Восточный экономический форум (ВЭФ) с 2015 г. стал знаковым событием не только для региона, но и для Российской Федерации, а также многих государств-частников. По словам Премьер-министра Индии Нарендры Моди: «Форум стал ведущей мировой площадкой в сфере развития Дальнего Востока России». Каждый раз встречи во Владивостоке на уровне капитанов бизнеса, представителей государственной власти и руководителей стран представляет из себя нечто новое. Причём, в текущем, 2022 году, специфика проведения самого мероприятия диктовалась не только и не столько замыслом организаторов, сколько ложившейся международной обстановкой и экономической конъюнктурой.

Присутствие Индии на полях ВЭФ-2022 в какой-то степени выглядит рутиной: Нью-Дели достаточно активный участник международных встреч во Владивостоке с года проведения первого мероприятия. Конечно, в этом году на о. Русский не было столь представительной индийской делегации, как это было во время визита премьер-министра Индии Нарендры Моди в 2019 году. Да и в рамках российско-индийских отношений «Диалог Россия-Индия» можно считать рутиной, но рутиной со знаком «плюс». Почему же?

Прежде всего, потому, что речь идёт об обыденной, поступательной работе, как в политической плоскости, так и в сфере экономического сотрудничества. И, соответственно, отсутствие неких «блистательных» событий и «звёздных» участников становится поводом для адекватной оценки и достижений, и недоработок. Хотя, например, участие чрезвычайного и полномочного Посла Индии в России, авторитетного дипломата Павана Капура и замминистра торговли и промышленности Анурага Джейна говорит о достаточно высоком уровне интереса к Форуму. Выступление же отца-основателя компании «Фармсинтез», Викрама Пуния, начинавшего в Иркутске и создавшего фармоператора национального уровня в России, сопоставимо с присутствием селебритиз. Всё-таки индийский бизнесмен стал определённой легендой в деловых кругах.

И даже возвращаясь к обыденности уместно вспомнить, что товарооборот двух стран в прошлом году составил 13,5 млрд долларов США, а за истекшие семь месяцев 2022 г. он уже приблизился к показателям 2021 г., о чём неоднократно вспоминали участники встречи. Конечно, это хорошая новость. Однако и указанная цифра, и иные результаты – это достижения большой политики, которая традиционно доминирует в российско-индийских отношениях. Зам. министра по развитию Дальнего Востока и Арктики Анатолий Бобраков как раз и указал на то, что в Восточной России из 2700 инвестиционных проектов Индия участвует только в трёх. Как выразился председатель общественной организации «Деловая Россия» Алексей Репик: «Политика рулит большими контрактами».

Анатолий Бобраков, зам. министра по развитию Дальнего Востока и Арктики
^{фото: Сергей Михайличенко Росконгресс}

К большой политике стоит отнести и «большую нефть». Средний показатель ежедневной доставки российской нефти в Индию за I полугодие 2022 г. составил 583 тыс. баррелей, что превышает аналогичную позицию по прошлому году в 15 (пятнадцать!) раз. И насколько большим бизнесом является участие индийских компаний в проектах по добыче углеводородов на Дальнем Востоке России, настолько же здесь можно увидеть и политическую подоплёку и даже персональные отношения Президента РФ Владимира Путина и Премьер-министра Индии Нарендры Моди. Естественно, что подобное утверждение касается и военно-технического сотрудничества. Но достаточно ли этого для достижения товарооборота в 30 млрд долларов США?

Ответ очевиден: подобные условия необходимы, но недостаточны. С учётом разрыва многих направлений экономического сотрудничества после распада СССР в 1990-х гг., сфера двусторонней торговли восстанавливалась крайне медленно. И фактически речь идёт о том, что экспортные и импортные операции, а также инвестиционные потоки между Россией и Индией находятся на полпути к цели. Поэтому замминистра Анураг Джейн подчёркивал важность объединения дальнейших усилий в развитии экономического сотрудничества и его продолжении. Его тезис поддержал и глава индийской дипломатии в РФ, П. Капур: «Хотя пока мы и не достигаем поставленных задач, но мы продолжаем напряжённый труд в этом направлении».

Паван Капур, чрезвычайный и полномочный Посол Индии в России
^{фото: Сергей Бобылев, фотохост-агентство ТАСС}

И когда руководитель Федерации торгово-промышленных палат Индии, Санджив Мехта, говорил о «качественной революции» в российско-индийской торговле, с одной стороны это можно отнести скорее к благим пожеланиям, а с другой – видением ближайшего будущего, для достижения которого, опять же, необходимы совместные усилия. Поэтому слова индийского предпринимателя можно считать обозначением нового вектора отношений Москвы и Нью-Дели.

В «революционном» контексте и следует воспринимать выступления большинства участников «Диалога Россия-Индия». Это и предложения чиновников (Анатолий Бобраков) о развитии транспортной артерии Северного морского пути (СМП). С ним же перекликается оптимистичный доклад Андрея Великородного, совладельца Crystal Alliance Shipping о восстановлении постоянных сообщений между портами Индии и Тихоокеанской России. Фактически речь идёт о потенциале, который предстоит развивать в течение нескольких лет. С индийской стороны Посол Индии в России Паван Капур также подчеркнул важность создания судоходных линий, которые соединяют индийские порты с российским Дальним Востоком и портами СМП, предложив включить в эту схему и порт Мумбая.

Другая сторона – это существующие направления, обладающие потенциалом развития гораздо большим, нежели текущие возможности. Об этом говорил Викрам Пуния («Фармсинтез»), обозначив готовность повысить производство лекарственных средств в России за счёт увеличения объёма фармсубстанции (базовых веществ в фармацевтической промышленности). Вообще «фарма», несмотря на успешные примеры сотрудничества, – одна из недооцененных высокотехнологичные сфер в российско-индийском сотрудничестве, причём и в производстве дженериков, и оригинальных препаратов и разработке новых молекул.

