-

– Александр Владиславович, государственно-частное партнерство – механизм, который активно применяется в разных странах мира, но в России пока не очень популярен. Как вы оцениваете перспективы развития ГЧП в нашей стране?

– Как раз наоборот, ГЧП у нас очень популярен, но, как со всякой модной вещью, за обозначением забыт смысл. Государственно-частное партнерство – это экономическая концепция, предполагающая, что для более эффективного, качественного и своевременного исполнения своих обязанностей государство привлекает частный бизнес на условиях разделения рисков. Получается, там, где у власти есть обязанности, может возникать ГЧП. Если же у бизнеса есть какой-то интерес, чтобы получить господдержку, это уже не ГЧП – это способы субсидирования, льготирования и т.п. К сожалению, у нас очень часто подобные вещи путают. Поэтому и возникает масса пилотных проектов, которые не претворяются в жизнь, масса инициатив, которые не реализуются. По данным мониторинга прессы, который мы делали несколько лет подряд ежегодно, у нас насчитывалось порядка 1000 инициатив, планируемых реализоваться на условиях ГЧП, а непосредственно степень реализации гораздо меньше – от силы 5%.

– Ожидается, что весной Госдума окончательно примет закон об основах ГЧП, который позволит активнее привлекать частных инвесторов в строительство инфраструктурных объектов. Почему закон так долго и сложно принимается парламентариями?

– Объективно юридическая трактовка ГЧП имеет сложную природу на стыке законодательства о бюджете, земле, госзакупках, концессиях, приватизации и конкуренции. В отсутствие общей экономической идеологии у регуляторов и представляющих их интересы депутатов ограниченные возможности для общего знаменателя. Принципиальной сложностью является использование отдельными ведомствами парламентской процедуры для изменения согласованной позиции правительства, внесенной в Думу.

В то же время необходимо понять, что отсутствие этого закона меньшая трагедия для использования этой экономической концепции, чем плохой закон.

– В послании Президента к Федеральному собранию РФ Владимир Путин упомянул, что «если регион вкладывает свои средства в создание индустриальных и технопарков, бизнес-инкубаторов, то дополнительные федеральные налоги, которые в течение трех лет поступят от размещенных там предприятий, должны возвращаться в субъект Федерации в форме межбюджетных трансфертов…». То есть глава государства фактически дал «зеленый свет» ГЧП?

– Я бы видел здесь зеленый свет использованию т.н. механизма TIF – когда дополнительный рост налогов может направляться на расчеты за общественную инфраструктуру, построенную за счет внебюджетных источников. Это может быть как в рамках ГЧП, так и в рамках одной из форм ГЧП – концессии с платой за доступность, так и в форме контракта жизненного цикла в рамках ФЗ-44. Но это такой еще очень маленький светофор – как включается свет и как надолго и для кого, мы пока не знаем. Например, для темы развития индустриальных парков на Дальнем Востоке в рамках так называемых территорий опережающего социально-экономического роста (ТОСЭР) Минвостокразвития просит бюджетные деньги на инфраструктуру и снижение налогов для резидентов. То есть все наоборот – по-прежнему делим тающий бюджетный пирог!

На Дальнем Востоке у нас на 50% территории живет 5% населения РФ и сконцентрировано 5% экономики, но при этом здесь же – 80% долгосрочных экономических возможностей. Сколько можно перераспределить бюджета на развитие – ну пусть в полтора-два раза больше реального политического и экономического веса Макрорегиона. При бюджетном подходе к развитию – 80% возможностей роста – это мечта, к которой мы стремимся так быстро, сколько схватим из бюджета. При подходе TIF – 80% возможностей роста – это рычаг на реализацию всех экономически обоснованных проектов.

– Каким образом государство должно координировать сложное развитие проектов? Как обеспечить гарантии с точки зрения спроса?

– У государства есть политическая вертикаль, ей и надо пользоваться, другой вопрос – что не как дубиной, складывая все инструменты в одно ведомство.

