Съемочную группу фильма «Не хороните меня без Ивана» пригласили на запись программы «Закрытый показ» на 1 канале. Лента была показана в федеральном эфире 13 апреля 2024 года. фото: «Сахафильм»

«Белый пароход»

В этом году на экраны выйдет художественный фильм «Белый пароход», режиссёром которого выступила Инга Шепелева. Картина сейчас находится на стадии пост-продакшн, идет работа над звуком. Фильм полностью снимали в Якутии, где родилась и выросла не только Инга, но и оператор-постановщик фильма Вероника Соловьева.

«Мы жили там наше детство и юность, и, собственно, сценарий фильма основан на моём дебютном романе, который я написала в 21 год, когда ещё воспоминания о детстве были очень живыми и плотными», — рассказала EastRussia Инга Шепелева.

Кадр из фильма «Белый пароход» реж. Инга Шепелева

«Белый пароход» — история любви якутской учительницы и русского директора школы на фоне перестройки. Чтобы получилось реалистичнее, снимать картину решили в ретро-эстетике, для этого в республику «киношники» привезли свои специальные объективы от пленочных камер. В остальном, рассказывает Инга Шепелева, в Якутии есть всё необходимое, даже морозоустойчивые камеры. А за счет того, что группа по составу значительно меньше на выездных съемках, то процесс получается более душевным.

«В отличии от крупных студий, как-то по-семейному получается: группа маленькая, все друг у друга на подхвате, вместе преодолевают природные суровые условия. Душевно получается и это привлекает», — вспоминает съёмочный процесс Инга Шепелева. 

В регионах снимать дешевле

«Кино — это в большей степени индустрия, чем искусство, где финансы и инфраструктура играют главную роль», — уверен продюсер, главный редактор сайта «Кино-Театр.Ру» Жан Просянов, с которым также удалось пообщаться на тему феномена якутского кино.

«Феномен [якутский] уже настолько окреп и стал частью ландшафта российского и мирового кино, что это уже не феномен, а полноценная самодостаточная индустрия, которая способна производить фильмы и зарабатывать на них столько, чтобы снимать следующие, то есть всё готово к самопроизводству», — поделился Жан Просянов.

По его мнению, «якутское кино» не возникло из ниоткуда, это результат кропотливого труда всех жителей республики: людей, властей, бизнеса.

«Как сказал Айсен Николаев, отвечая на вопрос "Как завести себе в регион кинематограф? " — "Нужно 20 лет газон постригать". Они занимаются кино со школьного уровня. Я в этом году был на фестивале «Республика кино» и мне показалось, что секрет в том, что они занимаются этим очень системно. Мне показывали кино школьного уровня, студенческого, полупрофессионального, любительского. Они очень грамотно подхватывают людей на любом уровне, оказывают им поддержку — инфраструктурную, творческую, продюсерскую, стараются их максимально быстро довести до результата. Такой вертикально интегрированной структуры обучения и дальнейшей реализации фильмов, пожалуй, нет ни в одном регионе», — отметил Жан Просянов.

Юные победители III фестиваля «Республика кино» в номинации «Лучший документальный фильм». фото: «Сахафильм»

Кстати, Жан приложил свою руку и к созданию «Белого парохода», он выступает в роли продюсера. Судя по эмоциям во время разговора, сотрудничество с Якутией ему понравилось.

«Это уникальный случай, когда в рамках одной страны есть еще одна кинематография. Я жду, что якутское кино все больше будет появляться на федеральных экранах. И что в стране будут показывать не только блокбастеры и «Чебурашку», но и авторское кино. Есть знаковые имена, которые должны ярче звучать на мировой арене, на фестивальных площадках: Дмитрий Давыдов, Степан Бурнашёв. На сегодня это самые яркие представители якутского кино. Необходимо, чтобы проходило межрегиональное сотрудничество и взаимная интеграция», — рассказал Жан Просянов. 

Ай да «Айта»!

Названный среди прочих Степан Бурнашёв — одна из знаковых фигур в якутском кино, после скандала, связанного с его фильмом «Айта» его известность выросла в разы. Мы решили у него выяснить слагаемые успеха кинематографа в республике. Правда, Степан оказался немногословен.

— Степан, как удается так много снимать в Якутии?
— Сложно ответить за всех. Наверное, есть какое-то лютое желание снимать кино
— Почему в Якутию переезжают «киношники» из западных регионов России?
— Таких примеров на самом деле мало. Но от них слышал, что им нравится честность в рассказах, неиспорченность большими деньгами и люди.
— Почему якутское кино стало таким качественным?
— Количество порождает качество. Есть стремление у многих ребят снимать все лучше и лучше.

Афиша фильма «Айта», у которого было отозвано прокатное удостоверение. 

Последний тезис особенно актуален: на якутское кино стали давать деньги, а это показатель. К примеру, «Белый пароход» стал первым якутским фильмом, на производство которого Минкульт РФ выделил субсидию.

Такой расклад вызывает у коллег из соседних дальневосточных территорий «белую зависть». Сергей Яковлев из Хабаровска и режиссер, и продюсер, и сценарист короткометражных художественных и документальных фильмов, но пока зарабатывать этим на жизнь не получается. И присматривается к опыту Якутии.

«У них есть свой бюджет, дотации — это все способствует, креативный кластер у них первый появился. Там одновременно выросли и спрос, и предложение. И оно начало само себя раскручивать», — считает Сергей Яковлев.

«Феномен якутского кино заключается в том, что природа, мысли, восприятие мира народа Саха — очень образные, как и язык Саха. Предания, мифология, образная знаковая система языка и культуры — всё основано на образах и нарративе, который очень сильно связан с изображением. Ведь издревле ходили из села в село олонхосуты (они показаны в фильме «Не хороните меня без Ивана» — прим. EastRussia), которые были сказителями, они были заменой телевизора и интернета, рассказывали новости из соседних сёл, так как расстояния огромные, а населённых пунктов мало, они были связующим звеном и вплетали в это всё как рассказы о происходящем в данный момент, так и о прошлом: мифы, сказания, поверья», — размышляет Инга Шепелева.

Кстати, именно из-за мифов, шаманизма, суровой природы изначально в Якутии много фильмов в жанре «хоррор».

«Уникальная самобытность якутской культуры, которая многогранна, неповторима, в которой есть своя особенность, которая выражается в индивидуальном языке. И эта культура — питательная среда для появления фильмов в жанре «хоррор», таких картин довольно много в этом жанре. Кино, прежде всего, должно вызывать эмоции, а страх и смех — эмоции, которые для людей максимально естественные и кажется, что их максимально просто «добывать», но это на самом деле сложно», — полагает Жан Просянов.

Кадр из фильма «Белый пароход» реж. Инга Шепелева

«Народ Саха очень близок к миру духов, очень одушевляет вещи, природу и поэтому это все крепко сплелось с медиумом кинематографа, потому что это было и остается абсолютно естественным: люди не подходят к кино сточки зрения академизма, с точки зрения правил, а действуют от души, по наитию. В итоге получается очень естественно и интересно», — говорит Инга Шепелева.

Есть и более реалистичные аспекты, считает Сергей Яковлев.

«У них своя устоявшаяся культура. И вот есть якутский народ, есть собственный язык, и никто другой им, как зрителям, подобный контент предоставить не может. Например, если бы у нас был свой, дальневосточный язык, нам бы тоже было важно, чтобы для нас кто-то что-то подобное делал», — размышляет он.

По его мнению, также важен тот факт, что в Якутии всего лишь миллион жителей. В итоге все так или иначе участвуют в «киношном» процессе.

«Вся Якутия завязана в кино, они любят кино, любят, что кино создается: «Я пойду, посмотрю, поддержу, поаплодирую, потом с актером обсужу». У них кино не заканчивается просмотром, просмотром оно лишь начинается. Друг друга поджигают новыми идеями. Это стало не только частью их культуры, это стало частью их жизни», — говорит Сергей.  

