и отправили их туда. Для меня это было неизведанное место, и пусть это не очень популярный выбор для переезда, для меня это был своеобразный вызов. Там через полгода мы с коллегой запустили большой цех лазерной резки, но так вышло, что я прилетел на Камчатку в командировку… и остался, вернулся к истокам — сейчас я руковожу мастерской лазерной гравировки и УФ-печати в ООО «Артмейкер». Камчатка не отпустила. И вот тут уже произошло переосмысление и настало время для усиления позиций.
— Все, что ни делается — к лучшему. Что сейчас в вашем ассортименте?
— Как и раньше, мы занимаемся сувенирной продукцией с региональной символикой: магниты, брелоки, значки, фоторамки, органайзеры, панно, элементы декора из дерева: карты России и регионов из дерева, медальницы, 3D-головы животных из дерева, именные подарки, а также деревянные наградные доски и дипломы. Также широко применяем оргстекло в создании наградной атрибутики: статуэтки, кубки, медали и прочее.
Освоили ультрафиолетовую печать на широком спектре материалов, но при этом в нашем ассортименте есть продукция с ручной росписью, в производстве которой мне помогает моя сестра, она тоже очень творческий человек. К новому туристическому сезону выйдет свежая, яркая, сочная коллекция сувенирной продукции под брендом Mayak.gift!
— Какие образы используете в своих изделиях?
— Многое навеяно местом, где мы живем: вулканы, ездовые собаки, крабы, косатки, лосось: горбуша, голец, микижа — детально подходим, рыбак точно определит, что за рыба. На рынке камчатской сувенирной продукции с такой детализацией по лососю не так уж много подобных сувениров. Сотрудничаю с иллюстраторами, но также мы используем в своей работе ресурсы с искусственным интеллектом — с помощью генерации изображений получаем образы, отбираем их очень тщательно. Но человеческий фактор не отменяем.
— Вы упоминали о персонализации сувениров. О чем идет речь?
— Это мое конкурентное преимущество. Мне интересно делать так, чтобы заказчик становился творцом, участником процесса. Люди могут нам прислать свои наброски, а мы строим дизайн будущего изделия. Потом вносят правки, и мы творим дальше вместе. Или же работаем без набросков, по запросу клиента.
— Ручной труд используется в производстве?
— Безусловно. От ручного труда не уйти, если мы хотим видеть уникальную продукцию. Это моя твердая позиция: ручной труд необходим, он наделяет изделие душой. Не все понимают, что такое ручной труд в сувенирной продукции и недооценивают его. Тем не менее, ценность ручного труда возрастает. Это дорого, но мне важно сохранять эту составляющую. Тем более, что это — дополнительные рабочие места, сдельная работа для студентов. Сейчас работаем втроем, но планируем расширять команду для тиражирования продукции перед новым турсезоном.
Любая предпринимательская деятельность направлена на извлечение прибыли, но есть важнейший момент — получать удовлетворение от своей работы. На своем опыте знаю, что есть люди, которые всегда ищут что-то особенное, не рядовое, аутентичное, кому не хочется типовых сувениров. Я, если увижу особый почерк в изделии, которого раньше не встречал, обязательно приобрету его. Сувенир должен вызывать какую-то эмоцию. У меня есть стремление, чтобы продукт вызывал теплые эмоции — тут нужно вкладывать свою энергетику, особым образом подходить к работе. Также и команда должна быть заинтересована.
— Материалы каких производителей вы используете?
— Оргстекло закупаем от корейских и китайских производителей через российских дистрибьюторов. Березовую фанеру приобретаем российского производства. Лазерная резка и гравировка достаточно требовательна к качеству фанеры, чтобы держать качество продукции на высоком уровне с сохранением производительности, требуется тщательно отбирать каждый лист. Морилка – российская, краски, лаки – импорт.
— Илья, кажется, что магнит сделать совсем несложно. Но явно обыватели ошибаются. Что стоит за изготовлением из фанеры на магнитной основе?
— Сначала нужно определиться с дизайном, подготовить макет для станка, определить в задании какие элементы должны вырезаться и в каких местах нужно выполнить гравировку, затем множим макеты в программе (выполняем верстку), далее запускаем на ЧПУ-станок с СО2-лазером на заранее выбранных параметрах: скорость и мощность гравировки и резки, делаем заготовки, а потом переходим на стадию шлифовки специальными шлифмашинками для удаления нагара после лазерной вырезки. После этого заготовки переходят в покрасочную: покраска/томповка (по большей части, ручная или в колерной с помощью краскопульта), далее — однодневная сушка, потом сборка, склейка с виниловым магнитом и упаковка.
— Вы помогаете в продвижении камчатского бренда?
— Наша продукция получила высокую оценку на международном конкурсе качества «Гемма» в 2016 году. В 2022 году представляли Камчатский край на Восточном экономическом форуме на острове Русский. Там я получил уникальный опыт делового общения с представителями других регионов в сфере сувенирной продукции. Намечены планы по сотрудничеству. В 2021 году на Всероссийском конкурсе «Туристический сувенир» в Уфе мы заняли первое место в номинации «Сувенир региона» – победили наши деревянные значки с ручной росписью в виде краба. На Камчатке мы регулярно участвовали в экспозициях Камчатского выставочного центра. Что касается экспорта за рубеж — мы сотрудничали с Камчатским центром поддержки экспорта, с помощью которого выходили на торговую площадку e-bay и сделали продажу одного магнита в США. Далее нужно было раскручивать свой аккаунт, чтобы налаживать продажи, но не нашлось на это свободного времени, сконцентрировались на работе для своих.
беседовала Юлия БородинаМихаил Костыря родился в 1980 году на Камчатке, окончил КамГУ им.В.Беринга по специальности «История и английский язык», с 2011 года возглавляет КГАУДО «Камчатский дом детского и юношеского туризма и экскурсий». С 2023 года применяет педагогические и туристические навыки на сыне Тихоне. Женат на прекрасной женщине.
— Михаил, в моем понимании ты — до мозга костей человек природы, ты всегда в каких-то походах, покорениях горных вершин и в планах о дальнейших подобных событиях. Как пришла такая привязанность к туризму?
