По следам героев «Юноны и Авось»

-

Истории, которая легла в основу культовой рок-оперы, уже две сотни лет. В ней смешалось все: любовь и бизнес, авантюра и холодный расчет, прошлое и настоящее, Восток и Запад. Однако реальные обстоятельства плавания действительного камергера Николая Резанова и его романа с дочерью коменданта испанского форта сильно отличаются от того, о чем поют и рассказывают нам со сцены. Любовь действительно была. Но до этого случилось еще многое другое, оставившее неизгладимый «русский след» на территории западного побережья Северной Америки.

Кругосветное плавание

Человек энергичный и решительный, имевший большие связи и пользовавшийся высочайшим покровительством, Николай Петрович Резанов решил заняться «заморскими территориями» всерьез. Он начал с того, что снарядил и возглавил первую русскую кругосветную экспедицию. В конце 1803 года два судна – «Надежда», под командованием Ивана Крузенштерна, и «Нева», капитаном которого был Юрий Лисянский, – вышли из Санкт–Петербурга.

В качестве официальной цели предприятия значились поиск и разведка морских путей к русским колониям в Тихом океане – на Аляске и прилегающих островах. Однако были и другие задачи. Одной из самых сложных было установление торговых и дипломатических отношений с Японией и Китаем. Особенно интересна была страна Восходящего Солнца, которая в те времена не допускала иностранцев на свою землю.

Лишь после года откровенного пиратства Резанов почувствовал себя достаточно отомщенным и решил отправиться дальше, в жаркую Калифорнию. Этот выбор определялся прежде всего недостатком провизии на холодной Аляске. По слухам южные американские земли были богаты дичью, пахотными землями и райскими плодами – не даром на калифорнийское побережье вожделенно поглядывали жители тогда еще совсем молодых Соединенных Штатов. Подлинными же хозяевами «дикой» Калифорнии в то время оставались испанцы, державшие многочисленные гарнизоны в хорошо укрепленных фортах.

Любить по–русски

В конце марта 1806 года «Юнона» подошла с испанскому форту Сан–Франциско. Иностранным кораблям вход в испанские порты был запрещен, однако российское посольство приняли, а русский командор даже завоевал дружбу коменданта форта сеньора де Аргуэльо и снискал благосклонность его дочери Марии Консепсьон (Кончиты).

В июне «Юнона» отправилась в обратный путь. Резанов, добравшийся до Охотска, вопреки добрым советам решил не пережидать там осеннюю распутицу и суровую сибирскую зиму. Он отправился в столицу верхом, где-то в районе Якутска провалился под лед, заболел воспалением легких и 1 марта 1807 года скончался в Красноярске.

А Кончита, родив мертвого ребенка, ждала суженого не два – и даже не двадцать, – а тридцать пять лет, ничего не зная о его смерти. Когда же весть о гибели графа кружным путем достигла берегов Калифорнии, Кончита приняла постриг и взяла себе имя Марии Доминги, став первой католической монахиней Калифорнии. Ее могила находится на кладбище доминиканского женского монастыря в маленьком городке Бенисиа – первой столице Калифорнии.

Русский след в Калифорнии

Одна из главных достопримечательностей Сан–Франциско – Русский холм. Откуда ему взяться в американском городе по соседству со знаменитым мостом через залив Золотые Ворота, небоскребом–пирамидой «Банка Америки» и островом–тюрьмой Алькатрас? Причем, это не какой–нибудь заштатный холмик в городе, который весь представляет собой одну гигантскую синусоиду. Как раз на Русском холме проходит незабываемый серпантин самой кривой улицы в мире – Ломбард-стрит, и оттуда же открывается удивительный вид на залив, мост и колоритную Рыбацкую верфь. «Русский след»? Он самый!

Во времена «золотой лихорадки» первопоселенцы, основавшие на месте испанского форта город Сан–Франциско, наткнулись на этом холме на небольшое кладбище, где покоились останки русских торговцев пушниной из расположенного неподалеку русского же форта. Кладбище давно перенесено на другое место, а название осталось. И это – лишь начало. Достаточно прочесать ближайшие окрестности Сан-Франциско, и места «стоянок» наших соотечественников можно считать десятками.

Сегодня городок знаменит другим. Во-первых, это главный яблочный центр Америки – организаторы ежегодных Фестивалей цветущих яблонь и Яблочной ярмарки в Гравенстайне гордо называют свои мероприятия крупнейшими в мире. Так ли это на самом деле, проверить трудно. Но то, что американский Севастополь – одна из главных цитаделей «зеленых» в Калифорнии – неоспоримый факт.

Вокруг города – сплошные стены елей и гигантских секвой, которые обеспечивают путнику спасительную в южном пекле тень. Изгибы речушки теряются в зарослях мхов и дикого винограда, на берегах – редкие палатки любителей экстремального отдыха. