О том, как удалось удержать уровень золотодобычи в период пандемии, о работе с властями, о логистике на Чульбаткане и об ответственности перед людьми и природой рассказал EastRussia Клод Шимпер - старший вице-президент по управлению производством в России Кинросс Голд
- Итоги работы Кинросс Голд за 2020 год выглядят очень хорошими, на 2023 год запланирован рост производства на 20%. Это эффект «низкой базы» из-за пандемии, или это связано с новыми проектами?
- Конечно же, пандемия стала для нас, как и для всех, серьезным вызовом в 2020-м году. Но мы справились с ним благодаря нескольким факторам, главным из которых стали наши сотрудники. Наш коллектив сплотился, смог собраться и оперативно отреагировать на ситуацию. Надо отметить и эффективное взаимодействие на региональном уровне – с властями и ведомствами Чукотского автономного округа, где находится наше производство, и представителями Хабаровского края, где мы только приступаем к реализации наших планов. Совокупность этих факторов и позволила выстроить работу на бесперебойной основе и выйти на запланированные параметры.
Что касается роста производства, то это и ставка на новый проект в Хабаровском крае, и на синергию от разработки месторождений на Чукотке – параллельно работе действующих предприятий мы ведем геологоразведку, чтобы обеспечить прирост минерально-сырьевой базы. Все это позволяет говорить о будущих перспективах.
- Как выглядит российский дивизион на фоне других подразделений Кинросс Голд?
- Прежде всего, хочу отметить, что соревновательный момент отсутствует – мы не соревнуемся с предприятиями компании в других регионах нашего присутствия. Наша ключевая задача – это эффективность и прозрачность деятельности. Для нас важны итоги производства, безопасность, жизнь и здоровье сотрудников и местных жителей, забота об интересах коренных и малочисленных народов на территориях, где мы работаем, реализация рацпредложений. Таким образом, речь идет не о соревновании, а о том, чтобы привнести что-то новое, взять что-то полезное из других регионов и за счет этого нарастить качество нашей работы.
Каждый регион уникален как по своим вызовам, так и по своим возможностям. И мы – группа компаний Кинросс в России – стараемся достичь того уровня, которым могли бы гордиться. И да, хотя мы и говорим, что не соревнуемся, но когда спрашивают остальные регионы нашего производства: «Какие результаты демонстрирует компания в России?», нам говорят, что мы одни из лучших.
- Кинросс уже 25 лет в России и, полагаю, можете сравнить то время, когда вы только начинали, и нынешнее время особого внимания власти к Дальнему Востоку. Могли бы Вы оценить комплексно правительственные меры. Что особенно хорошо удается, что не получается? Какие меры поддержки Вы бы ввели дополнительно?
- Я сам работаю в России уже на протяжении 11 лет и не могу не отметить очевидные изменения в отношении и в восприятии нашего предприятия. Это движение с разных сторон: работа с нашей стороны по изучению и лучшему пониманию специфики ведения бизнеса в России, и точно так же со стороны местных муниципальных, региональных и федеральных властей идет работа: они накапливают опыт для более эффективного взаимодействия с иностранными инвесторами. Плюс к этому нужно отметить высокую скорость, с которой власти разных уровней адаптируются и реагируют на происходящее. То, что недавно представлялось мало реалистичным, уже происходит. Например, какое-то время назад мы выходили с предложением по введению заявительного принципа на геологическое изучение участков недропользования. После согласования всеми сторонами этого процесса, он сейчас уже действует и активно используется недропользователями, в том числе и нашей компанией. И это то, что меня восхищает в работе в России - что такие изменения могут происходить и происходят.
- Как меняется, и меняется ли, качество менеджмента местных властей?
- Мы видим открытость к диалогу и ощущаем поддержку на всех уровнях власти. Могу привести в качестве примера Хабаровский край. Мы начинаем здесь новый проект, сформировали совместно с властями Хабаровского края рабочую группу, в которую вошли и специалисты компании, и представители соответствующих министерств и ведомств Хабаровского края. Такой формат оказался очень эффективным, при том, что в подобных масштабных проектах обычно непросто урегулировать все имеющиеся вопросы по работе с разрешительными документами и другим видам деятельности.
