Про нелегкую долю блогера, и фабрики, выпускающие контент
В Якутске с 4 по 6 августа прошел форум «ProДФО» – очередной из серии уникальных форумов, которые объединяют представителей власти, экспертов, СМИ и жителей дальневосточных регионов. Каждый форум посвящен актуальным для отдельного региона темам: экономике, бизнесу, образованию, городской среде, поддержке молодежи, туризму, экологии. В этот раз обсуждали IT-сферу, стартапы и креативную индустрию.
То, что это форум «про и для» «молодых и дерзких» - становится понятно при взгляде на трибуну: дреды, белое платье, модная бородка, клетчатая рубашка. Темы также соответствующие: креативная индустрия, креативная экономика, IT-сфера. С учетом политической ситуации, говорили и про импортозамещение. Последний фактор, по мнению специалистов, освобождает большое количество ниш, которые необходимо занимать.
«Сейчас мы видим, что ввиду глобальных событий в ряде сфер многие конкуренты отпали. Образовались ниши, которые теперь могут занять отечественные предприниматели. Для огромного количества сфер могут появиться стартапы-клоны с аналогичной бизнес-моделью и технологией тех проектов, которые были вынуждены уйти с рынка или стали недоступны», – сказал основатель TenChat, глава группы компаний ВБЦ Семен Теняев.
фото: Петр Чугунов
Получается, вовсе не обязательно придумывать что-то новое – велосипед уже изобретен, тем более, сейчас, когда с рынка уходит многие иностранные конкуренты. Достаточно просто «переупаковать» уже существующие проекты и технологии.
«У проекта может быть старая технология, которая ничего нового не привносит, однако есть новая бизнес-модель», – поделился мнением директор якутского «IT-парка» в Александр Дауркин.
Залог успеха – в грамотной презентации и позиционировании.
«Свой продукт нужно уметь зажечь, интересно рассказать о нем и грамотно представить инвесторам. Если вы не верите в свой проект, это будет чувствоваться в ваших презентациях. Мы заинтересованы в том, чтобы сейчас на Дальнем Востоке появлялось больше стартапов», – сказал директор АО «Венчурная компания «Якутия» Василий Ефимов.
В Якутии, кстати, начинающих IT-предпринимателей решил поддержать не только словом, но и делом – создали акселератор Б8, который помогает запустить проекты. Заодно сделали и преакселератор, где буквально воспитывают будущих предпринимателей в сфере IT.
Тренд последних лет и мечта тысяч молодых людей – блогинг. «Рассказываешь истории, ездишь в разные места, набираешь тысячи фоловеров, зарабатываешь много денег», – примерно так представляет себе ведение блога едва ли не каждый, кто узнает об очередной истории успеха очередной звезды рунета. О том, что это перспективная тема, в принципе, понятно давно и без форумов. Вопрос в другом: как встроиться в нее дальневосточникам, да еще при этом найти свою уникальность? К тому же, как показывает практика, пользователь в первую очередь выбирает площадку, а уже потом блогера. А еще пользователь не всегда готов идти за блогером, к примеру, в другую сеть, как это сейчас происходит с заменой Instagram на ВКонтакте или YouTube на RuTube. И чтобы «перетянуть» аудиторию блогеру необходимо приложить массу усилий.
фото: lukasbieri
«Заниматься развитием своего блога и развивать объем аудитории – это действительно труд. Сегодня, если блогер и интернет-площадка готовы совместно развиваться и открыты к сотрудничеству, обладают равными амбициями, только в этом случае можно рассчитывать на успех. Сейчас на нашей платформе можно организовывать кросс-платформенные проекты, у нас есть рекламодатели, а это важно для блогеров, которые намерены сменить площадку», – рассказала директор департамента маркетинговых коммуникаций RUTUBE Юлия Талапанова.
Кстати, Талапанова предложила блогерам из Якутии развивать свой национальный видеохостинг. По ее мнению, качественный видеоконтент буквально лежит у жителей республики «под ногами»: это природа, быт и национальные обычаи Саха, которые наверняка будут пользоваться успехом. Олени, тала, мамонты – все в кассу, а значит, будут просмотры и реклама. Стоит только постараться.
А стараться есть ради чего: по итогам прошлого года объем рынка рекламы в Digital оценивается в сумму более 320 млрд рублей. При этом 30 % рекламодателей около половины своих рекламных кампаний тратят именно на блогерские интеграции. Эксперты прогнозируют, что рынок интернет-рекламы, невзирая на глобальные ограничения, будет восстанавливаться и развиваться.
«На мой взгляд, в ближайшие годы digital-рынок будет постепенно восстанавливаться. Инструменты продвижения не изменились. Инфлюенс-маркетинг всегда был самым показательным: по нему рекламодатели легко могут посчитать условное количество переходов, число охватов и оценить эффективность вложенных ресурсов», – высказался управляющий директор агентства INVITE, основатель паблика и агентства MDK Creative Роберто Панчвидзе.
Участники дискуссии всерьез говорили о поддержке блогосферы и креативной индустрии государством – как любого завода или предприятия, например, в территории опережающего развития. Ведь эта индустрия уже давно объединяет десятки профессий, тысячи компаний и дает десятки тысяч рабочих мест. И эти показатели могут вырасти на порядок, когда произойдет полное замещение иностранных социальных сетей отечественными: Yappy, ВК, RuTube – число пользователей только растет. Чтобы интерес не пропадал, в ВК, к примеру, решили стимулировать производство видеоконтента.
«Мы активно развиваем нашу видеоплатформу, стремимся поддерживать авторов в создании и развитии видеоконтента. За последние несколько месяцев мы запустили несколько программ поддержки, в которых, помимо основных доходов от рекламы, мы предоставляем, в том числе, дополнительные гранты. Если сравнить весну 2021 и 2022 года, то заработок авторов в партнерской программе в этом году увеличился на 145 % – как за счет повышенного интереса к платформе, так и за счет нашей программы поддержки», – рассказала руководитель кинонаправления партнерского маркетинга социальной сети «ВКонтакте» Виктория Борисенко.
В продюсерском центре Insight People объявили своего рода конкурс «Алло, мы ищем таланты!» - стали привлекать креативных и активных людей в мире креативной индустрии из регионов
«Мы уверены, что в каждом регионе есть свой креативный кластер, люди с идеями и желанием их реализовывать. Именно поэтому мы в Insight People так активно работаем с региональными блогерами», - рассказала руководитель департамента по работе с блогерами Insight People Лидия Рогова.