— В первый свой большой многодневный поход я отправился в возрасте 11 лет и до сих пор не могу с этой темы соскочить. Тогда я записался в туристический клуб «Землепроходцы», который работал при школе, где я учился, и занимался там до окончания школы, после устроился работать в этот клуб инструктором. В трудовой книжке с тех пор — одно место работы — Камчатский дом детского туризма, который, правда, периодически немного менял названия. Надо сказать, я благодарен родителям, что они доверяли мне и поддержали мое увлечение.
— Ты много путешествуешь, расскажи о своем самом крутом переживании, связанном с природой, на Камчатке и за ее пределами.
— На самом деле, хотелось бы путешествовать больше. В моем личном топе — два приключения на Камчатке. Первое — вулкан Камень.
Все хорошо знают вулкан Ключевская сопка, это такой местный бренд. Но удивительно, что мало кто знает его соседа — вулкан Камень, который соединен с Ключевской сопкой перевалом Вулканологов. Это довольно высокая гора высотой более 4 тыс. метров, склоны которой – это не столько шлак и снежники, а сплошной монолитный лед. Можно сказать, альпинизмом я занялся, еще только на фотографии увидев этот вулкан. При подъеме на Камень я испытал одно из мощнейших эстетических и духовных переживаний в своей жизни. Зимой в ночь перед восхождением, в домике на перевале Вулканологов, я вышел и увидел с одной стороны огромный Ключевской, у которого светилась верхушка (начиналось извержение), услышал его рокот, который чувствовался скорее диафрагмой, чем ушами. С другой стороны от меня был Камень — в свете луны его ледяные склоны сияли, а его льды периодически издавали громкий треск, похожий на выстрелы. Получается, с одной стороны огненная гора, с другой — ледяная, над ними луна, и ты между всем этим просто теряешься — это очень мощно.
Второе невероятное по силе ощущение — поход в район Ичинского вулкана. Там есть стойбище под вулканом, где мы встретили бригаду эвенов, которые перегоняли оленей. Там очень красивая местность, мало посещаемая (надеюсь, такой и останется), со здоровенными отвесными стенами гор, похожими на вершины Патагонии, с огромными лавовыми полями, настоящей тундрой, где много ягоды, медведей и оленей. Никогда не забуду, как мы перевалили через застывший лавовый поток и далеко внизу увидели абсолютно плоскую равнину около озера Кетачан. Подходил циклон, сильный ветер гнал облака и по этой плоской равнине мощно двигались столбы золотого света из прорех в тучах, а в этих столбах золотого света – сотни северных оленей.
За пределами Камчатского края абсолютный мой максимум и по сложности, и по ощущениям это — пик Озоди в Таджикистане (бывший пик Корженевской). Один из семитысячников бывшего Советского Союза. Когда нам удалось туда сделать восхождение — это были очень сильные ощущения: огромное напряжение сил на грани моих возможностей и навыков — и такое невероятное воздаяние за потраченные силы! Моральное, эстетическое, духовное переживание, подобного которому не было, но, надеюсь, еще будет.
— Для того, чтобы быть наставником для других, нужно самому иметь за плечами богатый опыт — и он у тебя есть, — причем то, как ты рассказываешь, думаю, также является вдохновением для детей и подростков к погружению в природу. Расскажи, что получают обучающиеся в Доме туризма?
— То, что ребята получают у нас — универсальные компетенции по умению обеспечить свою безопасность, оценивать риски, работать в ситуации стресса, усталости, принимать оптимальные решения в сложных ситуациях. Все это применимо в любой сфере жизни. Кроме того, Камчатка — это место, где вероятность оказаться в дикой природе у любого человека довольна велика, и, если он умеет вести себя там правильно, это уже большой плюс.
Основной ресурс Камчатки — это природа. Если мы ребенка максимально погружаем в природу — мы «якорим» его на Камчатке. Если уникальная природа становится естественной для человека с детства — он понимает этот кайф, и есть большая вероятность того, что он здесь останется. А проблема оттока населения, к сожалению, на Камчатке, как и на всем Дальнем Востоке, является существенной. Кстати, мы сделали исследование среди людей, кто занимается коммерческим туризмом на полуострове – спросили, кто из них пришел в профессию из детского туризма. Оказалось, больше 60% в детстве занимались в туристических клубах при школах или ходили в походы с семьей. Получается, когда человек с детства погружен в такую среду, он с большой вероятностью продолжит этим заниматься. Получается, в меру своих сил, создаем базу для формирования кадров для турима.
— Какие-то официальные документы по окончании обучения выдаете?
— Документов, которые дают право вести профессиональную туристическую деятельность — нет. Это может быть плюсом к портфолио выпускника. Центр — образовательная организация и наша миссия — привести ребят в мир дикой Камчатки, сделать это безопасно, с удовольствием и в перспективе дать импульс в выборе профессии. У нас занимается около тысячи ребят по всей Камчатке. Наши клубы работают на базе школ — таких более 30 по краю. Ребята занимаются по направлениям: «Спортивный туризм» (маршруты, дистанции, первые шаги), «Юный путешественник», «Основы туризма», «Твоя Камчатка» и ряд других. Стремимся покрыть весь спектр деятельности, который связан с активным туризмом. Хотим, чтобы появилось новое направление «Водный туризм». Строим обучающую программу как некую цепочку приключений, которые постепенно усложняются и в итоге выливаются в большой поход.
— Для взрослых есть какие-то «детско-юношеские» программы — для начинающих?
— Делали пилотные наборы для взрослых людей, желающих обучиться туризму с нуля. Первые шаги человеку трудно сделать, но желающие есть. За два последних года сделали четыре набора — около 60 человек прошли у нас обучение. И планируем развивать это направление, спрос есть. Дети обучаются бесплатно, взрослые — на платной основе.
— Куда бы ты посоветовал пойти гостям Камчатки, не боящимся туристических нагрузок, но не профессиональным туристам?