О схожей ситуации, как ни странно, можно говорить и в области добычи и переработки ископаемых углеводородов. По словам заместителя председателя Правительства Сахалинской области, Антона Зайцева локализация нефтесервиса – сфера, имеющая значительный потенциал развития на российском Дальнем Востоке. Особенно это стало актуальным при введении режима санкций в отношении нашей страны.

В свою очередь большинство участников упомянутой встречи, как с индийской, так и с российской стороны отмечали и главную проблему для дальнейшего расширения торговых связей и инвестиционной составляющей. Несогласованность трансграничных расчётов, проблема конвертации рубля и рупии во внешнеэкономической деятельности становится тем «бутылочным горлышком», которое определяет текущее положение дел. Именно в этом направлении наблюдается «определённый консерватизм», как дипломатично заметил Посол Индии в России Паван Капур.

Так или иначе «Диалог Россия-Индия» постоянно возвращался к теме увеличения торгового оборота до 30 млрд долларов США к 2025 г. По этому поводу в различном оформлении звучала очевидная мысль: наполнить целеполагание большой политики реальным и земным содержанием. «Мы не должны думать только о крупных предприятиях при развитии торговли России и Индии. Есть огромное количество средних и малых предприятий, которые могут развивать сотрудничество», – вполне ясно и конкретно об этом сказал уважаемый Паван Капур.

Следует отметить, что индийские диаспоры во многих странах мира дают значимую прибавку к ВВП государства проживания. Как правило, индийцы за рубежом – это наиболее образованная, инициативная и трудолюбивая часть экспатов. Именно они развивают местный средний и малый бизнес как на уровне заурядного фастфуда, так и на уровне высокотехнологичных производств. Достаточно вспомнить того же Викрама Пуния, который из умирающего предприятия в Иркутске смог создать бизнес федерального масштаба. Как раз о возможности индийцев работать в Тихоокеанской России говорил на пленарной сессии Премьер-министр Индии Нарендра Моди: «Талант и профессионализм индийцев могут привести к стремительному развитию Дальнего Востока РФ».

Онлайн выступление премьер-министра Индии Нарендры Моди на пленарной сессии VII Восточного экономического форума
^{фото: Станислав Красильников фотохост-агентство ТАСС}

И здесь необходимо вспомнить о большой политике и геостратегических ориентирах. По завершении Восточного экономического форума-2022 г. Президент России Владимир Путин достаточно подробно и внятно говорил о глобальных переменах, о трансформации вектора развития, который сегодня имеет очевидную азиатскую направленность. Причём речь идёт о глобальном цивилизационном повороте, когда так называемый Коллективный Запад год за годом утрачивает превосходство не только в экономической сфере, но и в технологиях и науке, идеологии и культурном доминировании.

И, одновременно, мир обретает очертания нового порядка, который может быть более справедливым, в том числе и к тем, кого ещё недавно называли «странами третьего мира». Поэтому, в обращении Нарендры Моди прозвучала фраза: «Весь мир – одна большая семья». В свою очередь для индийской стороны российский Дальний Восток – часть этого мира, где вполне можно работать, а Тихоокеанская Россия и Арктика фундамент, на котором строится привилегированное стратегическое партнёрство в ближайшем будущем.

Практически монопольное положение «шафрановой партии» естественным образом формирует определённый социально-экономический ландшафт. Однако сводить его только к росту национализма, замешанного на радикальном индуизме (хиндутве), не стоит. Нарендре Моди и его соратникам по партии удалось сделать то, что получается далеко не у каждого правительства, как в Индии, так и в иных государствах. Под знаменем БДП получилось мобилизовать нацию на значительные прорывы в области развития социальной инфраструктуры, отдельно можно отметить здравоохранение, локализацию производства вооружения и военной техники, оптимизации транспортной системы, природоохранных мероприятий, образования и высоких технологий, а также в иных сферах. Поэтому лозунг «Неделимая Индия» (Akhand Bharat), несмотря на всю противоречивость воплощения, всё-таки реализуется как проект модернизации государства.

Нарендра Моди, премьер-министр Индии
^{фото: G20 Argentina}

Конечно, говорить о недоработках, провалах и недостатках работы премьер-министра Индии и его кабинета несложно. Однако, не стоит забывать, что индийская государственность существует менее века. Что перед этим была тотальная нищета, которая усугублялась и поддерживалась английскими колонизаторами (Достаточно вспомнить Бенгальский голод 1943 г.). Практически три века британской колонизации породили жуткую безграмотность, необразованность и забитость населения, которая выливалась в стихийные, безуспешные восстания. Затем, после обретения независимости, всегда существовала необходимость постоянной военной готовности, которую диктовала постоянная напряжённость на северных границах страны. Причём обоюдная враждебность с некоторыми соседями, по сути, такое же следствие колониального прошлого, которое отзывается Индии словно радиоактивное заражение. Подобные причины во многом лежат и в основе террористических движений на территории Индостана, с которыми Нью-Дели борется и по сей день.

Отдельно следует выделить и события мировой политики на фоне которых отмечается День независимости Индии 2022 г. Очевидно, что российско-украинский конфликт задаёт тон мировой повестке на весь текущий год. В свою очередь для большинства стран, удалённых от театра военных действий в Восточной Европе, текущая ситуация воспринимается лишь как отдельное явление в более глобальных, тектонических процессах. Поэтому среди представителей индийской нации, выстраивающей себя после веков колониализма, среди ряда политиков и общественных деятелей, исследователей и военных, подобная ситуация сравнивается с Индо-пакистанской войной 1971 г., когда Соединённые Штаты открыто поддерживали Исламабад, направляя вооружения и военную технику.    