фото: Петр Чугунов
Сегодня у Insight People на эксклюзивном контракте больше тысячи блогеров по всей стране. Что это дает? К примеру, за счет аудитории этих самых блогеров трансляции с Петербургского экономического форума посмотрели более 20 млн человек. Вряд ли телевизионные трансляции соберут сегодня такое количество зрителей.
Кстати, Insight People уже сотрудничают с несколькими студиями на Дальнем Востоке и планируют расширяться. К чему это приведет? Скоро увидим. В сети. Кстати, прослушать и посмотреть трансляцию форума можно на официальном сайте. Чем не креативная экономика в действии?
Алексей ЕлашПрограмма прокачки стартапов «Акселератор Б8» появилась в Якутии в 2019 году и практически сразу перешагнула границы региона. Оставаясь привязанным к локации появления, проект не ограничился начинающими бизнесменами в Республике Саха – организаторы раскинули свои сети сначала на весь Дальний Восток, а затем и на Россию. Подать заявку на участие в Акселераторе может любой стартап страны. Раз в полгода эксперты оценивают потенциал бизнес-идей, помогают их носителям ликвидировать слабые места и помогают стартовать на большом рынке. О тех, кто боролся за свой шанс и тех, кто его добился – в материале EastRussia.
Что такое «Демо-день»? Это «выпускной» участников Акселератора. «Демо-день» - термин, принятый для всех мероприятий подобного рода, когда финалисты прошедшие в течение трех месяцев интенсивную прокачку своих бизнес-скиллов, презентуют перед жюри и будущими инвесторами свои проекты.
Приветствуя участников седьмого демо-дня, министр инноваций, цифрового развития и инфокоммуникационных технологий Анатолий Семёнов напомнил о том, что Якутия – лидер в сфере цифровизации и инноваций на Дальнем Востоке и поэтому у республики особая миссия.
- Перед лидерами всегда стоят задачи развивать не только себя, но и всех вокруг, - сказал он. – Именно поэтому республика занимается поддержкой стартапов не только из Якутии, но и из других регионов. Так акселерационную программу «Б8» проходили проекты из Владивостока, Улан-Удэ, Хабаровска, Москвы, Санкт-Петербурга и других городов. При этом участие стартапов из-за пределов Якутии оказывает положительное влияние на нашу региональную стартап-экосистему.
Анатолий Семёнов, министр инноваций, цифрового развития и инфокоммуникационных технологий
Фото: пресс-служба Акселератора Б8
Всего до нынешнего демо-дня дошли (то есть, полностью прошли акселерацию) 10 проектов, и у каждой команды было всего по три минуты, чтобы максимально ярко, полно и убедительно показать себя инвесторам.
Презентовать себя первыми выпало проекту «Виртуальный Офис». IT-команда из Якутска разработала кроссплатформенную RPA-система с мобильным приложением, которая автоматизирует закупки для заказчиков, работающих с госзакупками по 44-ФЗ и 223-ФЗ (RPA - Robotic Process Automation - это форма технологии автоматизации бизнес-процессов, основанная на метафорическом программном обеспечении роботов или искусственного интеллекта – прим. ред.). «Виртуальный офис», обещают разработчики, за один клик составит закупочную документацию, с помощью компьютерного зрения отсмотрит поступившие заявки. Использование программы, уверены авторы, сведёт к минимуму влияние человеческого фактора и возможных ошибок, а также ускорит рабочий процесс в 10 раз. Потенциальные клиенты – 51 тысяча компаний сектора B2G.
Вторыми о себе рассказывали москвичи – команда Atmaspace: платформы-маркетплейса для продажи и проведения онлайн-обучения. Это проект на стыке двух трендов – онлайн-образования и духовного развития. Своей «фишкой» считают уникальность сегмента и концентрацию на образовании в сфере психологии, осознанности и личностного роста, преподавателями в котором выступают только проверенные эксперты. Авторы убеждены, что смогли собрать в одном месте самые качественную информацию и тех, кто её умело преподаст слушателям.
Стартап InED из Якутска – интерактивная образовательная платформа, где школьники и репетиторы могут найти друг друга, а также облегчающая процесс образования в онлайн режиме. Успех проекту должен принести уникальная методика преподавания собственной разработки, замешанная на геймификации, автоматизации и интерактивности.
Один из основателей инженерного марктетплейса ENSYS.STORE Андрей Лепёхин из Хабаровска ратовал за своё детище – площадку, объединяющую продавцов и покупателей инженерного оборудования и материалов для систем: отопления, водоснабжения, канализации, вентиляции, электроснабжения и других систем. Он уверен, что его проект решит проблему поиска, подбора необходимых материалов, сравнения условий поставки, цен итп, с которой неминуемо сталкиваются снабженцы строительных организаций.
То, что маркетплейсы сейчас в тренде, подтвердила и якутская команда JOLAANA (от «дьолаана», что в переводе с якутского «дверь в счастье» - прим.ред). На этой площадке зарегистрироваться может каждый: как крупный бизнес, так и самозанятый с одной товарной позицией.
Алёна Корнилова, основатель маркетплейса Jolaana
Фото: пресс-служба Акселератора Б8
В онлайн режиме – по видеосвязи – прошла презентация бизнес-идеи стартапа из Москвы – Tapnpin: интерактивной карта рабочего пространства и системы бронирования. «Бывало ли у вас такое, когда приходя в большую компанию, в её большой офис, вы не можете в нём сориентироваться? – спросил один из основателей проекта Илья. – Избежать замешательства поможет интерактивная карта, доступная в интернете или мобильное приложение. Создание собственной такой карты под силу разве что крупным корпорациям, хотя востребованность её высока и у организаций поменьше». Разработчики считают, что их продукт предназначен для тех, кому необходимо комфортно организовать пространство большого офиса, или если офис используется как co-working, или когда помещения сдаются в аренду.
Денис Рогачиков из Москвы представил проект облегчающий разработку программного обеспечения OAK. Это продукт, который предоставляет возможность «умной» генерации сервисов, реализованных в архитектурном стиле REST из их описания на OpenAPI. Его использование сулит двукратное ускорение разработки веб-архитектуры ПО – сервисы e-commerce, мобильные приложения, системы контент менеджмента итп.