— Если говорить о людях, которые готовы «встать под рюкзак», я рекомендую Налычевский природный парк. Это простая и недорогая логистика. Можно доехать даже рейсовым автобусом. Тут такой срез Камчатки, очень компактно расположенный – действующие вулканы, горячие источники, нерестовые реки, медведи. А если осенью туда попасть — это просто сумасшествие: золото листвы, багряная тундра, белые вершины и синее небо. Если нет желания с рюкзаком путешествовать — можно попробовать взойти на Авачинский вулкан — он очень доступный с точки зрения логистики, на вершину ведет хорошая тропа, при этом это – полноценный действующий вулкан высотой более 2700 метров. Когда подходишь к кратеру, к лавовой пробке, которая его покрывает – видишь серные отложения, дымящиеся фумаролы, можно руками почувствовать тепло недр – это очень сильные ощущения. Надо сразу сказать, что без опытного проводника ходить туда не рекомендуется, и нужно иметь соответствующую подготовку и экипировку. Обязательно к посещению побережье океана.
Еще относительно доступное место — район Мутновского и Горелого вулканов — там все, что есть на Камчатке, компактно расположено. Если есть желание с пользой потратить время и деньги — надо попасть в район Ключевской группы вулканов — там совершенно другая Камчатка, нежели вокруг Петропавловска. Там надо постараться побывать хотя бы раз в жизни, если тебе интересен Камчатский край.
— Я так понимаю, что все эти локации — и не только эти — ты планируешь показать своему сыну? В каком возрасте он впервые начал изучать Камчатку и приобщаться к спортивному туризму?
— На природе он первый раз переночевал в четыре месяца. Тихон Михайлович очень внимательно смотрел на костер и крепко спал в палатке. Думаю, он остался доволен. Мы ходили с семьей на океан.
— Ты используешь профессиональные навыки в воспитании сына?
— Это один из самых больших моих страхов. Объясню: я очень хочу, чтоб мои профессиональные навыки пригодились сыну. Мечтаю с ним, когда подрастет, заниматься активным туризмом. Я ему могу качественно и полноценно это дать, но боюсь, что ему не понравится, ведь так бывает… Очень многие делают такую ошибку – занимаются активным туризмом так, чтобы ребенок был рядом – чтоб под присмотром. А чтобы заниматься туризмом с ребенком, нужно полностью подстроиться под него – выбрать нужные нагрузки, маршрут, содержание. Я очень надеюсь, что я смогу, вооруженный своим опытом, сделать так, чтобы Тихон тащился от этого также, как и я тащусь. Я постараюсь сделать все правильно.
Ольга Маслова – основатель бренда экологичной продукции под торговой маркой «Создавая себя», дипломированный психолог и специалист по модификации образа жизни и естественному оздоровлению, мать троих детей. Состоит в ассоциации травников и терапевтов Алтая. Три года назад, закончив Университет образовательной медицины в Москве, дала жизнь новому проекту по производству продукции для активных людей, стремящихся к здоровому образу жизни и счастливому долголетию, для жителей мегаполисов, для всех, кто испытывает нехватку времени и дефицит общения с природой.
– Ольга, почему вы решили сделать акцент в вашей продукции – и пищевой, и косметической – на раскрытии потенциала диких ягод?
– Биологически активные вещества, содержащиеся в дикоросах, снижают канцерогенную нагрузку на организм. Лучшее, что мы можем сделать для организма – это дать ему возможность для естественного самовосстановления. Дикая ягода почти в 100 раз сильнее садовой. Применять в производстве ягодный порошок мы решили, изучив научную базу – публикации об исследованиях, в которых говорится о том, что при взаимодействии порошка с жидкостью максимально восстанавливается польза живой ягоды. А учитывая то, что наша ягода собрана в естественных условиях произрастания, то она сохранила в себе всю силу камчатской земли и энергию вулканов. Ягоду собирают в экологически чистых районах Камчатки, зачастую у подножия самих вулканов. Это не вытяжки, не формулы с модификацией состава, а максимальная польза. Это крутая штука, но почему-то недооцененная, однако виток к натуральному продукту будет сделан обязательно. Хочется ее сохранить и передать. Дикоросы – это тренд для ревайлдинга. Ну и, конечно, хочется представить возможности нашего края.
– Какой продукт вы можете особо выделить, что обладает самыми полезными свойствами?
– Это как дети – нельзя выделить кого-то одного. В косметической линейке у нас представлены скрабы, соли для ванн, твердое мыло, сухие шампуни и другие полезные средства для красоты и молодости. В пищевой продукции у нас – молочный шоколад с натуральной ягодной, ореховой и цветочной обсыпкой, уникальные капсульные эко-чаи, травяные сборы, витаминный бальзам, в него входят экстракт иван-чая, порошок жимолости, голубики, брусники, шикши и сироп топинамбура без сахара. Наш первенец – это жимолостный скраб, где ощутимы фракции ягоды. Очень интересный шоколад «Тыква и василек», где с одной стороны обсыпка – это как в детстве зеленая цветочная полянка. Сейчас разработали новинку – продукты косметической линейки «Камчатская тайна», где в градиент мы «закатали» наш камчатский рассвет. Получили согласие ЗАО «Малкинское» на использование «Малкинской №1» как сырьевой элемент для косметической продукции – это бессульфатный твердый шампунь. Помимо неоспоримой пользы, наши продукты очень ароматные и вкусные! Каждый продукт находит своего почитателя.
– Кофе в капсулах знаю, а что такое капсульный чай?
– Капсулу можно открыть, залить содержимое кипятком в кружке или проглотить, запив водой, как лекарство. У нас безотходный экологичный подход, мы ничего не выкидываем. Надо брать от природы ровно столько, сколько нужно. Сама технология изготовления капсульного чая такова: сухая трава измельчается, смешивается с ягодным порошком, из этого состава делается экстракт, обогащается, технологично гранулируется и закатывается в капсулу. Таким образом, попадая в организм, она начинает очень быстро отдавать все полезные свойства.
– Сырье вы используете местное, а производство тоже здесь, на Камчатке?
– Сырье 100% местное. Но на Камчатке поднять косметический или фармацевтический завод очень сложно. Навстречу пошел один местный завод, они сушат ягоду и делают ягодный порошок. Контрагентов искала по России, теперь стабильно сотрудничаю с семью российскими заводами. Я работаю совместно с врачом-фитотерапевтом, придумываю продукты сама, на заводах их прорабатывают технологи.
– Вас уже знают на камчатском рынке, на Дальнем Востоке? Есть ли планы на экспорт?
