Есть идеи, которые не отпускают годами. Это одна из них. Поскольку годами, начну издалека. Я работаю в некоммерческом секторе уже больше десяти лет. Всё это время мы с друзьями и коллегами (обычно это одни и те же люди) создаём с нуля и реализуем «под ключ» социальные проекты. Разные и много, пожалуй, что десятки. В числе наиболее известных – Дальневосточный фестиваль игрового любительского кино «Точка возврата», Хабаровский городской благотворительный фестиваль «Навстречу», фотопроект «Я так вижу. Два взгляда на другого человека» - перечислила только те, о которых рассказывала здесь, можно посмотреть мои публикации. Наша команда пять раз побеждала в конкурсах президентских грантов, имеет успешный опыт участия в городских и краевых конкурсах на получение финансирования. Награды, премии и дипломы уже составляют внушительное портфолио. Смело можно сказать, что да, мы – профессионалы некоммерческого сектора.

Но я прекрасно помню, как мы начинали. Как важна была любая поддержка, хотя бы просто в виде обратной связи. Бесплатно получить помещение – удача. Эфир на телевизионном канале – успех. Помощь в написании заявки на грант – до сих пор помним и благодарны. Первые шаги в социальном проектировании трудно делать в одиночку – помимо желания приносить пользу обществу, нужен опыт, и, желательно, юридическое лицо.

Вот между желанием приносить пользу и регистрацией юридического лица обычно проходит несколько лет. Период, когда можно твёрдо встать на ноги, а можно и не осилить этот путь. Разные ситуации бывают. И хотя на начальном этапе начинающим гражданским активистам поддержка нужна совсем небольшая, без неё трудно. Поэтому именно на этих самых начинающих мы и обратили внимание при разработке своего нового проекта «Бери ресурс». «НКО – профессионалы некоммерческого сектора, а мы работаем с любителями» – обычно объясняю я, чтобы было более понятно.

Почему и зачем этим людям помогать? Дело в том, что официальная регистрация некоммерческой организации – шаг не просто ответственный, но и затратный. И требуется в случае, когда команда, уже получившая совместный опыт реализации общественных инициатив, готова заниматься этим и дальше на постоянной основе, без гарантии получать деньги на свои проекты, но хотя бы имея такую возможность. Потому что официально зарегистрированным НКО государство активно помогает грантами. С грантами тоже всё непросто, но дорогу осилит идущий, и только в Хабаровском крае есть несколько ресурсных центров, где некоммерческие организации активно и успешно поддерживают. Прежде всего помогают в получении финансирования и грамотном распределении ресурсов. И это правильно, потому что трудно получить деньги, но правильно отчитаться за них потом – ещё труднее. Без бухгалтера не разберёшься. И я это прекрасно понимаю, бюджетные деньги требуют порядка. Нельзя разбазаривать их направо и налево. Но сколько живого, яркого и нового остаётся за рамками этих строгих рамок! И никогда не осуществляется. Там, может, и надо тысяч десять вложить, на мешки для мусора, краску или костюмы, да некому. Или просто прийти и помочь, но кто бы об этом знал.

В общем, мы подумали и решили сделать такую… альтернативную площадку поиска и распределения ресурсов на общественного-полезные проекты. И посмотреть, что из этого получится. Без долгосрочных обязательств, без надрыва и строгой отчётности. В удовольствие и под свою ответственность.

Как это сделать? Тоже довольно просто. Надо позвать в «социальные инвесторы» тех людей, которые безвозмездно готовы поделиться своими ресурсами с начинающими. Пригласить авторов идей, людей разной степени неорганизованности и лохматости, и послушать, чего они хотят. Тематика проектов пусть будет любая. Состав команды от одного человека. Нулевой опыт может компенсироваться большим желанием работать и помощью наших экспертов. Главное – претендующий на поддержку проект в перспективе должен приносить пользу обществу. Вот и все критерии.

Дальше хочется написать: сказано – сделано!

Но это, конечно, не совсем так. Сказано – сказано, причём сначала в узких кругах. А сделано уже потом. От задумки до реализации на самом деле прошло несколько лет. Идея пережила сначала период разработки, затем пандемию. Была организована тестовая площадка (как раз на фестивале «Навстречу», о котором я писала выше). Написан проект. Продуманы механизмы взаимодействия всех участников процесса. И, наконец, благодаря субсидии правительства Хабаровского края, и краевым экспертам, которые оценили и поддержали нашу идею оценивать и поддерживать перспективные идеи, всё случилось этой весной.

Мы собрали пул социальных инвесторов, тех самых умных, опытных и давно ресурсных, которым есть, чем поделиться с начинающими - познакомиться с ними можно на сайте «Городского экспертного сообщества» - и объявили приём заявок.

Заявок поступило двадцать. И заполнили их на сайте проекта «Бери Ресурс» именно те люди, которых мы ждали.

А потом мы встретились.

Два дня взрослые, опытные и занятые выслушивали идеи участников проекта. И много чего услышали интересного. Да, иногда у участников были сомнения в собственных компетенциях. Да, иногда в выступлениях слышалась неуверенность, а скорее, растерянность. Но чего точно не было – равнодушия и нежелания брать на себя ответственность. Впрочем, в основном проекты были довольно сильные, и уж точно креативные, как принято сейчас говорить. А многие авторы проектов уже вполне себя проявили, им нужна была небольшая поддержка, чтобы перейти на новый уровень.

Представление инициатив на очной встрече участников проекта «Бери ресурс»
^{Фото: оргкомитет проекта «Бери ресурс»}

Оля Мицай, стилист и модельер. Создаёт авторские коллекции, имеет небольшой магазин, ведёт блог о стиле. В своей сфере человек известный. Хочет открыть школу стиля для детей и подростков. Потому что чувство стиля – это важно, и всё должно быть вовремя. Чего не хватает? Всего. Во-первых, самих детей и подростков. Затем помещения. Ещё понимания, получится ли окупать свой труд (если не получится, то можно и так, потому что очень интересно…).

Никита Зинченко, редактор интернет-издания «Утёс». Есть команда, опыт и читатели. Последних, правда, пока немного. Чего не хватает? Информационной поддержки, чтобы увеличить число подписчиков и получить возможность монетизировать свой труд, а значит, развивать издание. Пишет о Хабаровске, ярко, уверенно и позитивно. Всё есть, чтобы выйти в успешные СМИ, немного бы подтолкнуть.

Саша Белобородова. В одиночку делает проект «Базарный день», организовывает выставки-продажи картин местных художников, ребят талантливых, но в большинстве своём малоизвестных. Чего не хватает? Ценителей и покупателей авторских работ. То есть той же информационной поддержки, если разобраться. Или надо вместе подумать, где искать ценителей.