Продолжили эстафету питчинга «хозяева поля»: компания из Якутска SmartOm. Её «конёк» умные системы удаленного мониторинга и управления устройствами автоматизации. Главная задача, которую решают разработчики – объединение разнородных умных устройств под одной системой управления и мониторинга.
Команда из Красноярска представила проект OptiDrive – онлайн автошколу с возможностью построения личного графика занятий, рейтингом автоинструкторов и персонализированным обучением. Будущий водитель сможет изучать теорию в удобное для себя время – используя видеоуроки и сдавая пробные тесты онлайн.
Увесистую точку в программе Демо-дня поставили якутские IT-шники, основатели компании Arccon. Их продукт – программный комплекс инженерного анализа оснований и фундаментов зданий и сооружений на многолетнемерзлых грунтах (EastRussia рассказывала про них в материале «Мерзлая свая для вечной мерзлоты»).
Кто получит финансирование – а это полтора миллиона рублей, решали эксперты среди которых Игорь Анфалов, заместитель директора по перспективному планированию и проектной деятельности АУ «Технопарк высоких технологий» ХМАО-Югра, Елизавета Каленчук, менеджер по взаимодействию в Лаборатории Касперского, Александр Борисов – директор ИТ-парка «Казань», Олег Баранник - менеджер и бизнес-коуч, один из ключевых менторов Фонда «Сколково», Егор Семенов – зам.начальника проектного офиса Красноярского регионального иновационно-технологического бизнес-инкубатора и главный специалист этого же проектного офиса Денис Денисов.
Финансирование осуществаляется на основе договора опциона - в обмен на право купить 5%-ную долю в компании за 500 рублей в течении трех лет (подробнее об условиях инвестирования – в интервью с директором Фонда развития инноваций Якутии Василием Ефимовым). Выступая перед участниками седьмого демо-дня Василий Ефимов пояснил, что Акселератор «Б8» работает с проектами в предпосевной стадии – в самой ранней стадии стартапа:
- Мы уже убедились, что на Дальнем Востоке и в Якутии есть, безусловно, талантливые стартапы с потенциалом стать «единорогами», но им необходимы инвестиции, чтобы иметь возможность опробовать свои гипотезы и протестировать идеи, начать продажи. Именно поэтому наш Фонд, как государственный, занял эту нишу.
Василий Ефимов, директор Фонда развития инноваций Якутии
Фото: пресс-служба Акселератора Б8
Но тем не менее, даже команды, которые не получили финансирование, уже взяли очень много от акселератора – бесценный опыт от обучения, прежде всего. Менторы акселератора помогают участникам практическими советами и передают уникальную информацию о правилах ведения успешного инновационного бизнеса.
Участие в мероприятии абсолютно бесплатно. На безвозмездной основе всем участникам предоставляется возможность получения бесценных знаний от опытных профессионалов и шанс выиграть финансирование своего проекта.
Победителями седьмого потока «Акселератора B8» и, соответственно, получателями финансирования стали шесть команд:
• Виртуальный Офис (Якутск)
• OptiDrive (Красноярск)
• Atmaspace (Москва)
• Arccon (Якутск)
• InED (Якутск)
• SmartOm (Якутск)
А дальше, как говорят организаторы: «Развитие проектов в руках участников и победителей. Был дан отличный старт, а теперь все зависит от желания и стремлений стартаперов развивать свое дело». Сотрудничество с акселератором на этом не заканчивается. Выпускники программы всегда могут рассчитывать на практические советы своих менторов. Существует даже клуб выпускников «Б8», где на встречах стартаперы могут обменяться своим опытом и помочь друг другу».
Ну а тем стартапам, кто убеждён, что их бизнес-идея просто обязана выстрелить, но понимает, что без акселератора им не обойтись, могут подать заявку на восьмой поток.
В разговоре с корреспондентом EastRussia программный директор VII Республиканского конкурса «Моя профессия — IT» Мичил Стручков именно на этом сделал акцент: в конкурсе приняли участие команды из 24-х районов Якутии (всего в республике 24 улуса и 2 города). Причем, если раньше явными фаворитами были команды из Якутска, то теперь серьезную конкуренцию им составляют представители «периферии».
Гранты нужны, но не всегда эффективны, социальная ответственность учит подходить к инвестированию комплексно, Якутия выиграет, даже если взращенный здесь стартап покинет ее пределы. Об этом, и о том, что государственный венчурный фонд может и должен быть и инновативным, и успешным в интервью EastRussia рассказал генеральный директор АО «Венчурная компания «Якутия» Василий Ефимов.
- Василий Васильевич, события последних дней, а именно антироссийские санкции ряда стран на военную спецоперацию на Украине, затронули все без исключения сферы нашей жизни. Как отражается происходящее на «Венчурной компании «Якутия», на её проектах, на стартапах?
- Конечно же, мы не можем и не остаемся в стороне от происходящего. Мы – инвесторы, и благополучие людей, которые стоят за проектами, в которые мы вкладываем, для нас является одним из безусловных приоритетов. Это касается и компаний «Первого фонда» - он них я расскажу подробнее чуть позже, и IT-стартапов, на которых мы фокусируемся сегодня. IT-отрасль оказалась среди сфер экономики, которые особенно чувствительны к антироссийским санкциям. Поэтому мы находимся в постоянном контакте с представителями компаний, знаем, что их сейчас тревожит, какая помощь нужна, насколько они зависимы или наоборот независимы от импортного программного обеспечения.
Правительство Республики комплексно подходит к стабилизации экономики региона, и, конечно же, приняты решения о поддержке IT-отрасли. В частности запланирована докапитализация «Венчурной компании «Якутия» на 300 млн. рублей, с тем, чтобы мы, как институт развития, помогли в трудную минуту предприятиям, которые занимаются деятельностью в области информационных и цифровых разработок. Однако докапитализация – это процесс, требующий времени, поэтому мы решили действовать на опережение и уже сейчас – начиная с 4 апреля – начнем финансово помогать стартапам и IT-компаниям. На это мы выделяем 150 млн. собственных средств. Мы примерно рассчитали, что каждый получатель поддержки может получить по пять миллионов рублей.
- Какие именно компании получат эти деньги, и на что можно будет их потратить?