То, что в Якутии все друг друга так или иначе знают, сыграло еще одну положительную роль – уверен Жан Просянов.

«Если по всей России у нас кинотеатрами владеют сети, что означает, что кинотеатры программируются по всей стране в едином ключе: какой-то человек решает — какой фильм будут показывать, то в Якутии большинство кинотеатров — частные: есть конкретный человек, к которому можно прийти и сказать: «Давай покажем моё кино». Экономическая составляющая якутского феномена началась с того, что один конкретный якутский режиссёр набрал одного конкретного директора кинотеатра и они договорились о том, чтобы конкретный фильм показывали в конкретном кинотеатре. Тогда суммарные сборы составили полмиллиона рублей, что перекрыло производственные затраты и с этого момента всё и началось», — рассказывает Жан Просянов.

Съёмочный процесс комедии «Меня зовут Любовь» реж. Валентин Макаров. фото «Сахафильм»

Кстати, маленький бюджет — как съемочный, так и кассовые сборы — еще плюс в копилку якутского кино, говорит Сергей Яковлев.

«Малый бюджет для полного метра, а охват для возврата вложенных средств — 10-15 млн рублей. Это рабочая формула в наших условиях. К примеру, бюджет фильма «Золото Умальты» — 200 млн., рублей, его сложнее будет окупить», — рассуждает Сергей Яковлев.

А вот в массовый успех якутского кино на просторах всей страны Сергей Яковлев не сильно верит. И тому есть одна причина.

«Якутское кино не выходит на российский рынок, потому что русский зритель не любит читать: кино же на якутском, а титры на русском, и их нужно читать», — уверен Сергей Яковлев.

Жан Просянов напротив — говорит, что якутское «зрительское» кино, нацеленное на локальный рынок, должно выходить в российский прокат.

«Самый яркий пример этого года — эдакий якутский Уэс Андерсон — Николай Корякин с фильмом называется «Тимир», который был отмечен на фестивале «Зимний» за режиссуру и собрал в якутском прокате почти 13 млн рублей, отбив производственный бюджет. Мне кажется, такие вещи должны максимально ярко подсвечиваться на федеральном уровне, а в идеальной системе координат должны демонстрироваться не только в Якутии, но и в каждом регионе, где есть какие-то очаги кинематографии: своя киностудия, кадры, техника — к этому надо стремиться, чтобы выпускалось локальное кино, чтобы в региональном прокате оно собирало столько, чтобы могло окупаться. Тогда наше кино станет сильнее и появится шанс услышать большее количество интересных и ярких голосов» — резюмирует наш разговор Жан Просянов.

постер фильма «Тимир»

Справедливости ради стоит отметить, что локальное кино есть не только в Якутии: снимают в Бурятии, в Хакасии построили большую студию, где был снят фильм режиссера Николая Рыбникова «Чекаго». Своеобразной киностолицей нашей страны стал Калининград, где сегодня снимается огромное количество фильмов. В Екатеринбурге, где три года назад на Свердловской киностудии поменялось руководство, идет активное движение.

«В целом, если говорить о развитии регионального кино, то оно наиболее активно развивается там, где есть рибейты — возврат средств продюсерам, потраченным в этом регионе. Многократно доказано ассоциацией продюсерского телевидения, что на каждый возвращённый продюсеру рубль регион по факту получает три, а если грамотно этим управлять, то шесть. Но для этого также должна быть развита инфраструктура: в городе должно быть много кафе, гостиниц, транспортная сеть, кадры второго состава, техника, хоть какой-то культурный вуз», —рассказывает об экономической и инфраструктурной стороне якутского феномена Жан Просянов.

Кстати, сайт «Кино-Театр.Ру» сейчас делает проект под названием «Кинокарта России», в рамках которого будут отмечены места, где снимались те или иные фильмы, чтобы появлялась локальная гордость и туристическая привлекательность. Судя по всему, Якутия будет на этой карте представлена весьма значительно.

Многие документы, которые могли бы пролить свет на то, как произошло ограбление, как оно расследовалось, уничтожены еще во время Гражданской войны. Текст опирается на материалы автора А. Осипова, опубликованные в газете «Рабочее слово» в 1974 году «Ограбление золотого каравана в 1891 году», предоставленные музеем Верхнебуреинского района.

Материалы следствия по этому делу сообщают, что украдено было 27 пудов золота — 442 кг. Именно столько обычно перевозили с Софийских приисков в Благовещенск за один почтовый рейс. От Софийска до Усть-Умальты везли на вьючных лошадях, а потом по воде на лодках.

Участники ограбления

Нимано-Буреинской золотопромышленной компанией владели десять пайщиков. Прибыль от добытого на 20 приисках золота они делили поровну. Пока одному из компаньонов не пришла в голову мысль стать чуть-чуть богаче остальных — присвоить себе всего ничего — один обоз с золотишком. Сам инициатор ограбления лично участвовать в деле не мог и поэтому нашел исполнителя.

кадр из фильма «Золото Умальты», реж. Андрей Богатырев / открытая киностудия «Лендок»

Выбор пал на весьма колоритную фигуру — бывшего полковника императорской гвардии, уволенного из армии судом офицерской чести за крупные мошеннические проделки в картежной игре. В следственных документах он записан как Домбаш. Этот сорвиголова взялся за реализацию грабежа вместе со своим товарищем — таким же аферистом. Условия были следующие: исполнители забирают себе три пуда золота — 49 кг, остальное передают заказчику, который брал на себя предварительные расходы: доставку к месту, закупку еды, оружия и всего прочего.

По факту грабителей подобралась целая шайка — 12 человек, включая Домбаша с его товарищем. В сентябре 1891 года они добрались до ключа Березового, находившегося неподалеку от зимовья Половинин (потом там построят поселок для политзаключенных — Умальта, ныне не существующий) и найдут в его окрестностях залежи редчайшего металла — молибдена, крайне нужного Красной армии — он придает стали большую прочность и вязкость и делает ее идеальной броней советских танков во время Великой Отечественной войны. Но это еще впереди. А пока грабители выбрали это место для засады.

Подкараулили Ниманскую почту с золотом, обстреляли обоз из винтовок. Часть охранников убили на месте, но некоторым удалось скрыться. Во время перестрелки погибли все вьючные лошади. Золота в караване оказалось около 27 пудов. 

кадр из фильма «Золото Умальты», реж. Андрей Богатырев / открытая киностудия «Лендок»

Домбаш решил разделить его между своими подельниками поровну — каждому участнику банды по два пуда — это больше 32 кг.

Про уговор с «компаньоном» предпочли забыть: каждый рисковал жизнью и не хотел так просто расставаться с добычей. Золото поделили. И тут началась новая история.

До лучших времен

Вывезти куда-то и реализовать такое количество металла сразу после грабежа, когда власти повсюду поставлены на ноги — огромный риск. Посоветовавшись, грабители решили так: каждый из участников банды прячет свою долю в тайге: кто где пожелает, до будущих лучших времен, когда власти оставят поиски.

Из оставшихся трех пудов золота около пуда было поделено поровну на обратную дорогу. После этого каждый шел своим путем: одни уходили, другие оставались в тайге, чтоб примкнуть на время к какой-нибудь приисковой артели.

Домбаш, его товарищ и еще несколько человек вышли к реке ниже устья Умальты, доплыли на лодке до деревни Бахирево. Возле нее-то и зарыли в землю оставшееся не поделенным золото — немногим больше пуда. Это совершенно случайно увидел бахиревский крестьянин Медведев.

Он выждал, когда все ушли, разрыл свежую землю, достал запрятанное золото и скрытно пробрался в свою деревню. Затем постепенно, из года в год, стал расширять свое хозяйство, и лет через семь-восемь открыл лавку в том же селе Бахирево. Так вот, Медведев, пожалуй, единственный, из известных фигурантов этого дела, кому награбленное золото пошло на пользу.

