Андрей Насонкин, выпускник ДВФУ, работает в своей alma mater ассистентом преподавателя, преподаёт программирование и разработку игр на Unity (Unity — кроссплатформенная среда разработки компьютерных игр – прим ред.), а в свободное время занимается созданием игр вместе со своей командой. В интервью EastRussia рассказал, о начале своего пути в геймдеве (GameDev, от английского games development — «разработка игр» — процесс создания игры: от разработки и дизайна до выпуска на рынок).
— Андрей, для вас и для вашей команды создание игр — это ещё хобби или уже источник дохода?
— По большей части это хобби, но мы хотим сделать это нашей основной работой. Сейчас ищем гранты, инвесторов и финансирование, чтобы полностью сосредоточиться на разработке игр.
— Когда возникла идея заниматься играми? У вас есть какой-то бренд? Сколько вас?
— Нас сейчас 10 человек. Назвали мы себя «Shiza Games» Началось всё примерно пять лет назад, когда мы учились на бакалавриате: мы участвовали в хакатоне — это был геймджем, где за 48 часов нужно было создать игру на определенную тему. Игра-победитель получала приз. Тогда я впервые собрал команду из четырех человек, и, хотя мы ничего не выиграли, это дало нам много опыта и положительных эмоций. После этого мы решили продолжить. За все время мы участвовали примерно в пятнадцати подобных мероприятиях, и нам это до сих пор нравится.
— Когда появилась первая игра, которой вы гордитесь, которую «не стыдно людям показать»?
— Это было во время второго джема, когда мы победили. Тема была «duality» — двойственность, и мы сделали игру про робота с магнитной пушкой. Робот мог либо притягиваться, либо отталкиваться от объектов, в зависимости от полярности. Эта игра до сих пор выглядит достойно, и её не стыдно показать. Мы тогда участвовали в Global Game Jam — этот проект проводится по всему миру, а в ДВФУ была организована локальная площадка для студентов. Мы победили на локальном уровне и получили приз — поездку в Санкт-Петербург на игровое мероприятие. Это нас очень вдохновило.
— На кого вы учились по специальности?
— В моём дипломе написано «Прикладная информатика в компьютерном дизайне». Это направление включает в себя множество дисциплин: от веб-дизайна и программирования до работы с графикой и офисными программами. Мы изучали и C#, и JavaScript, и многие другие вещи.
— Ваша команда — это ваши однокурсники?
— В основном это мои бывшие одногруппники, но есть также несколько ребят с младших курсов и пара знакомых. Все мы учились по одной специальности. У нас есть и художники, но они тоже с факультета прикладной информатики.
— Можно ли вас назвать стартапом?
— Пока мы не зарегистрированы как юридическое лицо, но в будущем хотим это сделать, чтобы участвовать в конкурсах и государственных программах поддержки. Сейчас мы скорее стартап-команда без юридического статуса.
— Правильно ли я понимаю, что вы делали игры для Яндекса и Республики Алтай?
— Это не был заказ. Мы выиграли грант на поездку на Алтай, где за неделю должны были сделать игру. Мы победили на хакатоне и отправились в экспедицию, где создали игру про Алтай. Позже мы выложили её на платформе Яндекс.Игры.
— Игра про Алтай на Яндексе и другая игра — про викингов, они обе там?
— Да, обе игры выложены на Яндекс.Игры. Игра про викингов называется «The Way of Survival». Мы начали её разрабатывать на проекте ASAP Games School и продолжили в рамках акселератора B8. Мы прошли в топ-10 из 60 команд, я ездил в Якутию для защиты проекта. Опыт был отличный, но призовое место мы не заняли.
— И что говорят метрики? Игра уже приносит доход?
— Мы выложили игру на прошлой неделе, и пока в неё поиграло около 250 человек. Среднее время игры — пять минут, что меньше, чем мы ожидали. Некоторые игроки заходят, но быстро выходят, возможно, из-за долгой загрузки. Планируем оптимизировать игру, чтобы улучшить эти показатели.
Доход есть, но… такой… Мы вставили немного рекламы, и за первую неделю заработали 800 рублей. Конечно, это небольшие деньги, но всё начинается с малого. Вообще геймдев — это не только разработка игры, но и её продвижение. Мы недавно начали работать с метриками, анализировать их и строить гипотезы, чтобы улучшить игру и привлечь больше игроков.