Это были примеры. А дальше сработала технология. Каждый инвестор мог раздать участникам проекта пять личных визитных карточек с контактами. И рассказать, каким образом и какую поддержку готов оказать. Пятнадцать человек (а инвесторов было пятнадцать) по пять карточек – посчитать несложно. Семьдесят пять протянутых рук помощи. Добровольной, адресной и компетентной. И личной, что немаловажно. Предлагали помещения. Предлагали работу. Работу плюс проживание. Работу плюс помещение. Работу плюс аудиторию. Эфиры на телевидении. Публикации в газете. Бесплатное обучение на дорогих курсах. Машину для важных поездок. Контакты нужных людей и помощь в сложных переговорах. Сотрудничество, бухгалтера и юридическое лицо. Время. Деньги (при определённых условиях, конечно). Вместе подумать. Просто поговорить.

Мы не знаем, как этой помощью распорядятся заявители. Возможно, кто-то ожидал другого. Недаром мы назвали свою площадку «Бери ресурс» – раздать ресурсы мало, надо уметь их взять и грамотно распорядиться. Но мы точно показали, что люди действительно готовы помогать другим людям. А сообщество – это не просто модное слово, это ещё много новых возможностей, в основе которых настоящие человеческие ценности – поддержка, понимание и взаимодействие. Кстати мы сами тоже получаем поддержку - от Фонда президентских грантов. 

Модератором встречи поисков рецептов дальневосточного счастья выступил исполнительный директор Фонда президентских грантов Антон Долгов. Спикерами стали генеральный директор Президентского фонда культурных инициатив Роман Карманов, заместитель главы Ростуризма Елена Лысенкова, министр экономики Якутии Майя Данилова, генеральный директор АО «Аргументы и факты» Руслан Новиков, генеральный директор киностудии «Ленфильм» Федор Щербаков, министр культуры Забайкальского края Ирина Левкович.

В дискуссии также участвовали глава дирекции по управлению персоналом АО «Газпром-Медиа Холдинг» Антонина Приезжева, руководитель отдела по развитию зеленой экономики Амурского филиала Всемирного Фонда Природы Ирина Линдберг, руководитель проекта «Лаборатория молодежных стартапов дальневосточной кухни» Pacific Russia Food Lab Татьяна Заречнева, глава Приморского центра украинской культуры Анатолия Криля «Горлица» Татьяна Ткаченко, руководитель фонда «Энергия участия» Вероника Сипачева и президент благотворительного фонда «Подари солнечный свет» Саниям Коваль.

Разговор об экономике счастья трансформировался в «больную» для ДФО тему - как удержать население Дальнего Востока в родном крае, как сделать так, чтобы люди здесь чувствовали себя уверенно, спокойно и комфортно, а также имели возможность самореализации и попросту были счастливы.

Директор Президентского фонда культурных инициатив Роман Карманов уверен -культура как неотъемлемое понятие качества жизни может развивать территорию, делать ее привлекательной для живущих и приезжающих. Он привел в пример Владивосток, где развивается культурный кластер: открыт филиал Третьяковской галереи, Мариинского театра, тут проходит обучение музейных работников Дальнего Востока – соответственно, повышается качество работы специалистов, и у людей возникает мотивация, чтобы тут жить и работать. Также успешным примером стало активное развитие кинематографа в Якутии – местные жители получают гранты и рассказывают о родном крае в кинолентах. 

«Фонд дает возможность получить средства на воплощение их мечты, реализовать потребность в самовыражении. К счастью, любой творческий человек, которой обладает идеей, может подать заявку, убедить экспертов и получить очень серьезные деньги», –отметил Карманов.

Однако говорить о позитивных тенденциях очень сложно, когда не соблюдаются элементарные инфраструктурные условия, особенно для людей с ограниченными возможностями. А Дальний Восток – не самая простая территория в плане ландшафта и климата. Необходимо создавать комфортную и доступную среду для передвижения всем людям без исключения.

Замглавы Ростуризма Елена Лысенкова в очередной раз подтвердила тезис о неимоверной привлекательности Дальнего Востока для туристов. Но даже если удвоить турпоток, скажем, в Приморье, то имеющаяся инфраструктура не позволит обеспечить всем приехавшим комфортные условия. Она отметила также, что в некоторых местах -особенно в отдаленных селах - местные жители с недоверием относятся к туристам, опасаются, что они «все тут поломают, уедут, а нам тут жить». Впрочем, постепенно люди понимают, что прием туристов приносит деньги – и настрой медленно, но меняется.

Туризм – это неотъемлемая часть жизни. Объекты туристической сферы часто становятся первым местом работы для молодежи – и это тоже способствует удержанию дальневосточников на местах – молодые люди не уезжают, так как видят, что развивается туризм, формируется спрос, а значит у них тут есть будущее.

«Но привлекать молодежь на Дальний Восток сложно. Ростуризм планирует внедрить для этих целей программу «Work&Travel» – студентам из российских регионов предлагают работать и путешествовать в ДФО. А потом, возможно, влюбиться и остаться здесь. Дальневосточники – особенные люди. Это достойно отдельного штампа в паспорте», – уверена Елена Лысенкова.

Министр экономики Якутии Майя Данилова рассказала, за последние два года численность населения республики увеличилась на 15 тыс. человек – больше, чем за предыдущие 15 лет. Причем, треть населения региона составляют молодые люди.

«У нас добывающий, сырьевой регион и большое количество рабочих мест создается в сфере добычи полезных ископаемых. А молодых в шахту не загонишь особо. Мы сделали ставку на несырьевой сектор – на развитие креативных индустрий – открыли первый на Дальнем Востоке IT-парк, в районах есть уже 14 его филиалов. Креативность выстрелила в кино – это интересно и самим якутянам, и российскому зрителю. В этом году выделили гранты на 100 млн рублей на поддержку НКО. Но главное – не в этом. Раньше людям было максимально важна зарплата и качественные медицинские услуги, сейчас по-другому – важно быть востребованным, вовлеченным в процесс принятия решений», – рассказала Майя Данилова.

Министр добавила, что в республике с 2000 года появилась практика «хождения власти в народ» – местные чиновники приезжают ежегодно с отчетами во все уголки Якутии, рассказывают жителям о проделанной работе и узнают о проблемах населения из первых уст.

Министр культуры Забайкалья Ирина Левкович привела пример своего региона, когда удалось из общественной инициативы вырастить локальный туристический проект – креативную деревню «Тужи», который «подтянул» и развитие инфраструктуры небольшой территории. Амбассадором проекта стал всемирно известный скульптор и художник Даши Намдаков. Ленд-парк «Тужи» открыли в его родном селе по инициативе местных жителей.

Глава «Ленфильма» Федор Щербаков уверяет, что кино – один из мощнейших в мире инструментов продвижения территорий. Но, как это часто бывает, на Дальнем Востоке все упирается в проблемную специфику – долгий перелет из центральной России, отсутствие рибейтов - возмещения части затрат кинопроизводителю за съемки на своей территории. С другой стороны, конечно же, прекрасные локации для съемок. По его мнению, регионы обязаны вкладываться в кинорибейты.  