Явка с повинной

Судя по тому, что известно о Домбаше, все его усилия пошли прахом. В 1904 году он, находясь за совершенные им новые преступления в Сахалинской тюрьме, написал на имя генерал-губернатора прошение о помиловании. Признался, что был участником грабежа золота в 1891 году у Нимано-Буреинской компании, и, мол, чтобы искупить свою вину, готов указать место, где запрятан его пай — два пуда золота. Просил, чтобы доставили его к месту, где запрятана добыча, под строжайшим секретом, так как находящиеся на свободе бывшие его соучастники стали большими людьми и могут отобрать у него это золото.

Просил, чтобы доставили его до Чекунды, а оттуда лодкой, как только откроется навигации: боялся, что его могут опередить.

Власти пошли на сделку, но особое не спешили. Содержание же прошения каким-то образом стало известно «третьим лицам», и когда Домбаша доставили к схрону, там обнаружили чью-то недавнюю стоянку и свежую раскопку. А вот золота не было. В другом месте — тоже самое.

Кто-то опередил Домбаша, искупить свою он вину не смог и его увезли снова на Сахалин на дальнейшую отсидку.

Золотое дно

Сведения еще об одном из 12 разбойников появляются в 1917 году, когда с момента событий минуло 26 лет. Старый бандит — имя его кануло в лету — обретавший в богадельне города Благовещенска отправил в Усть-Умальту письмо на имя Козлова Михаила Михайловича. В нем просил, чтобы тот поехал в верховья ключа, где в маленьком озерце утоплено два пуда золота. Пусть, дескать, он его достанет, пуд возьмет себе, а другой доставит ему в Благовещенск.

кадр из фильма «Золото Умальты», реж. Андрей Богатырев / открытая киностудия «Лендок»

Михаил Козлов — еще одна колоритная фигура в этой истории. Во-первых, по национальности он монгол, у себя на родине был буддийским ламой. Но что-то пошло не так, и он вынужден бежать в Иркутск. Там он попал к архиерею, который его окрестил, дал русскую фамилию и имя. Михаил Козлов много лет заведовал складом Нимано-Береинской золотопромышленной компанией и хорошо знал окрестные места. И то, что он был знаком с участниками грабежа многое о нем говорит.

Этот Козлов нанял двух оленеводов-якутов — Николая Соловьева и Алексея Афанасьева, выдал им железные грабли, специально откованные в местной кузнице, и наказал им проскрести этими граблями дно указанного озерца и найти золото. Те отправились в путь.

За 26 лет, прошедшие со времени грабежа, озерко успело сильно зарасти мхами и травами, и якуты, сколько ни скребли, ничего там не нашли.

Дело в том, что золото было упрятано в кожаный мешок из выделанной кожи лося. В воде он истлел: кожу источили жуки-бокоплавы и прочие насекомые, и даже если грабли и прикасались по тому месту, где лежало золото, они его только распределили по дну.

Золото, пролежав в озерке, погрузилось глубже в рыхлое дно, которое в зимнее время дает большие трещины. По этим щелям драгоценный металл и уходил все глубже и глубже от первоначального своего местонахождения. Взять его можно было бы только промывкой породы, но для этого надо было спустить воду из озерка через глубокую канаву, а потом промывать данный грунт до до коренной породы. Такая работа для двух человек непосильна.

Так пропала еще одна часть украденного золота, добытого на Софийских приисках. Впрочем, пропажа обоза на доходах компании почти не отразилась. Заказчик ограбления, знавший, куда исчезло золото, молчал, а у властей хотя и были подозрения, но подкрепить их было нечем.

Тунгусские кочевники и банда мстителей

История эта стала местной легендой. И в наше время по инициативе губернатора Хабаровского края Михаила Дегтярева было решено снять художественную ленту.

фото: пресс-служба открытой киностудии «Лендок»

Проект победил в конкурсе Микульта РФ — получил грант 85 млн рублей. Еще примерно столько же на съемки выделили российские предприниматели.

Материал, что и говорить, богатый. Каждый участник событий со своей историей. Тут тебе и бывший полковник императорской гвардии, и золотопромышленник, обманувший доверие компаньонов, бывший буддийский лама с криминальными наклонностями, внезапно поймавший удачу за хвост крестьянин, бандит, доживающий жизнь в богадельне… И, наконец, золото как образ вечно ускользающей мечты о прекрасной жизни, которой сбыться не суждено. По крайней мере для тех, кто решил пойти ради нее на преступление.

кадр из фильма «Золото Умальты», реж. Андрей Богатырев / открытая киностудия «Лендок»

Режиссер фильма Андрей Богатырев создал свою версию событий, добавив туда героиню, а значит и романтическую историю, лоск петербургских салонов, экзотику — тунгусских кочевников, и усилил криминальную составляющую бандой мстителей-головорезов. Снимали на территории Карелии, в Хабаровском крае, Санкт-Петербурге и Ленинградской области. В ролях – именитые российские актеры: Павел Деревянко, снимавшийся в сериалах «Дылды», «Домашний арест», Артем Ткаченко, известный российскому зрителю по многим картинам, например, «Вампиры средней полосы», Алексей Шевченков, Александр Самойленко.

Кстати, возможно, что ограбление, произошедшее 130 лет назад, аукнется не только захватывающей киноисторией. Глава Верхнебуреинского района Алексей Маслов, который принимал участие в проекте фильма на всех его этапах, уверен, что после премьеры появится много желающих приехать в район и попытать счастья в поисках того самого золота, которое по легендам, так и лежит в таежных схронах.

— Этот проект относится к категории тех, по которым принимается быстрое решение. Мы на рубеже 2009−2010 годов здесь, в Москве, начали обсуждать идею воссоздания забайкальского землячества. Большим энтузиастом, инициатором этого проекта был Равиль Фаритович Гениатулин, бывший губернатор Забайкальского края.

Он и пришёл ко мне с идеей: «Ты же помнишь, как в 80-е годы, когда мы были в комсомоле, землячество работало». Понятно, что тогда у землячества была больше патриотическая, воспитательная тематика, а сейчас, в общем-то, есть и территориальная.

Мы долго обсуждали, но решились, собрали энтузиастов. Среди них, конечно же, был народный артист РСФСР Александр Яковлевич Михайлов. Было решено двигаться в направлении практической помощи краю. Обсуждая проекты по культуре, я предложил Александру Яковлевичу подумать о том, чтобы, может быть, сделать кинофестиваль. В конце концов мы решились на то, чтобы взяться за этот проект.

Почему я говорю, что это было быстрое решение? Потому что всё-таки наша дискуссия длилась недолго, и самое важное для нас заключалось в том, что мы решились провести кинофестиваль в тот год, когда обсудили эту идею. Это был 2011-й: говорили буквально в начале года, может быть даже уже ближе к весне, а проводили уже осенью.

Первый

— В общем, начали думать, как его сделать, и пришли к выводу, что надо пригласить тех, кто уже имеет опыт проведения подобных проектов. Обратились к Николаю Петровичу Бурляеву, который к тому времени имел большой опыт проведения региональных кинофестивалей. Начали обсуждать программу, сделали её интересной частично благодаря команде Бурляева, а частично благодаря тому, что я в своё время занимался изданием журнала о кино, и у меня установились дружеские и деловые связи с теми, кто был в киноиндустрии. Я понимал, что такое кино.

Мы пришли с идеей кинофестиваля в Забайкалье, она была горячо поддержана, и всё, дело пошло быстро.

— Я помню кинофестиваль 2011 года. Было впечатление, что вы и Александр Михайлов играете ключевую роль в этой идее, в этом проекте. Так ли это на самом деле? Если оценивать в процентном соотношении вклад именно в первый кинофестиваль, лично ваш во сколько процентов?

— Очень сложно. Это не бизнес-проект. Здесь нет четких показателей, когда бы можно было вычленить долю. Я могу сказать, что фестивали, а особенно первые, делаются на энтузиазме. Могу сказать, что у тех, кто взялся за этот проект, его было очень много.