В этом контексте и следует воспринимать усиление интереса Нью-Дели к сотрудничеству с Шанхайской организацией сотрудничества (ШОС), в которой индийская сторона видит возможности укрепления своего потенциала как регионального игрока. Под таким же углом зрения следует рассматривать и активизацию работы в рамках БРИКС и позитивную оценку индийским руководством расширения этой международной структуры. Упомянутое объединение имеет все перспективы для того, чтобы из аморфного блока, сформированного на основе экономических оценок, превратиться в новую политическую силу, в которой Нью-Дели будет играть значимую роль.

Прощание с индийским миротворцем, Судан 2007
^{фото: United Nations Photo}

Адекватная оценка меняющегося миропорядка выражается и в осторожном отношении Индии к любым инициативам применения военной силы. Поэтому глава кабинета министров страны с осторожностью относится и к членству в рамках Четырёхстороннего диалога по безопасности (Quad). Если Нью-Дели и участвует в упомянутом, то с конкретными оговорками, которые направлены в основном на достижение Индией свободы судоходства в Южно-Китайском море. И, естественно, государство Индостана точно не намерено участвовать в создании аналога НАТО в Индийском океане. В силу этого же Нью-Дели самостоятельно и аккуратно пытается выстраивать отношения с Пекином.

Поэтому же в условиях слома старого миропорядка, День независимости воспринимается в Индии и как очередная точка отсчёта для построения новых отношений и точек роста. В этом контексте следует воспринимать и российско-индийские отношения. В них присутствует не только прагматика в виде закупок нефти и участия в разработки месторождений углеводородов. Поле контактов Москвы и Нью-Дели скорее носит мировоззренческий характер. А уже на указанной основе идёт поиск обоюдовыгодных решений. Именно таким образом государственные стратегии «Делай в Индии» (Make in India) и «Действую на Востоке» (Act East) уже наполняются конкретными проектами, будь это совместное производство вооружений и военной техники, будь это участие индийских компаний в освоении Дальнего Востока России. Открытие новых транспортных коридоров, обоюдная конвертация рубль-рупия и многие другие события и решения в текущем 2022 г. только подтверждают это.

В целом же можно как угодно относиться к действующему руководству страны, но очевидно, что Нарендара Моди, равно как и его предшественники и оппоненты в прошлом, руководствуются видением Индии грядущего. Стоит заметить и то, что большая часть правящей элиты постоянно ориентируется на перспективу не столько из-за любви к неким инновационным решениям, сколько в силу понимания того, что индийское государство и нация могут существовать только в процессе постоянной модернизации и обновления при сохранении базовых морально-этических цивилизационных основ.

Возможно в силу изложенного, стоит обращать внимание не только и не столько на взаимоотношения с внешним миром, сколько на индийский взгляд на будущее. Например, концепция «радикальной социальной демократии», предложенная Адитьей Нигамом (Центр изучения развивающихся сообществ, Дели), становится попыткой в XXI веке реализовать идеи Бихара Рамджи Амбедакара и Махатмы Ганди в современном социальном пространстве. Или проект «Пасторальное будущее» Ханванта Сингха Ратора, предложенный для Раджастана. Сюда же можно отнести и построение социально справедливого общества Дорасами Раджа, которое несколько отличается от привычной «левой парадигмы». Подобных «незападных» идей, в том или ином виде описывающих или прогнозирующих развитие Индии достаточно много.

^{фото: Lucky Trips}

Приведённые примеры, как и иные теоретические и практические наработки в широком смысле говорят об одном. Мягко, но последовательно Республика Индия выстраивает своё общество, руководствуясь как современной конъюнктурой, так и тысячелетними цивилизационными установками. Поэтому мировая трансформация в глазах многих индийцев видится как деконструкция современных остатков колониализма, более изощрённых, скрытых, но, одновременно, более всеобъемлющих. Очевидно, что Индия, как цивилизация не приемлет будущее, описываемое в терминах эксклюзивного капитализма, капитализма платформ, капитализма надзора и иных форм, навязываемых со стороны чуждых Индии центров силы.

И 15 августа 2022 г. можно смело говорить, что индийская нация состоялась, государственность на территории Индостана состоялось. Уже в третьем десятилетии 21 столетия формируется глобальная держава, имеющая свои интересы на всех континентах. Индия удаётся сочетать максимальный прагматизм с ценностями древней цивилизации, а технократическое развитие, осмелюсь заметить, с идеалистической верой в человека и человечество.

С Днём независимости, Индия!

Предваряющие встречи в формате «2+2», Министры иностранных дел и Министры обороны двух стран, только подчеркнули значимость сотрудничества Москвы и Нью-Дели по различным аспектам двустороннего сотрудничества и международных отношений в целом. Но хотя политические итоги и перспективы военно-технического сотрудничества традиционно на высоте, по словам бывшего Посла Республики Индия в России П. С. Радхнавана, «торговый оборот, колеблющийся около 10 млрд долларов США, не соответствует уровню политических отношений». В этом контексте планы, намеченные в доковидный 2019 год на Восточном экономическом форуме, по достижению оборота в 30 млрд долларов США к 2025 г. становятся желательными к исполнению при всей затруднительности их реализации.

В экономическом аспекте восточная часть России, прежде всего регионы Дальневосточного федерального округа (ДФО), становятся значимым объектом российско-индийского экономического сотрудничества. Развитие Дальнего Востока в глобальном мире являются предметом внимания не только отдельного хозяйствующего субъекта. С одной стороны, это интересы конкретного бизнеса, с другой, эти интересы переплетаются с заинтересованностью инвесторов и, как следствие, расширяются до пределов международных консорциумов. Одновременно, проекты, которые выходят на значимый уровень для мега-региона (в случае с ДФО, это Северо-Восточная Азия), становятся объектами заинтересованности в рамках международных отношений. Возможно поэтому на представительном Американо-индийском форуме «Райсина-диалог 2021» индийская сторона отметила необходимость вовлечения дальневосточных территорий России в экономическое сотрудничество в Восточной Азии и пространстве Индо-Тихоокеанского региона в целом. Также естественно, что политика Дели в 1990-х годах «Смотри на Восток» (Look East Policy) трансформировалась с избранием Нарендры Моди на пост премьер-министра Индии в политику «Действуй на Востоке» (Act East Policy) и затем эта концепция трансформировалась в «Действуй на Дальнем Востоке» (Act Far-East Policy).

