В Приморском крае до недавнего времени проявляли большую активность инвесторы из Южной Кореи. Но ситуация стремительно меняется вместе с геополитическим ландшафтом. Как смотрят на неё эксперты, куда инвестируют соседи из КНР, и почему они с большой осторожностью относятся к российскому рынку, выясняло EastRussia.
Финансы и политика
За первые восемь месяцев 2022 года инвестиции Китая в Россию составили $450 млн, увеличившись на 150%. В 2023 году их совокупный объём превысил $50 млрд. Такие данные приводит Минвостокразвития. При этом, как ранее сообщила генеральный консул КНР во Владивостоке Пяо Янфань, объём китайских инвестиций на Дальнем Востоке превысил $13 млрд, что считается хорошим показателям, но все-таки, по мнению большинства экспертов, недостаточным в свете глобальных планов российско-китайского сотрудничества.
Ни один из открытых источников не публикует статистики прямых нефинансовых инвестиций (ПИИ) в Дальневосточный регион, однако в общероссийских масштабах это довольно скромная цифра менее 1 млрд долларов – по объёмам ПИИ Китай не входит и в первую двадцатку стран-партнёров РФ. Даже с учетом поступивших инвестиций из Гонконга через офшорные компании доля китайского капитала не превышает 2,5% от всех иностранных инвестиций в Россию. Такой оценкой делится кандидат экономических наук ДВФУ Анна Брезицкая. А ведь именно ПИИ отражают долговременную экономическую заинтересованность иностранного инвестора. В отличие от портфельных, не рассчитанных на участие в управлении активами, они подразумевают контроль над компанией, когда инвестор заинтересован в том, чтобы привести её к успеху, и вкладывает деньги в развитие.
Финансовые отношения между Китаем и Россией значительно отстают от политических и экономических отношений между двумя странами, заявил доктор Ван Вэнь, декан Института финансовых исследований «Чунъян» при Китайском народном университете, вице-президент школы «Шелковый путь» университета Жэньминь в интервью порталу HSE University.
«Например, объём взаимных инвестиций между двумя странами очень мал. Среднегодовой объём прямых нефинансовых инвестиций Китая в Россию не превышает 1 миллиарда долларов США, что составляет менее 1% от иностранных инвестиций Китая. Прямые инвестиции России в Китай составляют всего более 10 миллионов долларов США, менее 0,1% от иностранных инвестиций Китая», - цитирует источник Ван Вэня.
Корень проблем г-н Вэнь видит в том, что «механизм поддержки финансового сотрудничества между Китаем и Россией еще не совершенен, и двум странам не хватает инструментов предотвращения рыночных рисков и достаточных механизмов обмена информацией и надзора».
С этой оценкой согласен профессор, академик РАН, руководитель центра азиатско-тихоокеанских исследований Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН, профессор Восточного института — Школы региональных и международных исследований Дальневосточного федерального университета Виктор Ларин.
«Китайский бизнес и хотел бы инвестировать на Дальнем Востоке, но есть два препятствия: инвестиционный климат и незнание реальной ситуации в России вообще и в Приморье в частности. Пока опасения перевешивают энтузиазм», - комментирует он.
Не хватает инфраструктуры
При этом на последнем, 9-ом заседании Межправительственной российско-китайской комиссии по инвестиционному сотрудничеству прозвучала информация о 65 инвестиционных проектах, включённых в перечень значимых по итогам 8-го заседания Комиссии, 19 были сданы в эксплуатацию, 30 находятся в стадии реализации.
«Российская сторона уделяет внимание проектам “Строительство Амурского газохимического комплекса”, “Поставка ледокольных судов-газовозов в рамках реализации проекта Арктик СПГ-2”, строительство газохимического и газоперерабатывающего заводов в районе п. Усть-Луга, “Освоение Баимского медно-порфирового месторождения”, “Строительство мостового перехода через реку Лена в районе г. Якутска” и выражает надежду, что обе стороны усилят взаимодействие», – следует из протокола заседания комиссии.
