Уровень коррупции в феодальной Корее был довольно высок, и я вынужден констатировать, что это стало одной из причин провала корейской модернизации в конце XIX-начале XX века, особенно после того, как двор фактически разогнал всех «прогрессистов». Неприятным элементом японского закабаления Кореи явилось то, что японцы благополучно выдавали Корее денежные займы на крайне невыгодных для страны условиях, при том что 80% этих денег было разворовано придворными кликами. После этого японцы заявляли, что корейский правящий режим недееспособен и неплатежеспособен. Несмотря на активные массовые движения, в том числе движение по выплате Японии корейского внешнего долга (корейцы сдавали свои деньги и украшения), в 1905 году Корее был навязан протекторат.
Затем к власти пришел Пак Чон Хи, который стал автором «корейского экономического чуда» и повел довольно жесткую борьбу с организованной преступностью и коррупцией. Хотя сам Пак был человеком изрядно скромным, многие его соратники периодически попадались на серьезных коррупционных скандалах. Позже, примерно начиная с того момента, когда власть из рук военных была передана в руки гражданских (1986-86 гг. – EastRussia.ru) и у руля оказалось демократическое правительство, борьба с коррупцией стала неотъемлемой составляющей корейского политического ландшафта.
Южная Корея – общество конфуцианское. При этом большую роль здесь играют неформальные связи. Значительное количество южнокорейских коррупционных схем – это не взятки в денежном эквиваленте, а постоянная оплата счетов определенного чиновника и подарки ему со стороны, скажем, бизнесмена. Таким образом, он связывает чиновника своеобразными моральными обязательствами, и когда приходит к нему с просьбой, тот не имеет морального права отказать. Один из коррупционных скандалов был связан именно с тем, что сын президента путешествовал с группой бизнесменов, которые оплачивали все его счета.
В порядке вещей было то, что пресса представляла обвиненных в коррупции уже как преступников, а когда подозреваемые вызывались следователями, дело преподносилось так, будто они виновны и поиск доказательств – только вопрос времени. Это связано с развитым регионализмом и существованием «рекрутского набора чиновников». Новый президент или руководитель структуры рангом ниже, приходящий на новое место, приводит с собой и новых людей – во многом из-за соображений лояльности. Так как рабочие места нужно освобождать, найти то, что можно посчитать коррупционным преступлением, используя систему персональных связей, не представляется сложным.
Бороться с подобной коррупцией пытались по-разному, в том числе делая упор на моральную мотивацию, а именно введением кодексов этики для чиновников – рапортовать о подарках или ограничивать их размеры. Однако нельзя сказать, что этот способ эффективен: по сей день фактически действует система, в которой «судят не за то, что воруют, а за то, что попадаются».
Материал подготовлен на основе отчета с круглого стола НИУ ВШЭ «Культурное восприятие коррупции в Северной и Южной Корее».