- Мы выделяем следущие основных условия для получателей поддержки: это должны быть компании, зарегистрированные на территории Республики Саха (Якутия), это организации, аккредитованные Минцифры РФ (а получить такую аккредитацию можно всего за сутки, поэтому наши стартапы этим уже занялись), кроме того получить финансовую помощь смогут резиденты IT-парка «Якутия». Компания-получатель должна иметь не менее пяти рабочих мест, а также быть активной на протяжении как минимум последних шести месяцев.
Целевым расходованием средств будут считаться траты, направленные на сохранение рабочих мест – это зарплата, это обязательные платежи в фонды страхования. Сейчас главное – сохранить компании, дать им возможность продолжать развитие своих продуктов, потому что IT-сфера – это стратегическая отрасль.
- На каких условиях выдаются деньги – это безвозмездная раздача средств, это займ?
- Мы выделяем средства по опционной схеме. Это не займ, не кредит, и не безвозмездная раздача. Мы даем деньги в обмен на право купить 5%-ную долю в компании за 500 рублей в течении трех лет. То есть если дело пойдет, стартап «выстрелит» - эта помощь окажется нашей удачной инвестицией. Если интересен механизм опциона, я могу подробнее на этом остановиться.
- Да, безусловно. Мы вернемся к опциону, но теперь хотелось бы прояснить с чем связан ваш такой пристальный интерес к IT-отрасли, что такое «Венчурная компания «Якутия», с кем она работает, каким финансовым инструментарием пользуется?
- На старте деятельности «Венчурной компании «Якутия» основным финансовым инструментом был обычный займ. Это по сути не венчурный инструмент, потому что венчурные инвестиции – это про доли, про рост стоимости этой доли, и «выход» - это не погашение займа, а выход из доли с прибылью. Те средства, которые были размещены в период с 2013 по 2018 годы, предоставлялись в виде займов, и венчурная компания в то время была скорее фондом развития местного производства и сервисов для местного рынка. Эти вложения получили название «Первый фонд» - первыми получателями этих инвестиций стали резиденты ТОР «Якутия», на тот момент ТОР «Кангалассы». Можно сказать, что мы были таким специфическим финансовым институтом, который давал займы тем, кому отказывали банки.
В 2019 году мы пересмотрели нашу концепцию и разработали четыре стратегических направления. Одно из них – это продолжение работы с «Первым фондом» – мероприятия по возвращению тех инвестиций, которые мы выдавали в виде займов - порядка 592 млн рублей. Причем задача не просто вернуть, а вернуть больше, чем вложили. Это не всегда само собой разумеющийся процесс - у нас есть «живые» проекты, которые успешно работают и обслуживают займ, а есть ситуации, когда мы подключаем юристов и действуем в правовом поле. Рассчитываем к 2027 году эту работу завершить. Одновременно мы решили отказаться от выдачи займов и сейчас работаем с опционами.
Второе наше ключевое направление – это партнёрские акселерационные программы. Вместе с ГАУ «Технопарк «Якутия» мы создали Фонд развития инноваций Республики Саха (Якутия), который работает на модели эндаумент-фонда. То есть мы инвестируем в активы с низким риском, и заработанные деньги инвестируем уже в стартапы и развитие инновационной экосистемы.
Как раз на базе этого фонда работает наш акселератор «Б8» - это трехмесячная акселерационная программа для стартапов. У нас уже было шесть потоков, сейчас набираем седьмой. Наш фокус – это IT проекты в предпосевной стадии – в самой ранней стадии стартапа. Почему мы решили работать именно с такими проектами? Потому что сейчас на и Дальнем Востоке в целом, и в Якутии в частности, отсутствует капитал, который бы работал с бизнесом именно на этом этапе. Нет и сильного сообщества бизнес-ангелов, хотя точечные инвестиции присутствуют.
Как государственный фонд мы заняли эту нишу, потому что мы понимаем, что именно здесь мы нужны. Мы уже убедились, что на Дальнем Востоке и в Якутии есть, безусловно, талантливые стартапы с потенциалом стать «единорогами», но им необходимы инвестиции, чтобы иметь возможность опробовать свои гипотезы и протестировать идеи, начать продажи. Вплоть до того, что если они провалятся, дать им еще один шанс.
Третье направление – это совместные фонды. Сейчас мы работаем исключительно со своими средствами – теми, что нам выделило государство и теми, которые мы сами заработали. Но венчурные фонды, как правило, работают по-другому. Они аккумулируют средства некоторого количества партнёров. Таким образом, достигается в первую очередь разделение рисков и разделение экспертизы. То есть в таком фонде есть управляющий товарищ и вкладчики. Управляющий товарищ вкладывается сам, разрабатывает концепцию и стратегию инвестирования, и привлекает вкладчиков-партнеров. Так вот мы готовы быть и такими вкладчиками тоже, чтобы, как я уже сказал – распределять риски. Есть тут правда нюанс – посевная стадия внушает многим опасения. Государственные фонды предпочитают инвестировать в бизнес на стадии «раунда А», когда компания уже работает, у нее есть выручка и надо «только» масштабироваться. Это тоже очень востребовано, но мне кажется, что роль государства должна быть больше как раз здесь - на предпосевной и посевной стадиях, когда частные инвесторы еще не готовы вкладываться. Такие инвестиции будут востребованы всегда.
Мы готовы создать такой совместный фонд на этапе первого закрытия в 300 млн рублей – 150 миллионов наши, еще 150 млн – управляющий партнер. В идеале это должен быть частный инвестор, но пока мы видим, что большого интереса к посевным инвестициям нет. Тем не менее, мы уверены, что рано или поздно этот интерес появится – всему своё время.
Иллюстрация: Венчурная компания «Якутия»
На иллюстрации хорошо видно, на что мы нацелены. Крайний слева отрезок - это так называемая «долина смерти» - время, когда стартапы на предпосевной и посевной стадиях терпят убытки, когда вероятность провала весьма высока. Мы как раз сфокусированы на этой стадии проекта. Далее за дело берутся другие инвесторы «Дальневосточный фонд высоких технологий» инвестирует от 100 млн рублей, и так далее. У нас есть четкое понимание, что если не работать с предпосевом и посевом, то не будет уже других стадий – раннего роста, быстрого старта. Именно поэтому наша миссия – это посев и предпосев.
Совместная работа, коллаборация – это вообще очень характерная особенность Дальнего Востока. И уже упомянутый Фонд инноваций – наш совместный проект с «Технопарком «Якутия» - хороший тому пример. Именно сотрудничество приносит часто интересные результаты, в то время как если вращаться только внутри своей собственной экосистемы, можно не увидеть новую перспективу и возможности.