Первый Забайкальский международный кинофестиваль — 2011 год. фото: пресс-служба министерства культуры Забайкальского края

Александр Яковлевич Михайлов взял на себя огромную роль, стал председателем жюри первого кинофестиваля, и его президентом. Он молодец, он справился. Немного отошёл в сторону, дал возможность жюри поработать. В итоге были приняты максимально объективные решения по определению лауреатов.

«Сказал себе, что берусь»

— С какого года начала обсуждаться идея кинофестиваля?

— Думаю, что с начала 2010-го мы обсуждали её осторожно, и к концу года дискуссии становились все серьезнее.

— Насколько для вас как для человека бизнеса было в тот момент накладно участвовать в таком проекте?

— Я бы не сказал, что это накладно. Это, скорее всего, ответственно. Здесь очень важно было взяться за то, что будет по силам. И я тогда со всей ответственностью для самого себя сказал, что это тот проект, за который мы берёмся. А если мы верим в себя, значит, делаем.

Когда меня уже на разных церемониях первого фестиваля стали спрашивать, а что это такое, а сколько это будет раз, я сказал, что я за пять кинофестивалей отвечаю, что пять фестивалей в Забайкалье пройдёт. Я тогда думал, за это время мы убедим в том, что этот проект нужен.

Конечно же, это спонсорский проект. Он уникален тем, что мы не берём деньги у государства, у нас нет бюджетного финансирования, мы не ходим в Минкультуры и не просим там денег. Мы считаем, что спонсорская модель — более эффективная с точки зрения возможности творчества, возможности выбора той или иной концепции, потому что мы каждый год делаем тематические фестивали и посвящаем их тому, что в этот год могло бы быть самым интересным для забайкальцев. Нам никто ничего не диктует.

— Можете ли сейчас вспомнить, что повлияло на решение продолжать кинофестиваль после пяти лет его существования и как местные политики, бизнесмены, кто-то другой, кто является спонсором кинофестиваля, поменяли своё отношение к пятому кинофестивалю настолько, что вы решили оставаться в этом проекте?

— Дело в том, что нашей задачей было сделать проект прежде всего интересным для забайкальцев. И это самое трудное — получить человеческий отклик тех, для кого это делается. Когда в течение пяти лет стало понятно, что люди принимают этот проект и ходят в кино, что у нас заполняются залы — это очень важно. Кроме того, народ откликается и на другие проекты кинофестиваля, потому что мы делаем множество творческих встреч, локальных концертов, посещения детского дома и многое другое — то есть делаем то, что действительно приносит пользу.

 Илзе Лиепа и Дмитрий Павленко на багуловой (цвета багульника) дорожке Забайкальского международного кинофестиваля — 2014 год. фото: пресс-служба министерства культуры Забайкальского края

Когда мы убедились в том, что имеем живой отклик, стало понятно, что да, можно продолжать: есть аудитория, которая каждый год растет. Нам важно было убедить других коллег, кто бы мог позволить себе стать участником этого фестиваля. И каждый год мы стабильно прирастали до момента, пока у нас не появился генеральный спонсор в лице Быстринского горно-обогатительного комбината. Потом появились другие спонсоры. Сейчас у нас есть два-три стабильных спонсора, это уже много для кинофестиваля. Хотя, конечно, недостаточно, чтобы полностью закрывать его бюджет. Но, тем не менее, они уже как к магнит работает.

— На кинофестивале есть уникальная практика, когда представители краевого бизнеса и медийные лица помогают гостям, являются их кураторами и помогают не только с транспортом, но и вообще с любыми мелочами. Сейчас существует целое сообщество кураторов и, насколько я понимаю, подход к его формированию достаточно серьёзный, как и отбор туда.

— Да. Чем больше волонтёров, желающих помочь в проведении этого кинофестиваля, тем лучше, тем больше надежды на успех. И то, что нам удалось поднять это волонтёрское движение — это и есть та самая добросердечность, забайкальцы в этом плане молодцы. Мы с первого фестиваля пошли по пути, чтобы каждый приехавший в Забайкалье гость получил максимум поддержки, внимания. Я очень благодарен тем бизнесменам, которые участвуют, и мы будем это направление развивать.

— Виктор Михайлович, меняли ли за эти годы команду организаторов кинофестиваля? Тех, кто занимается программами, коммуникациями?

— Со второго кинофестиваля мы начали строить уже постоянную команду этого проекта и приглашать в него тех, кто был максимально профессионален в запрашиваемой для нас сфере деятельности. Например, программный директор. Собрать программу, поработать с авторами, исполнителями, режиссёрами тех фильмов, которые мы отбираем на кинофестиваль, очень сложно.

Я посмотрел по тому, кто есть на рынке, посоветовался с Александром Яковлевичем Михайловым, и в итоге возникло несколько кандидатур. Из них мы выбрали Марию Безенкову, которая также, как Александр Яковлевич, работает во ВГИКе, она очень профессиональный человек и у неё свежий взгляд на происходящее. Мария взялась за это дело, у неё появилась программная дирекция, она подбирает российские и зарубежные фильмы. Она у нас теперь ключевой человек, с которым мы работаем все эти годы.

Забайкальский международный кинофестиваль 2023. коллаж из фотографий Киры Личадеевой

Мы с командой постоянно думаем, ищем, размышляем, в том числе после каждого кинофестиваля обсуждаем, что удалось, не удалось. Наша установка заключается в том, что обязательно на Забайкальском кинофестивале должны показывать премьеры, и ежегодно у нас их 6-7. Это огромное количество для регионального фестиваля.

Мы ищем свое место в кинофестивальном движении. Забайкальский кинофестиваль с азиатским акцентом. Россия — это громадная евроазиатская держава, и при выборе программ кинофестиваля мы это учитываем.

Другая очень важная часть организации фестиваля — это такой скрупулёзный ежедневный менеджмент. Я пошёл по пути подключения в проект коллег, которые работают в нашем бизнесе. В нашей компании работают девушки, которые имеют опыт сотрудничества с регионами, одна из них — Лилия Савина. Она и стала директором фестиваля. Лилия собрала команду, которая делает огромную работу. Я вижу, как она практически уже стала очень сильным специалистом по культурным проектам, она болеет за Забайкалье, что очень важно.

Право вето и команда

— На каком этапе Мария Безенкова обсуждает с вами тему будущего фестиваля и вообще обсуждает ли? Или решение принимает она сама? Каким образом это у вас выстроено?

— У нас есть несколько традиций. Когда мы заканчиваем кинофестиваль, мы сразу начинаем обсуждать, что нам не удалось и что нужно было учесть при подготовке следующего. Сразу, прямо по окончании фестиваля, по горячим следам обсуждаем. Потом наступает период, когда работа идёт в более спокойном режиме, и мы говорим о тематике будущего фестиваля, уже под эту неё подбирается программа. В этом плане Мария Безенкова очень самостоятельный человек. Это часть нашей стратегии — опираться на тех, кто имеет соответствующие компетенции, кто лучше других разбирается в своем деле.

Наша задача - найти определённый баланс, потому что Мария всегда предлагает больше, чем мы можем взять.

— А есть у вас право вето? Например, что-то Мария предлагает, а вы категорически не согласны, вы можете сказать «нет»?

— Я бы сказал, у нас есть. Считаю, что такие решения принимаются коллективно, и если что-то меня смущает, я обязательно пойду к Александру Яковлевичу Михайлову и к другим специалистам. Мы вовлечены в киноиндустрию, и всегда можем найти тех, кто достаточно компетентно может оценить.

Но, слава богу, у нас с Марией в силу того, что она хорошо понимает свою позицию и суть фестиваля, очень чётко подбирает программу, нет проблем. Мы обсуждаем какие-то детали, но принципиальных расхождений у нас не случается.

— Виктор Михайлович, можете ли вы озвучить затраты на кинофестиваль 2023 года и общую сумму, которая предполагается на 2024 год?

— Мне бы не хотелось на эту тему говорить, потому что мне кажется - не в этом суть. Надо смотреть на результат того, какой получается этот фестиваль: есть там размах или нет его, есть ли какие-то уникальные решения или их нет.

Всё это стоит денег. Я вообще должен сказать, что такой проект очень недешёвый. И здесь важно то, что я уже отметил. Мы не берём денег от государства. Мы собираем деньги от спонсоров и тратим их так, как договариваемся со спонсорами.

Это дорогостоящий проект для нас всех. Однако, он того стоит. Мне кажется, это самое важное.

— Смотрели вы по регионам России, есть ли аналогичные кинофестивали по структуре финансирования, по привлечению звёзд, по привлечению команды, причём той, которая работает в проекте уже больше 10 лет?

— Таких кинофестивалей в России нет, это я могу точно сказать, поскольку я много работаю с регионами. Вижу эту ситуацию, и нам уже ставят очень высокий рейтинг. В Забайкалье особый кинофестиваль.

— Вы заходите в зал посмотреть, сколько пришло зрителей на тот или иной фильм?

— Обязательно. Я стараюсь побывать на каком-то количестве фильмов. Всегда в программе есть то, что интересно. Я на это уже смотрю ещё и как на такой, знаете, обратный сигнал. Что мы делаем, и как это ложится? Как это принимается? Поэтому обязательно хожу, смотрю и, конечно, для себя отмечаю, получилось или нет.

Опыт, разум и уместность

— Забайкальский кинофестиваль — это в том числе встречи со зрителями не только в Чите, но и в районах края. Приходится ли кого-то из артистов или режиссёров уговаривать, чтобы они поехали в тот или иной город или посёлок? Сложно ли это? Тяжёлые ли райдеры? Насколько технически сложна работа, которую не видит зритель?

— Работа очень непростая. Мы в ней имеем два вектора. Первый — это вектор того, что уже есть желающие. Где-то начиная с шестого кинофестиваля у нас начала выстраиваться очередь из тех, кто на следующий год хотел бы приехать в Забайкалье, и нас это очень радует. Второй вектор: мы всегда выбираем тех, кого интересно было бы увидеть в Забайкалье?

— Как вы оцениваете то, кого интересно видеть зрителям?

— Иногда я смотрю на это с позиции бизнеса, у кого какой рейтинг. Или кто что сделал, чтобы приехать на Забайкальский кинофестиваль. С кем-то мы по несколько лет ведём переговоры. Помню, с Сергеем Безруковым три года это делали, на четвёртый год он приехал. Каждый год мы выбираем тех, кто нам интересен.

Сергей Безруков на четвёртом ЗМКФ. фото: пресс-служба министерства культуры Забайкальского края

В Забайкалье кто бы ни приезжал, особенно большие звёзды — все приезжают работать. И это не просто приехать и пройти по багуловой дорожке. Нужно приехать и поработать и, как правило, наши гости делают здесь большую программу для зрителей: творческие встречи, разные поездки.

Фестиваль является ядром большого проекта, когда за рамки кино мы выводим актёра, а не просто показываем фильм и артист отвечает на вопросы. Проходят прекрасные творческие встречи, кто-то выезжает в районы.

Географическая положение региона, удалённость не должны быть препятствием к тому, чтобы забайкальцы чувствовали себя такими же, как россияне, проживающие в больших мегаполисах европейской части.

— Политика как-то сказывается на программе фестиваля, на подходе к ней? Не только спецоперация - за время существования кинофестиваля вон сколько всего было.

— Я бы не сказал, что политика сильно вмешивается, однако мы, безусловно, учитываем ту конкретику, в которой живем. И здесь мы идем по формату, когда организаторам кинофестиваля хватает опыта и разума для того, чтобы в конкретный год, когда проводим кинофестиваль, делать то, что уместно.

В этом случае, наверное, можно говорить, что мы учитываем политический контекст. Но главное всё-таки - установка делать то, что действительно уместно и вызовет отклик у аудитории.

— Когда вы подводите итоги очередного кинофестиваля, на что вы обращаете внимание? Строгий ли вы критик? Как вы критикуете?

— Думаю, что достаточно строгий. Хотя я, наверное, отношусь к той категории — как обо мне говорят — мягко стелет, но жёстко спать. То есть я за результат. На происходящее я стараюсь оперативно реагировать. Если что-то не нравится, я это высказываю по ходу кинофестиваля, а когда собираемся для подведения итогов — проговариваю. И я не стесняюсь высказывать свои суждения.

Виктор Шкулёв и Александр Михайлов на открытии Забайкальского международного фестиваля 2022 год. фото: Shkulev Media Holding

Конечно, нужно выбирать соответствующую стилистику разговора. Мы все разные. Кому-то скажешь, и ему покажется, что очень резко, а кому-то нужно сказать пожёстче, чтобы до него дошло, что так не надо делать. Слава богу, у нас очень профессиональная команда, и, если у нас что-то не получается, мы можем это проговорить.

«Самое интересное — смотреть как обычный зритель»

— Какое вы кино смотрите? Вспомните последние несколько фильмов, которые действительно запомнились и которые оставили след в памяти.

— Я смотрю разное кино, в большей степени такое, наверное, моё предпочтение — это такое мужское кино, как я его называю.

— Это какое?

— Детективное. Например, «Крёстный отец». Это великий фильм, в котором соединяется настолько много всего, что он, наверное, может быть каким-то таким ролевым проектом. Такого рода фильмы — моё предпочтение.

С недавнего времени мы занимаемся производством сериалов, так что эта часть теперь мой профессиональный интерес. Мы уже третий год делаем этот новый для нашей компании проект. Мы создали компанию, которая на этом специализируется. Называется Long Tale Production. И я в силу уже бизнес-интереса посматриваю сериалы. У нас в январе вышла премьера проекта, восьмисерийный сериал, называется «Френдзона 2» на платформе Start.

Каждую неделю выходит по серии, вышло уже три и на этой неделе будет очередная. Всего в этой компании на разных этапах производства у нас около десяти проектов.

— Ну и насколько я понимаю, вы смотрите все серии?

— Да, я что-то смотрю ещё на стадии производства, даже на стадии съёмок кусочки. Хотя не вовлекаюсь в процесс, делаю ставку на специалистов. Стараюсь смотреть тогда, когда уже действительно готовый материал, чтобы по нему можно было действительно делать суждение. А вообще самое интересное — это смотреть как обычный зритель.

Направление, которое интересно мне как зрителю — это «Миллиарды» или «Наследники». Мне это поближе, потому что это про бизнес.

— Виктор Михайлович, а что ждать от кинофестиваля 2024 года? Уже хочется каких-то имён. Вот кто из артистов точно будет? Или из режиссёров?

— Интересный вопрос. Вот это огромный набор кандидатов (показывает на экране телефона - Ю.С.). Например, одно из направлений, это то, что 2024 год объявлен годом семьи, и мы хотим привезти на кинофестиваль семьи. Это либо это муж и жена, либо родителей и детей.

Ещё очень бы хотелось привезти актёров, которые могут быть очень желанными для Забайкалья. Мне кажется, что и в этом году мы как раз сделали такую программу, которая была бы наполнена смыслами, радостью, юмором и доставляла удовольствие. 

ЛИТР

Все началось пять лет назад с «Литра» — именно так называется фестиваль «Литература Тихоокеанской России», который проводится во Владивостоке. На его, как принято говорить, «полях» родилась идея об учреждении литературной премии им. В.К. Арсеньева, поддержанная полномочным представителем Президента РФ в ДФО, зампредом председателя Правительства РФ Юрием Трутневым.

Вячеслав Коновалов. фото из личного архива

Рассказывает Вячеслав Коновалов:

— Тогда, в первый же сезон, стала приходить мощная литература дальневосточная, и мы уже тогда подумали: вот мы сейчас этих людей отметим, мы сейчас будем их чествовать, литература получили, о них рассказали. А вот что дальше? И уже тогда зародилась такая «многоходовочка»: фестиваль — премия — что-то еще из собранной литературы.

— Какие были варианты?

— Было два возможных направления: создать альманах или сборник, который бы выходил каждый год, но тут возникают серьезные проблемы с авторскими правами, потому что мы принимаем на конкурс только уже напечатанные произведения. Соответственно, автор уже передал права и это достаточно сложный с юридической точки зрения вопрос.

Вторая идея была каким-то образом воплотить это все в изобразительное искусство - кино, в первую очередь, или театр, то есть сценарий. Так появилось «Дальневосточное кино».

— В чем его суть?

— Вот смотрите: за пять лет накоплено огромное количество литературы: каждый год у нас три номинации – «Длинная проза», «Короткая проза» и «Литература для детей». Получается у нас 30 произведений, вычитанных профессиональным литературным советом, появляется каждый год. Всего пять премий уже прошло. Соответственно, 150 произведений. Как их превратить во что-то визуальное?

Разумеется, первый и наиболее логичный шаг — эти произведения дать на вычитку каким-то людям, которые понимают — возможно ли произведение трансформировать в визуальный ряд? Ведь не факт, что хорошая литература сразу становится хорошим кино или хорошим спектаклем.

Механика очень простая: смотрим, какие из этих произведений можно превратить в сценарии. После этого вместе с авторами люди, которые неоднократно множество сценариев написали, начинают превращать произведение в сценарную заявку. Заодно сценаристы еще и обучают сценарному искусству автора произведения.

— Зачем?

— Автора произведения, переработанного в сценарный план, необходимо подготовить к тому, чтобы он выступал, чтобы он мог защитить свою заявку, то есть подготовить его к питчингу сценарных заявок. Затем эти люди выходят перед авторитетным жюри, в которое входят профессиональные сценаристы, известные режиссеры, продюсеры. И жюри будет оценивать каждую из представленных сценарных заявок. Голосование будет проходить примерно также, как на премии им. Арсеньева, когда дается листок, на котором необходимо поставить галочки в каждом конкретном месте и оценить от одного до десяти - что понравилось, что не понравилось, где можно было лучше и так далее.

Проект «Дальневосточное кино» в цифрах:

Что есть: 150 произведений — участников литературной премии им. В.К. Арсеньева за последние пять лет

Что будет: из их числа отбирается 25 произведений, которые переработают в сценарные заявки

Кто оценивает: жюри из 10 человек

Сколько оценивают: 2 дня во время «Креативной недели»

Кто в финале: 5 сценарных заявок

Страничка проекта: https://vk.com/dalnevostochnoe_kino

— А дальше?

— На выходе мы получаем финальный лист из пяти произведений, которые мы уже будем рекомендовать Фонду кино, Фонду развития регионального кино, Министерству культуры. Мы будем приходить и говорить, что у нас есть профессионально отобранные, профессионально написанные и профессионально оцененные кинематографическим сообществом сценарные заявки, которые уже можно воплощать в сценарии и начинать снимать.

— Кто за сценарием к вам придет?

— Не к нам, а мы с ними пойдем! Хотя и к нам тоже можно. А вообще это рассчитано на тех, кто захочет снимать кино о Дальнем Востоке. Мы придем в Фонд развития регионального кино, в Минкульт и скажем: «У нас есть профессиональные отобранный сценарий — вам интересно такое снимать?» В руках будет пакет, который можно дальше «двигать».

Если к нам придет человек и скажет: я хочу снимать о Дальнем Востоке, мы ему скажем — прекрасно! Сморите, выбирайте: есть и про пограничников, и про освоение территории, и про оборону Камчатки, и про исход белогвардейцев из Приморья. У нас будет 25 сценарных планов, которые были на питчинге — выбирайте.

P.S. Получится ли из этих пяти работ кино — покажет время. Кстати, самый любимый фильм у Вячеслава Коновалова про Дальний Восток — «оскароносная» работа «императора» японского кинематографа Акиры Куросавы «Дерсу Узала» - про того самого Арсеньева.

Кино с титрами

Летом 2007 года я впервые очутился в Якутске – друга перевели туда работать, и я решил прокатиться к нему в гости. В качестве некой «фишки» они с супругой повели меня в кинотеатр «Центральный» на фильм якутского производства про якутского парня в Якутске на якутском языке с русскими титрами. В полном зале только мы не были представителями народа саха…

Фильм был примитивный, но меня поразило, что актеров, которые в нем снимались, считали знаменитостями, в фойе продавался мерч с ними, да и сам факт забитого до отказа зала тоже о многом говорит.

К якутскому кино я вернулся, когда стали попадаться различные тизеры, а скандал с фильмом «Айта» только подогрел интерес. Но больше всего хотелось посмотреть картину «Не хороните меня без Ивана», ее как раз показывали во второй день фестиваля.

Кадр из фильма «Не хороните меня без Ивана»

Фильм прекрасен! И костюмы, и сценарий, и актеры, и природа – от примитивного якутского кино образца 2007 года не осталось и следа. Как по мне, так команда выполнила главную задачу – показала северную республику во всей красе, подчеркнув национальный колорит и культуру. Да сделала это так, что захотелось посетить Якутию.

О феномене якутского кино мы уже рассказывали не раз. Похоже, киноиндустрия становится в республике все более и более значимой, а, значит, может приносить прибыль.

Путь к зрителю

Конечно же, на кинофестивале хотелось пообщаться с коллегами, у которых, думаю схожие проблемы. Я, как автор нескольких документальных картин, среди которых «Волочаевские дни» и «От Тихого до Ледовитого», могу выделить несколько: где найти деньги на съемки и как заработать на документальном кино? Но, пожалуй, самый главный вопрос – как сделать, так, чтобы твое кино увидел зритель?

С одной стороны, ответ очевиден: необходимо вкладывать деньги в продвижение. Но порой это составляет до половины бюджета всей картины. Мне в свое время понравился ход Евгения Гришковца, который просто отправился вместе с картиной «Сатисфакция» по городам устраивать премьерные показы. Помню, мы тогда «клюнули» на присутствие Гришковца в зале и пошли смотреть фильм, а он сидел на соседнем ряду и вместе с нами смотрел картину.

Владимир Чебанов – известный хабаровский путешественник, один из авторов таких фильмов, как «Сказка о коротком лете», «Охотоморье: съемки на краю земли» и многих других, подтвердил мои предположения: снять – это полдела, донести снятое до зрителя – архисложная задача.

– Для того, чтобы показывать фильмы в кинотеатрах, необходимо, чтобы картина имела прокатное удостоверение. Это отдельная огромная работа, а на короткий фильм никто не будет оформлять монтажные листы, – делится Владимир Чебанов, – поэтому если говорить о документальном кино, то для таких маленьких работ можно создавать альманахи, чтобы создавать прокатные удостоверения на несколько работ сразу, а потом уже можно «крутить» их по одиночке.

Кстати, такая схема могла бы монетизировать труд местных «киношников»: к примеру, фильмы можно было бы показывать в музеях, а авторы получила ли бы свой процент от тех, кто пришел по «Пушкинской карте».

Еще один вариант «достучаться до зрителя» - возродить киноклубы и киножурналы, то есть показывать небольшие документальные работы перед демонстрацией «большого» фильма, такая практика широко применялась в СССР.

Совместное кино

За счет участия китайцев фестиваль «Золото Умальты», который проводили впервые, сразу стал международным. Коллег из КНР усадили за «круглый стол», чтобы обсудить возможность создания совместных проектов.

Вообще-то, подобный опыт уже был. Вспомните китайскую интерпретацию фильма «А зори здесь тихие», которую снимали в районе Хэйхэ. Декорации в виде русской деревни так и остались там и служат неплохой точкой притяжения для туристов. Но это у них, а что у нас?

Пять лет назад в Хабаровске китайцы снимали фильм «Синий поезд», действие которого происходит в советские времена. В качестве декораций подошли дома на Пятой площадке, где остались на фасаде мозаики советских времен, и еще пара локаций на окраине и в центре города. Вот только, судя по всему, проект не был реализован до конца. По крайней мере, в сети я его не нашел.

«Затащить» китайцев для съемок на Дальний Восток попытались и в этот раз – провели для них кинолокационный тур по Хабаровску, показав соборы и церкви, клуб «Авторетро-100», Дальневосточную государственную научную библиотеку и «Заимку», где после окончания советско-японской войны содержался под стражей последний император династии Цин – Пу И. Это, пожалуй, главный «козырь», который может привлечь китайских «киношников».

Фото: оргкомитет фестиваля

– Тот коллектив продюсеров, который был привезен из КНР, они ехали со своими мыслями. Ожидать, что завтра приедет «Макао пикчерз» с «голливудским» бюджетом и вдруг пригласит поснимать кого-то из местных – маловероятная история. Даже, если кто-то приедет, все эти деньги уйдут мимо местных кинопроизводителей. Корпорации на «мелочь» внимания не обращают, – размышляет Владимир Чебанов.

По его мнению, интересно продвижение дальневосточного кинопродукта на рынок в КНР и страны АТР.

– Наши работы могут быть интересны китайскому зрителю. Мы провели эксперимент: приезжал представитель частной компании, который занимается культурными связями между Россией и Китаем, и он предложил продать в КНР наши документальные фильмы. Мы решили попробовать, – делится Владимир Чебанов.

Умальта ранее стала «героем» книги Станислава Глухова 

При этом он подчеркивает, что речь идет о фильмах «про природу».

– Можно было бы снимать исторические фильмы, но на практике политическая оценка одних и тех же событий, к примеру, второй мировой войны, сильно расходятся в России и Китае. Поэтому перспективы для китайского зрителя – природа, красоты Дальнего Востока. Это перспективное направление: и нам свое показывать, и им снимать у нас, – отметил Владимир Чебанов.

Разговоры – разговорами, но пока реальность такова, что фильмы, напрямую связанные с Дальним Востоком – «Золото Умальты» или восьмисерийная картина «Арсеньев» - с бюджетами в сотни миллионов, снимаются (за исключением редких сцен) в Карелии или на студии в Москве, оставив таким образом «за бортом» местных творцов.

Фото: съемки фильма «Золото Умальты»

Впрочем, глава Верхнебуреинского района Алексей Маслов, пришедший на кинофестиваль, прямо заявил собравшимся, что «кина не будет, пока этого власть не захочет».

На стыке искусства и технологий

Более 200 спикеров и тысячи гостей мероприятия объединила площадка кинотеатра «Океан», где обсуждалось будущее креативных индустрий на стыке творчества и технологий. Уже сегодня в городах Дальнего Востока арт-кластеры, культурные пространства становятся центрами развития кинопроизводства, архитектуры, моды, информационных технологий, гастрономии, народных ремёсел.

Креативную экономику составляют товары и услуги, которые являются результатом интеллектуальной деятельности. И перед органами государственной власти стоит задача нарастить их долю в российском ВВП до 6% и 15% занятых к 2030 году. Как это сделать, обсудили участники сессии «Креативный спринт: культурная политика». Лучшими практиками делились министры, ответственные за развитие креативных индустрий в регионах Дальнего Востока. 

Модераторами выступали заместитель министра культуры РФ Надежда Преподобная и первый заместитель генерального директора по социальному развитию, АО «Корпорация развития Дальнего Востока и Арктики» Эльвира Нургалиева. Участие в сессии принял руководитель Федерации креативных индустрий Игорь Намаконов. фото: министерство культуры РФ

Как отметила Надежда Преподобная, после «Российской креативной недели-2022» в Красноярске было сделано немало. Одним из главных событий стало подписание президентом указа «О внесении изменений в Основы государственной культурной политики», закрепляющего механизмы поддержки креативных индустрий в Российской Федерации. Регионы РФ могут привлекать средства по линии Минэка, президентские гранты, использовать инструмент дальневосточной концессии, чтобы создавать творческие кластеры, организовывать событийные мероприятия, строить музеи и театры.

«В рамках федерального проекта «Придумано и сделано в России» министерство культуры координирует создание и дальнейшее функционирование школ креативных индустрий, центров прототипирования и инклюзивных творческих лабораторий. Эта работа ведётся в регионах, и за прошедший год нам удалось добиться серьёзных подвижек», - сообщила Надежда Преподобная.

«Феномен» якутского кино

Одним из лидеров в области развития креативных индустрий является Якутия, известная сегодня не только как «алмазное сердце России», но и центр кинопроизводства на Дальнем Востоке. Якутское кино вышло на федеральный и международный уровень – весь мир смотрит фильмы о жизни кочевников якутской тундры, семейные драмы и фильмы ужасов с аутентичным якутским колоритом. Фильм «Ага» победил в номинации «Лучший фильм» международного кинофестиваля «Фаджир» в Тегеране. Кинолента «Пугало» завоевала главный приз на французском кинофестивале «Quand les Russes».

съемки фильма  «Ага», фото: портал «Якутское кино»

«Феномен» якутского кино министр культуры и духовного развития Якутии Юрий Куприянов назвал результатом долгой кропотливой работы.

«Поддержка кинопроизводства является важной частью креативного сектора в регионе. У нас есть свой якутский зритель. Внутри Республики мы привлекаем огромное количество денег, чтобы ребята из кино делали бизнес. Уложились в 5 млн субсидий, сняли фильм - прокат сделали 20 млн, дальше работают сами. Ежегодно в Якутии порядка 80 млн рублей направляются на поддержку будущих кинопроизводителей», - рассказал Юрий Куприянов.

Резиденты технопарка Якутии разработали кинопроектор «Extra cinema», который стоит порядка 600 тысяч рублей и позволяет показывать фильмы с минимальными затратами. Власти Якутии профинансировали проект и открыли 27 кинозалов, чтобы «важнейшее из искусств» было доступно в самых отдалённых населённых пунктах на больших экранах.

По словам Юрия Куприянова, во всех субъектах ДФО, которые получают более 10% дотаций от бюджета, существуют ограничения, не позволяющие напрямую финансировать кинопроизводство полного цикла. Однако сегодня есть поручение президента, которое может снять этот барьер.

Примечательно, что экосистема креативного сектора Якутии считается одной из самых эффективных и развитых на Дальнем Востоке. В процессе строительства находится «Арктический центр эпоса и искусств», который должен стать объектом культурного наследия мирового уровня. Проект полностью профинансирован министерством РФ по развитию Дальнего Востока и Арктики. В 2024 году стартует строительство «Высшей школы музыки».

На территории бывшего мясокомбината создан крупнейший в ДФО креативный кластер «Квартал труда». Сегодня это 70 резидентов и более 14 тысяч кв. метров для производства кино, анимации и цифрового контента. Инициативу по созданию кластера поддержал вице-премьер, полномочный представитель президента России в ДФО Юрий Трутнев.

В помещениях бывшего мясокомбината теперь производят пищу духовную - здесь проводят выставки, конференции и концерты. «Квартал труда» стал первой площадкой территории опережающего развития для креативных индустрий, к 2025 году совокупная выручка его резидентов должна составить не менее 5 млрд рублей.

«Хэб Хаб» в Бурятии

Успешным опытом поделилась и министр культуры Бурятии Соёлма Дагаева. В Республике функционирует арт-пространство «Хэб Хаб». Среди его резидентов – архитектурное бюро, фотостудия, мастерская по реставрации мебели, книгоиздательский проект «Буряад-Монгол Ном», смм-агентство, школа бурят-монгольской каллиграфии, швейные мастерские, ювелирная мастерская, различные медийные проекты, 10 мастерских художников, студия йоги. Проекты успешно монетизируются.