- Вы буквально «сняли с языка» мой следующий вопрос – накануне вы встречались с главой Хабаровского края как раз по вопросам разработки Чульбатканского месторождения. Хотелось бы узнать детали по этому проекту, а также планы на следующий год в целом.
- Как и в случае с любым другим проектом подобного рода, его реализации предшествует длительный предварительный этап, который включает в себя оформление разрешительной документации по природоохранной деятельности, проведение различного рода экологических экспертиз, инженерных изысканий, работ как непосредственно на месте будущей разработки, так и по проработке научной базы. Коронавирус внес свои поправки в этот процесс – возникали затруднения даже в сравнительно простых ситуациях, когда надо было доставлять работников на участки и с участков – многие процессы пришлось перестраивать с учетом коронавирусных ограничений. Но, повторюсь, формат созданной рабочей группы оказался очень полезным и эффективным - он позволял оперативно решать возникающие вопросы. И благодаря этому мы укладываемся в намеченные сроки и планируем выйти на запуск в эксплуатацию в 2025 году.
- Дальний Восток – это всегда большие расстояния. Как выглядят логистические цепочки в данном случае – применительно к Чульбаткану? Или после того, что вам пришлось организовать на Чукотке – это «детские игрушки»?
- Опять-таки – каждый регион уникален, и логистическая составляющая везде отличается своеобразием. Чукотка – это Крайний Север и логистика там вопрос очень сложный в контексте реализации различных элементов, будь то инженерные работы, строительство или эксплуатация. В сравнении с этими условиями Хабаровский край предлагает больше возможностей, новые логистические цепочки – в частности это речной транспорт, который может быть использован для доставки грузов на участок. Однако не вся инфраструктура находится в режиме фактической готовности, поэтому иногда необходимо время, чтобы подготовить соответствующие элементы этой инфраструктуры – например, строительство аэродрома на участке. Или, скажем, там есть дорога, но она требует модернизации, приведения ее в надлежащее состояние. С другой стороны, мы не первый год работаем в Чукотском автономном округе и у нас есть опыт ежегодного обустройства «зимника» - с ноября по декабрь мы оборудуем дорогу длинной в 300 километров, которая включает в себя переправы через шесть рек. Это сложная задача. И при этом мы отмечаем, что с каждым годом увеличивается интенсивность передвижения транспорта местного населения и других организаций по нашей дороге. И мы работаем и в этом отношении с властями региона, районными властями, организациями коренных и малочисленных народов, чтобы при эксплуатации этого «зимника» обеспечить соблюдение правил безопасности дорожного движения на том уровне, который применяется в нашей компании.
- То есть та дорожная инфраструктура, которую Кинросс построит в Хабаровском крае, будет доступна для местных жителей, так же, как и на Чукотке?
- Да. Пока мы не приняли окончательное решение, какому логистическому варианту отдать предпочтение. Они еще прорабатываются. То есть не факт, что мы будем выстраивать все возможные транспортные маршруты, как например, строительство аэродрома. Но обращаясь к нашему опыту на Чукотке – да, местные сообщества используют там объекты нашей инфраструктуры. Я вижу в этом как раз одно из преимуществ для местных жителей – в том, что они могут использовать построенное и созданное нами. Или как сейчас, когда мы ведем проработку технико-экономического обоснования строительства ЛЭП в Николаевском районе – от Николаевска-на-Амуре до Чульбаткана, мы рассматриваем возможность подключения близлежащих поселков к этой линии электропередачи. То есть вся работа проводится с учетом того, чтобы оказать максимально положительный эффект на жизнь местного населения. Все, что делаем и строим, должно приносить людям пользу. И находиться в балансе с природой.
- Сегодня сложно вести бизнес, не думая об устойчивом развитии. Расскажите о Ваших программах устойчивости, в чем суть подхода Кинросс к устойчивому развитию?