Ещё один пример – наша работа с СВФУ. В результате сотрудничества появляются проекты, программы, которые интересны и университету, и полезны нам. Мы напрямую заинтересованы в успешности студентов Северо-Восточного университета, потому что это наши потенциальные заявители в акселератор! Чем лучше они поработают на стадии университета, в местном бизнес-инкубаторе «Орех», в который мы тоже готовы вкладывать наш ресурс, чтобы потом через пять лет этот выпускник университета основал свой стартап, и он был бы более качественным, более подготовленным. Поэтому мы, можно сказать, обречены на сотрудничество и всегда к нему готовы.
Четвертое направление имеет для нас среднесрочную перспективу, и ведет оно нас к тому, чтобы нам самим стать управляющим товарищем в новых венчурных фондах. Когда мы утверждали нашу Стратегию, то ориентировались на достижение этой цели в 2024 году. Этот срок, скорее всего, будет пересмотрен, но в целом, хочу сказать, что Стратегия для нас это не просто документ «для галочки». Всё, что в ней прописано, и пусть это иногда очень амбициозные, труднодостижимые цели – мы стараемся выполнять. Вот, например, контрольные показатели эффективности (КПЭ) в части создания посевного фонда – мы не смогли их достичь в 2021 году, к сожалению, и мы об этом честно говорим акционеру. Надо отметить, что мы не ставим себе легкодостижимые КПЭ, чтобы потом было проще отчитываться. И даже когда мы ставили себе задачу создать посевной фонд, мы понимали, что будет крайне сложно найти управляющего товарища, но всё равно такую задачу себе поставили.
Кстати если кто-то кроме нас на Дальнем Востоке тоже вынашивает планы по созданию, участию в посевном фонде – мы предлагаем объединиться как вкладчикам и вместе искать управляющего товарища.
- Вы уже упомянули, что отказались от выдачи займов в пользу опционов. Как это работает на практике?
- Да, мы посмотрели, что займ на предпосевной стадии не самый лучший инструмент, особенно для технологических стартапов, потому что здесь не всегда ясна бизнес-модель, нет уверенности в том, что рынок воспримет твой продукт так, как это было запланировано. Нагружать такой стартап займом, который надо возвращать с процентами, нам показалось нелогичным.
Конечно, есть ещё гранты, они доступны, есть множество фондов, которые их выдают. Но у нас, как у инвестора, есть мотивация к росту, к развитию стартапов, в которые мы вкладываемся, в то время как грант – это история про то, чтобы его освоить и потом отчитаться, на что он был потрачен. Что происходит после гранта – это уже другая история. Грант – это хороший инструмент, но в разумных пределах. Не должно быть такого, что стартапы получают гранты и это и есть их бизнес-модель.
Мы не выдаём гранты, и не входим сразу в долю. Мы не делаем этого потому, что вероятность провала у любого стартапа на предпосевной стадии очень высока – это законы рынка. Инвестор, который сразу входит в долю на этом этапе, резко повышает свои риски, особенно если у него в портфеле сотни таких компаний. Но интерес свой к вхождению в долю мы сохраняем и используем для этого используем известный финансовый инструмент - опцион. Но мы его несколько видоизменили. Применительно к нашей ситуации это выглядит так: мы заключаем договор с основным основателем стартапа, у которого 50 и/или более процентов доли в компании, платим ему вознаграждение – 1 650 000 рублей, удерживаем НДФЛ и переводим на счет юридического лица. Это вознаграждение даёт нам право купить 5% компании за 500 рублей в течении трех лет. Такой опцион позволяет нам мониторить стартап и к третьему году, когда уже его жизнеспособность или его провал очевидны, принять решение, как поступить. Мы можем стать учредителями, мы можем продать этот опцион – и в этом преимущество опциона, именно как финансового инструмента. Мы можем продать его, не входя в долю третьему инвестору, или тому же сооснователю стартапа, например.
В результате мы получаем средства, которые снова можем вкладывать в другие стартапы. Мы всегда говорим участникам наших акселераторов: «Ваш успех и выкуп опциона, может быть реинвестирован в потенциальный успех таких же начинающих предпринимателей, которыми были когда-то вы сами». Получается, что Фонд развития инноваций - это механизм, для реализации этой миссии. И у нас уже был первый выход по этой модели – проект JobJob – сервис разовых бытовых услуг. Это мобильное приложение, которое позволяет заказчику найти исполнителя для выполнения поручений по хозяйству, оказания услуг по ремонту или настройке бытовой, цифровой техники, репетиторству итд. Сейчас основатели работают в группе InDriver у них все успешно. Так вот деньги, которые мы получили с этого первого выхода, мы уже реинвестировали в другие стартапы.
- И какие стартапы сейчас, что называется, «идут в гору»?
- Обычно все происходит так – два раза в год мы набираем потоки для нашего акселератора В8. Мы набираем до 12-ти стартапов в поток и где-то месяц за ними наблюдаем. Когда мы видим уже какие-то результаты, мы созываем нашу комиссию по проектам и принимаем решение – будем мы инвестировать, либо нет. Мы позволяем стартапам завершить акселерационную программу без инвестиций, но концентрируемся уже на тех, кого мы профинансировали.
- Вмешивается или участвует ли каким-либо образом «Венчурная компания «Якутия» в деятельность стартапов после выплаты вознаграждения?
- У нас во время акселератора работают менторы и работают трекеры. Они сопровождают проект в течении трех месяцев, следят за своевременным прохождением контрольных точек, анализируют, если что-то пошло не так. После акселератора у нас ведется ежеквартальный мониторинг, когда мы смотрим за прогрессом наших подопечных, есть ли выручка, сколько людей работает, привлекли ли они дополнительное финансирование, сколько денег потратили. Технопарк «Якутия» делает свои предложения, мы, конечно же, консультируем их по всем вопросам, которые у них возникают, делимся контактами, помогаем попасть в другие акселерационные программы. Но в деятельность стартапов мы не вмешиваемся. Они отчитываются перед нами по целевому расходованию средств, но непосредственного участия в их финансово-хозяйственной деятельности мы не принимаем.
