Год под знаком «гектара» 13.11.2017 11:07

Куратор социального блока Минвостокразвития Сергей Качаев подводит промежуточные итоги работы

Как и любой революционный механизм, механизм бесплатного предоставления «Дальневосточного гектара» уже дал первые результаты для развития Дальнего Востока, но совершенствуется в режиме non-stop: задача власти – максимально помочь людям осваивать как можно больше земли, говорит заместитель главы Минвостокразвития Сергей Качаев, и она разбивается на множество подзадач. В то же время, «гектаром» перечень мер по развитию инфраструктуры макрорегиона далеко не ограничивается. За счет чего власти рассчитывают все же остановить миграционный отток с Дальнего Востока, как нужно доработать законодательство, зачем регионам новые населенные пункты, комплексные планы развития, инвесторы в «социалку» «точек роста» в обмен на льготы и старообрядцы – в интервью специально для EastRussia.

– Сергей Валерьевич, 2017-й год на Дальнем Востоке проходит под флагом “гектара”. С февраля опция стала доступной для всех россиян, а на первых дальневосточных гектарах, которые были взяты год назад, уже созрел первый урожай. С какими результатами заканчиваете год?
– Общее количество заявок на дальневосточный гектар приближается к 105-тысячному рубежу. Из них уже более 31 тысячи заявлений удовлетворено, граждане получили земельные участки и начали их осваивать. Еще около 8 тысяч заявок уже одобрено уполномоченными органами, и в ближайшие месяц-полтора эти участки также будут предоставлены гражданам. Так что рассчитываем, что к Новому году уже около 40 тысяч земельных участков физически будет в пользовании у граждан.

– Оставшиеся 60 тысяч – это отозванные заявки, отказы и те, которые находятся на разных этапах рассмотрения, верно? Много ли отказов получают граждане?
– Верно. В августе были приняты поправки в законодательство, которые значительно скорректировали процесс согласования заявок граждан. Теперь, даже если заявленный земельный участок накладывается на другой – это не причина для отказа, а обязанность предложить гражданину варианты изменения границ или смены местоположения участка. Плюс, уполномоченный орган может предложить гражданину выбор из тех участков, которые уже поставлены на кадастровый учет.  Наша задача – свести отказы к нулю. Также хочу отметить, что отказ – это право подать заявку еще раз, уже на другой участок. Заместитель Председателя Правительства Российской Федерации — полномочный представитель Президента Российской Федерации в Дальневосточном федеральном округе Юрий Трутнев не раз говорил, что нужно удовлетворять каждую заявку на дальневосточный гектар, хоть индивидуальную, хоть коллективную, но особенное внимание надо уделить работе с коллективными заявками, с местами компактного расположения таких участков.

Добавлю, что процент отказов будет и далее снижаться, по мере внесения в федеральную систему актуальной информации о границах участков, о существующих объектах недвижимости и так далее.
 
– Какие земли пользуются наибольшим спросом у граждан?
– Как и ожидалось, наибольший спрос – на земли Приморского края, на них подано более 41 тысячи заявок. Наиболее востребованные участки – те, которые расположены на побережье: Шкотовский и Хасанский районы. На втором месте по количеству заявок – Республика Саха (Якутия), там более 18 тысячи граждан изъявили желание получить земельные участки. На третьем месте – Хабаровский край, 15 тысяч заявок. К слову, по количеству выданных “гектаров" лидером является именно Хабаровский край: здесь граждане уже получили в пользование свыше 7 тысяч участков.
 
– Как Вы оцениваете эти результаты?
– За год и 5 месяцев реализации проекта мы в целом научились предоставлять участки, напомню, что для нашей страны это абсолютно новый механизм. Также мы решили достаточно много организационных, технологических проблем, которые были. Отладили процессы, обучили сотрудников уполномоченных органов. Целый ряд барьеров, которые мешали процессу, устранили в августе через корректировку закона, приняв необходимые поправки. Многие из этих поправок нам «подсказали» сами жители, которые оформили заявки на «дальневосточные гектары».
 
