Автотрип на выходные - из Хабаровска до побережья Татарского пролива
Однажды, когда планета начнет задыхаться от перенаселения, человечеству придется осваивать нехоженые земли. И тут вспомнят о территории, что лежит между Амуром и Татарским проливом. Взгляните на географическую карту: автодорога Лидога-Ванино идет вдоль Анюйского национального парка, петляет среди невысоких гор, пересекает множество речек… Факт, известный немногим – примерно в 10 км от береговой линии пролива трасса пересекает кратер палеовулкана Мицуеский, сейчас полностью заросший лесом.
На 300 с лишним км дороги здесь – ни одного населенного пункта! Вся эта территория залита на карте зеленым!
Если же смотреть на нее не вооруженным картографией взглядом в начале июня – глаз радуется зелёному разноцветью, от темной хвои высоких сосен до салатовой молодой листвы берёз. А берёз тут в изобилии – только бегай в августе за подберезовиками, да вот клещей здесь тоже не счесть, себе дороже.
***
Мы с мужем давно планировали прокатиться в Ванино, чтобы полюбоваться красотами автодороги А-376 и побережья Татарского пролива. Взяли пару друзей на борт автомобиля - и в начале этого лета исполнили задуманное. Вся поездка заняла 3 дня: выехали из Хабаровска утром 11 июня, к вечеру прибыли в Ванино, весь следующий день провели там, а 13 июня поздним утром выдвинулись в обратный путь, чтобы вечером вернуться домой.
Первые три часа пути – до последнего камешка знакомая комсомольская трасса: после нескольких поселков вблизи Хабаровска и съезда к женскому монастырю у Петропавловского озера - небольшие серпантинчики, потом «взлётка» - расширенный участок трассы, используемый как запасная ВПП. Одна из контрольных точек трассы – поселок Маяк, а после него — печально известное озеро Гасси, несколько лет назад рядом с ним произошла страшная авария. В Анастасьевке появилась кафешка, в которой вам сварят недурной кофе в дорогу и можно попробовать вкусное мороженое ручной работы с соленой карамелью!..
На болотцах вокруг много цапель – стоят себе на одной ноге, а дорогу прямо перед вами может перебежать бурундук.
По трассе несколько участков – в ремонте, так что едешь под лозунгом «Держись, подвеска!».
На Лидоге — сворот в сторону океана. Первый час дорога ничем не примечательна – разве что снова ремонтными гравийными участками, где каждая машина поднимает за собой клубы пыли и на небольшой скорости, а того, кто едет позади, даже противотуманки не спасают.
А потом справа вам является полноводный Анюй, сихотэ-алиньский хребет подступает – но не тесно к дороге, как горы на Кавказе – он заботливо, на отдалении, оберегает трассу справа и слева. И не надо, как на том же Кавказе, задирать голову вверх, прижавшись носом к стеклу, чтобы рассмотреть горы – их издали отлично видно: и склоны, поросшие лесом, и даже отдельные заснеженные вершины... Здесь нет стволов в три обхвата – деревья тоненькие, не дает здешняя земля им разрастись в ширину. Редкие машины попадаются навстречу, среди них есть лесовозы, гружёные этими вот «карандашами» - тонкими и короткими брёвнами.
К Анюю просто так не спуститься – водоохранная зона, вдоль всей дороги выставлены ограждения. Однако же ушлые рыбаки разбирают часть ограждения, чтобы припарковать машину на обочине, а дальше – через узкую лесополосу идут к реке.
Но здесь и других речек и ручьев в изобилии, и только послушайте топонимы: Гобилли, Мопау, Таунга, Малые Эртукули, Аджалами, Сакай-бапу, Найванкони… Одна только сумасшедшая Гобилли петляет по этой местности так, что дорожники решили пронумеровать указатели – 1-я Гобилли, 2-я, 3-я… Всего их двенадцать!
На шестой Гобилли мы остановились на пикник.
Мест для пикника здесь много – да и немного. Водоохранная зона диктует свои законы, клещи – свои. Сами же путешественники хотят живописный вид, отдаленность от трассы и водоем рядом. Каменистый бережок быстрой горной речки, где мало травы (а значит, и клещей) – идеальное место.
фото: пресс-служба правительства Хабаровского края
Если вы из тех, кто промахивает трассу Лидога-Ванино без единой остановки, или того хуже – останавливается перекусить в единственной на этой трассе кафешке, то в следующий раз непременно – непременно! – возьмите с собой хотя бы бутерброды, и хрустящий огурчик, и пучок зелени, и еще что-то, что сильно любите. Не забудьте про напитки! Даже чай из термоса на таком пикнике будет иметь особый вкус.
***
Шесть часов пути, не считая времени на остановки – и мы в Ванино. Навигатор приводит нас к трехэтажному дому на пригорке, и мы будто окунаемся в атмосферу дворика из фильма «Покровские ворота»: грубо сколоченный стол и скамейки рядом, за которым дядьки в майках и с беломорканалом в зубах должны «забивать козла», разнокалиберные клумбочки, веревки натянуты для сушки белья – все не новое, но аккуратненькое и выкрашенное в яркие, радостные цвета. Тут же бегает и ворчит маленькая дворовая собачонка-старушка.
Квартира, однако же, вполне современная: со стеклопакетами, стиральной машиной, бойлером, перепланировкой и даже теплым полом, на котором назавтра нам предстоит сушить вещи, вымокшие на морской прогулке.
Мы пьем чай, полчасика топчемся в квартире, а затем – под лозунгом «на месте не сидится» — снова отправляемся в путь – в Совгавань. До нее всего километров двадцать, но этот путь проделываешь, поминутно вспоминая всех чертей. Дорога между поселками как бы есть, но ее как бы и нет, потому что называть дорогой это решето из ям, ямок и ямищ язык не поворачивается. Мы пристроились в кильватер местному автомобилисту и повторяли все его маневры, выполняемые, должно быть, уже с закрытыми глазами, автоматически.
В Совгавани мы передали посылку одному хорошему человеку, покружили по центру, сделали фото возле световой инсталляции с надписью «Советская Гавань» - и тем же манером вернулись в Ванино.
***
Утро принесло с собой хорошую погоду и новые приключения. Пара звонков – и вот местный житель забирает нас на видавшем виды джипе. Едем на остров Токи. Это заповедная зона, под частным патронажем. Местный предприниматель взял шефство над небольшим клочком земли, который облюбовали чайки и ларги - дальневосточные нерпы. Попасть сюда можно только по предварительному согласованию, главное условие - не нарушать покой здешней живности.
Сначала мы едем по неплохой дороге на север, в сторону Монгохто, а затем сворачиваем с нее, немного трясемся по ухабам, чтобы выехать на живописнейший, как с открытки, высокий берег – с одинокой сосной, широким видом на морской простор и корабль вдалеке.
Еще минут десять пути по бездорожью – и мы на берегу, с которого стартуем на надувной лодке с мотором на остров Токи. Но стартуем лишь час спустя: сначала лодку стаскивали к воде, затем подкачивали, а потом танцевали танцы с бубнами, чтобы завести мотор, ведь в этом сезоне лодка использовалась впервые после зимнего простоя.