- Говоря о нашем подходе, хотелось бы избежать клише про «рыбу и удочку» и рассказать об инструменте, который был нами реализован на Чукотке – о Фонде социального развития «Купол». Зачастую компании руководствуются стереотипами и дают местным общинам то, что им самим кажется правильным давать, не выстраивая с ними диалог. Наш подход заключается в том, чтобы выслушать и понять существующие потребности и возможности, и на основе диалога понять, что будет работать на общее благо в долгосрочной перспективе. У меня лично был такой опыт общения со старейшиной одной из общин, которая рассказала мне, что есть доказательства того, что их предки жили на том же месте на берегах реки еще две тысячи лет назад. И ее беспокойство было связано с тем, чтобы мы не нарушили то окружение, в котором они живут сейчас, чтобы оно осталось в том же виде их потомкам. Если представить себе самый оптимистичный сценарий, то в одном месте мы можем проработать лет 50 – если хватит запасов, но все наши действия выстраиваются таким образом, чтобы община существовала и после того, как мы уйдем с той территории, и чтобы это было не выживание, а по-настоящему качественная жизнь. И достигается такой результат только в диалоге, причем я больше слушаю, чем говорю. И сейчас, возвращаясь опять к нашему новому проекту в Хабаровском крае, у нас есть уникальная возможность показать здешним сообществам итоги нашей работы на Чукотке, чтобы они могли сами убедиться в том, как мы ведем дела. Это и мой личный критерий, чтобы меня оценивали не за мои слова, а за мои поступки. Мы собираемся предложить желающим из числа местных жителей Хабаровского края поездку на наши действующие объекты на Чукотке, чтобы они все увидели сами. Это тоже форма диалога, наглядно показывающая людям наши ценности, и на что мы нацелены.
Если говорить о корпоративной социальной ответственности, мы делаем серьезный акцент на медицине, мы стимулируем занятия спортом – это тоже в значительной степени улучшает качество жизни, и, конечно же, образование.
Еще одна важная составляющая нашего подхода к устойчивому развитию, которую мы реализовали на Чукотке – это обучение местного населения основам экологического законодательства. Мы вышли с таким предложением на местные власти, чтобы организовать такое обучение, чтобы люди лучше понимали, что, как и для чего делается. И в Хабаровском крае мы собираемся действовать так же прозрачно. Ведь людям свойственно сомневаться и волноваться – «Что это за предприятие?», «Что оно делает с нашей водой?» И вот такие тренинги, такое обучение дает людям знания, вооружает их критериями оценки того, что делается, снимает недоверие.
- Но так или иначе, воздействие на окружающую среду происходит. Что вы делаете для минимизации последствий?
- В первую очередь мы выстраиваем все наши производственные процессы в строгом соответствии с экологическим законодательством. Мы делаем это на всех уровнях, и это, конечно, абсолютный минимум того, что обязаны делать, а делаем мы по факту намного больше. Мы находимся в постоянном поиске новых инструментальных и методических возможностей для того, чтобы повысить нашу эффективность. Например, мы поддерживаем на Чукотке орнитологические исследования – путей миграции птиц, и делаем это уже 15 лет. Работаем с местным населением и администрациями поселков и районов по мониторингу численности оленей, медведей. Мы тесно взаимодействуем с Всемирным фондом охраны дикой природы (WWF), чтобы лучше понимать, что необходимо делать. И пусть это прозвучит нескромно, но уже на протяжении ряда лет мы получаем высокую оценку со стороны представителей WWF. Кроме того, у нас есть подразделения, которые занимаются рекультивацией земель после завершения горных работ. Поэтому можно смело утверждать, что у нас высокие достижения в природоохранной деятельности. При этом мы перенимаем и используем передовые мировые практики для того, чтобы уйти от этого стереотипа, что горнодобыча обязательно связана с негативным воздействием на природу.