Но успех проекта зависит не только от факта предоставления участка по запросу гражданина. Главная наша цель – сделать так, чтобы люди осваивали землю, строились на ней, развивали бизнес и зарабатывали. На ближайшую перспективу перед нами стоит несколько задач, которые мы должны решить. Первая – увеличить предложение земельных участков за счет сокращения тех территорий, которые сейчас закрыты для предоставления земли. Это – один из важных факторов для увеличения возможностей выбора. К сожалению, сейчас открыты для предоставления 29-30% территории Дальнего Востока. 70% территории – это “серая” зона. Это земли, которые пока по закону не могут быть выданы – например, земли Минобороны.

Второе, что необходимо сделать – помочь гражданам в выборе земельных участков. Мы рассчитываем с помощью федеральной информационной системы и целевой рекламной кампании помочь гражданам выбрать земельные участки там, где они хотели бы их взять. В информационной системе должны появиться те объекты инфраструктуры, которые уже есть, и те, которые планируются к строительству. Нужно будет помочь гражданам в определении видов использования участков. В частности – раскрыть виды разрешенного использования соседних участков, чтобы люди могли ориентироваться в том числе на своих будущих соседей. Граждане должны увидеть не «картинки» в федеральной информационной системе, а максимально полную информацию про территорию, на которой они остановили свой выбор, на которой они хотят жить и работать.
 
Третья задача – сократить технологию выдачи земли заявителю, ускорив рассмотрение заявления и предоставления участков. Сейчас эти сроки составляют в среднем 45 дней - при нормативе в 30 дней. Надо их привести к нормативным срокам, а в будущем - уменьшить. Здесь тоже большая работа проведена: сотрудники уполномоченных органов прошли курсы обучения, плюс те изменения в законе, которые были приняты в августе, позволяют процесс значительно оптимизировать.
 
Наконец, четвертая, ключевая задача – мы должны помочь гражданам в освоении участков. А для этого необходимо сформировать комплекс мер поддержки граждан. Многие меры действуют уже сейчас, только их надо более тщательно адаптировать к получателям дальневосточного гектара. Кроме того, необходимо предусмотреть на федеральном уровне меры по созданию инженерной и транспортной инфраструктуры в местах наибольших скоплений земельных участков на территории Дальнего Востока. А также сформировать кредитные продукты и рассказать о них получателям дальневосточных гектаров. 

– Вы отметили, что сейчас только 29-30% территории Дальнего Востока доступно для выбора участков. А насколько, по-вашему, эта цифра должна вырасти по мере сокращения “серых” зон?
– Если смотреть по регионам, разброс очень большой. В Еврейской автономной области “закрыто" для выдачи 39% территории, а в Приморском крае – 83%. Мы оцениваем, что без изменений в закон, а путем оптимизации “серых” зон, проверки обоснованности их установления уполномоченными органами – можно увеличить доступную для выбора территорию до 35%, и это уже будет результат. Дальнейшее расширение возможно будет только через изменения в закон о дальневосточном гектаре, путем исключения из него отдельных оснований для установления “серых” зон. И мы этот вариант также рассматриваем.
 
– Одна из проблем, которая заявлялась на старте проекта – Дальний Восток слабо изучен, многие земельные участки (а это сотни тысяч гектар) не задокументированы и не внесены в реестр. По Вашей оценке, насколько карты улучшаются, детализируются?
– Та картографическая основа, которая используется в публичной кадастровой карте (именно она находится в основе ФИС дальневосточного гектара) – датируется началом 2000-х годов. За это время многое на этой территории изменилось, появились новые объекты, поставлены на учет новые земельные участки. Для решения этой проблемы мы готовим предложения правительства по обновлению картографического материала на территории всего Дальнего Востока. Кроме того, до 1 января 2018 года все регионы проводят инвентаризацию ранее учтенных земельных участков. Наносят те земли, на которые есть права, но границы которых не отображены на публичной кадастровой карте. Если мы это сделаем к началу года, то процентов 70-80% отказов, связанных с наложением участков друг на друга, уйдут.
 