Среди значимых – проект по разработке Березовского железорудного месторождения и освоение Удоканского месторождения меди в Забайкальском крае, строительство горно-обогатительного комбината на Элегетском месторождении в Республике Тыва, разработка Таежного железорудного месторождения в Республике Саха.
Как отмечает Виктор Ларин, основной приток инвестиций из Китая поступает по линии межправительственных соглашений и связан в первую очередь с сырьевым сектором и строительством новой инфраструктуры, необходимой для обслуживания растущего грузооборота.
«Состояние инфраструктуры, пограничных переходов – это серьёзное препятствие для китайского бизнеса. Восточным соседям по-настоящему интересен выход к морю. Для отрезанных от морских путей Хэйлунцзяна, Цзилиня и Внутренней Монголии – это критически важно. Им даже выгодно транспортировать грузы с севера на юг не посредством железной дороги, а через наши порты. Но всё упирается в транспортные проблемы», – говорит он.
Руководитель агентства международного сотрудничества Приморского края Алексей Старичков уверен, что инвестиции в транспортную инфраструктуру одни из самых перспективных для российско-китайского сотрудничества. Развиваться они будут, в том числе, в рамках трансконтинентальной политики и инвестиционной программы КНР «Один пояс и один путь», направленной на развитие транспортного сообщения и ускорение экономической интеграции стран, расположенных по пути исторического Шелкового пути.
Настоящим прорывом в этой связи можно считать открытие в июне 2022 года первого автомобильного моста между Россией и Китаем через реку Амур. Проект был реализован в рамках государственно-частного партнёрства двух стран, между компанией «Мост», учреждённой правительством Амурской области, и Хэйлунцзянской компанией, учреждённой правительством провинции Хэйлунцзян. Как отмечают в Евразийском банке развития, ранее такое трансграничное партнёрство практически не использовалось в Евразийском регионе, и успешный опыт позволяет его тиражировать на другие проекты. Сегодня ведётся речь о строительстве автомобильного моста в районе городов Благовещенск – Хэйхэ и трансграничной канатно-подвесной дороги через реку Амур между этими же городами.
В Китае есть свои ОЭЗ
«В России реализуются те крупные проекты, под которые есть твёрдые гарантии со стороны власти, федеральной или местной, плюс доверие к этой власти», — говорит Виктор Ларин.
Эксперт приводит пример знаменитого долгостроя – Амазарского ЦБК – как характеризующий риски зарубежных инвесторов на российском рынке. Резонансный российско-китайский проект обсуждался с 2003 года, в 2012 году открылась линия по переработке 100 тысяч кубометров древесины в год. Долгое время комбинат простаивал, копились долги перед сотрудниками. В 2019 году гонконгская компания Kiu Hung International Holdings Limited заявила, что выходит из проекта, который должен был создать 3 240 рабочих мест, дать мощный толчок развитию транспортной инфраструктуры и приносить около 4 млрд рублей ежегодно в казну региона. Заявление об уходе инвестор сделал на фоне пандемии, когда возникли проблемы, связанные с ковидными ограничениями и дефицитом рабочей силы. Позже власти Забайкальского края заявили о намерении возродить ЦБК.
И такой пример не единичен. В том числе стоит вспомнить опыт особых экономических зон на Дальнем Востоке, которые с 2009 по 2016 года принесли нулевой эффект и были ликвидированы за неэффективностью.
Однако многие эксперты уверены, что сегодня ситуация изменилась, и ДФО получил уникальный шанс, какого не получал никогда. В том числе на территории региона удалось создать эффективные преференциальные режимы – ТОРы и свободный порт Владивосток, который сегодня включён во внутренние перевозки Китая.
По данным КРДВ на начало 2023 года, только в Приморском крае 38 резидентов ТОРов и СПВ инвестируют в свои проекты 61 млрд рублей с привлечением китайских инвестиций. Объём вложенных средств в экономику региона составил 7 млрд рублей, 13 резидентов запустили предприятия в сферах строительства, сельского хозяйства, промышленности, деревообработки, производства автомобилей. Много это или мало? Если вспомнить, что в 2016 году инвестиции в Амазарский ЦБК оценивались в $500 млн, то цифра хотя и обнадёживающая, но пока не такая большая.