Медийную тему продолжила глава дирекции по управлению персоналом АО «Газпром-Медиа Холдинг» Антонина Приезжева, рассказав, что ресурсы холдинга позволяют вплетать в развлекательный контент социальную повестку. Она привела в пример проект «Вернувшиеся» на ТВ3 – рассказ о людях, которых спасли. Там, помимо историй со счастливым концом, рассказывают о том, что делать, если пропал человек, объясняют, что надежда есть всегда.

Кроме того, она рассказала, что холдинг помогает развивать социально значимые инициативы, причем тем небольшим НКО и фондам, имеющим стремление помогать людям, но которых никто не замечает и не помогает.

Генеральный директор АО «Аргументы и факты» Руслан Новиков напомнил, что без продвижения в СМИ даже о хороших и правильных инициативах никто не узнает. Нужно продвигать свои идеи, свою деятельность в массы.

«Про «Силиконовую долину» знают все. А у Дальнего Востока нет работы над имиджем. Тем не менее интерес к региональному контенту растет на 15-20% ежегодно», – уверяет он.

Участники дискуссии поддержали идею о том, что НКО и общественным организациям необходимо рассказывать о себе, а не скромно стоять в сторонке. Синергия государства, бизнеса, НКО и общества даст плоды на благо развития региональной идентичности, поможет вскормить кузнецов счастья на Дальнем Востоке.

- Если я скажу, что мы пытаемся переломить ситуацию «с равнодушием к людям», «с бюрократией», это прозвучит, возможно, пафосно. Но, по сути, так оно и есть. В социальной сфере все состоит из «жизненных ситуаций» - и, зачастую, мелочи, с которыми сталкивается человек, сильно осложняют жизнь. Цель социальной инициативы – улучшить качество жизни человека и помочь ему в решении жизненной ситуации, а непросто выдать разные справки. Основной принцип НСИ: человек – главный эксперт во взаимодействии с государственными органами, и на этом мы построили работу в пилотных регионах.

- Главный вопрос – как?

- В апреле состоялся Госсовет РФ, где АСИ представило Национальную социальную инициативу, которая была разработана по примеру Национальной предпринимательской инициативы. Президент подчеркнул, что устранить барьеры в социальной сфере – это одна из первоочередных задач. Доложили о результатах своей работы генеральный директор АСИ Светлана Чупшева и губернаторы, руководители рабочих групп Госсовета.

При разработке инструментов национальной социальной инициативы мы пошли в пилотные регионы. И с прошлого лета плотно работали в каждом из них. На Дальнем Востоке это была Сахалинская область, в центральной части страны – Нижегородская, Новгородская, Калининградская, Кемеровская и республика Башкортостан. Исходили из потребностей человека в конкретной ситуации. На каждом этапе двигались с ним вместе и оценивали результат. Вот, например, считалось: если человеку с инвалидностью выделить коляску – все замечательно, «решение положительное, услуга оказана». Но сплошь и рядом оказывалось, что эта коляска не проходит в дверной проем, на ней невозможно попасть в подъезд и спуститься по необорудованной лестнице и так далее. И человек оставался фактически ни с чем, хотя формально – получал помощь. Сейчас мы оцениваем, удалось в итоге ему помочь, или нужны дополнительные шаги.

Еще один пример – получение современных протезов производства компании «Моторика». Этот проект АСИ поддержала еще в 2015 году, а до Дальнего Востока он дошел только сейчас. Вы не представляете, сколько административных барьеров пришлось преодолевать в таком, казалось бы, понятном практическом деле. Государственные органы очень часто даже не принимали в расчет индивидуальные особенности человека, его пожелания. Закупили протез за государственный счет – и все, скажите спасибо. Понадобилось пять лет, чтобы все-таки начались изменения.

Например, в 2018 году в Сахалинской области при поддержке АСИ был открыт ресурсный центр для людей с ОВЗ, где люди могут одновременно обратиться в офисы нескольких ведомств - соцзащиты, Пенсионного фонда, бюро медико-социальной экспертизы. Оформить инвалидность, получить справки, подать заявки на протезы. И все это – без лишних хлопот, которые человеку с инвалидностью даются особенно тяжело.

Таких ситуаций достаточно много. Мы сейчас ведем работу с представителями социальных служб, центрами занятости населения, образовательными учреждениями, сферой здравоохранения. Нашли понимание во всех дальневосточных регионах у зампредов правительств, которые курируют социальные вопросы. Оказываем методическую помощь, вместе смотрим лучшие практики, которые уже существуют в стране. Это, к примеру, «умные» поликлиники, как в Москве, или центры по трудоустройству. Смотрим, что из этого можно применить в регионах Дальневосточного округа.

- Все-таки одно дело – столица и совсем другое – настолько далекие от нее территории. Президент неслучайно упомянул такое понятие, как рейтинг качества жизни в регионах. Вы учитываете эту разницу?

- Ее нельзя не учитывать. Но надо помнить главное: регионы должны стремиться к тому, чтобы такой разрыв сократить. Создать условия, когда человек получает необходимые ему услуги одинаково быстро и качественно в любой точке страны. Это цель, к которой мы стремимся.

Первый шаг к этому – проанализировать, что конкретно требуется для улучшения качества жизни в том или ином регионе. Выяснить проблемы и потребности людей. Например, насколько быстро приезжает по вызову «Скорая помощь». Есть ли в городе или поселке места, куда можно сходить (именно сходить, а не съездить) отдохнуть и погулять с детьми – парки, бассейны, катки, зеленые скверы. Какие существуют «точки роста на территории». Каждая территория уникальна, везде есть свои плюсы и минусы, их надо учитывать. И если мы говорим о рейтинге качества жизни – важна динамика. Насколько быстро происходят перемены к лучшему, встречают ли у власти отклик инициативы людей и критические замечания. В этом смысле мы всегда за конкуренцию между регионами – она прекрасный двигатель прогресса. Если сравнивать условия жизни и ведения бизнеса – тут-то и видишь, что в одном месте «Скорая» к больному едет в среднем полчаса, а в другом – несколько часов, и это считают нормой. Где-то право собственности можно зарегистрировать за неделю, а в соседнем регионе на это уходит три недели. Но люди не обязаны «входить в положение» какого-то ведомства и сочувствовать их проблемам. Его задача – снимать все эти проблемы. И если в одном регионе это возможно, другие должны активнее перенимать такой опыт. У АСИ есть такая платформа обмена лучшими управленческими практиками «Смартека».

 - Но объективные трудности, тем не менее, существуют. Например, это касается демографической ситуации, оттока населения с Дальнего Востока, который пока остановить не получается. Какие меры могут здесь подействовать?

 - Как коренная дальневосточница во втором… нет, даже в третьем поколении могу сказать: мы здесь родились, мы хотим здесь жить и хотим, чтобы наши дети здесь жили. Было бы замечательно, чтобы талантливые молодые люди, приезжали, открывали бизнес или начинали новые проекты. Это могут быть ученые, предприниматели, инженеры, студенты. Нужно создать им привлекательные условия, а преграды - свести к минимуму. Например, сейчас возраст получателей дальневосточной ипотеки ограничен 35 годами. Почему бы не увеличить его еще на десять лет? Это привлечет людей экономически активных, зрелых, ответственных.