Мы можем влиять лишь в том случае, когда происходят изменения в составе учредителей. Мы заинтересованы в том, чтобы тот человек, с которым мы заключили договор, имел существенную долю в стартапе. Иначе, если он, скажем, выйдет из проекта, у нас окажется опцион ни с кем. И даже когда мы акцептуем опцион и становимся соучредителями, наша доля в 5% не так велика, чтобы оказывать влияние на ведение бизнеса.
- Я правильно вас понял, что вы сейчас работаете только с IT-проектами и производственниками больше не занимаетесь?
- Да, у нас фокус на IT-стартапы. Причин тому несколько, прежде всего географические и климатические особенности Якутии, сложная логистика. Производство любой физической продукции сразу столкнется с тем, что куда-то её вывезти будет непросто и дорого. В такой ситуации несомненным преимуществом IT-продукции становится создание нематериальных активов, которые могут сравнительно легко масштабироваться. Это, конечно, высоко конкурентный рынок – получается, что стартапы из Якутии сразу конкурируют со всеми стартапами мира, с той же Кремниевой долиной, но зато экспорт интеллектуальной продукции и сервисов не имеет барьеров.
- Но ведь IT-индустрия не имеет географической привязки. Зачем стартапу сидеть в Якутии, где холодно, когда парни с ноутбуком могут находиться в сколь угодно комфортных для себя условиях? Не боитесь утечки мозгов? Ваша компания – это всё еще «про Якутию» вообще?
- С точки зрения географии мы уже работаем со всем Дальним Востоком и рассматриваем возможность расширения на территорию всей России. Это нормально и это правильно. Экосистемы не должны находиться в изоляции. Из общения стартапов якутских и их коллег из других регионов может появиться синергия, новые совместные проекты, от которых все выиграют.
- А Республика Саха (Якутия) от этого выиграет?
- Конечно выиграет! Если у нас есть доли в стартапах, и если они растут, то Якутия, конечно же, будет выигрывать! И у нас нет цели, всех держать здесь. Мы понимаем, что чем больше они видят мир, чем больше они общаются, участвуют в новых проектах, тем больше вероятность, что они сменят локацию, но одновременно эта их активность помогает стартапам расти. Но да, мы создаем здесь такие условия, что они сами хотели здесь остаться, по собственному желанию и им было здесь комфортно жить, работать и развиваться.
И я уверен, что такой предприниматель, такой стартап, получивший возможность начать свое развитие в Якутии, обязательно сделает вклад в развитие региона. Не обязательно деньгами, они могут выступать как менторы, они даже могут просто подсказать, с кем пообщаться по конкретному вопросу. Поэтому при том, что фокус у нас, конечно же, на республике, мы понимаем, что надо и другие регионы привлекать, и наших ребят туда продвигать. Ведь мы хотим, чтобы они в итоге строили глобальные компании, а для этого надо ездить, общаться.
У нас есть очень показательная в этом смысле история со стартапом Aiger. Его основатель – Роман Бабеев - из Владивостока, начинал там, потом узнал про наш акселератор, приехал к нам – жил в Якутске три месяца с семьей, все у него хорошо получилось, сейчас он в Иннополисе в Татарстане. Он наш выпускник и его успех – показатель нашего успеха.
- Не слишком ли вы социально ориентированы для венчурного фонда? В чем вы видите приоритет - создавать «движение», или всё же зарабатывать деньги?
- Как государственный фонд, мы и про то, и про другое. Мы часто задаемся сами этим вопросом, но мы всегда помним, что мы – не частный фонд. Если бы у нас была цель только зарабатывать, у нас не было бы тех 43 проекторов, в которые мы вложились. И мы могли бы не использовать опционы. Мы инвестировали бы в два-три стартапа. Мы совсем по другому строили бы всю свою политику. Но государство дало нам под управление определенные средства, и мы должны их использовать ответственно.
Нельзя впадать и в другую крайность – спустить все деньги, не задумываясь о том, что они должны принести прибыль. Ведь мы поэтому и взяли модель эндаумент-фонда в нашем Фонде инноваций, потому что это модель evergreen-фонда – «вечнозеленого», бесконечного. Зарабатывая, мы передаем деньги будущим поколениям. Мы могли бы не идти по этой модели – получили деньги, раздали их и всё, но мы так не хотим. Мы хотим действовать максимально эффективно, в том числе и потому, чтобы доказать рынку – государственные венчурные фонды могут быть эффективными, чтобы показать, что государство заинтересовано в развитии инновационных экосистем, в создании стартапов, и что при этом оно использует правильные инструменты, и что частный капитал тоже может с нами работать.
Да, мы вынуждены постоянно искать баланс между государственным интересом и стремлением заработать. Мы не можем рассматривать стартап только с точки зрения извлечения прибыли. Это с одной стороны накладывает ограничения, но с другой позволяет нам воплощать социальный аспект нашей миссии. Как, например, в нынешних условиях, когда мы можем наоборот усилить финансовую поддержку, а не ограничивать, в отличие от частных фондов.
К тому же, как государственный фонд, мы отличаемся стабильностью. Мы строим планы, есть четкое видение по достижению наших целей. К 2032 году мы хотим, чтобы у нас были компании «единороги» - либо у них будет общая капитализация долларов рублей, либо это будет одна компания «единорог». Это вполне достижимо. У нас есть 10 лет, чтобы наши инвестиции предпосевного и посевного этапа «выстрелили». Я не устаю повторять, что наша сверхзадача, именно как государственного венчурного фонда, это повышение благосостояния жителей Якутии, всего Дальнего Востока, а это значит, что и всей России.
- На пути решения такой сверхзадачи, есть наверняка и «сверхтрудности»? Что досаждает больше всего? Какую бы свою проблему вы решили, будь у вас «кольцо всевластия»?
- Трудностей, конечно много, но непреодолимых нет! А вот будь у меня кольцо всевластия… лет 5-7 назад я, может быть, и занялся мечтанием, но теперь я вижу, что многие мои мечты становятся целями. Достижимыми целями. А это значит, что надо просто работать.
По данным Росстата, в 2023 году Дальний Восток посетили 6,3 млн туристов. Это значительно превышает показатели 2022 года. Макрорегион становится популярнее с каждым годом. О том, можно ли интересно и доступно путешествовать по ДФО, и как сделать это без вреда для достопримечательностей и впечатлений, рассуждает организатор путешествий на Дальний Восток, тревел-блогер Дмитрий Куликов (Oktagon).