– Да, нас знают на Камчатке, тут есть точки продаж. У нас есть стенд на ВДНХ, продукцию можно купить в нашем официальном интернет-магазине и на популярных маркет-плейсах. Уже пошли зарубежные продажи. В этом году мы получили признание на премии в области красоты и здоровья «Грация» в Москве, где взяли два «золота» – наш жимолостный скраб и соль для ванн.
– Какие у вас объемы производства?
– У нас микробизнес. Маленькому начинающему предприятию большие объемы не нужны, тем более сроки годности у натуральной продукции ограничены. Сейчас за год производим примерно 6 тыс. плиток шоколада, каждого вида скраба – по 600 штук, кроме жимолостного – его около 900, по тысяче штук натурального мыла в ассортименте.
– Много ли у вас конкурентов?
– По косметике с камчатским сырьем – нет никого. Смело могу сказать, что на сегодня я одна. Есть, конечно, девочки, которые дома на кухне крема делают, но это не конкуренты – у нас разная мера ответственности. По поводу пищевой продукции – конечно, у нас делают разнообразные сладости, травяные чаи. Но каждый находит свою нишу.
– Планируете ли расширять ассортимент? Красную икру, например, использовать?
– Про икру и омегу-3 мы думали. Но там есть нюанс – бактериологическая нестабильность, в отличие от ягодного порошка. Пока не готовы решать, как с этим работать. По поводу расширения линейки: конечно, будет, но не сразу. Нужно убедиться, что все в порядке с имеющимся ассортиментом.
– Ольга, в чем философия вашего названия «Создавая себя»?
– В жизни каждой женщины, особенно мамы-предпринимателя существуют такие этапы, когда приходится начинать с нуля и… ты просто начинаешь создавать. Это про оздоровление, про здоровое долголетие, про осознанный выбор лучшего для себя. Я вижу женщин, которые поднимают и детей, и свои предприятия, сколько они работают! Ведь женский бизнес отличается от мужского в довесок наличием на плите вкусного борща, наглаженных рубашек и сделанных с детьми уроками.Камчатку глазами коренных малочисленных народов транслирует этноблогер Карина Козуб
Знакомьтесь: Карина Козуб (Етаургина), 29 лет, чукчанка. Родилась на севере Камчатки, в селе Средние Пахачи. Окончила магистратуру технологического факультета КамчатГТУ. Руководитель детского национального ансамбля «К’аююпиль» (Олененок), депутат молодежного парламента при Заксобрании Камчатского края, артистка, активный блогер. Замужем, два года назад стала мамой. Позиционирует себя как «первый этноблогер на Камчатке».
– Карина, как вы пришли к пониманию, что вам интересно видеть себя как блогера?
– Я и в школе, и в университете всегда активно участвовала в общественной жизни – гастролировала с народным молодежным ансамблем Коритэв (аббревиатура сложена из названий национальностей, проживающих на Камчатке – «Кор» – коряки, «ит» – ительмены, «эв» – эвены), участвовала в форумах, студенческих мероприятиях. После получения диплома создала свой маленький детский ансамбль. Страничку в признанной экстремисткой и запрещённой сейчас в РФ сети Инстаграм завела, еще будучи студенткой, это и не блог был сначала, потом уже аудитория разрослась. Мы путешествовали и давали концерты, показывая нашу культуру, по многим городам России, и я замечала, что людям удивительно, что человек из далекого камчатского поселка так проявляется. Ведь мало ребят из числа КМНС, кто ведет блоги. Как-то мне написал парень с Ямала, спросив: ты этноблогер? С тех пор я стала позиционировать себя именно так.
Люди стали активнее подписываться, когда я стала показывать нашу национальную кухню – мы любим есть рыбьи головы, оленину, сырую рыбу, я собираю и готовлю мухоморы – у людей это вызывает отклик. Всё рассказываю в шуточной форме. Еще один пик популярности произошел лет пять назад, когда я с президентом Владимиром Путиным сфотографировалась на фестивале молодежи. Тогда тоже очень много подписалось людей.
– На каких ещё площадках вы ведете блоги?
– Инстаграм я не бросаю, хоть он и запрещен в России, но там больше всего подписчиков – около 5,5 тыс. человек. Во «Вконтакте» у меня около двух тысяч, «Одноклассники» тоже играют большую роль – там более взрослая аудитория, но не очень много пока – около 800. Позже буду развивать свой Telegram-канал. Мои подписчики – это, в основном, молодежь и возрастная категория 35-45 лет. География – вся Россия, есть и испанцы, немцы, много азиатских подписчиков.
– О чем еще вы рассказываете на своих страничках в соцсетях?
– Делаю упор на культуре, традициях и обычаях КМНС. Я рассказываю, как мылись раньше коренные народы, как красились, как делали татуировки, как отмечали и отмечают праздники, как собирают и едят мухоморы. Рецепты блюд из мухоморов не распространяю – это может быть опасно. Но люди интересуются. Благодаря моему блогу, многие приезжают на Камчатку, путешествуют, изучают, все пробуют. Сейчас делаю уклон на изучение языка. У нас с мужем есть проект «этнокарточки» на корякском языке (чавчувенский диалект). На него нас вдохновила наша маленькая дочь. На карточках нарисованы картинки животных, птиц, насекомых и написаны их названия на корякском – мой ребенок по этим карточкам выучил их, и сама я много выучила, и мой русский муж.
– Что больше всего вас «цепляет» на Камчатке?
– Определенно, люди. Понятно, что каждый хвалит свой уголок, но я убеждена, что здесь открытые, честные, особенные люди живут, особенно на севере полуострова. Муж у меня с Кубани, и мы жили тут в станице пять месяцев – так я дни считала до возвращения домой на Камчатку. Думала смогу прожить хотя бы год-два, но меня хватило только на пять месяцев. На «югах» нам, северянам, сложнее живется. Я поняла, что могу путешествовать и жить где-то недолго, но при этом всегда должна вернуться домой. Да, в первую очередь это люди, потом уже природа – уникальная, необычная. Люди и природа – это то, что держит на Камчатке и вдохновляет.
– Есть здесь для вас какое-то знаковое, особенное, сокровенное место?