Мы разговаривали со многими молодыми ребятами, которые живут сейчас на Крайнем Севере – на Чукотке, Камчатке, в Магаданской области. Спрашиваю: вы планируете отсюда уезжать? Отвечают: а кто, если не мы, будет развивать свою территорию? И если люди готовы здесь жить, их надо поддерживать. Например, на Сахалине, кроме маткапитала, при рождении первого ребенка выплачивают еще 150 тысяч рублей. Есть ряд других региональных социальных мер поддержки – в том числе доплаты некоторым льготникам при покупке квартиры на сумму до миллиона рублей.

Естественно, помощь должна быть адресной. И человек, чтобы ее получить, не был вынужден обивать пороги, собирать множество справок. О переходе к такому проактивному, беззаявительному порядку, кстати, не раз говорили и президент, и глава правительства, и руководители регионов. Дело постепенно движется, но не так быстро, как этого хотелось бы.

А если уж мы создаем на Дальнем Востоке территории опережающего развития – надо по крайней мере задуматься о том, чтобы и в других местах бизнес не чувствовал себя обделенным. А предпринимателям было комфортно работать в любом муниципалитете субъекта Дальнего Востока. Уже в ближайшие дни, в восьмой раз на Петербургском международном экономическом форуме огласят результаты Национального рейтинга состояния инвестиционного климата в субъектах РФ. Рейтинг как раз про создание условий для предпринимательства для всех, кто ведет бизнес в регионах Дальнего Востока.

- Люди все равно уезжают. За последний год – свыше 22 тысяч в целом по ДФО. Рождаемость практически не растет. Может, дело не только в выплатах и пособиях? Нужно что-то еще?

- Последний год – не самый показательный. Слишком много добавилось неблагоприятных обстоятельств. Нередко решения приходилось принимать под давлением обстоятельств. Что же касается отъезда… Люди всегда ищут, где лучше. Даже вокруг Москвы есть регионы, из которых до столицы полтора-два часа на автомобиле. Оттуда многие уезжают просто потому, что слишком велик контраст между жизнью в мегаполисе и «ближней провинции». На Дальнем Востоке ситуация, конечно, непростая. Но если вспомнить, как обстояли дела еще лет десять назад, разница колоссальная. С 2013 года, когда были приняты законы об опережающем развитии, недавно Национальная программа по развитию Дальнего Востока, отношение к региону в целом и внимание первых лиц государства стало кардинально другим.

- Вас не смущает возможный разрыв между «громадьем планов» и достаточно скромными результатами?

- Ничто не меняется к лучшему само по себе и немедленно. Для этого требуется ежедневная работа. И в дополнение к большим проектам – людям нужна возможность «спешить медленно», иметь право на пробы и ошибки. Приведу в пример – остров Русский. Когда были только задумки по развитию острова Русский, а потом и мысли о создании университета, мало кто вообще верил и высказывался о целесообразности развития этой территории. Сейчас на Дальнем Востоке самый современный кампус в России. Недавно там создан инновационный научно-технологический центр, а во время экономических форумов на остров Русский приезжают персоны первой величины. Это действительно точка роста, которая способна дать импульс для всего Дальнего Востока, обеспечить синергию этого огромного макрорегиона. Но такие глобальные проекты должны дополняться и более скромными, ориентированными на повседневную жизнь людей.

- Например?

И в первую очередь – это работа с молодежью, школьниками. Когда мы проводим с ребятами какие-то мероприятия, мы видим, что из каждой сотни человек 70-80 хотели бы уехать с Дальнего Востока и попытать счастья где-то еще. Можно огорчаться из-за этого – но лучше прямо сейчас начать действовать. Показывать школьникам, что здесь для них тоже есть перспективы. Уже создаются и модернизируются предприятия, появляются новые рабочие места. И даже если человек уедет учиться, он вполне может потом вернуться и помочь развитию своей территории. И, возможно, изменить ее жизнь. Есть же при вузах фонды, которые работают с выпускниками и вовлекают их в работу альма матер. Точно так же можно не терять связи с уроженцами целых регионов.

Очень важна и работа с родителями. Все-таки за школьников решение, как правило, принимают взрослые. А они по собственному опыту видят – есть перспективы или нет. Достойная работа, хорошая медицина, возможность получить образование, ходить в театры, отдыхать на природе, жить насыщенной и интересной жизнью – это решающие факторы. И чтобы люди готовы были остаться на Дальнем Востоке, государству надо вкладывать средства не только в инфраструктуру, в строительство дорог, научных и медицинских центров, но и параллельно работать с человеческим капиталом.

И еще один непростой момент. Вопрос местных кадров, тот самый «человеческий фактор», в который все упирается. Очень часто начинаешь выяснять, почему тот или иной предприниматель прекратил работу и уехал, а в ответ слышишь одну и ту же историю. Бился-бился с главой местной администрации – это не дают, того не разрешают, гоняют по кругу, давят… И вместо того, чтобы продолжать такие мытарства, бизнесмен сворачивал дело, продавал оборудование и уезжал в другое место, где нет таких проблем. И сейчас, даже несмотря на беспрецедентные меры поддержки якорных резидентов ТОРов или СПВ, подобные ситуации не редкость. Упорное «сопротивление среды» преодолеть очень сложно.

- И как вы можете на это повлиять?

- Пока мы начали с обучения региональных команд. Правда, столкнулись с проблемой: спустя пять лет после таких программ людей из «первого набора» на местах уже почти не осталось. Кто-то ушел на повышение, другой оставил государственную службу, третий просто переехал. Мне кажется, в таких курсах для управленцев надо все-таки предусмотреть что-то вроде «отработки», которую практикуют в отношении студентов-целевиков.

Но в любом случае надо решать проблемы системно, увязывая все меры в единый комплекс. Находить точки роста в различных регионах, применять самые лучшие наработки по всей стране. Именно для этого мы и разработали такую платформу как «Смартека» для поиска и обмена лучших практик в самых различных сферах, Национальную социальную инициативу, которая опирается на ряд уже опробованных практик и механизмов. Рассчитываем, что эта работа даст ощутимые результаты уже в скором времени.

Евгений Россейкин, главный врач Хабаровского Федеральногоцентра сердечно-сосудистой хирургии
^{фото: EastRussia}

Стационарный оптимизм

Извлечь максимум из возможного – так можно описать настрой коллектива Хабаровского кардиоцентра. С первых дней работы этого медучреждения, помимо решения чисто профессиональных медицинских задач, пришлось справляться с великим множеством сопутствующих, которые, впрочем, так или иначе влияли на главное предназначение Центра – оказание высокотехнологичной медицинской помощи.

