Поделиться
Экспортная дезориентированность
Поделиться

Пять историй о том, как экспортеры Дальнего Востока не добились успеха

Не секрет, что экспорт дальневосточных территорий имеет главным образом сырьевую направленность. Свыше половины – это энергоресурсы. Далее, по убывающей – алмазы, драгметаллы, лес, продукты растительного происхождения. Больше половины всего объема – замороженная и сырая рыба и морепродукты. Чуть меньше четверти – лес и продукция деревопереработки. Еще меньше – добывающая промышленность, АПК и пищевая. Есть и немного продукции машиностроения, металлообработки, судостроения, в основном за счет Хабаровского края, который поставляет на внешний рынок самолеты, турбины и металлопрокат.

pixabay.com

Между тем, есть задача, поставленная президентом России — нарастить долю несырьевого, неэнергетического экспорта к 2024 году в два раза. Истории, которые собрало агентство EastRussia, показывают, что дальневосточные предприятия могли бы справиться с поставленной задачей, и даже хотели бы. Но в силу бюрократических препон, неразвитой инфраструктуры, элементарного незнания рынка, пока, как говорится, топчутся на месте.

История первая. Экспорт «ювелирки» — в карманах китайцев

Магаданские и якутские предприятия, например, хотели бы поставлять на экспорт ювелирные изделия. Спрос на них есть в Евросоюзе, Китае и Монголии. Есть потенциальные партнеры и в Болгарии, однако выход «ювелирки» на внешний рынок очень сложен из-за зарегулированности этой деятельности.

– Главная проблема экспорта ювелирных изделий — это таможенные процедуры. Проблема даже на выставку поехать, – говорит генеральный директор якутской компании КИЭРГЭ Александр Павлов. – Потому что оформить временный вывоз в таможенных органах занимает массу времени, три-четыре месяца, и неподъемно по деньгам. Мы оформляли в Москве (оформление идет только на акцизных таможенных постах) партию товара для участия в выставке. Заплатили за оформление таможенному брокеру полмиллиона рублей. В обратную сторону везешь товар — снова теряешь три месяца на оформлении. При этом непосредственно на выставке продать изделия нельзя. А люди в том же Лас-Вегасе готовы были купить российскую «ювелирку» прямо на выставке. Они не хотят ждать несколько месяцев, пока мы поставим товар партнерам. Нужно волевое решение, которое существенно упростит и удешевит таможенное оформление экспорта ювелирных изделий.

Проблема касается всех, кто производит ювелирные изделия. В результате китайцы скупают «ювелирку» в России и вывозят ее в карманах — жалуются производители.

– Мы пытаемся создать дорожную карту по выходу на внешний рынок ювелирных компаний, но пока ничего не получается, — отмечает руководитель обособленного подразделения Российского экспортного центра в Хабаровске Владимир Крет.

История вторая: чей иван-чай?

Другой товар, который можно было бы массово экспортировать с территории Дальнего Востока — это иван-чай (он же кипрей). Было время, когда иван-чай экспортировали из России даже в больших объемах, чем золото и пушнину. Немало компаний заготавливают его в Якутии, в Хабаровском крае, на Камчатке в производственных масштабах. Есть потенциальные потребители, заключаются соглашения, спрос измеряется сотнями тысяч тонн. Однако и тут возникают совершенно необъяснимые административные проблемы.

– На иван-чай в России нет ни ОКВЭД, ни ГОСТа, ни ТНВДа, — рассказывает индивидуальный предприниматель из Якутии Нюргуяна Заморщикова. — Мы представляли свою продукцию в Японии, нашли там крупного дистрибьютора. Он собирается прилететь к нам, посмотреть производство. В частности, его волнует, соответствует ли наше производство российскому стандарту. А стандарта-то нет.

Между тем, экспорт кипрея подлежит лицензированию. Чтобы получить лицензию, нужно согласование в Росприроднадзоре. А для этого необходимо иметь договор аренды участка на право заготовки кипрея. Собирают его главным образом стихийно, руками местного населения. Чай растет, например, на участках после лесных пожаров, и всего несколько лет. Заключать договор на участок в таких условиях не всегда целесообразно.

В этом плане интересное решение нашли производители иван-чая в Камчатском крае — участок сбора оформили как дальневосточный гектар. Так и позиционируют продукцию — под брендом «Сказочная Камчатка» с пометкой «продукция с дальневосточного гектара». Компания уверенно чувствует себя на внутреннем рынке, но экспорт пока системно не налажен.

Кстати, похожая история — с кедровым орехом. Тоже гигантский спрос в Азии, однако для экспорта нужна лицензия, согласование в Росприроднадзоре. А там до сих пор не разработано положение о правилах выдачи этих документов. С 2008 года ведомство держит положение на согласовании. Пока же для каждой компании — свои требования.