На самом деле, одно измерение – это усиление административных возможностей координировать инвестиционные программы естественных монополий, использование бюджета на федеральные, региональные и муниципальные стройки, выделение земли и ее опережающее обеспечение инфраструктурой для многообещающих инвесторов. Этот путь последовательно предлагался В.И. Ишаевым. Этим путем пошел и Ю.П. Трутнев. Просто состав проектов для централизованного развития предлагается приоритизировать на т.н. ТОСЭР.

Есть и другое измерение, которое развивалось Минэкономразвития в рамках Инвестиционного фонда РФ в бытность Г.О. Грефа, – формирование и реализация в рамках той или иной модели ГЧП проектов т.н. комплексного развития территорий. Буквально перед уходом из министерства другой министр – А.Р. Белоусов выпустил проект постановления об изменении Правил планирования и использования бюджетных ассигнований Инвестиционного фонда РФ, которые были разработаны как раз под механизм TIF. В рамках подхода КРТ основой координации является инвестиционное соглашение Российской Федерации, субъекта РФ, муниципалитетов, частных инвесторов в промышленные объекты о формировании проекта КРТ и условиях его реализации. Предложенные изменения направлены на то, чтобы принимаемые государством обязательства по развитию инфраструктуры для проекта КРТ реализовывались через концессионные механизмы частными инвесторами, а окупались бы в виде платы за доступность, планируемой в рамках дополнительных доходов бюджета.

Чтобы это подход работал, надо тратить деньги на обоснование и структурирование таких проектов. Основная проблема, на мой взгляд, в ограниченной способности местных властей привлекать инвестиции в выполнение своих обязанностей по развитию инфраструктуры. Это существует и по субъективным причинам (недостаток квалификации и политических установок, отсутствие опыта таких проектов), и по объективным – развитие инфраструктуры разодрано между естественными монополиями, региональными и муниципальными властями, трудно координируется. Это сложно, но когда работал пусть и более простой механизм Инвестиционного фонда РФ в его нынешней форме, в течение трех лет субъекты РФ справились с запуском такой деятельности и пошли проекты. Существуют предложения и по повышению эффективности такой формы развития путем, например, определения Фонда развития Дальнего Востока в качестве единственного концессионера, который брал бы на себя всю тяжесть разработки и увязки развития инфраструктуры с промышленными инвесторами и вопросами бюджетного планирования и выходил бы из проекта после финансового закрытия – привлечения стратегического инфраструктурного инвестора и проектного финансирования.

Вопрос о гарантиях – гарантиях кому? Это роль государства координировать и организовывать экономическое развитие. Но в рамках предложенной модели не оно вкладывается в развитие промышленных проектов, а частные инвесторы – они и должны оценивать свои риски сбыта продукции и развития проектов. Риск государства в создании инфраструктуры под будущий экономический рост может управляться только уплотнением и усложнением промышленности, которая развивается на базе этой инфраструктуры – соответственно – территориальное планирование, экономические преференции для развития торговли, привлечение новых категорий инвесторов. У государства есть вертикаль, вот оно и должно быть способно управлять этими рисками. Кроме этого, при 80% возможностей экономического роста на Дальнем Востоке риски этого развития поддерживаются всей экономикой. Резервный фонд ведь тоже есть и как раз для таких рисков выпадающих бюджетных доходов.

Есть такой термин – «газели» – предприятия малого и среднего бизнеса, которые эффективно развиваются. У них существует своя инновационная компетенция: управленческие, сбытовые, технологические, прочие конкурентные преимущества, которые они развивают, за счет чего и продвигают новое предприятие и его продукцию или услуги. Помимо этой свертки Макрорегиона в пять точек, как минимум, нам надо дать возможность вот этим «газелям», как из числа местных, так и из находящихся в европейской части квалифицированных предпринимателей, заработать на развитии своего производства на Дальнем Востоке, исходя из того что они будут экспортировать на азиатско-тихоокеанские рынки. Бухаринское «обогащайтесь» никто не отменил – «газели» должны получить возможность дешево капитализироваться с жесткой увязкой для обогащения путем роста своего бизнеса на Дальнем Востоке и в АТР.