Что это за задачи? Это и перенос неправильно проложенных труб в подвалах, и необходимость наладить собственную водоподготовку, и осознание того, что запроектированных в здании операционных не хватает, а значит нужно проектировать и строить новые. Это не просто «снести перегородки» – это решение целого комплекса вопросов по подведению отсутствующих в проекте коммуникаций, это соблюдение строжайших санитарных норм. А тут начинается пандемия и Центру нужно на пустом месте создать свою ПЦР-лабораторию… Продолжать можно долго.

И, видимо, благодаря полученной закалке, когда часть стран объявила о вводе санкций в отношении России, в Центре не было ни намёка на нервозность. Стали думать и придумывать – что можно и нужно сделать, чтобы ни в коем случае не останавливать прием пациентов и проведение операций. Что из расходников и оборудования можно заменить на отечественные аналоги, что-то закупить в Китае, Индии, других дружественных странах.

­«Механические клапаны мы уже много лет используем только отечественные, - говорит Евгений Россейкин. - Биологические клапаны тоже делают у нас в стране. Есть отечественные компании, выпускающие стенты хорошего качества. Что касается «большой хирургии», тут много что заменяется нашими изделиями.
В рентген-хирургии тоже многое заменяется отечественной продукцией – и высокотехнологичные катетеры, баллоны и тому подобное. В аритмологии мы также стараемся максимум позиций заменить отечественными изделиями, или ищем альтернативы, например, в Китае.

Когда тебя прижимают, ты вынужден что-то придумывать. С одной стороны это, конечно неудобно, с другой стороны – хорошо: находятся новые пути, часто более эффективные».

Принять участие в импортозамещении могут сами пациенты, которым необходима замена клапана. Они бывают механические, биологические, есть такие, которые можно сделать из того, что есть у самого пациента – из сердечной сумки, оболочки, которая окружает сердце. Из неё делается аортальный клапан. Технологию предложил японский автор – Озаки, операция получила его имя. В России её могут сделать считанные кардиоцентры, и хабаровский – в их числе.

Оперирует главврач
^{фото: пресс-служба Федерального центра сердечно-сосудистой хирургии} 

«Это сложная технология, но если мы говорим об импортозамещении, или про то, где найти деньги, то вот вам ответ, - поясняет Евгений Россейкин. ­- Мы можем меньше закупить клапанов, делать больше операций Озаки, а высвободившуюся сумму направить на другие направления. Жизнь ставит нам условия, мы на них реагируем, становясь в итоге умнее и изобретательнее».

Свобода манёвра есть практически всегда, считает главврач. Надо просто её видеть и уметь воспользоваться. Вот пример: кардиоцентр получает от государства четко определенную сумму, которая складывается из просчитываемых параметров. Учитываются все возможности учреждения – оборудование, количество специалистов, их профиль и тп. Каждая операция имеет свою цену, и количество операций каждого типа прописано в плане. Однако если проанализировать деятельность кардиоцентра за прошлый год, можно увидеть, что по факту операций сделано больше, чем намечалось. Как это происходит?

«Мы не работаем так, что на конкретную методику выделили определенное количество денег и мы должны «налечить» на всю сумму, - рассказывает Евгений Россейкин. - Нет, мы делаем всё, что необходимо, и всегда проводим тщательную калькуляцию, чтобы по возможности минимизировать затраты, конечно же, не в ущерб пациенту. Высвобождающиеся средства перекрывают затраты на пациентов сверх квоты. А за счет того, что у нас большое количество пациентов, у нас есть возможность оперировать тех больных, от которых многие медицинские организации отказываются, понимая, что его лечение обойдётся в 2-3 раза дороже».

В Хабаровске МРТ сердца делают только в Центре
^{фото: пресс-служба Федерального центра сердечно-сосудистой хирургии} 

Понимая, что кардиоцентр - последняя инстанция, что если здесь откажут, пациенту больше некуда будет обратиться, тут берут на себя не только экономические риски, но и клинические: самых тяжёлых пациентов, «отказников». Тех, кому в других больницах помочь не смогли.

Кому и чем помогают

«Мне очень нравится вот такое сравнение, – говорит Евгений Владимирович – есть в Барселоне футбольный стадион «Камп ноу», он вмещает 100 000 человек, именно столько прошло всего пациентов через наш Центр с момента открытия. А в Санкт-Петербурге есть «Газпром Арена» - он вмещает чуть больше 60 000 человек – это пролеченные нами жители Хабаровского края».

Стадион Камп-Ноу (сверху) и Зенит-арена

Из «открытых» высокотехнологичных операций на сердце и сосудах чаще всего приходится делать аортокоронарное шунтирование. Среди «закрытых» лидирует ангиопластика со стентированием коронарных артерий. Помогают здесь и пациентам с врожденными пороками сердца, имплантируют кардиостимуляторы. Лечат и мерцательную аритмию. Это очень сложная операция, которая требует проведения картирования сердца, чтобы понимать, в каких очагах происходит сбой ритма. Затем производится прижигание этих зон, чтобы предотвратить прохождение этого патологического сигнала.

В этом году в Центре освоили альтернативу аортокоронарному шунтированию: ротаблацию – операцию по удалению атеросклеротических коронарных бляшек при тяжелом, сложном кальцинозе, когда они твердостью не уступают камню. Ротаблатор - это алмазный бур, который подводят к бляшке и он размалывает её на мельчайшие фрагменты, открывая просвет сосуда.

Приезжают в Центр не только дальневосточники, хотя в первую очередь, конечно же, они. Приезжают пациенты и из Нижнего Новгорода, и из Москвы. Любой гражданин РФ, вне зависимости от территории проживания, может попасть на лечение в Центр, всё, что нужно для этого сделать - направить документы на заочную консультацию. Столь же впечатляющ, как и география, возрастной диапазон пациентов – тут лечат всех, и новорожденных, и тех, кому за 90 лет.

У хирургов Центра есть успешный опыт помощи новорождённым - всего на вторые сутки их жизни
^{фото: пресс-служба Федерального центра сердечно-сосудистой хирургии} 

В год через Центр проходит от 8 тысяч пациентов – включая дневной стационар, где тоже оказывают высокотехнологичную медицинскую помощь. В 2022 году лечение получили около 11000 человек.

Сердечные радости

Какие бы не случились потрясения, важно делать своё дело, добиваться достижения целей и тогда появятся поводы для законной гордости, считает Евгений Россейкин. Эти поводы могут быть как внушительных размеров, так и совсем небольшими, но тоже очень-очень важными. Вот, например, гордостью всего коллектива стало строительство новой рентген-операционной для дневного стационара. Чтобы воплотить это, пришлось напрячься всем и каждому. Другой повод – не менее масштабен – новый ангиограф.

«Но не только новая техника предмет моей гордости, - говорит Евгений Россейкин. – Вот вы были в операционной, обратили внимание на цветные линии на полу? Они определяют положение всего движимого инвентаря в каждый период времени – перед операцией, когда привозят больного, когда операция проводится. Это, казалось бы мелочи, но очень важные мелочи. Они исключают ненужные усилия, экономят время, создают комфорт в работе, и, в конечном итоге, влияют на результат операции. Подъехать с пациентом к столу – это целая наука, так чтобы и врачам было удобно, и чтобы аппаратуру дорогостоящую не задеть.