Плыть на лодке до острова всего ничего – даже намокнуть от брызг толком не успели. Однако же камеры и телефоны заботливо прикрыли от морской воды.
На острове стояло несколько фотоловушек и обитало несусветное количество чаек. С громким криком они кружили над нами – огромные, похожие на альбатросов.
Вскоре стала ясна причина такого беспокойства – сойдя на берег, мы обнаружили, что идти по острову надо очень осторожно: на каждом шагу попадались птичьи гнезда, и в каждом из них лежало по 2-3 яйца. Наш проводник рассказал, что несколько лет назад весной, еще по льду, на остров пробралась лиса. Она прожила там всю весну и лето, вывела лисят и истребила все яйца. Зимой ушла. Мелкими аккуратными шажочками погуляв по высокого берегу острова и сделав несколько снимков, мы устроили совет возле одного из гнёзд. Одно яйцо лежало не внутри гнезда, а рядом – будто выпало. Обсудив, положить его обратно или нет – мы решили не нарушать естественный ход вещей – и потихоньку ушли.
Но не только чайками славен остров Токи. Здесь живет множество ластоногих — Ларги, они же разновидность тюленя, а на вид – эдакие морские коровы. Плывешь на лодке – а они возлежат на камнях, высовывающихся из моря, и кажется, что эта огромная туша покачивается прямо на волнах. Однако близко к себе не подпускают: только приближаешься – ныряют в воду. То и дело вокруг лодки на расстоянии около полусотни метров выныривают забавные усатые морды и глазеют на нас: опасные или нет?
Часть тюленей кучковалась на самом острове или вокруг него, другая – в отдалении.
Конечно, я раньше видела ластоногих и в океанариумах, и в зоопарках, один раз даже гладила морского котика. Но видеть этих чудиков в дикой природе – совсем другое дело, бешеный восторг!
***
После возвращения и просушки следующим пунктом назначения был мыс Меньшикова. Для этого нам пришлось снова проехать по участку уже «полюбившейся» дороги на Совгавань, но, не доезжая до нее, свернуть в поселок Заветы Ильича, огромным количеством заброшенных зданий и сооружений напомнивший Абхазию. Проехали сквозь него – и выбрались на длинную и узкую песчаную косу.
Мы подыскивали место для нового пикника. Был выходной день – и на косе расположилось множество людей семьями – некоторые даже загорали, а самые отчаянные – и делали попытки искупаться. Было 12 июня и около +16 градусов.
В поисках более живописного и уединенного места мы решили продвинуться вглубь мыса, чтобы найти выход на противоположный его берег - но обнаружили там лишь очередную группу заброшенных строений, явно принадлежавших Министерству обороны. Подъезд к левой части мыса был загорожен шлагбаумом, направо мы не стали и пробовать, Гугл-карты рисовали там единственную улицу под названием Флотская.
Вернулись на косу, нашли себе неплохое местечко, затаборились там — ииии… Кто не проводил время у моря, подставив лицо солнцу, а на плечи накинув тёплую толстовку, разложив складные стульчики, стол, а на столе – свежий хлеб, овощи и краба, только накануне пойманного и приготовленного по всем правилам, в морской воде – тот не познал рая на земле! Этого краба мы употребили под запотевшую бутылочку новозеландского совиньон-блана.
***
Чем еще заняться в Ванино? Только кататься по местным бухтам. К примеру, папа сильно советовал мне побывать в бухте Датта – а местные жители рассказали нам, что в тот день в этой бухте проходили праздничные мероприятия.
Но мы не стали гнать лошадей – надо же оставить что-то и на будущие поездки. К вечеру снялись с места и вернулись в нашу уютную квартирку, чтобы продолжить кутёж выходного дня там. Милая хозяйка предложила нам еще один морской деликатес – рыбу симу свежего улова – и мы не стали отказываться. Сима – рыба из семейства лососевых, филе у нее богатейшего красного цвета, очень нежное и деликатное на вкус.
Наутро мы выспались, неспешно собрались, сделали круг почета по поселку, сфотографировали напоследок Ванинский порт – и двинули на выезд под лозунгом «Мы еще обязательно вернёмся!».
Ольга ЗбарскаяКак попасть на паром, когда на нем нет свободных кают, почему диспетчера парома в Ванино надо предупредить о том, что вы едете, за 300 километров до точки назначения, как не остаться голодным на пароме, стоит ли рассчитывать на свежую рыбу на острове, что взять из одежды и где жить - EastRussia рассказывает все, что вы хотели знать о самостоятельном путешествии на Сахалин, в том числе и о том, о чем вы даже подумать не могли.
Про паром
Если вы точно знаете, сколько времени вам понадобится для путешествия по Сахалину, то лучше забронировать паром туда и обратно сразу. Делается этот достаточно просто, через форму на сайте компании-перевозчика «Дальтранссервис». Единственное, перед отправкой заявки проверьте все данные: у меня почему-то оказалась незаполненной графа «Регистрационный номер ТС» и при оформлении уже в порту Ванино возникли сложности – служба безопасности не хотела пускать на территорию порта машину, номер которой не был указан в заявке.
Фото: АО «ТЭК «Дальтранссервис»
При оформлении уже на паром, с удивлением услышал, что на ближайшие почти три недели все места из Холмска заняты. На месте это выяснять не стал, но сразу по приезду в Южно-Сахалинск мы отправились в офис компании-перевозчика. Молодой человек, узнав, что мы приехали в отпуск посмотреть остров, помог нам решить проблему.
Оказывается, бронь считается по каютам, а они, как правило, заняты. То есть, для машины, в принципе, место есть всегда, а вот для пассажиров – только на палубе. Узнав это, мы решительно заявили: «Не нужна нам ваша каюта на нижней палубе! Она ужасна! Там душно! Давайте бронь на нужную нам дату, пускай, без мест в каюте, мы лучше на палубе в спальниках разместимся!» К тому же, когда мы шли из Ванино в Холмск, видели, как молодая пара попросту поставила палатку в кают-компании нижней палубы.
Забегая вперед, скажу, что на обратном пути при оформлении в Холмске мы опять же с удивлением узнали, что нас готовы разместить в каюте на верхней палубе и разница в билете составляет каких-то 200 рублей на человека. Чудеса, да и только!
Вывод один: главное, забронировать место на пароме, а потом можно и вопрос с комфортным размещением решить на месте.