мастер-класс по монгольскому войлочному искусству в центре креативных индустрий «Хэб-Хаб» в Улан-Удэ, фото: министерство культуры Бурятии

«Молодёжи на Дальнем Востоке нужна не столько карьера, сколько самореализация. Наша общая и моя личная задача - искать людей, которые готовы реализовать себя в нашем проекте. Мы также привлекаем предпринимателей, которые предоставляют площади для организации культурных событий, потому что классические музеи многим не подходят», - рассказала Соёлма Дагаева.

Центром развития искусств стала также арт-резиденция «Баргужин-Токум».

Привлекать таланты на территорию арт-пространства помогают различные конкурсы и фестивали.

В рамках проекта «Межрегиональный симпозиум деревянной скульптуры «Генезис»» начинающих авторов обучают современному искусству. Причём на территории этнографического музея Республики можно встретить удивительные произведения не только местных мастеров. Например, деревянный конь из обожжённых досок – «Старообрядческий конь встаёт на ноги» - дело рук автора из Архангельска, который увлёкся темой ссыльных старообрядцев в Бурятии.

Лучшие проекты получают стипендии правительства Республики.

На фестиваль унтов в Забайкалье

Одним из лидеров по развитию креативных индустрий можно назвать и «вотчину Чингисхана» Забайкалье. Здесь создана богатая база для развития событийного туризма. Тысячи гостей привлекают фестиваль этно-моды «Золотая нить наших предков», забайкальская биеннале изобразительного искусства и дизайна «Пространство и ракурсы». Продажи аутентичных меховых сапог в рамках «Фестиваля унтов» приносят порядка 1,5 млн рублей за день.

Одним из самых ярких событий также стал «Международный баттл оружейников». В Забайкалье создаётся практическая среда для оружейников и ювелиров. При поддержке правительства Республики проект развивается усилиями его идейных вдохновителей. На базе мастерской скоро откроется школа бурятского искусства «великого оружейника» Жигжита Баясхаланова. Там будут обучать оружейному, лучному, ювелирному делу, бурятской живописи «Буряад зураг», монгольской письменности и грамоте бурятского языка.

В Чите стартовал проект креативной деревни «Тужи» - победитель первого конкурса грантов Президентского фонда культурных инициатив, один из будущих центров этнографического туризма. Здесь создаются четыре локации – производства бурятских юрт, изготовления унтов, создания авторских кукол и культурный цех.

креативная деревня Тужи, фото: министерство культуры Забайкальского края

В том числе благодаря яркой событийной повестке туризм в Забайкалье продолжает расти. С 2018 года количество туроператоров в регионе выросло с 88 до 132 компаний в 2022 году. Количество занятых в сфере туризма увеличилось с 5315 до 7185 человек.

«Якутское кино сложно превзойти, но не будем забывать, что Забайкалье - родина Александра Яковлева и братьев Соломиных. Мы поддерживаем кинопроизводство и выделили 25 млн рублей на поддержку фильма «Озеро детства», в котором сыграли Александр Михайлов, Дмитрий Харатьян, Евгения Короткевич», - рассказала министр культуры Забайкальского края Ирина Левкович.

Культура аккомпанирует экономике

Каждый регион ДФО может сегодня поделиться успешными практиками развития креативных индустрий. В Приморском крае запустили проект по трансформации библиотек, планируется создание крупного арт-кластера.

В Хабаровском крае на средства президентского гранта реализован проект по развитию анимации в студии детского творчества, в этом году открывается школа креативных индустрий. А кроме того, регион одним из первых воспользовался инструментом дальневосточной концессии для реализации масштабных проектов в сфере культуры. На выделенные средства построят новое здание Дальневосточного художественного музея и современный детский центр в сельском поселении Бычиха.

Губернатор Камчатки на днях представил концепцию проекта арт-кластера, который объединит флагманские проекты креативных индустрий.

В Сахалинской области успешно функционирует арт-резиденция «Маяк», где работают представители творческих профессий и предприниматели в сферах искусства, музыки и ремёсел.

Школа креативных индустрий готовится к открытию в ЕАО.

Культура должна аккомпанировать экономике, отметила Надежда Преподобная, подводя итоги сессии.

«Мы находимся в самом начале пути развития креативных индустрий и вместе рисуем «карту», где каждый день возникают новые тепловые точки. Надеюсь, у нас будет больше возможностей для подобных обсуждений. А если говорить о развитии кино, то кто мешает регионам ДФО объединиться и сделать общий проект кинопроизводства? Конечно, здесь нужны средства, но примерно через месяц мы будем принимать заявки на предоставление финансирования», - обратилась Надежда Преподобная к участникам дискуссии.

Креативные лидеры

На протяжении трёх дней лучшими практиками делились лидеры в области креативных индустрий, получившие признание на федеральном уровне.

Так, основатель и соорганизатор фестиваля дизайна, архитектуры и искусства Vladivostok design week Даниэла Пика рассказала о проекте школы предметного дизайна, где создают продукты с уникальным дизайн-кодом от посуды и столовых приборов до предметов декора и мебели. Проект стартовал в прошлом году, но уже привлёк большое количество участников. Выпускники школы получили престижные дизайнерские премии конкурса «Придумано и сделано в России».

Предметы из коллекции «Море-лёд», созданной на основе впечатлений от зимнего моря Владивостока, кухня-сундук в китайском стиле получили высокие оценки не только экспертов, но и потребителей.

фрагмент страницы портала «100 креативных лидеров Тихоокеанской России»

«В условиях нехватки профильного образования по предметному дизайну во Владивостоке мы предлагаем мебельным мастерским выйти на принципиально новый уровень производства и научиться создавать качественные авторские предметы под кураторством лучших преподавателей самых известных российских вузов», - делится Даниэла Пика.

Огромное количество больших и маленьких проектов зарождается вокруг креативных лидеров и масштабируется с помощью государственной поддержки. Один из ярких примеров – проект художницы Марии Намоловой в Улан-Удэ «Комната». Это перфоманс-экспириенс, когда человек остаётся в комнате наедине с собой, кистями, красками и может свободно выражать эмоции, занимаясь «художественным вандализмом» с помощью красок на стенах.

«Я делаю то, что слишком легко для художника, но сложно для маляра», - говорит девушка.

«Комната» нашла своё применение в арт-терапии, к проекту присоединились профессиональные психологи, и сегодня он успешно монетизирован.

Культура на экспорт

В рамках форума было подписано соглашение о взаимодействии между министерством культуры России и Федерацией креативных индустрий.

Глава Федерации Игорь Намаконов напомнил о принципах развития креативной экономики. Основные составляющие здесь – региональные экосистемы взаимодействия деятелей креативных индустрий, человеческие ресурсы, взаимодействие с государством, популяризация, инфраструктура и анализ. Необходимо создавать информационную и статистическую базу для формирования повестки дальнейшего развития сектора. И одна из важнейших задач – экспорт товаров и услуг.

Эльвира Нургалиева напомнила, что креативная экономика – это прежде всего возможность создавать условия для самореализации отдельного человека, чтобы он комфортно, счастливо жил на территории и развивал свою малую родину. «Мы питаем надежду и видим огромный потенциал именно в креативных отраслях для развития потенциала на Дальнем Востоке», - подчеркнула она.

Напомним, что "Российская креативная неделя" проводится с 2020 года, это крупнейшее федеральное событие в сфере креативных индустрий. Форум объединяет представителей всех креативных направлений страны, является одним из ключевых двигателей институциональных изменений индустрии в России, в реализации экономического, научного и технологического потенциала страны.

Форум проводится АНО "Креативная экономика" совместно с Министерством Российской Федерации по развитию Дальнего Востока и Арктики, Корпорацией развития Дальнего Востока и Арктики при поддержке Президентского фонда культурных инициатив.