Те самые цветные линии на полу операционной
^{фото: EastRussia}

Конечно, в этом списке и новые технологии, уникальные операции, которые мы, благодаря им, можем проводить. Тот же Озаки, про который я уже рассказывал. Безусловно, это тоже повод для моей, для нашей общей гордости. И то, что мы делаем малоинвазивные вмешательства – без рассечения грудной клетки. Например, операции по замене клапана через бедро, операции при аневризме аорты с новыми технологиями, и рентгенэндоваскулярная хирургия у нас работает (рентгенэндоваскулярная хирургия - операции на сосудах, когда контроль за действиями хирурга ведётся с помощью высокотехнологичного рентгеновского оборудования – прим. ред.). Если на чистоту – многие поводы для гордости будут понятны только профессионалу и их перечисление займёт много времени. Поэтому просто скажу – практически все существующие современные технологии используются в нашем Центре, мы не занимаемся трансплантацией сердца в силу других причин, не в силу технических, хотя делать мы это умеем.

За год до 8000 пациентов проходят через операционные и дневной стационар Центра 
^{фото: EastRussia}

Если вы походите, посмотрите, как у нас тут всё организовано, то вы людей в коридорах слоняющихся не увидите. Все заняты. Все в операционных, в лабораториях, в диагностических кабинетах. Всё работает как механизм, как часы – из операционной пациента вывезли, убрали, навели порядок, 30 минут – и завозится следующий пациент. В рентген-хирургии 15 минут исследование сделали, вывезли, завезли другого… и так на всех уровнях, во всех отделениях. Происходит такой круговорот, насыщенный к тому же такими технологиями, о которых лет 30 назад мы и не мечтали. Всё постоянно в движении! А движение, как известно – жизнь!»

Накануне делегация представителей администрации Хабаровска во главе с мэром посетила учебный центр военнослужащих. Мобилизованные и их командиры рассказали, как идет подготовка, сообщили о том, какую именно поддержку хотелось бы получить. Во время встречи мэр Хабаровска Сергей Кравчук передал бойцам два специализированных пикапа УАЗ, которые можно будет задействовать для широкого круга задач. Кроме техники бойцы получили собранные жителями города тёплые вещи, спальные мешки, связанные энтузиастами-рукодельниками носки из натуральной шерсти. На встрече военнослужащие и представители мэрии договорились поддерживать постоянную связь, чтобы в случае необходимости организовать приобретение и передачу мобилизованным всего, что потребуется.

По инициативе мэра сотрудники администрации Хабаровска перечислят однодневный заработок на специальный счет, который был открыт по решению Совета ветеранов Хабаровска. На нём аккумулируются денежные пожертвования организаций и жителей города. Это прозрачный счет – на сайте администрации постоянно публикуется информация: сколько средств поступило, на что они были потрачены.

– Также я дал поручения, рассмотреть оставшиеся средства в бюджете и скорректировать муниципальные закупки, – рассказал Сергей Кравчук журналистам. – От каких-то закупок мы откажемся, чтобы собрать средства в пользу СВО для приобретения оборудования, техники, обмундирования для мобилизованных.

Городской штаб координирует свои действия с аналогичной краевой структурой, чтобы избежать дублирования и несогласованности. Вместе с этим некоторые отрасли экономики и производства, отдельные предприятия малого и среднего бизнеса переориентируются на выпуск товаров и продуктов двойного назначения. Так цеха по пошиву одежды закупают материалы, необходимые для пошива ассортимента по заказу учебного центра, где находятся мобилизованные хабаровчане.

Некоторые муниципальные контракты уже аннулированы, за счёт этого удалось аккумулировать порядка 13 млн рублей бюджетных средств на нужды мобилизованных. При этом социальные траты не затрагиваются, отметил мэр Хабаровска. В некоторых случаях средства перебрасываются с проектов и работ, в реализации которых нет срочности, и они могут быть исполнены в следующем году.

– В частности мы рассматриваем возможность отказаться от строительства новой городской доски почёта, - пояснил Сергей Кравчук. – Хотя это то, что надо делать – у нас осталось место всего для двух почетных граждан, и дальше негде будет размещать следующих. Вопрос, повторюсь, пока ещё на рассмотрении, ведь это всё не просто так – это проект, это госэкспертиза, это размещение заказа, выполнение всех процедур, предусмотренных федеральным законодательством. Однако переориентация экономики и бюджета города на нужды СВО – это для нас сегодня приоритет.

По предварительным подсчётам новая доска обошлась бы в примерно 50 млн рублей, если будет принято решение об отказе, эти деньги также пойдут на поддержку всех военнослужащих, мобилизованных и их семей.

Льготы для семей начнут действовать с 1 ноября 2022 года. Помимо бесплатного посещения муниципальных детсадов – эта льгота распространяется на детей всех военнослужащих, находящихся в зоне спецоперации, семьи мобилизованных получат единоразовую выплату 20 тыс. рублей на подростков, закончивших школу и не достигших 18 лет. Доплату получат семьи, в которых дети дошкольного возраста, не посещают детские сады и находятся на семейном обучении, также им будет предоставлена возможность бесплатно отдохнуть в летнем лагере. Уже сейчас – с 1 ноября – на подобные льготы могут рассчитывать 694 ребёнка из семей мобилизованных.   

Для каждой семьи, глава которой отправился в зону СВО, в мэрии собираются создать «социальный паспорт», в котором будет собрана информация обо всём, что этой семье необходимо.

– Наши специалисты придут в каждую семью, - сообщил Сергей Кравчук. – Они спросят, в чём нужда: где-то надо может быть просто отремонтировать кран, оказать содействие в приобретении медикаментов, кому-то нужна няня, кому-то может необходима помощь психолога. Мы сделаем всё, чтобы мужчина, который ушёл по повестке или добровольцем, понимал – его семья находится под присмотром.

– Я дал поручение подготовить подарки от мэрии для тех детей, чьи отцы отправились в зону СВО, – добавил мэр Хабаровска. – Мы не будем отказываться от украшения города к Новому году, потому что дети ждут праздника. Мы будем экономить, я запретил проводить новогодние корпоративы в муниципальных бюджетных учреждениях, хотя они и проводятся на личные средства, но иллюминация праздничная, установки и оформление на площадях – это надо делать, потому что и на празднике происходит единение нашего народа.

1. Почему в нашем государстве приходится жертвовать вообще?