Кормят на пароме отвратительно. Несмотря на высокую стоимость перевозки (каюта на троих и перевозка легкового авто в одну сторону – 30 тыс. рублей), вы получите 1 пачку «Доширака», 1 пакет растворимого кофе 3 в 1 и один «Чоко пай» - не коробку (чоко пай - кондитерское изделие, состоящее из двух слоев бисквита, прослойки из пастилы и начинки, покрытой кондитерской глазурью – прим. Ред). Все. И это при том, что идти можно почти сутки. Буфет (или правильнее все же камбуз?) на пароме есть, но стоит он недешево для столовой и – самое главное – принимают там только наличные: оплатить переводом или картой не получится по причине отсутствия мобильной связи. Мы этого не знали, но продержались на собственных запасах. Кстати, если вы захотите пронести на борт алкоголь, то придется постараться: проверяют. Правда, в Ванино это делают двое сотрудников транспортной полиции (разливное, спрятанное мной в объемный спальник, они не нашли), а вот в Холмске такое уже не пройдет – там вещи, проносимые на борт парома, «просвечивают» стационарным сканером.
Если вам досталась каюта на нижней палубе, то розеток вам не видать, поэтому берите книгу. В каюте на верхней палубе есть все удобства: и иллюминатор, и розетки, и стол с диваном, и не душно.
Если боитесь, что укачает, то сильно переживать не стоит – «Сахалин» весьма большой паром и не сильно реагирует на волну. Хотя, если в Татарском проливе заштормит, то почувствуют все.
Фото: Сахалинское морское пароходство
Идти в среднем 18 часов, связь будет за час от и до берега.
Есть еще одна особенность при погрузке на паром: когда вы уже оформитесь, то вас запустят на территорию порта, откуда выйти или выехать вы не сможете. Ждать придется от двух до пяти-шести часов, сидя в машине. При этом в Ванино есть комната отдыха и отвратительная столовая (опять же, только за наличные), а в Холмске по крайней мере мы ничего такого не увидели (правда, была глубокая ночь). При этом в Холмске за въезд на территорию порта с вас еще возьмут почти две тысяч рублей (можно оплатить картой).
Про Ванино
Приезжать к парому рекомендуется часов за восемь, но это вовсе не означает, что вы загрузитесь в назначенное время: раньше – вряд ли, а вот позже – это пожалуйста.
Если вы едете на Сахалин на авто, то из Лидоги (это поселок, возле которого вы сворачиваете с «комсомольской» трассы на Ванино и впереди вас ждет 350 км трассы без связи) необходимо позвонить диспетчеру и предупредить, что вы едете.
Мы поехали за пару дней до намеченного отхода парома, чтобы немного поколесить по берегу Татарского пролива от Советской Гавани до Датты – посмотреть тут есть что. Квартиру сознательно сняли (1800 рублей в сутки) в Советской Гавани (это 30 км от Ванино), потому что он все же больше похож на город с более развитой инфраструктурой. За несколько часов до подхода парома переехали в Ванино, но в итоге из-за задержки парома пришлось снимать квартиру на сутки в поселке.
Про еду
Особо перед поездкой на остров провизией не затаривались: стандартный сухой паек из «Доширака», «Завтрака туриста», сгущенки, быстро завариваемых каш и спирт. В городах, где ночевали, докупались в супермаркетах, да на рынках, что вдоль дорог, покупали ягоду и овощи.
Ценник на Сахалине в сравнении с Хабаровском, примерно +30 %, а в сравнении с Москвой, наверное, все 50.
Рынок Взморье
Фото: Илья Буяновский aka varandej
Что удивило: на Сахалине не продают свежевыловленную рыбу, да и вообще никакую не продают. Исключение – рынок во Взморье, где можно купить свежих крабов, да пивные магазины, где торгуют вяленой, копченой и сушеной рыбкой по заоблачным ценам.
На вопрос - «Почему так?» местные невозмутимо отвечают: «А кто покупать будет? Проще пойти и поймать». Я, кстати, свои удочки так и не доставал, ленно.
Про дрова
Этим летом мы активно стали пользоваться так называемыми «финскими свечами»: это такие пеньки с пропилами внутри, высушенные и упакованные в пленку – горят несколько часов, за это время можно спокойно приготовить ужин и вскипятить чайник. Да и просто горят красиво.
Фото: Алексей Елаш
Брали с собой 3 штуки, закинув на верхний багажник. Очень выручают, когда дождь и дрова мокрые или когда вовсе этих дров нет.
Конечно же, брали с собой газовую плитку – незаменимая вещь. На транссахалинской трассе есть оборудованные площадки для остановки, где можно в беседке на плитке вскипятить воду даже в ненастную погоду – мы так делали, когда пару раз совершали ночной переезд: горячий кофе с утра очень помогает! На наших автодорогах – «Уссури», «Восток» или комсомольской (не говоря уже про николаевскую) таких площадок практически нет.
Про жилье
Жилищный вопрос решили таким образом: в городах снимаем посуточно квартиру, на побережье/природе живем в палатке/машине. Соотношение получилось примерно 2 к 1 в пользу квартир.
Фото: Алексей Елаш
Но это и хорошо – не так устаешь от бытовых неудобств (не все готовы недели напролет жить в палатке, прислушиваясь к звукам леса, и купаться горных реках), а в квартире можно и помыться, и постирать, и вещи посушить. Главное, когда снимаете квартиру, заранее узнавайте наличие горячей воды, стиральной машинки и wi-fi. А то у нас было такое в Улан-Удэ, где мы, уже поселившись в квартире, с удивлением узнали, что горячей воды нет во всем городе, а квартира при этом не оборудована бойлером. Наше возмущение хозяйка парировала: «У нас каждое лето так».
Также учтите, что квартиры посуточно на Сахалине расхватывают, как горячие пирожки, особенно, если дело к выходным. По цене примерно так: в «Южном» (Южно-Сахалинске) – от 1800 до 2300 рублей за сутки, а вот чем дальше на север – тем дороже, цена доходит до 3500 рублей.
Не реклама, а совет: на въезде в Смирных с юга справа неплохой гостиничный комплекс с приличным завтраком и адекватным ценником. Но больше всего, пожалуй, нам запомнилась квартира в Томари. Бабушка, которая сдавала квартиру, видимо, так устала бороться с нерадивыми квартиросъемщиками, что везде наклеила небольшие инструкции: «Не режьте ножом на столе (есть доска)!», «Придерживайте, когда отключаете!» (это про розетку) и так далее.
Про машину
Каких-то особенных сложностей мы не испытали: перед поездкой проверил все основные узлы и агрегаты, с собой взял стандартный набор инструментов и немного жидкостей (тормозная, антифриз, масло). Бензин на Сахалине есть практически везде (максимальная цена за АИ-95 – в Ильинском: 63 рубля за литр), поэтому запасную канистру, как при поездке в Монголию, брать не стал.
Дороги тоже везде приемлемые, колеса нигде не рвали.
Фото: Алексей Елаш
Единственная сложность, с которой столкнулись – порванный пыльник привода после поездки по горной дороге на мыс Птичий. «Граната» стала издавать характерный звук и перед поездкой на север острова решили неисправность эту устранить. НО! Это было воскресенье и шел ливень, а посему большая часть СТО в Южно-Сахалинске попросту не работали. Через пару часов поисков нашли работающий автосервис. Правда, там все время было расписано, но узнав, что мы колесим по острову, парни пропустили нас без очереди и все сделали, за что им большое спасибо.