История третья: до мамонтовых костей

Уже не первый год идет «война» за экспорт изделий из бивней мамонта. Они тоже лицензируются. Необходимо получить заключение Минкульта или Росприроднадзора. Бывший руководитель Минкульта считал, что любой бивень мамонта является культурной ценностью, и заключения экспертов отклонял.

Между тем, сегодня в каждом приличном музее мира есть бивень мамонта. Для африканских зулусов это — предмет промысла, средство выживания, целая отрасль. В свое время заместитель полпреда президента в ДФО Владимир Солодов предлагал перевести бивни мамонта в разряд полезных ископаемых, определить правила их добычи, уровень запасов. Однако дальше разговора дело не пошло. В результате изделия везут контрабандой. Потребление их в Китае выросло, а доля оформления упала.

История четвертая: как катет оказался длиннее гипотенузы

Вот уже несколько лет пытается выйти на китайский и корейский рынок хабаровский производитель мороженого «Зайца» Илья Амирханов. Некоторого успеха предприниматель добился — мороженое в странах-соседях понравилось, однако нарастить экспорт мешает элементарная логистика.

– Доставка партии мороженого вглубь того же Китая получается слишком дорогой, — объясняет предприниматель. – Надо загрузить продукцию на пароход, дождаться, когда она доплывет до иностранного порта, перегрузить на автотранспорт. Все это долго и дорого. Мы пытались отправить машину по соглашению прямо из Хабаровска до Даляня — не получилось, потому что таможня в Приморье не дает транзит. Разрешено работать только по Хейлунцзянской провинции, в другие нельзя. Та же история и с таможней в Покровке (Бикинский район). А между тем, из Новосибирска машины идут прямиком до Даляня в рамках программы «Один пояс — один путь». Нелогично как-то.

История пятая: экспортерам развернули дышло

Увы, сегодня падают объемы производства даже традиционных дальневосточных экспортных товаров.

– Производство круглого леса на Дальнем Востоке в 2019 году снизилось на 50%, – говорит председатель ассоциации лесоэкспортеров Дальнего Востока Александр Сидоренко, – соответственно вдвое упал и экспорт кругляка. Связано это с введением заградительных 40-процентных экспортных пошлин.

Ростом экспорта изделий из древесины эти потери не компенсируются. Стоимость пиломатериалов на внешнем рынке упала в этом году на 12% и продолжает падать. Из-за экономической войны Китая и США экспорт китайской продукции сокращается, соответственно, уменьшается внутреннее потребление той же обработанной древесины.

Ну и проблема, аналогичная ситуации с мороженым: отправка контейнера с пиломатериалом и иной продукцией из Сибири в Китай в рамках программы «Один пояс — один путь» выходит дешевле, чем отправка контейнера из Хабаровска в Суйфэньхэ. Себестоимость производства изделий из древесины на Дальнем Востоке намного выше, чем в Сибири, просто потому что у нас дороже электроэнергия. Все вместе — существенные проблемы для дальневосточных лесопромышленников, для которых, к слову, стабильный экспорт — условие выживания.

Вместо послесловия

Узкие отраслевые вопросы, которые описанные выше — далеко не единственный тормоз для экспорта несырьевых товаров. Серьезно тормозит внешнеэкономическую деятельность отсутствие грузо-пассажирских пунктов пропуска на российско-китайской границе.

Яркий пример – переход на Большом Уссурийском острове, на который уже построены мосты с российской и китайской стороны. Российская сторона старательно игнорирует предложение КНР сделать переход грузопассажирским. Мы готовы только на пассажирский погранпереход: якобы, если откроем калитку для грузов — завалят нас дешевой продукцией, и собственное производство умрет.

На самом деле российские предприниматели кричат — нужен грузопассажирский переход. Заместитель председателя Дальневосточного объединения промышленников и предпринимателей Евгения Охота от лица всего малого бизнеса заявила: переход на Большом Уссурийском позволит выгодно торговать на экспорт и снизит затраты на логистику. Особенно это касается готовой рыбной, кондитерской продукции, теплоизоляционных и строительных материалов.

Конечно, можно сказать, что все это частности, но без решения конкретных вопросов экспортеров и производителей структура дальневосточного экспорта так и не изменится в сторону роста не сырьевых, не энергетических товаров. И главное, не получат развитие многочисленные предприятия и целые отрасли, которые основным рынком сбыта видят страны АТР и другие зарубежные страны. А это уже противоречит основной национальной идее — ускоренного развития Дальнего Востока.  Вячеслав Корчевых Теги:
Картина дня Вся лента
Больше материалов