– Кто-то скажет: Тихий океан, вулканы… Я скажу – место на севере края, которое называется Н’аюю (в переводе: место, где насыщаются). Там есть большое просторное плато, где огромные поля шикши – ей утоляют жажду оленеводы, когда нет воды – и большие поля мухоморов и обычных грибов. Там есть укромное место, где стоит дерево и открывается вид на все плато, речку и лесок. Сажусь там и просто закрываю глаза, слушаю речку и как шумит кедрач. Я туда каждый год возвращаюсь, это – мое место силы.
– Удается ли монетизировать свою блогерскую деятельность?
– До рождения ребенка я очень плотно занималась блогом – было больше ресурсов и времени. Тогда у меня был заработок и с рекламы, и с продажи своих продуктов. Сейчас на платной основе у меня только проект этнокарточек. Я оформлена как самозанятая, но думаю открыть ООО. Реклама есть, но теперь не так часто ее беру, потому что хочу видоизменить свой блог, уйти от рекламы в принципе и сосредоточиться на проектах, которые сейчас разрабатываю. Новый проект – этническая одежда с традиционными национальными аксессуарами: сумочки из оленьей и нерпичьей шкуры.
– Что еще в ближайших планах?
– Выйти из декрета и продолжить обучать детей традиционным танцам коренных народов. Буду развивать и ансамбль, и себя лично как артиста – я танцую национальные танцы, пою на чукотском и корякском языках. Это то, что передалось от предков. В проекте также сделать аранжировки к песням моей бабушки, придать им современное звучание и дальше работать над сольными номерами.
Карина рассказала о традиции чукчей делать татуировки на лице.
«Я всегда слышала от своих бабушек, что татуировки на лице означали богатство. Бездетные женщины их делали, как средство от бесплодия. В переносице ставили точки, когда ребенок сильно похож на одного из родителей. Использовали как талисманы против духов. А если молодая девушка не хотела, чтобы ее татуировали, ей делали две точки на тыльной стороне ниже кисти. Краску для татуировок делали из угля и оленьего жира. Женский длинный волос вдевали в иголку и валяли в готовой смеси. Кожу протыкали не в мясо, а именно под кожицу и тянули, а внутри оставалось черное пятнышко».
Предприниматель Дмитрий Иваньков рассказал EastRussia о том, как организовал мини-завод по производству мульчи из коры лиственницы — новой продукции для дальневосточного рынка. О том как живёт и развивается мелкий бизнес, который только открывает свое производство, с чем приходится сталкиваться и преодолевать в масштабировании процессов?
В лесной отрасли Дмитрий Иваньков трудится больше 20 лет. Работал в найме, но два года назад ушёл с поста заместителя директора крупной лесозаготовительной компании и открыл своё дело, вложив и применив для этого весь свой опыт и знания в области лесного хозяйства.
— Почему именно мульча? Когда пришла мысль ей заняться?
— В 2022 году мы занимались кедровым орехом: перерабатывали кедровую шишку, чтобы получить орех, из которого затем выращивали посадочный материал. Возникло очень много кедровой шелухи, не знали, куда ее девать. Решили ее сжечь у себя на предприятии в котельной. Тут моя мама увидела и говорит: «Дачники за этим бегают!». Я тогда не понимал, но смеха ради разместил объявление на Авито — по 100 рублей за мешок. На следующий день у меня был шквал звонков. В итоге продал около 20 «кубов». Одна из последних клиенток меня спрашивает:
— У вас есть кора лиственницы?
— Кора? Для чего?
Она объяснила, я ей привез и подумал: раз надо ей, значит, необходимо и другим. Расфасовал по мешкам, заработал «сарафан» и пошли первые клиенты. Тогда я поверил в себя, привез с сырье с заводов, начал фасовать. Правда, тогда еще не было сортировки, убирали крупный мусор (ветки, коряги) и все.
Прошлый год я «ехал» на тех же рельсах целый год, а осенью посидел, подумал, вник и принял решение купить сортировочное оборудование, привез его из Челябинска. Началась работа в зиму с 2023 на 2024 год. Привез 130 кубов, потом еще несколько поставок по 40-50 кубов (из одного кубометра сырья получается около 18 мешков товарной коры – прим. EastRussia).
Все крутили у виска, хихикали, не понимая, для чего кора. На самом деле, кто разбирается, все прекрасно понимают и охотятся за этим. Ведь вся кора, которая появлялась до этого в Хабаровском крае, приезжала из Сибири — там люди этим уже давно занимаются, благоустройство территории на западе страны у застройщиков и частных лиц — норма жизни. Получается, эта мода докатилась до Дальнего Востока.
— Итак, мульча — она для чего?
— Ключевых моментов два – благоустройство и борьба с сорняками. Под мульчей из коры лиственницы растения лучше зимуют, нет стрессовой заморозки корней, земля при этом «дышит», не надо убиваться с прополкой. Если человек все сделал правильно: убрал сорняки, застелил укрывным материалом, затем насыпал мелкой первой фракции мульчи (размер коры такой фракции — от пыли до трех сантиметров. прим. EastRussia), то сорняки уже не прорастут. А сверху можно фракцию покрупнее насыпать.
Базовый слой хорошо держит влагу, в наших климатических условиях, когда летом очень жарко, это здорово помогает. Верхний слой — примерно два сантиметра — высыхает, а вот снизу достаточно долго держит влагу.
Мульчу делают из дуба, но его заготавливают мало и не окоривают (окорка — процесс удаления коры с бревна. прим. EastRussia) промышленным образом. Березовая кора не пойдет — слишком легкая, ее сдует. А вот лиственница у нас является самым долгогниющим деревом, соответственно, максимально долго сохраняется внешний вид коры. К тому же, это отличный антисептик: в самой коре содержится масса химических элементов, которые являются естественным природным антибиотиком.
Застройщики, которые строят многоквартирные дома, сегодня не имеют права сдать дом без благоустройства прилегающей территории. Все чаще для этого стали использовать кору. Благодаря тому, что что к нам пришли такие федеральные застройщики, как «Пик», «Талан» и другие — эта мода докатилась и до Дальнего Востока.
В прошлом году я выиграл тендер на обновление зон на площади им. Блюхера в Хабаровске. Годом ранее «Пик» ее благоустраивал, и использовал мульчирование. Любой материал — кора или щепа — требует обновления, потому что выгорает на солнце, также ее дети вытаптывают.
— Где берёте сырьё?