Губернаторы дальневосточных регионов понимают значимость присутствия индийской составляющей во внешнеэкономической сфере. Практически следом за визитом Президента России в Индию именно дальневосточники проявили активность в области экономического сотрудничества. Так, в Приморском крае с 9 декабря 2021 г. прошли деловые встречи «Сценарии перспектив торгово-экономического и инвестиционного сотрудничества Приморского края с Республикой Индия» под патронажем Посольства Индии в России и Правительства Приморского края. Участие представительной делегации штата Гуджарат, Ассоциации торгово-промышленных палат Индии, представителей нефтяных компаний (Nayara Energy Ltd.), химической промышленности (Meghani Finechem Ltd. и др.), горнорудной отрасти (Hidalco Industries Ltd.), фармацевтики, сферы инвестиций и других направлений.

В канву активизации российско-индийских отношений укладывается и открытие судоходной линии Владивосток-Ченнай (Восточное побережье Индии), предварительное соглашение о котором было достигнуто на встрече зам. министров иностранных дел в текущем году и закреплено на встрече Владимира Путина и Нарендры Моди.   

Говоря о начинаниях в инвестиционной сфере в конце 2021 г. и в 2022 г. прежде всего, следует упомянуть интерес к добыче углеводородов на Востоке России. Речь идет о госкорпорациях Индии: Bharat Petroresources, Indian Oil Corp Ltd (IOC), Oil India Ltd (OIL), ONGC Videsh Ltd (OVL), которые в 2021 г. в содружестве с «Роснефтью» проводят техническую оценку 52 участков с ископаемым топливом. К завершению года упомянутыми компаниями вложено около 16 млрд долларов США. Прежде всего, в разработку нефтегазовых месторождений на Дальнем Востоке и в Восточной Сибири. Это такие активы как Сахалин-1 (20% в собственности индийских компаний), Ванкор (Красноярский край, 49,9% в собственности индийского консорциума), Таас-Юрях (Респ. Саха (Якутия), 29,9% соответственно) и другие месторождения.

Однако, не нефтью и газом едиными будет наполняться инвестиционная составляющая индийских проектов в ДФО. Конечно, могут и будут реализовываться перспективные проекты в разработке сырьевой базы в горнорудной промышленности. И не самый удачный опыт компании группы «Тата» (Tata Power) с 2017 по 2018 гг. на Камчатке вряд ли повлияет на вхождение в другие, более доходные начинания в этой сфере. В любом случае торможение национальных экономик, вызванное давлением противоэпидемичеких мер будет нивелироваться и за счет расширения «инвестиционной географии». В 2022 г. в рамках российско-индийского сотрудничества будет активизирована деятельность в области фармацевтической промышленности, судостроении и конструкторских работах, сельском хозяйстве, рыбной отрасли и лесопользовании, а также в области огранки алмазов. К этому списку следует добавить действие программы по работе индийских специалистов за рубежом (Skill Capital of the World), которая будет запущена в России с апреля 2022 г.        

Следует отметить, что, по словам индийского дипломата, П. С. Радхнавана, российско-индийский саммит опроверг спекуляции об охлаждении отношений Москвы и Нью-Дели. В свою очередь необходимость укрепить «слабое звено» российско-индийских отношений, то есть экономическое сотрудничество понимают хорошо и в самой Индии. Если Москва и Нью-Дели смогут оперативно согласовать «Двустороннее инвестиционное соглашение», «Соглашение о свободе торговли» и соглашения по участию Индии в ЕврАзЭС, то вполне можно будет говорить о достижении намеченных 30 млрд долларов оборота если не к 2025 г. то к 2027 г. при сохранении позитивной динамики. Понятно, что сегодня Дальний Восток России не является магистральным направлением для индийского бизнеса и капитала. Однако, с учетом того, что предприниматели и инвесторы из Индии активно и достаточно смело включаются во многие начинания за рубежом, «открытие» Тихоокеанской России становится новой возможностью как для России, так и для Индии.

Не следует забывать, что об Индии как о демократическом государстве заговорили, только после коллапса Советского Союза, когда Нью-Дели необходимо было искать новых союзников и партнёров. Стоит указать и на то, что государство сохраняло корректные отношения с Западным миром и в период более тесных отношений с Советской Россией, но тогда она почему-то не считалась полноценной демократией в глазах Вашингтона, Лондона и иных представителей Запада.

Вопрос об истоках демократии в Индии остаётся предметом дискуссии. Стоит отметить, что и в части общественного сознания и научного сообщества бытует мнение о том, что якобы английские «просветители» вместе с колонизацией привнесли начало демократии «отсталым» народам Индостана. Возможно поэтому стоит вспомнить некоторые исторические вехи древнейшей из ныне существующих цивилизаций.

Начало истории народов Индостана отсчитывают с периода возникновения Хараппской (Первой) индийской цивилизации, начало которой датируется 3800-3600 лет до н. э. и даже более ранними сроками. Археологические раскопки в городах Махенжо-Даро, Ракхигархи, Хараппа и иных поселениях дали основания полагать в качестве гипотезы, что это была нетипичная социальная система. В древнем индийском обществе были понятия о социальной справедливости, а правление осуществлялось, говоря современным языком, органами власти, а не единоличным правлением некоего царя или диктатора.