Совершенно очевидно, что требуется новый усовершенствованный преференциальный режим на приграничных территориях, который станет магнитом для китайских инвесторов. И на этот счёт региональное руководство имеет большие планы по созданию международной территории опережающего развития. Как сообщил Алексей Старичков, международная ТОР будет заточена специально под китайских инвесторов и повторит преференции особых экономических зон Китая.
Дело в том, что в Китае большое количество преференциальных режимов. Коммерческий директор компании «Энергия экспорта» Андрей Коваль рассказывает о важной составляющей китайского экономического чуда.
«Город Суйхфэньхэ совершил такой грандиозный скачок от маленькой деревни до преуспевающего торгового центра потому, что там действует режим "Ху Мао". Зона "Ху Мао" выделена для граждан Китая и включает приграничные территории, куда они могут завозить товары с минимальными налоговыми издержками – без уплаты пошлины и НДС», – рассказывает он.
Есть в Китае бондовые зоны, резиденты которых могут с большой выгодой хранить и перерабатывать товар, а потом продавать его на маркетплейсах, уплачивая в три раза меньше пошлины. Существуют в КНР и особые экономические зоны, позволяющие пользоваться преференциями по всей стране. Это – одна из главных причин, по которой надо очень постараться, чтобы китайский инвестор выбрал режим наибольшего благоприятствования за пределами своей страны, считает Виктор Ларин.
Инвесторам не хватает рабочих рук
В то же время практически в любой отрасли на Дальнем Востоке присутствуют китайские инвестиции. Президент Ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств Приморского края Алексей Раченков рассказывает, что восточные соседи проявляют большой интерес к аграрному сектору региона. Самый крупный игрок на этом рынке – резидент ТОР «Михайловский», агропромышленная группа «Легендагро», принадлежащая китайской корпорации Joyvio Beidahuang Agricultural Holdings (JBA). Холдинг выращивает рис, а также основные экспортные культуры сою и кукурузу в Хорольском муниципальном округе Приморья. Земельный банк «Легендагро» насчитывает более 4 000 гектаров. Группа реализует крупный проект строительства завода по переработке сои, рассчитанного на 240 000 тонн сырья в год и за время своего существования инвестировала в аграрно-промышленный комплекс Приморья порядка 1 млрд рублей.
Есть в регионе и другие китайские инвесторы – например, молочная ферма «Виктория» с китайскими инвестициями в Уссурийске, молочное предприятие «Дракон» и другие.
«На аграрном рынке большое количество разных ниш, где присутствуют китайские инвесторы. При этом основная проблема связана с отсутствием достаточного количества трудовых ресурсов. Если раньше такие предприятия были интересны ещё и с точки зрения привлечения иностранной рабочей силы, и это давало очень хороший результат, то сейчас политика правительства края направлена на сокращение трудовых мигрантов из-за рубежа», - говорит Алексей Раченков.
В региональном отделении «Опоры России» сообщили EastRussia, что после начала специальной военной операции дефицит «синих воротничков» на некоторых предприятиях достиг 43%. Отсутствие рабочих рук – одна из главных причин, которая мешает иностранным инвесторам развернуться на Дальнем Востоке. И в этой связи политику квотирования иностранной рабочей силы в регионе следует пересмотреть, считают эксперты.
Не хватает кадров и в лесопромышленном комплексе, который также вызывает повышенный интерес китайских инвесторов. По словам гендиректора Приморской ассоциации лесопромышленников и экспортеров леса Павла Корчагина, восточные соседи заинтересованы в том, чтобы строить перерабатывающие мощности на дальневосточной земле. Один из самых масштабных примеров в отрасли – RFP, крупнейший лесопромышленный холдинг Дальнего Востока с фабриками в Амурском и Хабаровском крае. Предприятие объединяет группу технологически связанных компаний полного цикла: заготовку древесины, переработку и доставку продукции в страны Азиатско-Тихоокеанского региона. Ранее Российско-китайскому инвестиционному фонду (РКИФ, создан РФПИ и Китайской инвестиционной корпорацией) принадлежало 42% акционерного капитала холдинга, но в 2021 году контролирующим владельцем стала японская Iida Group заплатившая порядка $525 млн за долю 75%.