– Один из крупных собственников земли на Дальнем Востоке – Министерство обороны. Коллеги как-то готовы делиться “гектарами”?
– Что касается Минобороны, это ведомство выполнило очень большую работу, которая длилась в течение 8-9 месяцев. Установлены все принадлежащие министерству территории, их границы подтверждены документами, информация полностью внесена в систему. С мая никаких вопросов к тем территориям, которые закреплены за Минобороны, нет.
 
– В феврале из системы были полностью исключены Курильские острова, в СМИ говорили, что инициатива принадлежала как раз Минобороны. Будет ли пересматриваться это решение?
– По Курилам Минобороны предложило целый ряд населенных пунктов, в которых разрешено брать земельные участки. Но основная доля территории островов будет закрыта – и причина здесь не в Минобороны. Значительная часть Курил отнесена к особо охраняемым природным территориям, еще часть земельных участков исключена, поскольку находится в зоне расположения месторождений полезных ископаемых. Но места для выбора земельных участков здесь есть.
 
 
ТАК ЗАКЛАДЫВАЮТСЯ ГОРОДА
– В публичной отчетности Минвостокразвития по проекту дальневосточного гектара фигурируют “новые населенные пункты”? Что это такое?
– Сейчас на Дальнем Востоке за счет выданных “гектаров” планируется к расширению 14 существующих населенных пунктов и создание трех новых: одного в Хабаровском крае и двух – в Сахалинской области. Есть основания полагать, что нормативные решения по созданию этих новых населенных пунктов будут приняты уже до конца текущего года.
 
– Выходит, эти новые населенные пункты – это чистое поле?
– Пока да. Но это пока.
 
– И все там может получиться?
– Населенные пункты легче развивать. Создается отдельное муниципальное образование, в котором может быть создана своя муниципальная власть с полномочиями. К такому образованию проще привлечь и региональные, и федеральные инвестиции для создания необходимой инфраструктуры. Кроме того, есть нормативные требования к населенному пункту – например, в обязательном порядке там должно быть пожарное депо, фельдшерский пункт, школа – все эти требования должны быть выполнены. 

– Инициатива исходит от граждан?
– Да. Нельзя заставить граждан и сверху насаждать эти инициативы – не приживутся. Только если люди хотят здесь в этом месте жить и работать, готовы какие-то деньги вкладывать в развитие населенного пункта, готовы участвовать в самоуправлении – только тогда населенные пункты жизнеспособны. Но если такая инициатива появилась – мы активно помогаем в прохождении процедур, в поэтапном получении всех необходимых согласований. И, естественно, планируем регионам помогать и софинансировать создание инфраструктуры для новых населенных пунктов, равно как и для расширения уже существующих.
 
 
КРЕДИТЫ И КООПЕРАТИВЫ ДОБАВЯТ ГЕКТАРАМ ЭФФЕКТИВНОСТИ
– Скажите, а насколько сами граждане готовы вкладываться? Можно ли как-то оценить активность, например, через выданные кредиты, оказанную поддержку?
– К текущему моменту те или иные меры поддержки получили более тысячи человек, пользователей земельных участков. Если точнее – 1065 человек, на общую сумму почти 150 млн рублей. Специализированный кредитный продукт “Почта Банка” действует с мая, зарегистрировано 860 обращений, из них более 200 – уже одобрено.
 
– “Почта Банк” дает товарные кредиты?
– Кредитный продукт, который дает этот банк, имеет достаточно хорошую перспективу. По сути, это кредит на сумму до 600 тысяч рублей, с помощью которого оплачиваются конкретные товары и услуги. При этом к заемщику предъявляются минимальные требования, и ставка для потребительского кредита очень невысокая. Главная задача “Почта Банка” сейчас – сформировать сеть тех компаний, которые продают товары и оказывают услуги получателям дальневосточного гектара. Для качественного эффекта нужна большая, разветвленная сеть поставщиков. Региональные администрации совместно с бизнес-объединениями активно участвуют в формировании такой сети: собирают инициативы от предпринимателей. “Почта Банк”, в свою очередь, включает этих поставщиков в круг организаций, товары или услуги которых можно приобрести в кредит.
 