Про одежду
Все, что связано с севером Дальнего Востока или морским побережьем, подходит под следующую схему: берем одежду на лето и осень, то есть от шорт и футболок, до шапок, ветровок и теплых брюк. И надо понимать, что можно попасть в морось, которая будет «висеть» в воздухе несколько дней. Но самый главный совет – берите «кроксы»: резиновые тапочки с задником. В них очень удобно ходить по морскому дну, да и просто по лагерю.
В кармашке багажника у нас были кремы для загара и средства от комаров, но мы их практически не доставали.
Про «ехать – не ехать»
Всем, кто мучается раздумьями - стоит ли остров посещения, советуем отбросить сомнения. Уникальная природа впечатлит и взрослых, и детей, возможность покормить лису, посмотреть из машины на медведя, увидеть китов в заливе Пильтун - это впечатления на всю жизнь. Ну а тем, у кого все разговоры о море, даже и раздумывать не стоит, высоченные волны открытого океана и тихие отливы на "банках" с устрицами и гребешками, бесконечные бирюзовый морские просторы покорили наши сердца навсегда.
Лагуна Буссе
Фото: пресс-служба правительства Сахалинской области
Небольшая рыбка, неожиданно ярко пахнущая свежим огурцом или арбузом, с чуть сладковатым вкусом. Это – дальневосточная корюшка, ставшая на востоке России неоспоримым территориальным кулинарным брендом.
Ловится корюшка весело, и на удочку с берега, и со льда. Сам процесс ловли вызывает не только неудержимый азарт, но и небывалое слюноотделение. Вынутая из воды, рыба тут же распространяет вокруг себя такой сногсшибательный аромат огурца, что ее хочется съесть тут же.
Фото: Матвей Матвеев
Многие так и делают: приезжают на место ловли с газовой горелкой, сковородкой, горстью муки и бутылкой растительного масла; 10 минут – и вкуснейшая хрустящая закуска готова.Корюшка всего сантиметров 10-12 в длину, поэтому незаметно умять горку жареной рыбы даже без хлеба и гарнира – обычное дело. На Дальнем Востоке для этого процесса существует специальная поговорка: «естся как семечки» – то есть незаметно и много.
В Приморье ходу также «писуч» – это совсем мелкая рыбешка, которую чаще всего вялят, она поедается вприкуску вместо чипсов или соленых орешков, хороша к пиву или даже со сладким чаем.
Принято также сдабривать поедание корюшки стопкой водки, если не каждый раз при жарке, то при открытии сезона ловли – в декабре – точно. Жареная корюшка присутствует на столах дальневосточников всю зиму. Новогодние праздники не обходятся без большой тарелки свежевыловленной хрустящей рыбки, потому что именно на январь приходится самый пик подледной рыбалки.
Фото: Матвей Матвеев
Кто попробовал дальневосточную корюшку знают, что она сильно отличается от своей родни – балтийской корюшки. И по вкусу и вообще по ментальному осознанию процесса. На Дальнем Востоке ты вступаешь в тесное сотрудничество с дикой природой: эта необходимость переносить сильные морозы и пронизывающие ветра, изучать миграцию рыбы и в зависимости от этого выбирать места для ловли, отслеживать прогнозы погоды. Всё это – часть культуры дальневосточника, его быта, традиций. Здесь не стоит вопрос, рыбачить или нет. Здесь он ставится иначе: когда и где?
В разгар сезона рыбалка на корюшку во Владивостоке, на Сахалине или в Магадане приобретает характер всеобщего паломничества. Тысячи людей «молятся» морскому богу рыбалки, долгие часы просиживая на льду на своих рыбацких ящиках. Поза рыбака поистине символична, она напоминает позу монаха: голова рыбака и взгляд опущены вниз, в лунку, спина согнута в поклонении, лишь рука с «самодуром» производит ритмичные движения, приманивая рыбку на крючок.
Фото: Матвей Матвеев
Ради зимней ловли дальневосточник способен на многое. Самая высокая цена, которую готов предложить рыбак за корюшку – это своя жизнь. Да, да, и это не преувеличение. Когда лёд в бухтах только устанавливается, жаждущие нового сезона рыбаки выезжают на лёд на своих авто, порой, забывая о личной безопасности. Это самая горячая пора для сотрудников МЧС – когда лёд встаёт и когда он сходит. В новостях практически ежедневно появляются известия об ушедших под лёд машинах, о дрейфующих на льдинах рыбаках. Не обходится и без жертв. Машины рыбаков, попавшие в морскую воду, потом «всплывают» при продаже, получая прозвище «утопленников».
Несмотря на призывы МЧС не выезжать и не выходить на лёд, из года в год картина повторяется. Чувство рыбы на крючке – иррационально. Рыбаки и сами не могут объяснить, какая сила манит их на рыбалку, ведь и они понимают, что ради нескольких «хвостов» не стоит рисковать жизнью.
В сезон корюшки сахалинские соцсети пестрят кадрами экстремальной эвакуации. Хит сезона 2022 года – преодоление пятиметровой трещины на снегоходе.
Такая эвакуация – отнюдь не из ряда вон выходящее событие – в следующем видео рыбаки демонстрируют изрядную сноровку и изобретательность, чтобы помочь тем, у кого навык езды по воде еще не доведён до совершенства.
Видео ТГ-канал Fishing island Sakhalin
Возможно симптомы «корюшки головного мозга» у сахалинцев оттого более явные, что именно здесь ловят самую крупную корюшку на Дальнем Востоке – «зубатку». Она может достигать 35 сантиметров в длину. (редакция просит не рассматривать это утверждение как попытку розжига межрыбацкой розни)
Видео ТГ-канал Fishing island Sakhalin
– Это не объяснить словами. Тонкая леска, чувствительная снасть, высокой степени сонастройка [с рыбой – прим.авт.]. Это доставляет наслаждение – вот эта поклёвка, чувство рыбы на кончиках пальцев. Рыбалка – это очень интимно. Мы говорим так: “Мы едем не за рыбой, мы едем на рыбалку", – поделился своим сокровенным Дмитрий Сокур, много лет занимающийся именно зимней рыбалкой.
Зимняя рыбалка – это вообще отдельная тема и общность людей. Во Владивостоке, когда говорят «рыбаки», подразумевают именно рыбаков на корюшку, ну еще на навагу. Чаще всего «рыбак» звучит как диагноз. Имеется в виду особый характер, человек готовый на авантюру, способный на самые экстремальные поступки.
Фото: Матвей Матвеев
Немало поговорок из речи рыбаков перетекло к обычному человеку. Например, характеристика человека простоватого, бесхитростного звучит у рыбака так: «ведётся, как корюшка на поролон» (излюбленная наживка для корюшки – поролон, имитация криля – прим.авт.).