Кстати наша компания первой в России получила сертификат соответствия с Международным Кодексом по обращению с цианидами. Здесь присутствует еще и просветительский момент – другие предприятия в регионе, глядя на нас, понимают, что и как можно и нужно делать.
В двух словах невозможно перечислить все, что Кинросс делает для минимизации воздействия на природу – перечисление одного только оборудования может быть очень длинным – это и очистные сооружения обратного осмоса, это многоступенчатая система фильтрации воды, чтобы обеспечить тот же самый состав грунтовых вод, который существовал до нас.
Важно отметить, что ключевым аспектов нашего подхода является постоянный характер природоохранной работы. Эта работа ведется постоянно, каждый день.
Я в горной отрасли всю свою жизнь. В молодости жил в доме у озера через дорогу от предприятия. И я убежден, что неважно, сколько средств потребуется, чтобы озеро оставалось чистым. И поэтому дело не в наградах, которые мы получили за сохранение экологии, ключевой вопрос: «Зачем все это делается?», «Почему ищутся новые способы защитить природу?». Мы делаем это не ради наград, мы делаем это и потому, что это дело будущего, это вопрос репутации. И каждый – буквально каждый – наш сотрудник прошел тренинг по природоохранной деятельности. Даже когда он находится не на работе, а дома или в другом каком-то месте, он будет заботиться об окружающей среде, обращать на это внимание. И от этого выигрывают все. Тут я бы привел слова Генри Форда. Он приходил в пять утра на работу, уходил в шесть вечера. Один из его работников спросил его: «У вас столько денег, зачем вы еще на работу ходите?» И Форд ответил: «Чтобы заработать больше». «Насколько больше?» - «Еще чуть больше». Поэтому когда наши работники задают вопрос: «А сколько еще сил и средств мы будем вкладывать в устойчивое развитие, в безопасность, в охрану окружающей среды?». Мой ответ: «Еще чуть больше». Опять же стандарты устаревают. То, что вчера еще устраивало, сегодня не годится. Поэтому еще раз – мы не ради наград этим занимаемся, а ради того, чтобы поступать правильно. В конечном итоге никто не вспомнит, сколько денег заработала та или иная компания, но вот если эта компания причинила вред окружающей среде – это все запомнят обязательно.
- «Зеленый тренд» стал всемирным и повсеместным. Некоторые горнодобывающие компании рапортуют о приобретении большого количества грузовиков на электрической тяге – мол, это положительно скажется на охране окружающей среды, снизятся вредные выбросы. Вы тоже их закупаете, или собираетесь это сделать?
- Прежде чем взять на вооружение ту или иную новую технологию мы всегда тщательно ее оцениваем. Тем более, что сейчас новые технологии появляются чуть ли не каждую неделю. Политика нашей компании – сначала посмотреть, как зарекомендует себя новинка, как проходит ее внедрение. Комплексный подход с применением современных технологий сделал нас такими, какие мы есть сейчас. На мой взгляд, важным элементом является выстраивание грамотного баланса. Нужно помнить и о том, что многие новые технологии ушли в утиль.
Расскажите немного о себе - сколько времени по работе вы проводите в России?
- Если говорить про «доковидные» времена, то где-то по 250-280 дней в году я проводил в России, последние годы, конечно внесли свои коррективы, особенно в плане международных поездок. Сейчас понемногу все восстанавливается и думаю, что перейду на этот же режим.
- Не буду спрашивать, чувствуете ли вы себя русским, но может было что-то такое, что в первые дни, месяцы вас очень удивляло в поведении россиян, в их привычках, а теперь вы сами их переняли?
- Вообще я во многих странах побывал и мой подход такой – воспринимать и получать удовольствие от каждой культуры, в которой ты находишься. И моя жена, и мои дети часто приезжали в Россию. Нам все здесь нравится: прежде всего окружение, у нас здесь прекрасные отношения. Российские коллеги впечатляют своим профессионализмом и стремлением сделать свою работу максимально качественно. Они очень искренние и открытые в диалоге, поэтому нам легко находить общий язык.
беседовал Алексей Збарский