– Будут ли сформированы специализированные финансовые продукты для бизнеса?
– Да, они уже формируются. В начале октября "МСП Банк" подготовил специализированный кредитный продукт для малого и среднего бизнеса, который работает на дальневосточном гектаре. В рамках продукта предоставляются деньги и на оборотный капитал, и на инвестиции в основные средства. Максимальная ставка – 10,6%, а среднем – 9,5-9,9%. Ставки очень приемлемые по сравнению с банковскими ставками, которые есть для малого и среднего бизнеса в обычных  коммерческих банках. До конца года лимит по этому продукту составляет 100 млн рублей. Наша задача вместе с АО "Корпорация "МСП" и "МСП Банком" максимально проинформировать граждан о такой возможности.
 
– Лимит 100 млн суммарно, или на одну заявку?
– Так как это пилотный проект, и до конца года осталось меньше двух месяцев, 100 млн рублей – это общий лимит на этот продукт. После того, как эти средства будут выданы, будем оценивать спрос и дальше работать над этим кредитным продуктом.
 
Также, по мере проявления спроса от получателей гектара, будем привлекать Фонд развития Дальнего Востока и его программу по кредитованию малого и среднего бизнеса в партнерстве со Сбербанком. Здесь сейчас предложение кредитных ресурсов больше, чем сам спрос. Наша задача – максимально проинформировать, показать выгодность использования кредитных ресурсов для освоения дальневосточного гектара. В случае, если необходимо – модернизировать кредитные продукты, адаптировать под потребности бизнеса, это мы тоже готовы делать.
 
– Одна из инициатив, направленных на поддержку малого и среднего бизнеса на гектарах – это развитие кооперации. Как Вы видите кооперативное движение на Дальнем Востоке?
– Сейчас мы активно прорабатываем это направление. Главная задача – понять, как эту форму организации деятельности можно применить к получателям дальневосточного гектара. Есть инициативы целого ряда кооперативов, которые готовы в состав своих членов включать получателей дальневосточного гектара, и вовлекать в свою деятельность. Выгода достаточно очевидна – сократить расходы на освоение участков, сконцентрировать произведенную продукцию, наладить сбыт.
 
– Если не секрет, кто именно выходит с инициативами?
– Мы ведем диалог с Центросоюзом – эта организация возглавляет систему потребительской кооперации в России. Надеемся, что коллеги предложат пилотный проект на территории Дальнего Востока. Также есть инициативы от известной фермерской сети "Лавка-Лавка", от дальневосточников: сильные кооперативные движения есть в Якутии и в Хабаровском крае.
 
 
ТАК ВОЗВРАЩАЮТСЯ СТАРОВЕРЫ
– Вокруг гектара развивалось много тем, одна из них – возвращение старообрядцев. Как связаны эти темы?
– Возвращение старообрядцев напрямую не связано, конечно, с проектом дальневосточного гектара. Это отдельное большое направление. И здесь наша задача – создать условия для их нормальной жизни и адаптации их на родине. Сейчас в Приморье планирует переехать очередная группа староверов из Южной Америки, уже отобраны земельные участки для новых жителей в Приморском крае – это Красноармейский и Пожарский районы.
 
Вместе с тем, 100% переехавших староверов выказывают заинтересованность в получении дальневосточного гектара. Соответственно, мы сейчас готовим изменения в закон о дальневосточном гектаре и предусматриваем возможность получения земельных участков нашими соотечественниками, которые переезжают в Россию на постоянное место жительства. Президент Владимир Путин поставил такую задачу по итогам заседания Президиума Государственного совета. Хочу подчеркнуть, что это будет беспрецедентное решение.
 
– Старообрядцы считаются соотечественниками?
– Да. Все переезжают по программе переселения соотечественников.
 