Фото: Матвей Матвеев
Осознать феномен рыбалки на корюшку пытался дальневосточный писатель Василий Авченко. В своей книге «Кристалл в прозрачной оправе. Рассказы о воде и камнях» (16+) он писал:
«С какого-то времени потребность не в частой, но в регулярной рыбалке появилась – или проявилась – и у меня. В этой потребности есть что-то важное для так называемого современного человека. Она демонстрирует неявную, но прочную связь с чем-то огромным и не очень познаваемым: природа? космос? бог? Ту связь, которая долго была мне, городскому ребёнку, неочевидна. Теперь я точно знаю, что она есть. Рыбалка – чуть ли не единственное, что связывает меня, живущего химерами и условностями, с Настоящим», – пишет Василий.
Величественные и недоступные, обаятельные и даже комичные, романтичные и трогательные – такими предстают краснокнижные орланы на снимках фотографов из Владивостока. В начале апреля царственные птицы покидают столицу Приморья, чтобы вывести птенцов вдали от городской суеты, окунуться в которую еще десять лет назад так массово они не стремились. А теперь каждую зиму проводят время в компании с фотографами, которые кормят птиц селедкой и с удовольствием их снимают.
Вплоть до конца марта увидеть орланов в центре Владивостока можно с той же вероятностью, что и чаек. Посреди городского шума они проводят сытую зиму, которую им обеспечивают любители птиц и фотографы. Весной краснокнижные хищники встают на крыло и покидают Владивосток. А когда-то их и вовсе не было – так, залетала одна-другая особь и, не найдя корма, обходила стороной эту оживленную и шумную точку на карте.
Поначалу орланы не совались в центр, на набережную Цесаревича. Они высматривали добычу в порту – при перегрузке рыбы кое-что падает за борт. Этим немногочисленные хищные птицы и довольствовались. Пути орланов изменились, когда фотографы соблазнили горделивых птиц дармовой рыбой, чтобы сделать удачные кадры. Первооткрывателем фотоохоты на орланов во Владивостоке стал Евгений Слободской, но массовый интерес людей с фотоаппаратами возник тогда, когда орнитолог-любитель Ольга Васик стала выкладывать в социальные сети свои «трофеи»: фотозарисовки из жизни осторожных птиц, которые подпускали её к себе достаточно близко.
Ольга работает в Дальневосточном отделении РАН, но не учёным, а главным специалистом управления организации научных исследований. Птицами, и не только орланами, интересуется давно и не по долгу службы, а по велению души и сердца.
Ольга Васик, фотограф, орнитолог-любитель, главный специалист УОНИ ДВО РАН
Всегда, когда есть возможность, отправляется вместе со своими друзьями-учёными в экспедиции по изучению птиц в самых отдаленных уголках Дальнего Востока – в качестве фотографа.
Войти в доверие этих диких птиц было и просто, и непросто. Пропуском в мир орланов для Ольги стал пакет свежемороженой селёдки: с таким гостинцем встречает она их в декабре, когда встает лёд в бухтах окрест Владивостока. Спустя пару сезонов птицы стали узнавать свою кормилицу в лицо.
Так и появилась у орланов новая питательная локация, да не где-нибудь, а прямо в центре города. Благодаря соцсетям, захватывающие фотокадры пикировок орланов увидели горожане и другие собратья Ольги по объективу. Ольге удалось собрать вокруг своего увлечения целое сообщество почитателей красивых и редких птиц. И теперь зимой, на набережной Цесаревича, можно видеть целые группки людей с фототехникой и пакетами рыбы.
Орланы охотно принимают щедрое угощение. Они съедают свою добычу сидя на льду или прямо на берегу, а после сытного обеда рассаживаются по деревьям, вдоль набережной и наблюдают за жизнью города.
Через несколько зим Ольга заметила, что в Золотой рог на точку кормёжки прилетает всё больше орланов. К примеру, этой зимой над бухтой кружили до 20 особей. Есть как орланы-белохвосты, так и очень редкие белоплечие орланы.
– Орланов можно встретить в Японии на Хоккайдо, на Парамушире, на Камчатке – в дикой местности. Но вот чтобы они появлялись в городе, да еще так массово, это редкость, - рассказывает Ольга. – Их интерес понятен: орланы предпочитают не тратить силы на добывание пропитания самостоятельно, если есть искусственная кормовая база. Так поступают многие птицы: самые известные из них синицы и воробьи. Но как только прекратится кормёжка, они улетят добывать пищу в другое место.
Орнитолог Олег Бурковский уверен: мы наблюдаем уникальную историю, когда дикие птицы обитают в среде, которую создал человек. Они приспособились к новой среде, чтобы выжить.
– Для всех животных, птиц зима это стресс. И доступность корма в эти тяжелые месяцы – на первом месте. Наверное, орланы почувствовали безопасность, поэтому стали кормиться от человека. И это несмотря на интенсивное движение автомобилей, ночное освещение, высокий уровень шума. У орланов, как и у всех птиц, действует «стайность»: если одна птица держится на территории, другая смотрит и повторяет. Это объясняет их массовое скопление в Золотом роге. Честно говоря, я не знаю другого похожего случая, чтобы орланы обитали в городе. Это «фишка» Владивостока и его украшение, – говорит Олег.
Разглядывая кадры со съемок, Ольга Васик поняла, что ежегодно на набережную прилетают одни и те же орланы. Если приглядеться опознать их несложно - каждая птица уникальна и явно выделяется среди своих сородичей – по отсутствию когтя на лапе или по разорванному крылу, или даже по осанке и манере держаться. Так появились яркие главные герои фотосессий, любимчики: Эквилибрист, Старый Солдат, Самурай, Бородач и другие – фотограф закрепила за ними характерные эмоциональные прозвища.
Удивительно, сколько эмоций можно считать на каждом птичьем «лице», в каждом взмахе крыла и позе. Вот орлан обиделся, подбоченился и насупился. А вот не выспался и, нахохлившись, смотрит исподлобья. Этот весел и доволен жизнью, смотрит на всех свысока – и в прямом, и в переносном смысле. Порой, между птицами разворачиваются целые спектакли с комичными и драматичными сценами. Всё как у людей: борьба за власть, борьба за лакомый кусок, любовь.
На самом ли деле орланы полны эмоций, или люди видят их такими – неизвестно, но в накале страстей птицы, порой, делают вещи, не свойственные их природе.
Так, Эквилибрист заслужил своё прозвище за немыслимые для орланов пируэты – он ест рыбу прямо в воздухе, в полете. Обычно так пытаются делать молодые орланы, взрослые – более опытные предпочитают сесть на дерево или на лёд и там пировать. Вообще орлан не самая маневренная птица и схватить трофей в воздухе для него, в самом деле, эквилибристика высочайшего уровня. Добавить к этой картине конкуренцию с вездесущими чайками и воронами, которые только и ждут, когда летящая из рук человека рыба сверкнёт в воздухе, и становится очевидно, каких высот достиг Эквилибрист в управлении своим телом.