— Во Владивостоке наверняка есть другие команды, которые занимаются играми и уже набили руку, почему бы не пойти к ним за опытом?
— Да, есть, например Game Forest — студия, которая занимается играми типа «три в ряд». Можно было бы пойти туда, чтобы понять, как это работает изнутри, но мне хочется пройти этот путь самостоятельно. Их направление больше на массовую аудиторию, а мы хотим делать инди-игры, которые нам самим нравятся. Например, жанра Rogue-lite.
— Что за жанр?
— Rogue-lite — это поджанр Rogue-like. Rogue-like — игры с высокой сложностью, пошаговыми действиями, перманентной смертью и процедурно генерируемыми уровнями, а в Rogue-lite более динамичный, экшн-ориентированный геймплей. Прогресс частично сохраняется между игровыми сессиями, что делает игру более доступной, чем Rogue-like.
— И вы хотите делать исключительно свои игры?
— Да, нам интересно создавать что-то свое: у нас есть идея, мы ее реализуем, зарабатываем деньги и делаем продукт, который, по нашему мнению, будет хорошей игрой.
— Сколько же денег нужно команде, чтобы сделать полноценный игровой проект?
— Мы рассчитывали, что нужно 15 миллионов рублей и полтора года на разработку. Мы взяли зарплаты ниже среднего: 60-80 тысяч для художников и программистов — и это значительно ниже рынка. У нас 10 человек: это около 800 тысяч рублей в месяц на зарплаты, плюс 1,2 миллиона на аутсорс для музыки и других задач.
— Но пока этих денег нет, какие планы на будущее?
— Мы планируем собрать метрики по «The Way of Survival» в течение месяца, выпустить обновления и отправить проект издателям. Надеемся получить обратную связь, чтобы понять, доделывать ли этот проект или переходить к следующему.
Сейчас главная цель — выйти на коммерческий рынок и заработать деньги. Может на этой игре или это будет следующий проект, а может быть и частный заказ. Нужно найти финансирование, так как на одной мотивации уже тяжело тянуться.
КОНТЕКСТ
Сфера обработки данных стремительно развивается в Китае, становясь движущей силой роста экономики и цифровых преобразований страны.
По информации Государственным управлением данных Китая (ГУД), в прошлом году объем данных, созданных в стране, составил 32 зеттабайта, что сопоставимо с объемом цифрового контента более чем 10 миллионов национальных библиотек.
Возникшая благодаря применению информационных технологий индустрия обработки данных представляет собой комплексное направление, включающее множество цифровых операций, таких как сбор, хранение, обработка, управление данными, их использование, распространение и осуществление транзакций.
Когда концепция «больших данных», некогда воспринимавшаяся как абстрактная, начала активно внедряться в бизнес-процессы, это предоставило компаниям широкие возможности для улучшения эффективности и расширения рыночного присутствия.
В 2023 году объем китайского рынка баз данных превысил 52 миллиарда юаней (примерно 7,28 миллиарда долларов США), а к 2028 году прогнозируется его рост до 93,03 миллиарда юаней.
В 2022 году объем рынка транзакций данных составил 87,68 миллиарда юаней, что составляет 13,4% от мирового рынка данных. Согласно прогнозам, к 2030 году этот показатель превысит 500 миллиардов юаней.
Александр Еременко, профессор Академии цифровой трансформации, преподаватель Восточного института ДВФУ рассказал EastRussia как обстоят дела в отрасли в РФ и прокомментировал китайские успехи.
В конце мая на Дальний Восток с официальным визитом заглянул российский производитель электроники — компания Fplus, которая занимается выпуском различной продукции: от смартфонов до серверов. Передовая группа посетила Хабаровск, чтобы «людей посмотреть», но, в первую очередь, «себя показать». Корреспондент EastRussia отправился на презентацию-встречу.
Импортозамещение полным ходом
— Наверняка же видели гаджеты, которыми проводники поездов пользуются при проверке электронных билетов? — вопросом на вопрос о том, что производит Fplus, отвечает мне представитель компании.
— Вчера только в поезд садился, видел, конечно же, — отвечаю я. В ответ слышу:
— Наша продукция! Помимо РЖД, из известных обывателю компаний нашей продукцией также пользуется «Аэрофлот», взамен IPad`ов.