– Но ведь они уезжали в разные времена – в советское время, во время революции и до нее?
– Верно. Последняя волна эмиграции была в 50-е годы XX века. Из Приморья старообрядцы уезжали в Южную Америку. Но программа переселения соотечественников распространяется на всех, кто относится к нашей культурной идентичности, говорит на русском языке, считает себя россиянином и хочет переехать. Эти люди, а также члены их семей получают возможность переехать в Россию на постоянное место жительства.
 
– С теми, кто хочет вернуться, Вы общаетесь на русском языке?
– Они все говорят по-русски. У староверов интересный диалект – отца, например, называют тятей. Чувствуется, как они тщательно берегут язык и традиции. Это – люди, у которых прививка к ассимиляции с другими культурами, которые через свою веру сохранили самобытность. Они еще острее чувствуют связь с Россией, хотят вернуться. Для них Россия – родной дом, мне даже говорили, что здесь их  лучше Бог слышит и видит, поэтому они хотят вернуться.
 
– А кто является у старообрядцев, как сейчас говорят, лицом, принимающем решение? От кого в большей степени зависит выбор и реализация намерений?
– Это старейшина, глава общины.
 
– Каков средний возраст старейшин? Они родились здесь, или уже в эмиграции?
– Возраст тех старейшин, с которыми я непосредственно общался – в Амурской области и в Приморском крае – где-то 50 лет. Активные, практичные, очень хозяйственные люди. Переезжают они семьей, причем семьи – по 10-15 человек, три-четыре поколения. В основном они занимаются сельским хозяйством и готовы сразу разворачивать производство на новой территории. Что важно – сразу приезжают со своей техникой, и у них есть сбережения. Семьям сразу необходимы достаточно большие наделы сельскохозяйственных земель для обработки. Они готовы в них инвестировать.
 
– Земли покупают или берут в аренду?
– В основном это аренда, а потом, в соответствии с российским законодательством, после определенного периода времени земля может быть выкуплена.
 
– Сколько семей старообрядцев уже переехало на Дальний Восток?
– 18 семей, это 135 человек. Процесс продолжается, представители общин приезжают, чтобы познакомиться, оценить возможности на месте, посмотреть землю. Мы рассчитываем, что многие после этого примут решение о переезде.
 
 
ПОЧЕМУ УЕЗЖАЮТ ДАЛЬНЕВОСТОЧНИКИ
– Гектар – одна из ключевых мер, которая призвана закрепить местное население на Дальнем Востоке и привлечь новых жителей из центральной России и зарубежья. Вместе с тем, статистика показывает, что миграционный отток продолжается. Вы не первый год занимаетесь этой темой, постоянно работаете и со статистикой, и с социологией. Насколько понятны реальные причины того, что люди уезжают из региона?
– Экономика Дальнего Востока в 2016 году (за 2017 год статистики еще нет) выросла в 1,8 раза к уровню 1996 года. Миграционный отток по сравнению с концом 90-х годов сократился в четыре раза, но, к сожалению, не прекратился. В августе совместно со ВЦИОМом мы завершили очередной опрос населения Дальнего Востока. Этот опрос в очередной раз показал те причины, которые называют побуждают людей уезжать из региона. Основных причин – четыре. На первом месте – людей не устраивает развитие инфраструктуры. Социальной, транспортной, качество городской среды. На втором месте – недовольство уровнем зарплат в регионе. На третьем месте – дороговизна жизни, высокие цены на продукты и услуги. И четвертая распространенная причина – неблагоприятный климат. Вот эти четыре причины и формируют настроения, о которых вы спрашиваете. По регионам граждане по-разному оценивают эти факторы, но они везде находятся в “топе".
 
– Ну, с климатом, допустим, бороться бесполезно.
– Мы видим две ключевые задачи, решение которых поможет снизить миграционные настроения, снизить, а впоследствии и остановить отток. Во-первых, это создание рабочих мест и повышение заработной платы. Во-вторых, развитие социальной сферы. В части решения первой задачи уже многое сделано, в том числе, с использованием новых механизмов приоритетного развития Дальнего Востока – я имею в виду экономические режимы территорий опережающего развития, Свободный порт Владивосток и т.д. Благодаря инициативам по реализации инвестиционных проектов на сумму более 3 трлн рублей созданы и будут создаваться новые рабочие места. До 2020 года их появится более 60 тысяч, до 2025 года – более ста тысяч. 
 