— Сырьё беру на заводах по переработке древесины. Сырьём является кора, которая получается от окорочного оборудования: заходит бревно по конвейеру, специальным оборудованием снимается кора — она является сильным абразивом, который тупит пилы.
Одно дело, когда у тебя маленькая пилорама, другое – когда стоит мощный деревообрабатывающий завод, через который проходит десятки тысяч бревен, поэтому для них дешевле сначала производить окорку бревен, а потом уже распиловку. Снятую кору кто-то использует на нужды отопления: административных зданий или сушильных камер, а кто-то вынужден ее утилизировать.
— Почему заводы сами тогда не производят мульчу?
— Не хотят распыляться. Для них это мелочь, у них своих проблем хватает. Относительно маржинальности деревообрабатывающего завода это несопоставимые деньги.
— А с какими сложностями приходится сталкиваться?
— Самое сложное на сегодня – логистика: за бугром телушка – полушка, да перевоз – пятачок. Логистика на сегодня очень дорогая. Целенаправленно отправлять транспорт для перевозки коры — это не бюджетное мероприятие, очень дорого. Приходится искать попутный транспорт. К примеру, если отвозить кору во Владивосток, то чтобы фуру туда отправить — необходимо около 80 тысяч рублей заплатить за доставку. При этом в розницу мешок у меня стоит 450 рублей, а раскидывать затраты на логистику — это приведет к увеличению цены. Хотя в Хабаровске такая же кора в мешках, привезенная из Сибири, продается по цене выше тысячи рублей.
Также сложно не влететь в минус с качеством сырья: могут привезти кору, среди которой много щепы, она уже будет нетоварной. Еще сложно договориться с заводами о поставке сырья, так как большинство не понимает, для чего это надо.
Это только кажется, что берешь кору лопатой и по мешкам расфасовываешь – куча нюансов, проблем. Вплоть до того – где взять людей? Проблема выйти на торговые сети маленькому производителю.
— Вот привезли кору на завод. Что дальше?
— Дальше мы её с помощью специального оборудования сортируем по фракциям. Всего их четыре: от пыли до крупной коры свыше 10 сантиметров, фасуем в 60-литровые мешки и продаем, если надо — обеспечиваем доставку.
— Фасовка по 60 литров. Почему?
— 75% клиентов — женщины, именно они чаще всего занимаются садом и огородом. Такой мешок в среднем весит, в зависимости от влажности коры, 10-12 килограммов, то есть его женщина сможет поднять сама. Также удобно для транспортировки.
— Основные инструменты продажи?
— Социальные сети: WhatsApp, Telegram. «Сарафанное радио» здорово работает. Сейчас разрабатываю сайт и буду «бить» по интернету.
— Есть клиенты, которые приходят не в первый раз?
— Это мои любимые клиенты. Они приводят своих друзей, знакомых.
— Кто ваш покупатель?
— Женщина, которая использует мульчу на даче или в частном доме. Не на последние деньги покупают. Когда у человека есть деньги, он начинает думать, как сделать мир вокруг себя красивее.
— Получается, это сезонный бизнес?
— Абсолютно. Продажи стартуют в начале апреля. Дачники — как рыбаки: у них начинает все чесаться: скорее бы на землю к себе. Последняя продажа — в конце октября.
— Аналоги у коры, мульчи есть?
— Да, это щепа и опилки. Я, кстати, щепой начал заниматься, сейчас планирую ее красить. Правда, мнения разделились: одни говорят, что это классно, другие — что некрасиво. Хотя запрос от людей есть.
— Есть страх конкуренции?
— Нет. Здоровая конкуренция только помогает. В любом случае это производство, на всю страну более-менее крупных производителей около десятка. И они работают по принципу взаимовыручки. К примеру, мне звонит коллега из Сибири и говорит: «На меня вышел клиент из Владивостока, но мне везти туда свою кору дорого. Давай, ты ему свою отправишь, а мы с тобой решим по прибыли?»
— Каковы были стартовые расходы, как быстро планируете окупиться и выйти в плюс?
— Вложения составили около двух миллионов рублей на старте, плюс дополнительные постоянные вливания на приобретение и логистику входящего сырья (кора навалом). На сегодня оборот коры (из исходного сырья в товарную продукцию) составляет около 200 кубометров в месяц. Надо понимать, что это только первый сезон. Предприятие должно выйти на оборот товарной продукции на уровне примерно 450-600 кубов в месяц минимум.
Фонд заработной платы работников составляет примерно 300 тыс. рублей в месяц. Сейчас работает постоянно 2 человека, плюс привлекаются дополнительные сотрудники на погрузо-разгрузочные работы, привлекается сторонняя техника в аренду на почасовые работы —перемещение коры по складу входящего сырья.
Доходность позволяет предполагать, что расчетное время окупаемости вложений составит примерно 4 месяца, то есть по сути — за первый сезон окупятся первоначальные вложения, в зиму предприятие будет работать на склад, нести постоянные затраты на ФЗП, аренду складских и производственных площадей, электроэнергию и прочие расходы. А со следующего сезона —примерно конец марта 2025 года — пойдет продажа «в плюс». Но и из этих денег часть средств будет вкладываться в развитие, расширение парка техники и механизмов.
— Что необходимо для масштабирования бизнеса?
— Увеличить мощность производства. Приобрести погрузчик. Объемы нужны, для этого необходимо выйти на торговые сети и другие регионы Дальнего Востока.
— Какими-то мерами господдержки пользуетесь?
— Не очень в это все верю. Хотя любая поддержка хороша, особенно невозвратные средства. Хотелось бы, чтобы в Хабаровске, к примеру, занялись красивым благоустройством города и использовали, в том числе, кору. Но пока ноль, чиновники вообще не понимают, что такое кора и как ее можно использовать, поэтому бесконечно косят траву. Газоны, конечно же нужны, но не повсеместно ведь. Надеюсь, что мне удастся пробить эту стену и наши города станут красивее.
— Как думаете, получится разбогатеть на этом деле?
— Это у меня однозначно в планах!
— Удачи!
— Спасибо.
Увезти с собой впечатления о Камчатке, воплощенные в дереве, разместить на стене рабочего кабинета карту полуострова, выполненную из березовой фанеры, или разместить индивидуальный заказ — с такими желаниями в мастерскую Ильи Кацевича приходят и туристы, и местные жители.
