Поделиться
На смену АТР идет ИТР?
Поделиться

На наших глазах происходит рождение нового региона на политической карте мира – Индо-Тихоокеанского

-

Термин Indo-Pacific и его производные все чаще встречаются в англоязычных научных статьях, выступлениях государственных деятелей и СМИ.

Индо-Тихоокеанский регион – это обширное морское пространство, включающее Индийский и Тихий океаны, а также окаймляющие их берега. По мысли авторов идеи, новый географический концепт должен отразить рост и взаимопроникновение сфер влияния Китая и Индии, а также значительное увеличение морских торговых потоков, особенно поставок энергоносителей, между Восточной Азией, Южной Азией и Ближним Востоком.

Понятие «Индо-Тихоокеанский регион» в политико-стратегическом смысле впервые было употреблено в 2007 году в статье индийского автора Гурприта Хурана. Любопытно, что раньше оно тоже использовалось, но обозначало биогеографический район тропических вод Индийского океана, а также западной и центральной части Тихого океана, для которого характерна общность многих морских видов. Стремительно, буквально за последние один-два года, понятие Indo-Pacific превратилось из экзотики в заметный элемент международно-политического дискурса. Это заставляет предположить, что новый геоконцепт целенаправленно и энергично продвигается.

Кто продвигает ИТР?

Кто может быть заинтересован в Индо-Тихоокеанском регионе? Обращает на себя внимание, что с наибольшим энтузиазмом ИТР сегодня пропагандируют Австралия, Индия и США, а также Япония.

Интерес Индии понятен. Одноименный, «свой» регион, конечно же, льстит великодержавному самолюбию индийцев и повышает престиж страны. Если принадлежность Дели к АТР часто оспаривалась, то ИТР уже не должен оставлять в этом никаких сомнений. Концепт Indo-Pacific легитимизирует растущие стратегические интересы Индии в Восточной Азии и западной части Тихого океана.

Соединенным Штатам Америки ИТР нужен прежде всего для того, чтобы сбалансировать очевидное усиление Китая в Восточной Азии. Именно Восточная Азия является естественной осью Азиатско-Тихоокеанского региона. Значит, перефразируя знаменитое изречение Хэлфорда Маккиндера, тот, кто контролирует Восточную Азию, правит АТР, а впоследствии, возможно, и целым миром. Расширение геополитической картинки за рамки восточноазиатского побережья и смещение ее в сторону Индийского океана позволяет ввести новых игроков, которые будут «размывать» влияние Китая. Эти надежды, разумеется, возлагаются в первую очередь на Индию. Примечательно также, что Индо-Тихоокеанский регион практически точно соответствует зоне ответственности Тихоокеанского командования США.

Что касается Австралии – страны, находящейся на стыке Индийского и Тихого океана, новая географическая формула дает Канберре шанс оказаться в самом центре переформулированного АТР и избавиться от некоторой маргинальности и периферийности своей региональной идентичности. Именно австралийские аналитики проявили на сегодня наибольшую активность в разработке идеи ИТР. Они также не скрывают, что одна из целей нового региона – обосновать необходимость сохранения ведущей стратегической роли главного союзника Канберры, Вашингтона, в индо-тихоокеанской Азии.

Судя по всему, идея ИТР близка и Японии. Премьер-министр Синдзо Абэ выступает за то, чтобы Австралия, Индия, Япония и США образовали конфигурацию в виде «стратегического алмаза» для обеспечения безопасности морских пространств в Индийском океане и западной части Пасифики.

Регионостроительство, то есть целенаправленное создание политических регионов, – феномен в международных отношениях не такой уж редкий. Можно вспомнить «Евро-Атлантику» (она же «Северная Атлантика») – концепт, который был призван обеспечить нерушимое единство США и Западной Европы. Тот же самый АТР, который сейчас получил конкурента в виде ИТР, – это тоже в значительной мере искусственное образование. Как справедливо отмечает автор книги «Азиатско-Тихоокеанский регион: мифы, иллюзии и реальность» Олег Арин, нарратив об АТР, создававшийся в 1970–80-е годы, во многом был вызван потребностью в идеологическо-политическом обосновании сохранения и упрочения господствующих позиций США на Тихом океане и в Восточной Азии. Кстати, Россия тоже не остается в стороне от подобных регионостроительных проектов для обеспечения своих геополитических интересов. Яркий пример – продвижение геоконцепта Евразии и проекта Евразийского союза.