– Но многие инвестиции еще только на этапе заявок, а уезжают-то сейчас.
– Тенденции оттока населения сложились не сейчас, они формировались последние 20 лет. За год-два-три эти тенденции очень сложно переломить. Если граждане говорят, что причины такие, какие я назвал, то наш главный ответ – ликвидация этих причин – создание новых рабочих мест с более высокой зарплатой, увеличение экономической плотности на территории Дальнего Востока. Будет больше работы – люди увидят перспективы, возможность работать и зарабатывать на территории Дальнего Востока. Появление 60 тысяч новых рабочих мест в течение ближайших лет при нынешней численности населения Дальнего Востока – это очень серьезное предложение на рынке труда. Скажу больше – резерв рабочей силы на Дальнем Востоке ограничен, его не достаточно, чтобы обеспечить новые рабочие места.
 
– А сколько рабочих мест будет создано в рамках новых механизмов развития Дальнего Востока в ближайшие годы?
– К 2025 году будет создано 114,5 тысяч рабочих мест. Сейчас банк вакансий, которым оперирует Агентство по развитию человеческого капитала на Дальнем Востоке, включает 9 тысяч предложений. При этом с 2016 года по сегодняшний день АРЧК уже трудоустроило более 8,5 тысяч человек.

– Это местные кадры? Или те, кто переехал?
– И те, и те, но 85% приходятся на дальневосточников.

– Насколько охотно люди переезжают, если им приходит хорошее предложение по работе?
– Вопросов с переездом пока достаточно. Сейчас по большей части стоимость переезда ложится либо на плечи гражданина, либо работодателя. Существующая программа "Трудовая мобильность”, к сожалению, в полную меру не работает, и то количество людей, которое переезжает на Дальний Восток в рамках этой программы, нас не удовлетворяет. Сейчас, в рамках поручений Президента по результатам ВЭФ, мы должны сделать эту программу более доступной, снять те ограничения, которые там существуют. Тогда появится реальный работающий механизм финансирования переезда граждан. Сейчас мы работаем над этим вопросом.
 
– Вы говорите о 9 тысячах вакансий в банке АРЧК. А есть ли понимание, насколько они могут быть заняты именно дальневосточниками? И насколько востребованы уже сегодня люди из других частей страны?
– Если сравнивать количественно – может быть, сегодня есть баланс между спросом и предложением на рынке труда Дальнего Востока. Но есть структурная диспропорция. Спрос со стороны бизнеса на одни специальности и компетенции, а предложения находятся в совсем других сферах. Например, в судостроении требуются определенные компетенции и квалификации, которых сейчас на Дальнем Востоке недостаточно. Чтобы удовлетворить этот спрос, надо переобучать, повышать квалификацию тех людей, которые живут на Дальнем Востоке. И параллельно искать специалистов по стране.
 
– А в социальную сферу АРЧК ищет работников?
– Да, такой опыт есть. Работали по заявкам регионов, Еврейской АО и в Амурской области. В основном, это был спрос на медицинских работников.
 
 
КОНЦЕНТРАЦИЯ НА ТОЧКАХ РОСТА
– Вторая задача, о которой вы сказали, это развитие социальной сферы. Какие здесь подходы?
– Есть очевидный факт – мы понимаем, что ресурсы для решения всех проблем социальной сферы на территории всего Дальнего Востока одним разом найти сложно. Поэтому усилия концентрируем на опережающем развитии центров экономического роста, то есть тех точек, где реализуются инвестиционные проекты, создаются новые рабочие места, где есть определенные перспективы. Тех точек, которые становятся центром притяжения для населения. Соответственно, в этих точках надо менять социальную инфраструктуру в первую очередь.
 