Я бы на самом деле не ставила вопрос таким образом. Благотворительность существует не вопреки, а как поддержка государства, даже в самых благополучных и развитых странах мира. И на мой взгляд благотворительность —  один из важных институтов гражданского общества. Жертвуя деньги, мы участвуем в решении социальных проблем, которые нас волнуют, ведь ответственность за то, что вокруг нас, лежит прежде всего на нас самих. Да, конечно, мы платим налоги. Но органы государственной власти, которые эти налоги распределяют, — это такая большая и неповоротливая машина, которая не может оперативно реагировать на изменения во всех сферах жизни общества, тем более в такой огромной стране, как наша. И здесь мы, как граждане своей страны, можем делать то, что в наших силах, ведь всё-таки действие лучше бездействия.

Например, чтобы решалась проблема бездомных животных, должны быть и неравнодушные люди, которые забирают животных с улицы, и волонтерские сообщества, которые организуют передержки и оказывают помощь большому количеству животных, и благотворительные организации, которые знают, как помогать правильно. Они проводят исследования, заключают договоры с профильными клиниками, обучают волонтеров, проводят просветительскую работу и вовлекают больше и больше людей, лоббируют появление необходимых законов, над которыми как раз работает государство. Принимая, например, закон об ответственном обращении с животными, запускаются механизмы защиты животных на уровне всей страны, что влияет на соблюдение принципов гуманности.

Приведу еще пример. В прошлом году в нашем издательстве «Есть смысл» вышла книга «Все мои ребята», автобиография ВИЧ-активистки Рут Кокер Беркс, запустившей первую в США программу добровольной помощи ВИЧ-инфицированным. Беркс вовлекалась в судьбу больных людей, затем стала правозащитницей и сделала очень многое для популяризации знаний о ВИЧ и дестигматизации этой болезни. Что привело к тому, что ВИЧ-повестка стала одним из пунктов в предвыборной кампании Клинтона и впоследствии привела к тому к тому, что проблему ВИЧ начали решать на государственном уровне.

И вот благодаря работе благотворительных организаций, локальных активистов и волонтеров появляется общественный диалог, и государственная система начинает эффективнее работать над решением социальных проблем, эффективнее распределяются наши с вами налоги.

Ну и, наверно, важно отметить, что есть функции, которые закреплены сугубо за государством, и благотворительные организации эти функции на себя не берут.

---

2. Как устроен благотворительный фонд?

Вообще, благотворительный фонд — это лишь один из видов некоммерческой организации (НКО).

У НКО есть несколько организационно-правовых форм, все они прописаны в Федеральном законе «О некоммерческих организациях». Самые распространенные: ассоциация, общественная организация, автономная некоммерческая организация, или АНО, и благотворительный фонд.

Если мы говорим именно о фонде, то у него обязательно должна быть благотворительная программа. Это такой документ, в котором подробно описаны цели и задачи фонда: кому и как он помогает, на какой территории, кто и на каких условиях может обратиться за помощью.

У фонда должен быть Совет (высший коллегиальный орган управления) и это важное условие долгосрочного устойчивого развития организации. К его компетенциям относятся важнейшие вопросы управления, такие как определение стратегии, бюджетное планирование, утверждение благотворительных программ. От состава совета фонда зависит качество его работы, а значит, и работы всего фонда.

Попечительский совет — еще один орган. Он следит за работой организации: контролирует распределение денег и решения других органов, смотрит, чтобы фонд соблюдал законы. Члены попечительского совета имеют доступ к финансовой отчетности фонда и могут запрашивать у директора любые документы, связанные с деятельностью организации. То есть они могут гарантировать своей репутацией, что деятельность фонда эффективна, прозрачна и соответствует закону.

И, конечно, у фонда есть и директор. Он назначается советом и несет ответственность за выполнение принятой стратегии.

В любом фонде работают люди. Состав команды зависит от направления деятельности организации, но хорошо бы чтобы были юрист и бухгалтер, чтобы с документами всегда все было впорядке, фандрайзер и пиар-менеджер, чтобы привлекать доноров и вовлекать больше людей в решение той социальной проблемы, которой занимается организация.

У любого фонда есть бюджет на год, который состоит из разных статей доходов и расходов. Здесь все индивидуально и зависит от организации. Отмечу только, что чем больше разных источников доходов (это разовые и регулярные пожертвования физических лиц, пожертвования юридических лиц, гранты, коммерческая деятельность и пр), тем устойчивее организация.

Пожертвования, которые собирают благотворительные фонды, они тратят на свою деятельность. И это помощь непосредственно подопечным и административные расходы. Чтобы решить, например, проблему бездомности людей, недостаточно просто построить какие-то хостелы или обеспечить едой каждого бездомного человека, нужно помогать людям уйти с улицы — оформлять документы, помочь найти работу, социализироваться. Важно, чтобы люди в принципе не оказывались на улице, а значит надо рассказывать своей аудитории о том, как становятся бездомными, привлекать внимание к этой проблеме, бороться со стигмой в отношении бездомных людей, они не «сами виноваты», рассказывать, как помогать правильно и не навредить и тд.

Пожертвования фонды собирают на расчетный счет. К форме пожертвования на сайте обязательно должна быть прикреплена оферта, с которой донор должен согласиться.

Ну и конечно, все фонды регулярно отчитываются о своей работе: это и ежегодные отчеты в Минюст, ежемесячные финансовые и содержательные отчеты, размещенные на сайте, отчеты, которые фонды отправляют своим донорам, где рассказывают о том, что же им удалось сделать благодаря их поддержке.

---

3. Почему важно поддерживать фонды?

Часто мы чувствуем бессилие, сталкиваясь с какой-то проблемой: близкий человек заболел раком, родился ребенок с особенностями развития, подруга столкнулась с домашним насилием, у вашего дедушки деменция, вы нашли бездомное животное на улице и не знаете, как ему помочь… Мы не знаем, куда нам обратиться? что нам делать? поможет ли нам кто-то? как мы сами можем помочь? как не навредить?

Вот здесь нам как раз и могут помочь благотворительные организации. Они создают инфраструктуру для помощи другим. В них работают профессионалы, которые знают, как помогать правильно. Они следят за последними тенденциями в своей области, проводят исследования, работают, что называется, в полях. И вот такие организации должны быть в каждой области, в каждом городе, каждом районе, чтобы любой человек, с какой бы проблемой он не столкнулся, мог получить помощь и помощь оказать.

Кроме того, чем выше роль благотворительных организаций в решении социальных проблем, чем выше уровень вовлеченности людей, тем больше внимание власти к этим проблемам.

---

4. Как понять, что фонд — честный?

Мне кажется, что самое главное — подходить к вопросу выбора фонда критически. Не расставайтесь со своими деньгами просто так.

Первое, что мы можем сделать, проверить, не собирает ли организация на личные карты. На сайте должны быть размещены банковские реквизиты организации, и не должно быть номеров личных или бизнес-карт.

На сайте должны быть все учредительные документы: устав, описание программ организации, размещены финансовые и содержательные отчеты, аудиторские заключения. Организация регулярно публикует новости или на сайте, или в своих социальных сетях.