Насколько успешной окажется попытка сконструировать Индо-Тихо­океанский регион, покажет время. Очевидно, что далеко не всем эта геополитическая конструкция придется по вкусу. Прежде всего, конечно же, она не нравится Китаю.

России идея ИТР тоже не сулит радужных перспектив. Тихий океан, конечно же, никуда не исчезнет, и Россия не перестанет быть тихоокеанской державой, но смещение геополитического акцента на запад от Малаккского пролива, скорее всего, ослабит влияние Москвы в регионе: в Тихом океане наши позиции никогда не были особенно сильными, а уж в Индийском они практически отсутствуют.

Пекин – Дели: новая ось мировой политики?

Если Индо-Тихоокеанский регион все же превратится из модной словесной конструкции в геополитическую реальность, он будет определять состояние мировой политики и экономики, а его несущей осью станут отношения Китая и Индии.

Китай с объемом ВВП $12,4 трлн (по паритету покупательной способности) сегодня уступает по экономической мощи только США. Показатели Индии выглядят скромнее: ее ВВП почти в три раза уступает китайскому, составляя «лишь» $4,7 трлн (4-е место в мире). Индия пока отстает от КНР и по темпам экономического роста. Если Китай уже в течение длительного времени демонстрирует рост 8–10% в год, то скорость приращения индийского ВВП с конца 1990-х годов составляла около 7%, а в 2012 году она и вовсе снизилась до 5,4%.

Индийская экономика по большинству параметров пока заметно уступает китайской, но у нее есть одно очень важное потенциальное преимущество – демографическое. Дело в том, что Китай скоро войдет в фазу быстрого старения населения, когда количество уходящих на пенсию людей будет значительно превышать число новых работников. По данным последней переписи, уже с 2010 года численность населения трудоспособного возраста (от 16 до 60 лет) в КНР начала снижаться, что стало закономерным следствием низкой рождаемости. Одновременно растет число пожилых граждан, увеличивая нагрузку на финансовую систему страны. Этот фактор станет фундаментальным ограничителем для дальнейшего быстрого роста китайской экономики и создаст для нее серьезнейшие вызовы.

Индия же, наоборот, вступает в максимально благоприятную демографическую фазу, когда в возрастной структуре преобладают люди молодых и средних лет. По прогнозам экспертов ООН, к 2030 году население Китая начнет сокращаться, а Индия станет самой многонаселенной страной мира. Это, скорее всего, повлияет на соотношение их экономических потенциалов: темпы развития Китая будут замедляться, а Индия начнет рваться вперед.

Можно с уверенностью прогнозировать, что диада Дели – Пекин, наряду с осью Пекин – Вашингтон, будет выступать в качестве важнейших двусторонних отношений мировой политики XXI века. То, что будет происходить между двумя азиатскими гигантами, будет прямо или косвенно касаться всех остальных. Если Индия и Китай сумеют договориться, образовав «азиатский альянс», они легко смогут претендовать на мировую гегемонию.

Однако такой сценарий выглядит маловероятным. Пекин и Дели сегодня выступают, скорее, в качестве соперников, чем стратегических партнеров. И судя по всему, их конкуренция будет обостряться. В Дели не забыли унизительного поражения в пограничной войне 1962 года, когда индийская армия была наголову разбита китайцами. Индийцам категорически не нравится альянс КНР с Пакистаном, у них вызывает тревогу нарастающее присутствие китайцев в Индийском океане. В свою очередь, китайцы недовольны увеличивающимся проникновением Индии в Юго-Восточную Азию, которую Пекин считает своей сферой влияния. Пекин также крайне обеспокоен укреплением сотрудничества Дели с Вашингтоном.

Главная же причина разгорающегося соперничества двух азиатских колоссов заключается, пожалуй, в том, что они перестали быть самодостаточными, сосредоточенными на самих себе цивилизациями, каковыми они являлись на протяжении тысячелетий, и превратились в амбициозные великие державы, которые активно самоутверждаются на международной арене. Остается только надеяться, что состязание Индии и Китая будет иметь мирный и конструктивный исход.

Артем Лукин, кандидат политических наук, доцент Школы региональных и международных исследований ДВФУ Теги:
Картина дня Вся лента
Больше материалов