Китай не первый
Доктор экономических наук, кандидат технических наук, профессор кафедры экономики и управления ВГУЭС, руководитель Института подготовки кадров высшей квалификации ВГУЭС Александр Латкин рассказывает, что введённые Россией ограничения на экспорт круглого леса стимулируют инвесторов вкладываться в перерабатывающие мощности на территории Приморья. При этом и Япония, и Китай стараются экономить свои лесные ресурсы.
Собеседник отмечает, что вопреки стереотипам Китай вовсе не является лидером по объёмам инвестиций в частности, в Приморском крае. Он только движется к вершине этого рейтинга.
«До принятия крупных антироссийских санкций и особенно до начала специальной военной операции Китай был далеко не первым по объёмам инвестиций в Приморье. Хотя разговоров велось много, после того, как подводились очередные итоги года, выяснялось, что гораздо больше в регион инвестировала Южная Корея. При этом китайский капитал и китайские инвестиции – разные понятия. Когда мы говорим о предприятии «Легендагро», то имеем вводу инвестиции. Когда говорим о большом количестве китайцев с огромными сбережениями на Дальнем Востоке, то имеем ввиду капитал. Только в нашем вузе учатся 200 студентов из Китая. Многие китайцы держат здесь рестораны, кафе и гостиницы», - рассказывает Александр Латкин.
По его словам, китайских инвесторов особенно интересует земельный банк. Часто предприниматели из КНР изъявляют желание приобрести десятки тысяч гектаров в любом районе Приморья, желательно, ближе к границе. Спросом пользуются Ханкайская низменность, Спасский муниципальный округ, Михайловский, Надеждинский районы.
«Многие инвесторы настроены приобретать земельные участки в собственность, но российская Конституция им такого права не даёт. С точки зрения прописных истин в этой части всё хорошо. Существует большое количество нормативно-правовых актов, защищающих национальные интересы. Они не позволяют китайскому гражданину просто так приобрести земельный участок, какое-либо здание или сооружение в государственной собственности», - говорит Александр Латкин.
Однако китайские соседи используют обходные пути, чтобы свободно заниматься аграрным бизнесом на дальневосточных гектарах. По одной из таких схем на гражданина РФ оформляется крестьянско-фермерское хозяйство, в долгосрочную аренду ему передают землю, где вскоре разворачивают бурную деятельность китайские предприниматели. И это, акцентирует Александр Латкин, устойчивая тенденция. Соответственно, статистика присутствия китайских инвестиций в аграрном секторе уходит в теневую экономику, и привести точные цифры крайне затруднительно.
Китай не скупил Дальний Восток
Широко распространённый стереотип о том, что Китай скупил весь Дальний Восток, не соответствует действительности, подчёркивают эксперты. Напротив, самые крупные китайские инвестиции сосредоточены за пределами макрорегиона, и даже один из крупнейших инвестиционных проектов по машиностроению китайский автоконцерн Great Wall реализует в Тульской области. А крупнейшие проекты с участием китайских инвесторов на российском рынке реализуются в Сибири. По данным РСПП, это «Ямал СПГ» с совокупным объёмом инвестиций порядка 20 $млрд (около 30% контролируют китайская CNPC и Фонд шёлкового пути) и нефтехимическая компания «Сибур», где 20% поделили Sinopec и Фонд Шёлкового пути.
В то же время уход с российского рынка ряда иностранных инвесторов и жёсткая санкционная политика недружественных стран открывают дорогу китайским инвестициям в самых разных отраслях. Так, после введения Японией с 9 августа ограничений на экспорт в Россию гибридных автомобилей и машин с объёмом двигателя более 1,9 литров прогнозируется, что в ДФО будет укреплять позиции китайский автопром. А задача регионального руководства, по словам экспертов, создавать условия для притока инвестиций. Это и строительство новой инфраструктуры, и снижение бюрократических барьеров для инвесторов, и содействие в привлечении рабочей силы, и создание новых инструментов предотвращения рыночных рисков, обмена информацией и надзора.
Россия и Китай договорились наращивать двустороннюю торговлю