Угасание Первой индийской цивилизации совпало с переселением на территорию Индостана арийских племён и с этих времён народам, населяющим территорию современной Индии, когда-то осознанно, а чаще стихийно пришлось формировать терпимое отношение к иным мнениям и верованиям. Это Период вед (священных писаний, не сотворённых человеком), который датируется 1500-500 гг. до н. э. Ведическая история даёт представление о мировоззрении древних индийцев в текстах от «Ригведы» до более поздних упанишад, подчёркивая единство человеческих отношений, общества, божественной сути и Вселенной.  

Так Индия подошла к периоду ранней древности, который ознаменовался широким распространением духовных и интеллектуальных исканий, а также плюралистичностью мнений в широких слоях индийского общества. Собственно тогда и появились буддизм и джайнизм, а сам индуизм получил новый импульс для дальнейшего развития. Всё это дало толчок для развития культуры и искусств в периоды классической (200 г. до н. э. – 300 г. н. э.) и поздней (300 – 500 гг.) древности, равно как и в период индийского средневековья (500-1200 гг.) началу науки. В это же время Юг Индии достиг небывалого расцвета как в области культуры, так и в разнообразии социальных практик. Об этом в XX веке говорил тамильский политический деятель, участник национально-освободительного движения, Перияр, утверждая, что в тот период в Индии появились общественные отношения, сопоставимое с современными демократическими моделями.  

В начале X века Индия столкнулась с исламом. Завоевание части Индостана и возникновение позднее Делийского султаната (1206 – 1526 гг.) также стало поводом для дальнейшей трансформации индийской цивилизации. Как пришедшие мусульмане, которые восприняли и стали отмечать такие индуистские праздники как Холи и Дивали, так и индийцы приняли новую структуру государственного устройства.

Приход к власти других представителей исламского мира, Великих Моголов (1526 – 1707 гг.) также привнес глобальные изменения в жизнь народов Индостана, радикально меняя как чужеземцев, так и коренные народы. Несмотря на критическое отношение к этому периоду в современной Индии среди некоторых представителей научного сообщества, которое более продиктован текущей политической конъюнктурой, нежели чем историческими реалиями, этот период дал многое для цивилизационного развития. Считается, что Великие Моголы (потомки Чингисхана) исповедовали суфизм, который можно назвать наиболее терпимым направлением ислама по отношению к иным верованиям. В определённой степени он резонирует с понятием «бхакти» (личным служением и обращением к господу, не ограниченное религиозной доктриной), которое стало значимым явлением на Юге Индии, а затем и по всему Индостану. Более того, многие не без основания полагают, что и сикхизм возник под влиянием суфизма, а его основатель, гуру Нанак, был знаком с жизнью этого направления в исламе.       

Таким образом, можно сказать, что Индия подошла к периоду английской колонизации зрелой и сформировавшейся цивилизацией. Понимание свободы и необходимости, волеизъявления и долга, возможности свободно высказываться и отвечать за свои слова и действия не были чем-то новым в индийском обществе. Естественно, что речь идёт о достаточно идеальной картинке, не упоминающей войны, борьбу за власть, в которой, тем не менее, можно проследить определённую базовую ценность индийской цивилизации – свободу высказывания мнений.

Во время британской колонизации Индия смогла уберечь положительные аспекты культурных и общественных отношений. Именно с позиций сложившихся в Индии отношений можно сказать, да, индийское общество восприняло часть английской правовой культуры, «переварив» её также, как до этого она трансформировала культурные и социальные практики пришельцев более ранних времён. Более того, в первой половине XIX столетия на территории Индостана стало формироваться понимание того, что индийские народы представляют собой, несмотря на все различия, удивительное единство, несмотря на множество различий.

После обретения независимости в 1947 г. и признание Индии республикой в 1950 г. страна упорно и целенаправленно развивает «единство в разнообразии», которое год за годом реализуется из клубка противоречий. В свободном от колониального гнёта государстве прекрасно понимали, что равенство, право на политическое волеизъявление, при сохранении традиции, пожалуй, единственный путь формирования и сохранения индийской нации. Как отметила выдающийся российский индолог Татьяна Шаумян: «Широкий плюрализм мнений и политических взглядов не препятствует, а наоборот способствует успешному движению страны по пути демократии». Фактически всё перечисленное, словно «львиные» колонны царя Ашоки из династии Маурьев укрепляют и государственность, и индийскую демократию.

В какой-то мере уместно упомянуть понятие «дхармы» (пожалуй, второе наиболее часто упоминаемое на санскрите слово после кармы). Слово, которое переводится как «закон», но имеет более широкое трактование. Речь идёт не о некоем законодательном акте, пусть и божественном, но о множестве смыслов: «нравственные устои», «религиозный долг», «универсальный закон бытия». Впрочем, всё перечисленное можно описать как соблюдение долженствования гармоничного мироустройства и обязанности каждого формировать его.  

Такой посыл вполне можно назвать утопией, но Индия год за годом движется к некоему идеалу в общественных отношениях, экономическом развитии, внешней политике и иных сферах. И, что самое главное, свою идеальную модель, страна, несмотря на давление внутренних проблем и внешних факторов, определяет самостоятельно. Это позволило государству Индостана пережить кровавый передел на две страны после обретения независимости, тяжёлые войны, годы политической нестабильности и вопиющую бедность, и показать миру образец выстраивания общества далёкого от европоцентричных шаблонов. Интересно, что американский исследователь Роберт Каплан так написал об Индии: «...Её демократия уже доказательно явила достаточную гибкую прочность и способна выдержать грядущие мятежи и местное безвластие».