Иногда в воздушных баталиях орланы падают в воду. Как-то Ольга наблюдала картину, когда упавший орлан достаточно долго, метров 20-30, плыл к берегу, что случается очень редко, ведь это абсолютно не водоплавающий вид, у них намокает оперение и они могут легко погибнуть. Был сильный мороз с ветром, орлан вымок, но выбрался на берег. Но пока он плыл, другой орлан пытался его притопить, что тоже нехарактерно для этого, в общем-то, дружелюбного и невоинственного вида пернатых.
– Птицы – они как люди. У них однозначно есть и эмоции, и настроение. У них нет мышц на лице, чтобы показать мимику, но в арсенале есть взгляд, поза, манера держаться. Птицы не умеют притворяться, поэтому их поведение полностью соответствует внутреннему состоянию на данный момент. И, кстати, они способны «узнавать» отдельных людей – так же, как собаки или кошки. Ольгу они считают за «свою». Никаких сомнений в том, что этот фотограф прикормила целую группировку, у меня, как у специалиста, нет. Это полностью ее заслуга, – комментирует Олег Бурковский.
Интерес к этому необычному содружеству дикого орлана и городского человека оказался столь явным, что уже через несколько лет у мастеров фотографии накопилось много материала, которым они решили столь же щедро делиться. Так во Владивостоке появился фотофестиваль орланов.
Сейчас наступает весна, и орланы торопятся найти уединенные места, чтобы высидеть потомство. Лёд в Золотом роге сошёл, теперь охотиться орланы могут повсеместно. Они нарезают прощальные круги над городом, а их опекунам и любителям птиц лишь остаётся ждать следующего декабря.
Фермер из Хабаровского края Михаил Утробин получил «дальневосточный гектар» одним из первых в регионе. Сейчас его продукция представлена в сетевых магазинах краевой столицы, а сам Михаил предлагает инициативы для улучшения сельхозсферы, которые могут повлиять и на экономику ДФО в целом. Одна из инициатив уже поддержана на федеральном уровне.
- Я как простой житель Дальнего Востока ощущаю поддержку, которую оказывает региону государство: есть специальные преференционные режимы, «Дальневосточная ипотека», «Дальневосточный гектар». Я сам являюсь получателем и «дальневосточного гектара», и «дальневосточной ипотеки». Это значит, что я уверен – эти инструменты реально хорошие, рабочие, помогающие выполнять задачи, которые стоят перед Дальним Востоком: сохранение численности населения, разворот на Восток, развитие экономических связей внутри регионов, а также развитие внешнеэкономических связей.
Программы «Дальневосточная ипотека» и «Дальневосточный гектар» – это классные инструменты. Сейчас, конечно, внимание к «гектару» ослабевает, потому что ложка дорога к обеду. Когда нужно было максимально всем рассказать о том, что есть такая программа, было больше внимания со стороны средств массовой информации. Сейчас его намного меньше, но есть и плюсы. Это отдельная программа, которая с 2016 года претерпела кучу изменений: десятки тысяч людей воспользовались правом безвозмездно получить землю, были определенные препоны, но их убирали с помощью внесения корректив в Федеральный закон.
Я фанат «Дальневосточного гектара», всегда искренне «топлю» за эту историю, потому что это реально выгодно. Я предлагал при освоении первого гектара давать второй, третий, десятый гектар. Мы готовы, земли свободные есть. При этом инструмент получения земли реально подразумевает полное отсутствие какой-либо коррупционной составляющей: все делается, сидя за компьютером, никто не сможет какие-то препоны создать. Одна из правок в федеральном законе была принята по моей просьбе – давать дополнительный гектар. Я сам воспользовался этой возможностью и дополнительно к пяти уже имеющимся гектарам, взятым на всю семью, оформил еще два в месте, которое мне очень-очень нравилось. Опять же, не ходя ни к кому на поклоны, ни с кем ничего не обсуждая, а просто в соответствии с законом, который у нас принят. Это здорово.
Конечно, хотелось бы дополнительной поддержки. Мне кажется, было бы неплохо запустить в одном или нескольких регионах ДФО пилотный проект раздачи дальневосточных гектаров не там, где ты выберешь участок, а там, где государственные органы найдут свободную землю, сделают дорожную, электросетевую инфраструктуру, подведут газ и создадут какой-то кластер или современную деревню XXI века со всеми коммуникациями: интернетом, сотовой связью, возможно, единой скважиной и очистными сооружениями. Мне кажется, что в наше время это очень просто: есть модульные решения, готовые, надежные, которые позволяют дать эти коммунальные блага не одному, а сразу многим.
Я построил дом сам, дорожную инфраструктуру, электричество тоже проводил сам, скважину бурил для себя, очистные сооружения делал для своего участка. Просто я понимаю, если бы было 10 рядом компактно расположенных хозяйств, то в пересчете на единицу домовладения это было бы дешевле минимум на 30-50%. Поэтому есть такая задумка о современной деревне, состоящей из «дальневосточных гектаров».
Есть и предложение о предпринимательской деятельности, касающееся разворота на Восток. По моему мнению, стоит распространить условия режимов ТОР и СПВ на всех предпринимателей ДФО. Можно опять же сделать пилотный проект в каком-то дальневосточном регионе, либо предоставить преференции этих режимов для предпринимателей, занятых в приоритетных сферах экономики. Например, можно дать предпринимателям из сельхозсферы такие же налоговые послабления, как для резидентов ТОР и СПВ. Мне кажется, что это предложение позволит проактивно развивать экономику и взвинтить темпы развития Дальнего Востока.
На примере тех же ТОР и СПВ мы видим, что эксперимент начавшийся более десятка лет назад, не сворачивают. Значит государству это выгодно: появляются новые рабочие места, люди закрепляются на территориях. И особенно внимание нужно уделить сельским территориям, потому что село кормит нашу страну. Надо сделать так, чтобы люди перестали бежать в города, потому что в селах сейчас нет должной инфраструктуры, нет «белых» зарплат, люди не могут получить ту же самую «сельскую» или «дальневосточную ипотеку», потому что не устроены. А чтобы закрепить людей, нужно дать им возможность получить возможность жить в новом современном доме.
Решить эту проблему, на мой взгляд, и помогут льготы ТОР и СПВ: работодатели в сельской местности смогут снизить отчисления в различные фонды, благодаря этому будут официально трудоустраивать сельских жителей, платить им «белую» зарплату. А те в свою очередь смогут закрепиться на своей территории.
Главное в сельском хозяйстве, по моему мнению – качество продукта. Последние два года мы идем по пути кооперации с другими фермерами, которые готовы давать высококачественный продукт, чтобы мы поставляли его на прилавки Хабаровска. В 2023 году у нас был рост производства в полтора-два раза относительно предыдущего года. В этом году мы тоже хотим примерно настолько же вырасти, для этого я реконструировал производственные мощности по переработке молока, отладил многие логистические процессы, поменял персонал. Мы готовы к росту, но я против роста в 3-5-10 раз, я так не могу и не хочу. Я за качественный продукт, а не за объемы. Мне приятно, когда я иду по городу, со мной здороваются, говорят, что у нас лучшее молоко в Хабаровске. И пусть у меня будет рост небольшой, зато с сохранением качества, к которому привыкли покупатели. Для меня это принципиально важно. Примерно 95% покупателей нашей продукции – это постоянные клиенты. Я горд этим, а также своей продукцией, и планирую, что дальше будет так же.