Также вы можете проверить, есть ли организация на одной из платформ: «Нужна помощь», «Добро.Mail.ru», «Благо.ру», «Все вместе», «Сбер.Вместе», «Помощь рядом». На этих платформах размещены фонды, которые уже прошли проверку, а значит они точно не мошенники. Также на платформе «Если быть точным» можно посмотреть сразу все фонды, которые верифицированы вышеупомянутыми платформами, а также те фонды, которые получали гранты.

---

5. Получается я плачу благотворителям зарплату? Хорошо устроились!

Существует такой старый и довольно вредный стереотип о том, что в благотворительности должны работать только волонтеры, а все собранные деньги должны идти непосредственно на помощь. Но на мой взгляд, это такая логическая ошибка. Если мы остановимся на минуту и действительно об этом подумаем, то поймем, что привлечение к работе в благотворительных фондов профессионалов, оплата их труда не уменьшает объем средств, которые идут непосредственно на помощь людям, а увеличивает его.

Если фонды будут работать на волонтерских началах, то не смогут никому помочь, ведь волонтеры — это люди, которые занимаются помощью в свободное от основной работы время, тогда как для сотрудников фондов развитие благотворительной сферы и есть основная работа, и она не может быть бесплатной.

А если зарплата будет рыночной, то в благотворительность будут приходить больше людей с хорошим образованием и релевантным опытом работы. Они помогут развивать благотворительность качественнее, и социальные изменения произойдут гораздо быстрее.

И давайте не забывать, что на административные расходы благотворительная организация в принципе может тратить только 20% от полученных пожертвований...

---

6. Откуда я знаю, что моё пожертвование достанется тому, кто в нём нуждается?

Работа некоммерческих организаций в России строго регулируется. Все фонды обязаны каждый год отправлять отчеты в Минюст, получать аудиторские заключения о своей работе, на сайте должен быть размещен устав организации, описание ее программной деятельности. При нарушении требований закона Минюст может ликвидировать НКО. Организация собирает средства на расчетный счет, а не на личную карту. И если все это вы видите на сайте фонда — вы можете ему доверять.

Второе, когда вы оформляете пожертвование, вы соглашаетесь с офертой. Обязательно читайте текст оферты, там прописано, куда организация потратит ваши деньги. В оферте, например, может быть отдельно прописано, что если денег пришло больше, чем нужно конкретному подопечному, излишки могут направить на помощь кому-то другому. Если организация потратит деньги на иные цели, вся сумма будет обложена налогом, а также у вас появится возможность отменить пожертвование и вернуть деньги обратно.

И ещё. Благотворительные организации, которые вы поддерживаете, часто присылают своим жертвователям отчеты о том, сколько денег им поступило за отчетный период и как они ими распорядились, что сделали благодаря их поддержке.

---

7. Стоит ли заморачиваться? Я не могу жертвовать много. 100 рублей – это ни о чём, а больше я себе позволить не могу, а про то, что "каждый рубль важен" - это для красного словца!

На самом деле каждый рубль действительно важен. Одним из лучших примеров того, что небольшие пожертвования большого количества людей превращаются в огромную помощь для подопечных благотворительных фондов, стала наша акция «Рубль в день». Эта акция стартовала в 2018 году. Ее суть заключается в том, что люди могут оформить ежемесячное пожертвование на очень маленькую сумму — всего 30 рублей в месяц. За последние 2 года благодаря акции мы собрали более 200 миллионов рублей для благотворительных фондов со всей России.

Поэтому не существует каких-то больших или маленьких пожертвований, и любая, даже самая маленькая сумма, это повод для гордости собой, ведь главное в благотворительности — это не деньги, а люди. Мы проводники социальных изменений и каждый из нас делает то, что ему по силам. И чем больше нас будет тем больше помощи мы можем оказать.

---

8. Я жертвовал уже в этом году по акции. С чего вдруг каждый месяц? Что такое системная благотворительность?

Благотворительные акции, которые, например, приурочены к Новому году, это такой отличный способ начать участвовать в благотворительности. Многие российские фонды запускают тематические акции, и согласно исследованию сервиса «Яндекс.Деньги» и фонда «Нужна помощь», число переводов в пользу НКО накануне праздника растет — особенно в пользу детей-сирот, людей с инвалидностью и пожилых людей. Это важная помощь для благотворительных организаций, но все-таки она требуется не только перед Новым годом, или во время других праздников, — пожертвования нужны всегда.

И действительно важны любые пожертвования: и разовые, и регулярные. Однако у регулярных платежей есть большое преимущество — они дают фондам возможность планировать работу на несколько месяцев вперёд, оказывать не разовую, а системную помощь. Именно за счет регулярных платежей организация может открывать новые программы, увеличивать объем оказываемой помощи.

Если вы, например, приняли участие в акции и пожертвовали сто рублей на лечение бездомной собачки, вы помогли одной собачке. Но если вы оформили регулярное пожертвование на 100 рублей в месяц — фонд может потратить ваши деньги на лечение других собачек, которые нуждаются в помощи, а еще, например, заняться просвещением и рассказывать, как заботиться о домашних животных,, чтобы на улице оказывалось меньше собачек и кошечек..

Вообще, регулярные пожертвования — это и просто очень удобно. Они автоматически списываются с карты. При этом нет необходимости, чтобы владелец карты каждый раз подтверждал перевод — ему просто за несколько дней будет приходить напоминание о том, что скоро средства будут списаны. Рекуррентные (регулярные) платежи помогают людям без лишних усилий и временных затрат поддерживать благотворительные организации, которые вам нравятся.

---

9. Я не хочу переводить деньги, какие есть варианты?

Одна из наших больших задач, как благотворительных организаций, сделать помощь другим доступной каждому. И сегодня существует миллион и один способ участвовать в благотворительности.

Вы можете перечислить свой кэшбек на благотворительность, или баллы и бонусы из разных приложений.

Вы можете стать, например, медиа волонтером и рассказывать своей аудитории о том, что делает ваш любимый фонд. Не стоит недооценивать этот вид помощи, потому что, чем больше людей будет знать про этот фонд, тем больше потенциальных сторонников у него будет.

Вы можете покупать благотворительный мерч, товары, которые созданы руками подопечных благотворительных организаций. У нас на «Есть смысл» мы как раз собираем такие организации. Благотворительный мерч — это еще и способ привлечь внимание людей к социальным проблемам, которые нас волнуют.

Можно еще, например, стать интеллектуальным или pro bono волонтером, и жертвовать свое время, опыт и навыки. Можно зарегистрироваться на таких площадках, как например, Pro Charity, а можно просто написать фондам, которые вам нравятся и предложить свою помощь.

Вообще, вариантов для волонтерства в благотворительности очень много и это зависит от того, что вам интересно, каким количеством времени вы располагаете. Можно, например, быть авто волонтером, можно разбирать вещи на
складе в «Лавке радостей», можно раздавать горячую еду в ночном автобусе «Ночлежки». Заходите на сайты фондов, изучайте волонтерские программы и выбирайте то, что нравится и подходит именно вам. 

---