Пока страны Запада вольно или невольно делают выбор между погружением в неоархаику или построением корпоративного фашистского общества, Индия выстраивает социальные структуры нового столетия, ориентируясь более на свой цивилизационный код. Духовность, соборность индийского общества это не некие экзальтированные практики. Это – способ выживания, противоположенный таким инструментам как «разделяй и властвуй» и «выживает сильнейший».

И, рассматривая Индию, которая пусть и с огромными трудностями, но выстраивает новое общество, стоит задаться вопросом: «Являются ли навязываемые Западом демократические модели единственными верными?» Очевидно, что в сравнении с Индией сегодняшний Запад с культурой отмены, унижением слабого, разрушением личности в угоду индивидуальности, неравновесной экономикой и иными социальными «перекосами» скорее напоминает напоминает Рим во времена его упадка, нежели общество нацеленное в будущее.

Всю сказанное, не попытка объявить Республику Индию равно как индийскую цивилизацию единственным путём решения мировых проблем или личного просветления. Однако стоит заметить, что взвешенность внутриполитического курса и устойчивость к внутренним проблемам это следствие длительной истории, в ходе которой, индийская нация век за веком выстраивала свой дом. Всё это делалось с верой в свои базовые ценности, поиском и духовных основ, и основ демократии в своих достижениях и неудачах. Возможно, именно такой подход и делает Индию, вне зависимости от партийной принадлежности руководства страны, надёжным союзником для друзей и партнёров.

С Днём Республики, Индия!

Восточный экономический форум (ВЭФ) с 2015 г. стал знаковым событием не только для региона, но и для Российской Федерации, а также многих государств-частников. По словам Премьер-министра Индии Нарендры Моди: «Форум стал ведущей мировой площадкой в сфере развития Дальнего Востока России». Каждый раз встречи во Владивостоке на уровне капитанов бизнеса, представителей государственной власти и руководителей стран представляет из себя нечто новое. Причём, в текущем, 2022 году, специфика проведения самого мероприятия диктовалась не только и не столько замыслом организаторов, сколько ложившейся международной обстановкой и экономической конъюнктурой.

Присутствие Индии на полях ВЭФ-2022 в какой-то степени выглядит рутиной: Нью-Дели достаточно активный участник международных встреч во Владивостоке с года проведения первого мероприятия. Конечно, в этом году на о. Русский не было столь представительной индийской делегации, как это было во время визита премьер-министра Индии Нарендры Моди в 2019 году. Да и в рамках российско-индийских отношений «Диалог Россия-Индия» можно считать рутиной, но рутиной со знаком «плюс». Почему же?

Прежде всего, потому, что речь идёт об обыденной, поступательной работе, как в политической плоскости, так и в сфере экономического сотрудничества. И, соответственно, отсутствие неких «блистательных» событий и «звёздных» участников становится поводом для адекватной оценки и достижений, и недоработок. Хотя, например, участие чрезвычайного и полномочного Посла Индии в России, авторитетного дипломата Павана Капура и замминистра торговли и промышленности Анурага Джейна говорит о достаточно высоком уровне интереса к Форуму. Выступление же отца-основателя компании «Фармсинтез», Викрама Пуния, начинавшего в Иркутске и создавшего фармоператора национального уровня в России, сопоставимо с присутствием селебритиз. Всё-таки индийский бизнесмен стал определённой легендой в деловых кругах.

И даже возвращаясь к обыденности уместно вспомнить, что товарооборот двух стран в прошлом году составил 13,5 млрд долларов США, а за истекшие семь месяцев 2022 г. он уже приблизился к показателям 2021 г., о чём неоднократно вспоминали участники встречи. Конечно, это хорошая новость. Однако и указанная цифра, и иные результаты – это достижения большой политики, которая традиционно доминирует в российско-индийских отношениях. Зам. министра по развитию Дальнего Востока и Арктики Анатолий Бобраков как раз и указал на то, что в Восточной России из 2700 инвестиционных проектов Индия участвует только в трёх. Как выразился председатель общественной организации «Деловая Россия» Алексей Репик: «Политика рулит большими контрактами».

Анатолий Бобраков, зам. министра по развитию Дальнего Востока и Арктики
^{фото: Сергей Михайличенко Росконгресс}

К большой политике стоит отнести и «большую нефть». Средний показатель ежедневной доставки российской нефти в Индию за I полугодие 2022 г. составил 583 тыс. баррелей, что превышает аналогичную позицию по прошлому году в 15 (пятнадцать!) раз. И насколько большим бизнесом является участие индийских компаний в проектах по добыче углеводородов на Дальнем Востоке России, настолько же здесь можно увидеть и политическую подоплёку и даже персональные отношения Президента РФ Владимира Путина и Премьер-министра Индии Нарендры Моди. Естественно, что подобное утверждение касается и военно-технического сотрудничества. Но достаточно ли этого для достижения товарооборота в 30 млрд долларов США?

Ответ очевиден: подобные условия необходимы, но недостаточны. С учётом разрыва многих направлений экономического сотрудничества после распада СССР в 1990-х гг., сфера двусторонней торговли восстанавливалась крайне медленно. И фактически речь идёт о том, что экспортные и импортные операции, а также инвестиционные потоки между Россией и Индией находятся на полпути к цели. Поэтому замминистра Анураг Джейн подчёркивал важность объединения дальнейших усилий в развитии экономического сотрудничества и его продолжении. Его тезис поддержал и глава индийской дипломатии в РФ, П. Капур: «Хотя пока мы и не достигаем поставленных задач, но мы продолжаем напряжённый труд в этом направлении».

Паван Капур, чрезвычайный и полномочный Посол Индии в России
^{фото: Сергей Бобылев, фотохост-агентство ТАСС}

И когда руководитель Федерации торгово-промышленных палат Индии, Санджив Мехта, говорил о «качественной революции» в российско-индийской торговле, с одной стороны это можно отнести скорее к благим пожеланиям, а с другой – видением ближайшего будущего, для достижения которого, опять же, необходимы совместные усилия. Поэтому слова индийского предпринимателя можно считать обозначением нового вектора отношений Москвы и Нью-Дели.

В «революционном» контексте и следует воспринимать выступления большинства участников «Диалога Россия-Индия». Это и предложения чиновников (Анатолий Бобраков) о развитии транспортной артерии Северного морского пути (СМП). С ним же перекликается оптимистичный доклад Андрея Великородного, совладельца Crystal Alliance Shipping о восстановлении постоянных сообщений между портами Индии и Тихоокеанской России. Фактически речь идёт о потенциале, который предстоит развивать в течение нескольких лет. С индийской стороны Посол Индии в России Паван Капур также подчеркнул важность создания судоходных линий, которые соединяют индийские порты с российским Дальним Востоком и портами СМП, предложив включить в эту схему и порт Мумбая.

Другая сторона – это существующие направления, обладающие потенциалом развития гораздо большим, нежели текущие возможности. Об этом говорил Викрам Пуния («Фармсинтез»), обозначив готовность повысить производство лекарственных средств в России за счёт увеличения объёма фармсубстанции (базовых веществ в фармацевтической промышленности). Вообще «фарма», несмотря на успешные примеры сотрудничества, – одна из недооцененных высокотехнологичные сфер в российско-индийском сотрудничестве, причём и в производстве дженериков, и оригинальных препаратов и разработке новых молекул.

О схожей ситуации, как ни странно, можно говорить и в области добычи и переработки ископаемых углеводородов. По словам заместителя председателя Правительства Сахалинской области, Антона Зайцева локализация нефтесервиса – сфера, имеющая значительный потенциал развития на российском Дальнем Востоке. Особенно это стало актуальным при введении режима санкций в отношении нашей страны.

В свою очередь большинство участников упомянутой встречи, как с индийской, так и с российской стороны отмечали и главную проблему для дальнейшего расширения торговых связей и инвестиционной составляющей. Несогласованность трансграничных расчётов, проблема конвертации рубля и рупии во внешнеэкономической деятельности становится тем «бутылочным горлышком», которое определяет текущее положение дел. Именно в этом направлении наблюдается «определённый консерватизм», как дипломатично заметил Посол Индии в России Паван Капур.

Так или иначе «Диалог Россия-Индия» постоянно возвращался к теме увеличения торгового оборота до 30 млрд долларов США к 2025 г. По этому поводу в различном оформлении звучала очевидная мысль: наполнить целеполагание большой политики реальным и земным содержанием. «Мы не должны думать только о крупных предприятиях при развитии торговли России и Индии. Есть огромное количество средних и малых предприятий, которые могут развивать сотрудничество», – вполне ясно и конкретно об этом сказал уважаемый Паван Капур.

Следует отметить, что индийские диаспоры во многих странах мира дают значимую прибавку к ВВП государства проживания. Как правило, индийцы за рубежом – это наиболее образованная, инициативная и трудолюбивая часть экспатов. Именно они развивают местный средний и малый бизнес как на уровне заурядного фастфуда, так и на уровне высокотехнологичных производств. Достаточно вспомнить того же Викрама Пуния, который из умирающего предприятия в Иркутске смог создать бизнес федерального масштаба. Как раз о возможности индийцев работать в Тихоокеанской России говорил на пленарной сессии Премьер-министр Индии Нарендра Моди: «Талант и профессионализм индийцев могут привести к стремительному развитию Дальнего Востока РФ».

Онлайн выступление премьер-министра Индии Нарендры Моди на пленарной сессии VII Восточного экономического форума
^{фото: Станислав Красильников фотохост-агентство ТАСС}

И здесь необходимо вспомнить о большой политике и геостратегических ориентирах. По завершении Восточного экономического форума-2022 г. Президент России Владимир Путин достаточно подробно и внятно говорил о глобальных переменах, о трансформации вектора развития, который сегодня имеет очевидную азиатскую направленность. Причём речь идёт о глобальном цивилизационном повороте, когда так называемый Коллективный Запад год за годом утрачивает превосходство не только в экономической сфере, но и в технологиях и науке, идеологии и культурном доминировании.

И, одновременно, мир обретает очертания нового порядка, который может быть более справедливым, в том числе и к тем, кого ещё недавно называли «странами третьего мира». Поэтому, в обращении Нарендры Моди прозвучала фраза: «Весь мир – одна большая семья». В свою очередь для индийской стороны российский Дальний Восток – часть этого мира, где вполне можно работать, а Тихоокеанская Россия и Арктика фундамент, на котором строится привилегированное стратегическое партнёрство в ближайшем будущем.

Практически монопольное положение «шафрановой партии» естественным образом формирует определённый социально-экономический ландшафт. Однако сводить его только к росту национализма, замешанного на радикальном индуизме (хиндутве), не стоит. Нарендре Моди и его соратникам по партии удалось сделать то, что получается далеко не у каждого правительства, как в Индии, так и в иных государствах. Под знаменем БДП получилось мобилизовать нацию на значительные прорывы в области развития социальной инфраструктуры, отдельно можно отметить здравоохранение, локализацию производства вооружения и военной техники, оптимизации транспортной системы, природоохранных мероприятий, образования и высоких технологий, а также в иных сферах. Поэтому лозунг «Неделимая Индия» (Akhand Bharat), несмотря на всю противоречивость воплощения, всё-таки реализуется как проект модернизации государства.

Нарендра Моди, премьер-министр Индии
^{фото: G20 Argentina}

Конечно, говорить о недоработках, провалах и недостатках работы премьер-министра Индии и его кабинета несложно. Однако, не стоит забывать, что индийская государственность существует менее века. Что перед этим была тотальная нищета, которая усугублялась и поддерживалась английскими колонизаторами (Достаточно вспомнить Бенгальский голод 1943 г.). Практически три века британской колонизации породили жуткую безграмотность, необразованность и забитость населения, которая выливалась в стихийные, безуспешные восстания. Затем, после обретения независимости, всегда существовала необходимость постоянной военной готовности, которую диктовала постоянная напряжённость на северных границах страны. Причём обоюдная враждебность с некоторыми соседями, по сути, такое же следствие колониального прошлого, которое отзывается Индии словно радиоактивное заражение. Подобные причины во многом лежат и в основе террористических движений на территории Индостана, с которыми Нью-Дели борется и по сей день.

Отдельно следует выделить и события мировой политики на фоне которых отмечается День независимости Индии 2022 г. Очевидно, что российско-украинский конфликт задаёт тон мировой повестке на весь текущий год. В свою очередь для большинства стран, удалённых от театра военных действий в Восточной Европе, текущая ситуация воспринимается лишь как отдельное явление в более глобальных, тектонических процессах. Поэтому среди представителей индийской нации, выстраивающей себя после веков колониализма, среди ряда политиков и общественных деятелей, исследователей и военных, подобная ситуация сравнивается с Индо-пакистанской войной 1971 г., когда Соединённые Штаты открыто поддерживали Исламабад, направляя вооружения и военную технику.    

В этом контексте и следует воспринимать усиление интереса Нью-Дели к сотрудничеству с Шанхайской организацией сотрудничества (ШОС), в которой индийская сторона видит возможности укрепления своего потенциала как регионального игрока. Под таким же углом зрения следует рассматривать и активизацию работы в рамках БРИКС и позитивную оценку индийским руководством расширения этой международной структуры. Упомянутое объединение имеет все перспективы для того, чтобы из аморфного блока, сформированного на основе экономических оценок, превратиться в новую политическую силу, в которой Нью-Дели будет играть значимую роль.

Прощание с индийским миротворцем, Судан 2007
^{фото: United Nations Photo}

Адекватная оценка меняющегося миропорядка выражается и в осторожном отношении Индии к любым инициативам применения военной силы. Поэтому глава кабинета министров страны с осторожностью относится и к членству в рамках Четырёхстороннего диалога по безопасности (Quad). Если Нью-Дели и участвует в упомянутом, то с конкретными оговорками, которые направлены в основном на достижение Индией свободы судоходства в Южно-Китайском море. И, естественно, государство Индостана точно не намерено участвовать в создании аналога НАТО в Индийском океане. В силу этого же Нью-Дели самостоятельно и аккуратно пытается выстраивать отношения с Пекином.

Поэтому же в условиях слома старого миропорядка, День независимости воспринимается в Индии и как очередная точка отсчёта для построения новых отношений и точек роста. В этом контексте следует воспринимать и российско-индийские отношения. В них присутствует не только прагматика в виде закупок нефти и участия в разработки месторождений углеводородов. Поле контактов Москвы и Нью-Дели скорее носит мировоззренческий характер. А уже на указанной основе идёт поиск обоюдовыгодных решений. Именно таким образом государственные стратегии «Делай в Индии» (Make in India) и «Действую на Востоке» (Act East) уже наполняются конкретными проектами, будь это совместное производство вооружений и военной техники, будь это участие индийских компаний в освоении Дальнего Востока России. Открытие новых транспортных коридоров, обоюдная конвертация рубль-рупия и многие другие события и решения в текущем 2022 г. только подтверждают это.

В целом же можно как угодно относиться к действующему руководству страны, но очевидно, что Нарендара Моди, равно как и его предшественники и оппоненты в прошлом, руководствуются видением Индии грядущего. Стоит заметить и то, что большая часть правящей элиты постоянно ориентируется на перспективу не столько из-за любви к неким инновационным решениям, сколько в силу понимания того, что индийское государство и нация могут существовать только в процессе постоянной модернизации и обновления при сохранении базовых морально-этических цивилизационных основ.

Возможно в силу изложенного, стоит обращать внимание не только и не столько на взаимоотношения с внешним миром, сколько на индийский взгляд на будущее. Например, концепция «радикальной социальной демократии», предложенная Адитьей Нигамом (Центр изучения развивающихся сообществ, Дели), становится попыткой в XXI веке реализовать идеи Бихара Рамджи Амбедакара и Махатмы Ганди в современном социальном пространстве. Или проект «Пасторальное будущее» Ханванта Сингха Ратора, предложенный для Раджастана. Сюда же можно отнести и построение социально справедливого общества Дорасами Раджа, которое несколько отличается от привычной «левой парадигмы». Подобных «незападных» идей, в том или ином виде описывающих или прогнозирующих развитие Индии достаточно много.

^{фото: Lucky Trips}

Приведённые примеры, как и иные теоретические и практические наработки в широком смысле говорят об одном. Мягко, но последовательно Республика Индия выстраивает своё общество, руководствуясь как современной конъюнктурой, так и тысячелетними цивилизационными установками. Поэтому мировая трансформация в глазах многих индийцев видится как деконструкция современных остатков колониализма, более изощрённых, скрытых, но, одновременно, более всеобъемлющих. Очевидно, что Индия, как цивилизация не приемлет будущее, описываемое в терминах эксклюзивного капитализма, капитализма платформ, капитализма надзора и иных форм, навязываемых со стороны чуждых Индии центров силы.

И 15 августа 2022 г. можно смело говорить, что индийская нация состоялась, государственность на территории Индостана состоялось. Уже в третьем десятилетии 21 столетия формируется глобальная держава, имеющая свои интересы на всех континентах. Индия удаётся сочетать максимальный прагматизм с ценностями древней цивилизации, а технократическое развитие, осмелюсь заметить, с идеалистической верой в человека и человечество.

С Днём независимости, Индия!