Илья с детства был активным и творческим человеком: спорт, поэзия, музыка. Все это наложило отпечаток на сегодняшнюю деятельность. Убежден, что человек – творец по своей натуре, и любую работу можно делать с вдохновением, получая от нее удовольствие, заряжая других людей. Имея высшее экономическое образование, Илья в свои 37 лет имеет 15-летний производственный стаж.
— Всегда интересно, как человек приходит к выбору той или иной творческой деятельности, ведь направлений в этой сфере множество. Расскажите о своем опыте.
— Можно сказать, что я работаю по профессии — руковожу коллективом, при этом реализовываю свой творческий потенциал вместе со своей небольшой командой. Лазерную резку и гравировку освоил через практику, начиная с простых заказов и погружаясь в тонкости работы с различными материалами.
Еще в детстве я всегда обращал внимание на различные сувениры, выполненные с применением ручного труда, которые видел в других странах. Есть люди, тонко чувствующие энергетику вещей, отношу себя к таковым, поэтому уделяю особое внимание дизайну и качеству исполнения изделий на своем производстве. Наверное, это подметил мой отец — он дал мне импульс, предложил бизнес-идею по оказанию услуги лазерной гравировки в 2009 году — это было началом моей производственной деятельности.
— Эта работа пришлась по душе, но мастерскую вы же не сразу открыли?
— Конечно не сразу. Сначала проработал в компании своего отца около четырех лет, получил хорошие навыки по работе как с самим оборудованием, так и с клиентами. Мы закрепились на камчатском рынке в этой сфере, а в 2014 году я открыл собственную мастерскую под названием Lasermade, значительно расширив спектр изготавливаемых изделий. Помимо работы с со специальным пластиком и оргстеклом, я начал плотно работать с березовой фанерой, набирал опыт, улучшал навыки по работе с ней: от шлифовки до покраски и закрепления специальными лаками и эмалью в отдельных случаях.
Так с проектом «Мастерская Lasermade» я работал на Камчатском рынке до лета 2020 года, а потом в авантюрном порыве вместе с сестрой и коллегой по цеху переехали жить в Адыгею, в Майкоп: запаковали лазерные станки в контейнер и отправили их туда. Для меня это было неизведанное место, и пусть это не очень популярный выбор для переезда, для меня это был своеобразный вызов. Там через полгода мы с коллегой запустили большой цех лазерной резки, но так вышло, что я прилетел на Камчатку в командировку… и остался, вернулся к истокам — сейчас я руковожу мастерской лазерной гравировки и УФ-печати в ООО «Артмейкер». Камчатка не отпустила. И вот тут уже произошло переосмысление и настало время для усиления позиций.
— Все, что ни делается — к лучшему. Что сейчас в вашем ассортименте?
— Как и раньше, мы занимаемся сувенирной продукцией с региональной символикой: магниты, брелоки, значки, фоторамки, органайзеры, панно, элементы декора из дерева: карты России и регионов из дерева, медальницы, 3D-головы животных из дерева, именные подарки, а также деревянные наградные доски и дипломы. Также широко применяем оргстекло в создании наградной атрибутики: статуэтки, кубки, медали и прочее.
Освоили ультрафиолетовую печать на широком спектре материалов, но при этом в нашем ассортименте есть продукция с ручной росписью, в производстве которой мне помогает моя сестра, она тоже очень творческий человек. К новому туристическому сезону выйдет свежая, яркая, сочная коллекция сувенирной продукции под брендом Mayak.gift!
— Какие образы используете в своих изделиях?
— Многое навеяно местом, где мы живем: вулканы, ездовые собаки, крабы, косатки, лосось: горбуша, голец, микижа — детально подходим, рыбак точно определит, что за рыба. На рынке камчатской сувенирной продукции с такой детализацией по лососю не так уж много подобных сувениров. Сотрудничаю с иллюстраторами, но также мы используем в своей работе ресурсы с искусственным интеллектом — с помощью генерации изображений получаем образы, отбираем их очень тщательно. Но человеческий фактор не отменяем.
— Вы упоминали о персонализации сувениров. О чем идет речь?
— Это мое конкурентное преимущество. Мне интересно делать так, чтобы заказчик становился творцом, участником процесса. Люди могут нам прислать свои наброски, а мы строим дизайн будущего изделия. Потом вносят правки, и мы творим дальше вместе. Или же работаем без набросков, по запросу клиента.
— Ручной труд используется в производстве?
— Безусловно. От ручного труда не уйти, если мы хотим видеть уникальную продукцию. Это моя твердая позиция: ручной труд необходим, он наделяет изделие душой. Не все понимают, что такое ручной труд в сувенирной продукции и недооценивают его. Тем не менее, ценность ручного труда возрастает. Это дорого, но мне важно сохранять эту составляющую. Тем более, что это — дополнительные рабочие места, сдельная работа для студентов. Сейчас работаем втроем, но планируем расширять команду для тиражирования продукции перед новым турсезоном.
Любая предпринимательская деятельность направлена на извлечение прибыли, но есть важнейший момент — получать удовлетворение от своей работы. На своем опыте знаю, что есть люди, которые всегда ищут что-то особенное, не рядовое, аутентичное, кому не хочется типовых сувениров. Я, если увижу особый почерк в изделии, которого раньше не встречал, обязательно приобрету его. Сувенир должен вызывать какую-то эмоцию. У меня есть стремление, чтобы продукт вызывал теплые эмоции — тут нужно вкладывать свою энергетику, особым образом подходить к работе. Также и команда должна быть заинтересована.
— Материалы каких производителей вы используете?
— Оргстекло закупаем от корейских и китайских производителей через российских дистрибьюторов. Березовую фанеру приобретаем российского производства. Лазерная резка и гравировка достаточно требовательна к качеству фанеры, чтобы держать качество продукции на высоком уровне с сохранением производительности, требуется тщательно отбирать каждый лист. Морилка – российская, краски, лаки – импорт.
— Илья, кажется, что магнит сделать совсем несложно. Но явно обыватели ошибаются. Что стоит за изготовлением из фанеры на магнитной основе?