Сергей Суровцев — один из самых известных участников программы «Дальневосточный гектар» в Хабаровском крае и в ДФО. О его пасеке наслышаны многие, в 2017 году фермер получил премию «Звезда Дальнего Востока» за самую эффективную и оригинальную реализацию освоения земли. На достигнутом он не остановился и расширил свое дело. Владелец нескольких бесплатных гектаров не понаслышке знает о трудностях в реализации планов и предлагает пути решения проблемных вопросов.
— Я участвую в программе «Дальневосточный гектар» с самого ее начала: в декабре 2016 года моя семья получила три гектара. Надел я брал для пчеловодства и производства различных травяных напитков, для заготовки дикоросов. За это время не только дело развилось, но и появилась инфраструктура: проведено электричество, есть скважина, сушильня, столярный цех с многофункциональным станком для деревообработки, склад для хранения улитары, омшаник — зимовник для пчел. Веранды разные и баня, чтобы восстанавливаться после трудов великих. В общем, если в квадратных метрах выражаться, более 400 кв. метров построено.
Сейчас строю дом на берегу озера, недалеко от пасеки. Возможно, буду принимать гостей. В министерстве туризма не против, чтобы я развивал туристическое направление. Им понравилось, как я в прошлом году возил экскурсии к себе: познавательные, развлекательные, с дегустациями, со знакомством с пчелами, с избавлением от страхов – люди держат пчел в руках. Рассказываю о философии взаимоотношения пчеловода и пчел – непотребительской, не эксплуатационной.
При должном уровне разворотливости владельца гектара, который пользуется мерами господдержки, они очень приходятся к месту, их можно применить, если не стоит цель просто присвоить что-то, ничего не вложив в дело. Ведь есть и такие случаи, когда владельцы гектаров безответственно используют средства или по неопытности расходуют их неэффективно.
В этом году для меня истекает срок получения грантовой поддержки. Средства, полученные по гранту, нужно освоить в течение двух лет и в течение пяти лет развиваться в соответствии с бизнес-планом до указанных в нем параметров. Все это мы сделали. У нас пасека увеличилась с 27 до 100 ульев, мы построили необходимые подсобные помещения, которые позволяют на плановой основе комфортно выполнять трудовые обязанности. Даже банька у нас появилась, чтобы силы восстанавливать – заботимся о кадрах. У нас за пять лет созданы два рабочих места. Они так и остаются.
Организован сбыт продукции в Хабаровске. Объем точно не падает, остается на стабильном уровне. С крупными торговыми сетями для таких, как я, мелких предпринимателей, дела со сбытом остаются сложными. Сетям мы неудобны, потому что не можем обеспечить достаточных объемов и выполнить определенные требования, связанные с той же упаковкой и сопровождением.
В плане стоимости энергоносителей мы отстаем от западных регионов, именно поэтому наша конкурентоспособность с федеральными торговыми сетями, которые сейчас преобладают в Хабаровске, проигрывает. Это происходит, в том числе из-за того, что все-таки плотность населения на Дальнем Востоке меньше, возможности маневрировать в бытовых условиях у нас ниже, соответственно развиваться мы так быстро не можем. Значит, на мой взгляд, это точка для приложения усилий органов местной власти. Считаю, что для выравнивания ситуации с учетом особенностей местного производства, необходимо, по сравнению с западными партнерами, позиционировать, представлять и продвигать местную продукцию.
Я для себя формат сбыта определил, понял, что мне с сетями работать неудобно. Наблюдаю за тем, что происходит на рынке, состою в ассоциации производителей, получаю оттуда информацию и вижу, с какими трудностями сталкиваются в работе с сетями более крупные, чем я, производители. У меня свой путь. Считаю, что у личных хозяйств всегда есть возможности удовлетворять потребность клиентов более гибко, не только по качеству, но и по ориентации клиентуры. Поэтому я буду развивать свои точки. И вот как раз на днях, в феврале, мы открываем небольшой магазинчик в центре города. Я организую сейчас работу с турфирмами, которым будет интересно завозить туда туристов. Магазинчик расположится рядом с площадью Ленина, и по пути с экскурсии туристы смогут ко мне заезжать, брать сувениры для себя, для своих родных, чтобы рассказывать о нашей дальневосточной земле. Такая стратегия дает уверенность на случай каких-то катаклизмов быть более защищенным – это уже своя территория, своя недвижимость,
Считаю, что средств на «Дальневосточный гектар» и на поддержку их владельцев выделяется много, и некоторые даже не осваиваются, из-за чего потом регионы испытывают трудности. Я не специалист в этой области, но могу сказать, что мне получить грант было не трудно. Сейчас, на мой взгляд, значение имеет другая форма помощи: когда выстраивается рынок производства, сопровождения, госконтроля над произведенной продукцией, когда производители должны работать в программах «Меркурий», программах, связанных с введением онлайн-касс, необходимо помогать начинающим производителям. Ведь порой, хочешь, не хочешь, попадаешь в зону риска и можешь стать правонарушителем. Это касается и налогов, и отчетностей.
Для помощи начинающим производителям необходимо создавать инкубаторы, основной целью, которых должно стать создание упрощенных условий вхождения людей в бизнес. Эти инкубаторы могут стать одновременно упрощенной системой для фермеров, например, для помощи в работе в том же «Меркурии» или в оформлении различных документов, и площадкой для подготовки кадров, в том числе, финансово-кредитных, для ветеринарной и другой сфер.
Сейчас «Дальневосточному гектару» не уделяется столько внимания, как раньше, и это, по моему мнению, нормальная история: у страны несколько поменялись приоритеты, плюс на стадии разработки программы серьезные научные работники, прогнозисты не изучали, каким должен быть конечный образ у этой инициативы, не определяли, каким лифтом она может стать для человека, какие стимулы и возможности у него есть, чтобы развивать свое дело. Курсант, поступая в военное училище, понимает, что у него есть перспектива дорасти до генерала, а почему у фермера на «Дальневосточном гектаре» перспектив нет? На мой взгляд, такие вертикали нужно выстраивать во всех отраслях, об этом нужно подумать отраслевым министерствам, ведомствам. Понятно, не все сразу происходит, но нас необходимо обязательно увязывать в государственную систему и находить нам место.
- Да какая рыбалка?! Холодрыга такая на улице! – говорили мне знакомые, заслышав о моих планах отправиться на выходные за ленком и хариусом.
В Хабаровске и правда морозы под 40, но желание «вырваться на оперативные просторы» пересилило – сидеть в городе надоело, да и на «зимней» я бывал лишь единожды: на севере Камчатки, в заливе Корфа. Было это лет 10 назад, ловили мы камбалу и корюшку в заранее подготовленных лунках, так что, можно сказать, это не в счет.