Еще в 2018 году в компании задумались об импортозамещении IT-оборудования. К весне позапрошлого года появился собственный бренд Fplus, а сегодня уже три десятка продуктов включены в реестр Минпромторга. Это означает, что продукцию Fplus — наряду с другой «реестровой» — могут приобретать госкомпании и корпоративные заказчики, взамен импортного оборудования.
«Сегодня мы — крупный федеральный IT-холдинг, у которого есть собственное производство, дистрибуция, розница, логистика. В нашей компании работают свыше двух тысяч сотрудников. В 2022 году в рейтинге крупнейших IT-компаний России мы заняли первое место», — рассказала в ходе презентации руководитель региональных продаж Fplus Анастасия Никовская.
У Fplus самая широкая линейка IT-оборудования среди российских производителей, в Подмосковье у компании собственный завод на 25 тыс. кв. метров, где производят мониторы, ноутбуки, серверы, принтеры — в общем, все то, что принято называть «железом».
При этом заказчик может выбирать не просто разрозненное оборудование, а готовое решение «под ключ». К примеру, на предприятии есть сотрудники. которые работают, как говорится, «в поле»: сегодня в офисе, завтра — на удаленном объекте, при этом им необходимо полноценное рабочее место. Пожалуйста, берите программно-аппаратный комплекс на основе планшета Fplus T1100-RUS. Это российский планшет на отечественной операционной системе с набором необходимых для работы программ, в том числе офисным пакетом и мессенджерами.
Сервер – наше все
Отдельная гордость Fplus — серверный портфель. Буквально на днях компания выпустила новинку - сервер «Буран», который предназначен для задач, требующих максимальной производительности: на таких машинах обрабатывают данные провайдеры сотовой связи и интернета, транспортные компании, банки и важнейшие госсистемы, например, всем известные «Госуслуги».
Ведущий менеджер отдела технической поддержки Вячеслав Кугуенко, кажется, может рассказывать о серверах часами: как разрабатывали, что улучшили, какой результат в итоге получили. К примеру, сервер «Спутник» уже 1,5 года успешно продается по всей стране. Присутствующие на презентации в зале IT-специалисты задают специфические вопросы о технических характеристиках, сервисе и скорости реакции Fplus на возникающие запросы.
«Важно, что оборудование мы производим самостоятельно, обеспечиваем его сервисную поддержку и обслуживание, а значит заказчики избавлены от рисков, которые им грозят при выборе оборудования, ввезенного по непонятным схемам параллельного импорта», — резюмирует Вячеслав Кугуенко.
Главное — безопасность
За чашкой кофе разговариваем с представителями компании, они отмечают, что пока в нашей стране еще не все пользователи осознали неизбежность импортозамещения.
«Пока инфраструктурное и офисное оборудование работает, никто об этом попросту не задумывается. Но рано или поздно ему требуется обслуживание или замена, и вот тогда начинаются поиски альтернативы. А у нас такая альтернатива уже есть, причем наши решения не уступают зарубежным аналогам», — говорит собеседник.
Понятное дело, что «железо» не может работать само по себе, для этого необходимо программное обеспечение. Fplus активно сотрудничает с ведущими отечественными разработчиками ПО. В компании считают, что каждый должен заниматься своим делом: производитель — аппаратной частью, разработчик — софтом, и уже совместно работать над их совместимостью. Одной из таких точек соприкосновения является мобильная операционная система «Аврора», которая используется на смартфонах и планшетах Fplus. Именно эта ОС установлена в тех самых гаджетах, которыми пользуются проводники пассажирских вагонов РЖД, о которых мы рассказывали выше.
«Сейчас мы делаем упор на защищенности и безопасности мобильных устройств, но конечно же не забываем и об удобстве пользователей. Для того, чтобы смартфоном было комфортно пользоваться, у него должны быть не только современные технические характеристики, но и большое количество привычных приложений. В будущем отечественные смартфоны станут обычным делом, но для этого необходимо время. Ведь работой над ними российские производители и разработчики занялись не так давно», — отметил представитель Fplus.
Клиенты всякие важны
Сегодня на Дальнем Востоке реализуется большое количество проектов, в первую очередь, инфраструктурных — в области горноперерабатывающей промышленности, энергетики, нефти и газа, а также традиционные производства для ДФО — рыба и лес.
«На кого вы рассчитываете в первую очередь на дальневосточном рынке? Кто может стать вашим клиентом?», — спрашиваю я.
«Мы готовы работать со всеми: госсектором, транспортными компаниями, производственными предприятиями. Кого-то отдельно не выделяем, но очень хотим узнать потребности клиента, чтобы предложить ему уже существующие продукты или разработать новые под конкретные задачи. Главная же цель на сегодня — заявить о себе, чтобы клиент, когда ему понадобится техническое перевооружение, знал, что надо обращаться к нам или к нашим партнерам», — рассказали в Fplus.
Первый шаг сделан. Через несколько дней Fplus расскажет о себе во Владивостоке.
Решить реальную проблему бизнеса, получить при этом опыт, новые связи, работу и заработок — такой посыл транслирует хабаровский нетворкинг «Куб» студентам из IT-сферы. Полуфинал третьей итерации этого конкурса собрал 18 команд, которые в конкуренции друг с другом создавали решения для задач, поставленных «кейсодателями»: представителями хабаровских предприятий различного профиля и масштаба.
Их замечаешь сразу: озираются, настороженные, но не испуганные. Недоумённый взгляд, дескать: «Что я здесь делаю?». Скованные угловатые движения, ходят по двое-по трое. Многие в очках: сказываются годы, проведенные перед монитором. В основном юноши. Белый верх, темный низ, иные даже в пиджаках. Некоторые — не близко, но знакомы — видимо с предыдущего конкурса. Переговариваются:
— Чей кейс работаете?
— «Невады».
— А что там у них?
— Техподдержку для своих с ИИ замутить. А вы?
— VR-тема: макеты виртуальных вывесок для «Бот Сада».
Несколько десятков таких персонажей, очень похожих на компьютерных фриков, шушукаются, рассевшись по диванчикам, в ожидании начала мероприятия. И почти каждый из них может уже по большому счету не волноваться за своё трудоустройство. Они — полуфиналисты действа под названием «Куб 3.0» — конкурса инноваторов, как его определяют организаторы. Это значит, что они прошли предварительный отсев, их идеи показались достаточно здравыми и продуманными, чтобы оказаться в «лонглисте», и их взяли «на мушку» потенциальные работодатели — представители малого и среднего бизнеса Хабаровска.
— Мы разослали запросы в реальный сектор экономики, действующему бизнесу — рассказывает Дмитрий Симон, один из организаторов конкурса, замдиректора по развитию инноваций «Агентства привлечения инвестиций развития инноваций Хабаровского края». — Бизнес представил нам кейсы, то есть свои потребности, свои проблемы, которые у них существуют в их производстве, в их организации. Компании самые разные: рекламно-производственная фирма, производитель электротехнической продукции, Хабаровский судостроительный завод, сеть кофеен, предприятие, которое занимается металлообработкой, крупная локальная торговая сеть…
Хабаровский судостроительный завод, например, хочет оптимизировать у себя управление складом. То есть им нужно информационное решение, которое позволит в цехах и на складах правильно проводить инвентаризацию. И вести учет складского оборудования в том числе, оборудование, которое находится на складе. Запросы самые разные.
В прошлом году победителем стала команда, решившая проблему хабаровской рекламно-производственной компании, связанную с оповещением о перегоревших элементах в световых конструкциях — вывесках, табло, витринах. Пример: заказал клиент большую крышную конструкцию с названием своей фирмы, её установили не на том здании, где находится организация, а в другой локации. Любая техника имеет свойство ломаться, и, наверное, каждый видел странные или комичные вывески, у которых погасла одна буква и смысл слова поменялся. Теперь нужно представить, что таких вывесок сотни, если не тысячи. Случайный прохожий усмехнётся и вряд ли будет искать контакт организации, у которой из-за «выпавшей» буквы поменялось название, звонить, сообщать о поломке. И пока информация дойдёт до производителя может пройти много времени.
Вот такую проблему и решили победители «Куба 2.0». Они за полтора месяца собрали полноценный программно-аппаратный комплекс с подключением к интернету: написали софт, что-то спаяли, что-то использовали готовое, создали работающий прототип, функционал которого полностью удовлетворил заказчика: когда перегорает или выходит из строя какой-то элемент световой конструкции на телеграм-бот приходит сообщение. Кстати, сотрудничество команды и рекламщиков продолжается, создатели устройства работают над получением патента — оказалось, что продукт крайне востребован и имеет хорошие перспективы для реализации по всей стране.