Если говорить о городах с точки зрения интересности для туристов на Дальнем Востоке, то самый интересный, безусловно, Владивосток. Если говорить о природных достопримечательностях, то, конечно, это же это Камчатка, Курилы, Чукотка, но для среднего туриста цена там будет высокой по сравнению с любым туром по России. Цена путешествия по Дальнему Востоку или Арктическим территориям всегда в разы выше, например, чем путешествие по Кавказу — себестоимость очень высокая: рабочей силы, то есть гидов, водителей; питания, размещения и топлива. При этом есть сложности доступа к тем или иным районам, суровые условия — из-за этого цена путешествия значительно повышается.
Самым дорогим регионом для путешествия по Дальнему Востоку является Чукотка. Например, экскурсия, чтобы посмотреть на китов, обойдется в 30-35 тыс. рублей на человека. На Камчатке похожая история будет стоить 10-12 тыс. рублей.
Важен и вопрос логистики: на Камчатку достаточно прилететь прямым рейсом в Петропавловск и оттуда взять большой тур на семь-десять дней или одиночные экскурсии. А на Чукотку доступен только групповой тур, когда прилетаешь в Анадырь, а дальше встанет вопрос логистики, потому что в самом Анадыре смотреть особо нечего — вокруг тундра, и все. Киты рядом не обитают. Самая крайняя восточная точка России находится достаточно далеко, до нее надо лететь. А из-за непредсказуемой и очень суровой погоды бывает, что туристы ждут вылета от одного дня до недели. Лететь приходится до аэропорта Лаврентия и оттуда уже отправляться на какую-то экскурсию, например, к мысу Дежнева или смотреть на китов.
Получается, что чем южнее, тем дешевле путешествие. Юг Дальнего Востока — это Владивосток, выше Хабаровский край с Шантарскими островами. Но там нужно сразу закладывать стоимость тура в 250 тыс. рублей, где все включено: питание, экскурсии, трансферы, перелет из Хабаровска. Затем идут Курилы и Камчатка, однако там будет дешевле отдохнуть, потому что это более цивилизованная история: можно жить в отеле и каждый день бывать на экскурсии. На Шантарах же это автономное путешествие в полутысячах км от ближайшего населенного пункта. Самое дорогое, как я уже указывал — Чукотка с ее сложной логистикой. Путешествие в этот регион обычно начинается от 250 тыс. рублей.
Во Владивостоке же можно снять отель (есть, как очень дорогие — 50-60 тыс. рублей в сутки, так и дешевые, например, можно снять квартиру от пяти тыс. рублей в сутки), самому погулять по городу, воспользоваться общественным транспортом, выйти на небольшую морскую экскурсию, посетить сафари-парк, океанариум, музеи, достопримечательности. Путешествие во Владивосток можно назвать альтернативой посещения нашего самого западного города — Калининграда, который очень популярен у туристов.
На Дальнем Востоке туристу, по моему мнению, обязательно нужно посетить Владивосток, Камчатку, а также не менее впечатляющую, но еще слабо изученную историю — Северные Курилы — Парамушир, Онекотан, остров Атласова. Это три самых интересных острова северных Курил. При этом все их можно посетить за одно путешествие. Также обязательно нужно увидеть невероятно красивый остров Итуруп — самый комфортный остров на Курилах: там много гостиниц, есть несколько ресторанов, хорошие грунтовые дороги ко всем достопримечательностям — доехать можно легко и быстро. Все это можно назвать мини-версией Камчатки, Йеллоустона. А впечатлений производит не меньше, чем Камчатка, которая уже стала туристическим брендом в масштабах всей страны,
Да, пока не все красоты Дальнего Востока доступны туристам. Нужно больше отелей, больше самолетов, а вот цены нужны ниже — на эти самолеты, на отели. На Камчатке сейчас это активно развивается, вводятся и строятся новые гостиницы в большом масштабе. Но это оборачивается тем, что территория теряет свою уникальность и интересность. Когда ты хочешь полюбоваться, например, какой-то достопримечательностью, приходишь туда и оказываешься уже не среди двух-трех групп по 10-15 человек, а среди 100 человек — это совершенно другие впечатления, это все портит, вызывает раздражение, негатив. Ведь это не пляж, где можно лежать, смотреть на море и загореть под солнцем среди десятков тысяч людей, а история с природными достопримечательностями — совсем другая. Поэтому я не стал бы стремиться занижать цены, пусть будет меньше гостей. По моему мнению, пусть лучше каждый россиянин раз в жизни побывает на Камчатке, а десять или 50 раз съездит на Черное море. Посещение Камчатки, Дальнего Востока будет действительно уникальным опытом, который он запомнит на всю жизнь. И все получат максимум удовольствия, когда гостей на природных достопримечательностях будет не так много, чтобы толпой не затмить ее.
Правительственная комиссия одобрила создание международных территорий опережающего развития (МТОР) на Дальнем Востоке. Они будут привлекать иностранных инвесторов и выпускать товары с высокой добавленной стоимостью. Предполагается, что создавать такие экономические зоны можно будет после 1 апреля 2024 года. Основным партнером в этом направлении региональные и федеральные власти видят Китай. Нужны ли Поднебесной российские ТОР и как в них заманить инвесторов, рассуждает востоковед, директор Института стран Азии и Африки МГУ им. Ломоносова Алексей Маслов.
Также важно понимать, что российские ТОР не лучше и не хуже остальных. Сегодня они конкурируют с другими подобными зонами на территории Малайзии, Индонезии, Вьетнама, других стран, куда приходит Китай. Поэтому надо все время проводить сравнение преференциальных политик и показывать, чем мы лучше, например, преференционной территории в той же Малайзии, куда Китай сегодня много вкладывает. Китайский инвестор будет вкладываться не потому, что он дружит с Россией, а потому что это ему выгодно.
Третий важный момент в том, что большинство потенциальных инвесторов в российские ТОР — это инвесторы северо-востока Китая, наши основные партнеры по российскому Дальнему Востоку. И здесь есть одна особенность: китайский северо-восток, прежде всего провинции Хэйлунцзян, Дилинь, Ляонин — это падающий рынок, а не растущий, по крайней мере, за последние два года. Там резко падает население, и сегодня оно составляет 95 млн человек, что по российским масштабам грандиозно, но по китайским — немного. Большинство производителей в этом регионе — скорее не инвесторы, а покупатели или продавцы, которые занимаются экспортно-импортными операциями. Вкладываться в ТОР для них не очень интересно. Но самое главное, при сопоставимых капиталовложениях на территории Китая, когда компания из КНР вкладывается внутри страны, она может получить ряд поощрительных мер, не хуже, чем в российских ТОР, например, кредиты меньше 3% от своих банков. Соответственно наш конкурент по вложениям — сам по себе Китай.