Изначальную идею ехать на «зимнюю горную» и жить в отапливаемой палатке, мы, внимательно изучив показания термометра и прогноз, все же отвергли. Решили остановиться на базе на берегу реки в поселке Сукпай, что примерно в 200 километрах от Хабаровска, в том числе, по «бамовской» трассе (она же «бетонка», она же дорога «Восток», она же федеральная трасса А375) Хабаровск – Находка, которая, на самом деле, никуда не ведет и теряется в тайге сразу после пересечения административной границы между Хабаровским краем и Приморьем.
Неделя до поездки прошла в бурных обсуждениях «сколько брать», «вся рыба наша» и «на что лучше ловится». В итоге решили, что короед (20 рублей за штучку) – наше все и вот уже два боевых экипажа на «Паджерике» и «Форике» (Субару Форестер – прим. ред.) быстро преодолевают «бетонку» сворачивают на «гравийку», ведущую до бывших леспромхозховских некогда богатых поселков. На развилке Мухен – Сукпай заправляемся по полной (раньше на этой АЗС принимали только «налик») и вот она – Сидима (обычно поем про нее на манер «розенбаумовской» «Ах, зима ты, моя, зима», вместо «зимы» вставляя «Сидима»): здесь есть кафе, борщ и можно уже не бояться постов ГИБДД впереди, так что «рыбалка официально открыта».
Филиал Кубы на Дальнем Востоке
Дорога в Сукпай идет по тайге: перевалы, елки, сосны, где среди них где-то бродит амба (Амба –великий, большой, огромный так коренные жители Дальнего Востока называли тигра – прим. ред). Примерно на полпути попадается поселок Золотой – нынче уже наполовину заброшенный. А ведь еще до конца 80-х это были места, куда ехали зарабатывать. Причем, со всего мира. Сукпай, к примеру, строили (а потом и жили здесь) кубинцы: братья с острова Свободы приезжали в глухую дальневосточную тайгу, чтобы строить целый город лесозаготовителей (проект был рассчитан на 50 тысяч жителей), а взамен для своей социалистической республики рубили лес и бесплатно отправляли его к себе на родину. Сукпай, кстати, и переводится, как «луч солнца», правда, в переводе с удэгейского.
Обложка книги Джанси Кимонко "Там, где бежит Сукпай"
Места эти живописно описывал удэгейский писатель Джанси Кимонко в повести «Там, где бежит Сукпай», но каждый раз, когда приезжаешь, открываешь что-то новое.
На въезде в «нижний» поселок
В Сукпай от Транссиба раньше вела Оборская железная дорога, протяженностью около 150 километров – по ней отсюда и соседних поселков - Мухена, Дурмина – вывозили лес (пассажирский поезд тоже был). Сейчас от ветки осталась лишь насыпь, да железобетонные мосты. Впрочем, и поселок нынче оставляет удручающее впечатление. Особенно, «верхний» (или «новый», как его еще называют) – как раз тот, который строили кубинцы. Панельные дома зияют выбитыми стеклами, некоторые из них так вообще разобрали.
«Верхний» поселок, построенный кубинцами
Жилищная афера
Лет 10 назад в Сукпае случился «бум» - в поселке стали скупать квартиры, особенно 3-х комнатные. В роли покупателей, как правило, выступали жители севера Сахалина. Как оказалось, это была схема по обналичиванию жилищных сертификатов для выезжающих из районов Крайнего Севера – благоустроенное жилье посреди тайги покупалось за копейки, а по сертификату за него давали кратно больше. Теперь это – те самые квартиры с выбитыми стеклами: понятное дело, что никто сюда переезжать и не думал.
Впрочем, финиш у нас не в Сукпае, а примерно в пяти километрах, недалеко от вожделенной речки, на базе, где нас встречает Игорь – мужчина лет 50-60-ти.
Таежная база
Работает здесь смотрителем/распорядителем. Сам родом из Амурской области, год назад уехал домой к дочерям, но началась «СВО» и владелец базы вместе с сыном попали под мобилизацию. Тогда супруга (она же мать) мобилизованных позвонила Игорю и сказала «приезжай, без тебя не справиться». Вот и живет теперь с лошадью, двумя собаками и кучей кошек.
Елка по-сукпайски, украшенная компакт-дисками
Кошки, кстати, опасные: куриную кость, нечаянно уроненную со стола, подхватят на лету, да перегрызут тут же – настоящие дальневосточные коты. А еще они сидят возле домика, где мы остановились, и мяукают, когда ты выходишь – мол, дай пожрать! А вот если заходить в дом, то молчат – понимают.
Те самые кошки
То, что мы сняли домик на базе – это правильно. Света в нем хоть и нет (LED-освещение от солнечных батарей не в счет), но «буржуйка» греет, а за окном – 40. Чтобы не бегать к машине, ставим брелоки в режим «прогрев каждые четыре часа» и понеслось: UNO, нарды, «разговоры разговариваем». Завтра – на рыбалку.
На лед!
До реки Сукпай, скованной льдом, не больше километра – загружаем в сани-волокуши все необходимое и отправляемся на рыбалку.
На льду Сукпая
Через минут 40, выйдя на лед, и подобрав место под «завалом» (в этом смысле горная рыбалка зимой мало чем отличается от осенне-летне-весенней – выбираем те места, где любит прятаться рыба), ставим палатку без дна – в ней можно укрыться от ветра и отгородить рыбу от солнечного света, который может пробиться через пробуренную лунку и вспугнуть рыбу, и бурим лунки.
Алексей за работой
Тут стоит сказать, что у нас с собой был мотобур. Без него было бы тяжело – лед на Сукпае хоть и метра не достиг, но вручную было бы сложно.
Владелец бура – Алексей, кстати, также впервые оказавшийся на зимней горной рыбалке, провел разъяснительную работу: ножи для бура на "горняшке" (горная рыбалка - прим. ред.) подходят любые, а вот для бурения на Амуре далеко не все - лед на главной дальневосточной реке и «горняшке» абсолютно разный.
В ожидании рыбы
Стоит ли говорить, что мы ничего не поймали? Не помог ни короед, ни крючки «нужной формы». Ничего. Хотя, справедливости ради, поклевка была, и не единожды. Впрочем, рыбалка – это же не всегда про улов.
Возвращались с твердым желанием вернуться по весне и «наказать всю рыбу». На базе устроили чемпионат по нардам. Я, кстати, выиграл.
Вид на реку Хор, в которую впадает Сукпай
Смотритель Игорь успокоил: мол, не вы первые, кто возвращается с «сухими канами» (кан – емкость для рыбы - прим.ред). Во-первых, близость к населенному пункту практически всегда означает, что рыбы здесь нет – ее попросту выловили местные. К тому же хариус с ленком – рыба достаточно привередливая: то солнце слишком ярко светит, то вода недостаточно мутная, то температура неподходящая. И если на осенней или летней рыбалке ты можешь спокойно поменять локацию, выбрав на реке более подходящую яму или залом, где в горных реках любит прятаться хариус, то на зимней для этого приходится бурить новые лунки.