— Это и есть главная ценность конкурса для студентов: они здесь знакомятся с кейсодателями, возможно, с будущими работодателями, или как эта вот команда с вывесками — они создали свой стартап, — рассказывает со-организатор конкурса Ярослав Радинский, руководитель диджитал агентства RASA. — Наша личная цель это все-таки привлечение молодых талантливых инженеров и айтишников к этому конкурсу. Ну и, конечно же, дальнейшее трудоустройство их у нас в компании.
Мы в целом топим за то, чтобы молодые таланты видели, что через такие конкурсы и обществу, и государству не все равно на них, чтобы они не уезжали. Наша глобальная цель, конечно, сделать так, чтобы они не уезжали, потому что это огромная боль.
Организация конкурса стала попыткой создания собственного HR-бренда, продолжает Ярослав Радинский. В «Куб» уже выстроилась очередь из представителей малого и среднего бизнеса, которым нужны и конкретные решения проблем, и специалисты. У МСП не так много возможностей искать, находить, привлекать узких специалистов разного профиля.
— Вот Сбербанк или Яндекс, или Альфа-банк приходят в ВУЗы, говорят свои названия и сразу к ним выстраиваются в очередь, потому что их знают, — делится Ярослав. — И они, на самом деле, весь рынок IT пылесосят в России. Со 2−3 курса талантливые ребята, как правило, уже либо где-то работают, либо имеют какой-то предконтракт с большими компаниями.
Нам очень тяжело с ними конкурировать, поэтому нам приходится делать в 2−3 раза больше активности для привлечения внимания именнов к HR бренду нашей компании. Поэтому нам важно участвовать в таких конкурсах.
— Да, действительно, это глобальная проблема, поиска и набора в команду новых специалистов, — подтверждает Дарья Митюшкина, заместитель директора РПК «Ботанический сад». — Квалифицированных спецов на местах не хватает. И это проблема не только Дальнего Востока, но и всей страны. И мы очень плотно работаем и с техникумами, и с колледжами, и с ВУЗами, чтобы найти и принять на работу таких специалистов.
Один из таких специалистов — Михаил Карпухин, капитан команды «Кинза», двадцатилетний студент третьего курса Дальневосточного государственного университета путей сообщения. В различных конкурсах и хакатонах участвовал не единожды, в «Кубе» уже второй раз. Выделяет это состязание, дескать, решаешь не абстрактную задачу, а вполне себе реальную, взятую из жизни. К тому же есть прямой контакт с заказчиком с потенциалом дальнейшего сотрудничества. Правда, есть и некоторый скепсис.
— Мне кажется, что кейсодатели приходят как бы в надежде получить супердешёвый, чуть ли не бесплатный софт, за который они не готовы платить реальные деньги, — говорит Михаил. — Они получают решение своей проблемы, но они для себя уже определились, что они полную стоимость платить не готовы.
— Зачем тогда вы здесь?
— Во-первых, закрыть гештальт. Первый раз мы не победили, нужно пройти дальше и победить, — Во-вторых, было бы вообще бы замечательно продать свой продукт. Ведь у нас всё с первой строки, с названия файлов, полностью наше приложения: их два, фронт-энд и бэк-энд, но естественно в основе используются всемирно известные фреймворки.
Опасения Михаила насчёт скаредности опровергает в заочной дискуссии — в разговоре с корреспондентом EastRussia — Галина Журавлёва, IT-директор группы «Невада» (имеет сеть из 19 000 торговых точек по всему Дальнему Востоку, включая продовольственные магазины у дома и гипермаркеты — прим. ред.).
— Свою задачу мы одновременно дали Сберу и на «Куб». И хотим посмотреть, какое даст решение корпорация с многовековой историей, и молодые люди, которые вот только-только закончили учебу, которые ещё не зашорены всякими корпоративными ценностями и вот этим всем. Ценник Сберу мы выставили тот же самый, что и ребятам, но интереснее, безусловно, развивать молодых местных специалистов, а не Сбербанк. Сбербанк пусть за счет других развивается.
Нам интересно с ребятами. Задача, которую мы дали, она очень маленькая. Потому что давать большую на подобный конкурс смысла нет. Две недели, ну, даже месяц, это ни о чем, нормального решения не сделать. Поэтому мы дали маленькие точечные задачи, посмотреть, как ребята справляются, что у них они мысли в правильном направлении, чтобы дальше уже вместе с ними развивать продукт в штате или за штатом — здесь не важно, как им удобнее, но вместе с ними развивать их разработку.
Хотите знать, чем завершится битва идей и команд? Следите за материалами EastRussia. Финал «Куба 3.0» состоится 31 мая 2024 года.
В конце января в Якутии четверо суток по всей республике фиксировались сбои в работе популярных мессенджеров. Одно из объяснений отсылало к профилактическим работам Роскомнадзора, но как бы там ни было на самом деле, этот сбой сыграл на руку якутским разработчикам приложения «Обращайся» — число скачиваний программы выросло кратно.
EastRussia неоднократно рассказывало о проекте в своих материалах. На этот раз мы решили выяснить, как разработчики справились с резко возросшим трафиком и каким образом планируют развивать проект дальше. Об этом нам рассказал генеральный директор IT-компании «Сахавизион» Петр Бурцев.
– Наше приложение уже установлено на примерно 30 тысячах устройств. Когда начались сбои с мессенджерами, мы переживали, что не выдержит система, технически не выдержит. У нас были десятки тысяч запросов, но система прекрасно справилась с нагрузкой, мы не увидели «бутылочного горлышка», система прекрасно справилась со всеми задачами, – рассказывает Петр Бурцев.
Когда легли «буржуйские» программы для общения, жители Якутии смогли и дальше совершать привычные действия: запрашивать информацию, получать ответы и даже продавать.
– Когда была блокировка иностранных мессенджеров, мы прекрасно работали: сотрудники, у которых в кабинетах установлен корпоративный мессенджер, цифровая почта, между собой общались, был обмен документами, рабочие процессы не остановились, продолжался приём обращений от людей, – рассказывает Петр. – У нас цифровые кабинеты установлены практически по всей территории республики и люди, которые живут в труднодоступных районах, у них всегда есть возможность обратиться в органы местного самоуправления, получить справку, оформить документы. Муниципальные образования и бизнес, зарегистрированные в нашей системе, не почувствовали сбоев.
«Обращайся» это не совсем мессенджер. Изначально, по сути, это была система электронного документооборота с возможностью общения с клиентами для тех компаний и структур, внутри которых запрещено пользоваться иностранными электронными продуктами.
– Уникальность нашего корпоративного мессенджера на стороне организаций и бизнеса в том, что мы набираем название компании, и у нас появляется весь список зарегистрированных работников и мы выбираем нужного, – делится Петр Бурцев.
Вскоре общение вышло за рамки внутрикорпоративного – люди захотели общаться не только по профессиональным вопросам. Собственно, этому и было посвящено большинство запросов от пользователей «Обращайся» – хотим мессенджер!
– Люди хотят мессенджер, чтобы общаться между собой. Любая система работает, когда есть коммуникация. Поэтому мы решили сосредоточиться на мессенджере, – рассказывает о планах Петр Бурцев. – В середине марта мы должны выпустить аналог таких мессенджеров, как WhatsApp и Telegram в рамках нашего приложения «Обращайся».
Кроме того, в ближайших планах – увеличение мощности сервера и масштабирование на все регионы ДФО.
— Мы готовы выходить за пределы республики, нас выбрали в акселераторе ФРИИ «Спринт» Минцифры. В апреле мы должны выйти на уровень Дальневосточного федерального округа, сейчас проходим интенсивное обучение. Мы также внесены в реестр программного обеспечения России как импортозамещающие отечественные разработки.
Так что не исключено, в этом году в смартфонах дальневосточников появится еще один ярлык приложения — синяя волна на белом фоне. Это и есть «Обращайся».
Третьекурсник факультета естественных и технических наук КамГУ им. Витуса Беринга Дмитрий Раевский победил со своей разработкой на конкурсе «Умник» Фонда содействия инновациям и получил грант на развитие своего проекта в размере 500 тыс. рублей. Он рассказал EastRussia, как именно его творение поможет детям с ранним аутизмом, что его сподвигло заняться решением серьезной медицинской проблемы, сколько будет стоить робот-помощник и из чего он будет сделан.
– Почему пришла идея именно такого проекта – для детей с ментальными нарушениями?
– Я взял в разработку такую идею, так как мои родители тоже связаны с работой с детьми с особенностями. Они ведут социально-ориентированный бизнес – частные детсады и школа. К тому же, университет, в котором я обучаюсь, уже давно занимается темой коррекции для детей с ранним детским аутизмом: сотрудники разрабатывают программы для имеющихся на вооружении у психологической службы Камчатского университета им. В. Беринга двух роботов зарубежного производства. Текущие события и санкции повлияли на мое решение сделать подобного отечественного робота. Он будет не настолько многозадачный, однако полностью будет специализирован на медицинских услугах в данной области.
– Идея проекта родилась около года назад. Концептуально разрабатывать и писать программное обеспечение я начал примерно месяц назад. Конкурс «Умник» стал толчком для активизации проекта.
– Какой будет электронная начинка робота? Из каких материалов будет сделан он сам?
– Российская микроэлектроника очень интересна в формате процессоров и микропроцессоров, из российских элементов будет приобретена звуковая и видеосистема, а сам корпус и внутренняя структура скелета будет, возможно, китайская. Робот будет распечатан на 3D-принтере, который есть у университета.
– Есть ли уже прототип? Как он будет выглядеть, чьим голосом говорить и как называться?
– Я вдохновлялся моделью робота Nao, который есть в университете, но старался создать его под свои идеи, придать новый облик и новый смысл. Наш робот гуманоидный – у него есть голова и руки, но нижняя часть неподвижна. Высота – 50 см, руки – 20 см, а вес около 5 кг. Голова будет подвижна, руки будут двигаться – сгибаться в локте, плече и кисти. У него будет лицо в форме экрана, он будет обладать мимикой, а на груди будет находиться сенсорный рабочий экран, где ребенок сможет касанием, например, выбирать ответ в задании. Но в основном, это для педагога – через экран можно будет запускать программы и прочее. В роботе будет заложено десять основных коррекционных занятий, которые будут разработаны вместе с психологами университета и педагогами коррекционной школы. Голос робота должен вызывать доверие и быть приятным. Я очень хотел попросить озвучить нашего робота Никиту Джигурду. Но на первом этапе его озвучу я сам. Рабочее название робота – Егорка, но это неточно.
– Какова предполагаемая стоимость готовой модели?
– Как раз это будет одним из ключевых отличий от зарубежных аналогов. Два робота, купленных университетом за границей, стоят более двух млн рублей. Наш будет стоить 200-300 тыс. рублей. Для медучреждений и коррекционных школ, я считаю, это вполне подъемные деньги. Если сравнивать с зарубежными аналогами, наш по своей производительности будет уступать в некоторых вычислительных моментах и в возможностях ходовой части, но, с учетом того, что наш робототехнический комплекс ориентирован на медицинские коррекционные задачи для ребят с ранним детским аутизмом, он будет оснащен только самым необходимым для этой работы. Тут важна минимизация затрат.
– Какие в целом затраты на осуществление проекта предполагаются? Хватит ли гранта в 500 тыс. рублей?
– Деньги гранта выделены, но фактически пока не поступили. Для создания прототипа 500 тыс. рублей вполне достаточно. Как раз хватает на покупку мощного ноутбука для создания ПО, для закупки всех основных материалов. Затраты удалось существенно сократить за счет того, что университет дал возможность использовать 3D-принтер.
– Кто вам оказывает поддержку в реализации проекта?
– Разработкой занимаюсь я один, помощь мне оказывает мой научный руководитель – доцент кафедры информатики и математики Александр Рязанцев. Письмо поддержки прислала уполномоченный по правам ребенка в Камчатском крае Инесса Койрович, конечно Фонд содействия инновациям, ректор университета КамГУ им. В.Беринга, камчатские предприниматели обещали помочь в продвижении проекта.
– Как продвигается получение патента на разработку?
– Патенты уже готовятся. Их мы будем использовать согласно всем нормативам и законодательству РФ – уже все утверждено. Я останусь правообладателем как грантополучатель. Денежную прибыль планирую получать на госзаказах при массовом производстве. Кстати, мой проект станет моим стартапом, а также дипломной работой. В планах – после регионального выйти на российский рынок, а в будущем – и на мировой.
– Когда «Егорка» приступит к работе?
– Комплекс планируем запустить до 2025 года, после завершения тестов и прохождения всех формальностей. Свой проект я буду также презентовать на VIII Всероссийском конкурсе научно-исследовательских работ студентов и аспирантов, который пройдет в ОГУ им. Тургенева в Орле 20-23 сентября этого года. Я вышел в финал этого конкурса. Я хочу обратиться к школьникам, студентам и тем, кто уже закончил обучение – если у вас есть идея – идите к цели и не останавливайтесь, все получится. Любая идея реализуема, главное – чтобы было желание, поддержка будет!