— Сначала нужно определиться с дизайном, подготовить макет для станка, определить в задании какие элементы должны вырезаться и в каких местах нужно выполнить гравировку, затем множим макеты в программе (выполняем верстку), далее запускаем на ЧПУ-станок с СО2-лазером на заранее выбранных параметрах: скорость и мощность гравировки и резки, делаем заготовки, а потом переходим на стадию шлифовки специальными шлифмашинками для удаления нагара после лазерной вырезки. После этого заготовки переходят в покрасочную: покраска/томповка (по большей части, ручная или в колерной с помощью краскопульта), далее — однодневная сушка, потом сборка, склейка с виниловым магнитом и упаковка.
— Вы помогаете в продвижении камчатского бренда?
— Наша продукция получила высокую оценку на международном конкурсе качества «Гемма» в 2016 году. В 2022 году представляли Камчатский край на Восточном экономическом форуме на острове Русский. Там я получил уникальный опыт делового общения с представителями других регионов в сфере сувенирной продукции. Намечены планы по сотрудничеству. В 2021 году на Всероссийском конкурсе «Туристический сувенир» в Уфе мы заняли первое место в номинации «Сувенир региона» – победили наши деревянные значки с ручной росписью в виде краба. На Камчатке мы регулярно участвовали в экспозициях Камчатского выставочного центра. Что касается экспорта за рубеж — мы сотрудничали с Камчатским центром поддержки экспорта, с помощью которого выходили на торговую площадку e-bay и сделали продажу одного магнита в США. Далее нужно было раскручивать свой аккаунт, чтобы налаживать продажи, но не нашлось на это свободного времени, сконцентрировались на работе для своих.
Сергей – известный на Камчатке предприниматель, родился в 1971 году, имеет два художественных образования: начальное – детская художественная школа в Петропавловске-Камчатском (в которой с 1994 по 2000 годы преподавал резьбу по дереву, рисунок и живопись) и Ленинградское художественное реставрационное училище № 61 (в 1990 году получил диплом столяра-краснодеревщика и резчика по дереву). Женат, взрослый сын.
В 1999 году Сергей Усенко основал художественную студию «Made in Kamchatka 100%», в которой производит деревянные сувениры. Второе направление работы студии – разработка и печать на футболках, свитшотах и кружках дерзких и ироничных принтов собственного авторства — все на камчатскую тематику.
— Сергей, помимо популярного «лосося под рюмочки», что еще вы производите и какие используете материалы?
— В работе использую массив дуба, бука, лиственницы, ясеня, иногда сосну и кедр – в основном, материал привозной. Для пропитки деревянных блюд для подачи и разделочных досок идет специальное масло производства Германии, после обработки которым можно не бояться контакта с пищей, туда можно смело положить, например, жирную рыбную нарезку, икру, шашлык. Такие изделия служат много лет, не теряя своего внешнего вида и качеств. Создаю ключницы, вешалки, подносы, кружки, а также указатели населенных пунктов, информационные доски и многое другое. Основные наши камчатские три кита – это рыба, медведи и вулканы. Все это отражается напрямую в моих работах. С деревом я работаю плотно больше 20 лет, я с ним на «ты».
— Долго ли пришлось раскручивать свой бренд?
— У меня все пошло весело и сразу. Дело в том, что я на протяжении 14 лет занимался 3D моделированием и дизайном интерьеров: коттеджи, ночные клубы, рестораны и прочее. Были проекты не только камчатские, по России я тоже дистанционно работал. Поэтому у меня накопилось большое количество клиентов в этой сфере, и они восприняли мои начинания на ура. Если бы с чистого листа начинал работать — это тяжело. Но у меня была своя база, которая, в свою очередь, изначально появилась благодаря сарафанному радио. Потом уже я продвигал работы в соцсетях и мессенджерах.
— У вас есть логотип: отпечаток медвежьей лапы, тоже довольно узнаваемый уже...
— Не столько логотип, сколько эмблема, значок. Там по кругу написано «Мade in Kamchatka 100%». Придумал, так и представляюсь. И так он у меня удачно вышел, что многим нравится, даже туристы просят с этой эмблемой сделать доску или блюдо. Так уж получилось, что он всем пришелся по вкусу. Он и на футболках есть тоже.
— Расскажите о принтах на одежде, это тоже эксклюзивные разработки?
— И свои разрабатываю, и под заказ тоже. Все шрифты и рисунки придумываю сам. Мне нравится, когда принт несет какую-то информацию, свою идеологию. Тут для меня главная идея такая: Камчатка — моя территория, не технологичная, дикая. Мне нравится именно дикость в природе. У нас с этим просто — сел на машину, выехал за город и практически сразу оказался в нетронутых местах, это очень круто. Вот, например, очень популярный принт: медвежья лапа или пасть и надпись: «Все, что тебя не убивает – делает тебя сильнее. За исключением медведей. Медведи убьют тебя». Суровая Камчатка — край суровых людей!
— Кто ваши клиенты и есть ли сезонная зависимость по продажам?
— Клиенты — это приезжающие гости и местные, конечно, тоже. Заказы отправляю по всему Дальнему Востоку и по всей России. Зимой продажи идут не очень активно, в это время я делаю наработки на лето под туристический сезон. Тогда уходит все, что наработано. Основной заработок у меня за счет принтов, а все, что связано с деревом – хобби-приработок. Это штучный товар, над каждым я работаю очень тщательно, на поток не ставлю. Работаю один. Как у всех, наверное, в мире, у меня был сложный двухгодичный период с 2020 года. Но вот с прошлого сезона все начало налаживаться, но пока продажи идут слабее, чем до пандемии.
— Вы много путешествуете по Камчатке, идеи для своих работ находите в природе?
— Я много путешествовал и продолжаю: и на снегоходах, и на джипах… объездил всю Камчатку. Да, какие-то моменты природа подсказывает. Вот даже рыбину возьмешь, покрутишь в руках — и какие-то моменты приходят. В моих работах можно узнать и гольца, и хариуса, и камбалу, и чавычу. Но слишком детализировать сложно, в основном, это просто образы.
— Есть планы на развитие бизнеса?
— Планов много, но надо смотреть на покупательскую способность туристов. Мое внутреннее кредо – делать качественно и чтоб людям нравилось. Пусть не так много, но ты остаешься востребованным.