Это не значит, что все плохо, просто я указал на серьезные недостатки. Нам нужно работать очень точечно. Есть несколько десятков инвестиционных компаний в Китае. Грубо говоря, если компания занимается нефтепереработкой, то не факт, что она будет вкладываться в нефтеперегонный комбинат в российской ТОР. Нам нужно выходить обязательно на те компании, которые имеют опыт и, самое главное, имеют привычку к инвестированию на внешних рынках. Для этого с российской стороны должны быть специально подготовленные люди, которые тщательно проработают бюджетный план, оформят его именно так, как принято в Китае, а не как в России, и предложат его в КНР.
Плюс к этому нужно повысить эффективность Восточного экономического форума — наверняка имеет смысл вернуться к изначальной задумке и сделать его эффективным инструментом капиталовложений. Мы видим, что многие участники форума, в том числе китайские — это администрации регионов или компании, которые не играют большую роль в инвестиционной политике. Нам надо адресным, точным образом приглашать компании, пользуясь ВЭФ, показывать им потенциал, и самое главное, повышать эффективность круглых столов, где идет не рассказ о компаниях, а рассказ о перспективах и форматах вложений. На мой взгляд, многие китайские компании просто не понимают механизмов ТОР, и вот здесь надо проводить мастер-классы для компаний из КНР.
Есть некие традиционные, стандартные направления, в которые вкладывается китайский бизнес. Прежде всего, Китай вкладывает в те СЭЗы (свободные экономические зоны) и в те ТОРы, где выход на операционную прибыль можно получить за три-четыре года. Чаще всего это дает туристический бизнес и туристическая инфраструктура или же совместная инфраструктура, когда продукция из этих ТОР пойдет в Китай и он сам по себе гарантирует закупки. Это может быть нефтепереработка, создание совместных агропредприятий, на что Китай, на мой взгляд, готов пойти.
Китай почти не идет на создание больших промышленных предприятий, если они создаются с нуля. А вот если речь идет о докапитализации уже существующего предприятия, то готов вкладываться. Плюс к этому китайцы обязательно смотрят на готовность инфраструктуры. Китай привык к тому, что когда его компании заходят в СЭЗы в других странах мира, то там уже есть готовые цеха, подъездные пути и другая инфраструктура. Например, когда целый ряд наших ТОР будет готов или будет находиться в финальной стадии готовности, я думаю, что очень велика вероятность, что Китай может в них зайти при правильной постановке вопроса.
Что касается международных ТОР, то они, на мой взгляд, не ухудшат и не улучшат ситуацию. Просто это несколько другой подход, но сам по себе он не решит никаких вопросов. Грубо говоря, это расширение предложения. В любом случае, нам придется работать с крупными китайскими фондами, работать на уровне долгих опытных переговорщиков, чтобы создать такую международную ТОР. Мы должны понимать, что надо привлечь десятки российских переговорщиков для того, чтобы нормально довести это дело с Китаем до финальной точки. Просто какие-то наезды делегаций в Китай или приезд китайских делегаций в Россию, вопроса не решит. Речь идет о системной работе в течение как минимум года, а то и больше.
Правительство России до середины апреля 2024 года должно принять конструктивное решение о ж/д перевозке лососей и сардины иваси с Дальнего Востока в центральные регионы страны. О том, как это скажется на ценах на рыбу для конечных потребителей, и помогут ли субсидии дальневосточным рыбакам, размышляет президент Всероссийской ассоциации рыбопромышленников (ВАРПЭ) Герман Зверев.
ВАРПЭ предлагала распространить льготный тариф на перевозку рыбопродукции на горбушу, сельдь и сардину иваси в 2021 году. Правительство решило начать с минтая — главного промыслового ресурса страны с долей в ежегодном вылове свыше 35% (около 1,8-1,9 млн тонн). Это решение дало свои результаты и стало одним из стимулов для роста поставок продукции на внутренний рынок. За два года с использованием субсидии по железной дороге перевезли почти 180 тыс. тонн минтаевой продукции.
Субсидия на перевозку горбуши, самого массового вида лососевых, будет способствовать увеличению ее предложения на прилавках, что позволит удовлетворить высокий спрос со стороны россиян. Как показало исследование ВЦИОМ, которое центр провел для ВАРПЭ в мае 2023 года, горбуша занимает вторую строчку в рейтинге любимых видов рыбы в России. Она уступает лишь скумбрии и сельди, которые делят между собой лидерство. У молодежи от 18 до 24 лет горбуша также на втором месте, но пока ее немного опережает форель.
С сардиной иваси ситуация иная: сейчас эта рыба недооценена переработчиками и ретейлерами из центральной части России. Повышение ее ценовой доступности могло бы стать стимулом для изменения ситуации. Иваси является полноценным аналогом сельди, при этом ее выгодно отличает более нежное и сочное мясо. Напомню, что в СССР она продавалась под брендом «сельдь иваси», который наряду с килькой в томатном соусе стал рыбным символом эпохи развитого социализма. В начале 90-х популяция иваси почти исчезла. Промысел после 25-летнего перерыва возобновили в 2018 году. В прошлом году наши рыбаки добыли 543,9 тыс. тонн иваси — в 1,9 раза больше, чем годом ранее. Такие высокие уловы ожидаются в ближайшие годы, что в комплексе с субсидированием доставки иваси должно повысить ее привлекательность для переработчиков европейской части страны, а это значит, что на российских прилавках может расшириться ассортимент пресервов, консервов, копченой и соленой рыбы.
Одновременно с этим, чтобы субсидия действительно стала импульсом для развития внутреннего рынка, важно грамотно проработать механизм ее практической реализации. Во-первых, учесть сезонность промысла при планировании заявочной кампании на получение этой меры поддержки. Так, основной объем минтая добывается зимой, красная рыба — летом, а иваси — летом и осенью. Во-вторых, предусмотреть достаточное финансирование программы: ее расширение должно сопровождаться увеличением объема бюджетного ассигнования. Мы оцениваем потребность такого финансирования в 1,5 млрд рублей ежегодно.