– А ограниченные ресурсы как-то измеримы? И какие источники вы видите для таких точечных воздействий? 
– Здесь у нас несколько механизмов. Первый механизм – это специальные разделы в государственных программах. Это программы Министерства здравоохранения, Министерства образования, Министерства культуры и других ведомств. Работа ведется, конкретные объекты в эти специальные объекты включены, финансирование по ним определено. Второй источник – региональные программы. Мы стараемся заточить те ресурсы, которые есть у регионов, на те проблемы, которые существуют наиболее остро. Кроме того, мы в правительстве ищем дополнительные источники для финансирования развития именно социальной сферы Дальнего Востока. В проекте бюджета эти деньги заложены в объеме 35 млрд рублей на 2018 год. 
 
– Была интересная инициатива по созданию нового инструмента – чтобы инвесторы, вложившиеся своими деньгами в социальную инфраструктуру, затем освобождались от налогов на соответствующую сумму.
– По результатам III ВЭФ президент дал соответствующе поручение. Механизм разрабатываем вместе с Минфином. Это существенный источник: целый ряд инвесторов уже сейчас заявили готовность строить социальную инфраструктуру в местах, где они реализуют свои инвестпроекты при условии что эти расходы будут им компенсироваться за счет налоговых льгот. Реализован механизм может быть уже в 2019 года.
 
– На ВЭФе звучала еще одна управленческая инновация – так называемые комплексные планы развития регионов. Что это такое?
– Это действительно достаточно новая тема. Она является развитием практики применения комплексных планов развития городов. Напомню, впервые такой план был сформирован по Комсомольску-на-Амуре в 2016 году. Таких решений в сфере госуправления за последние годы не было. Мы развивали отрасли, а здесь решили сконцентрировать усилия на проблемах конкретного города. В Комсомольске-на Амуре в рамках плана будет создано 27 новых объектов городской инфраструктуры на 63 млрд рублей. Аналогичный план, утвержденный правительством в текущем году для города Свободный Амурской области, предусматривает строительство 6 объектов. Понимая, что инструмент комплексного плана для конкретной территории позволяет сконцентрировать ресурсы, ответственность региональных и федеральных органов, скоординировать мероприятия в различных сферах – мы этот подход переносим на уровень развития целых регионов.
 
– Эти планы уже существуют?
– Комплексные планы развития регионов должны быть утверждены до 1 февраля 2018 года. Сейчас будет проходить процедура защиты регионами этих комплексных планов, их согласование с федеральными органами власти.
 
– Как они формируются?
– В комплексный план будут вноситься те проекты, объекты и мероприятия, которые имеют подтвержденные источники финансирования, как со стороны государства, так и со стороны частных инвесторов. Надо ответственно подойти к формированию планов, чтобы в них не было фантастики. Только то, что необходимо для развития, и то, на что есть деньги. Должны быть расставлены приоритеты. По сути, в этих комплексных планах должны быть четко и ясно отражены все те изменения, которые происходят в регионе.
 
Рассчитываем, что эти планы станут ориентиром для граждан, для бизнеса. Для граждан – с точки зрения перспектив трудоустройства, привлекательных мест для проживания, ожиданий от уровня развития инфраструктуры. Для бизнеса комплексный план – навигатор для инвестирования. Предприниматель должен видеть, где приоритеты у государства в той или иной территории. А для органов государственной власти комплексный план – это постановка долгосрочных целей, приоритетов, персонализация ответственности – чтобы было понятно, кто за что отвечает на конкретной территории.
 
– С программой пространственного развития РФ это связано?
– Стратегия пространственного развития Российской Федерации пока еще в начальной стадии разработки. Я думаю, что даже в большей части эта стратегия будет формироваться на основании тех планов, которые мы сейчас формируем.
 
– То есть комплексный план развития регионов – это в первую очередь индикатор, мера контроля и лоббистский инструмент по привлечению новых ресурсов на территорию?
– Да, совершенно верно.
 
– Будет ли комплексный план обязывающим документом?
– Мы хотим и будем делать все, чтобы он был обязывающим документом. Он должен обязывать и регион, и федеральный центр заняться прицельным развитием территории.
Беседовал Леонид Агафонов Теги: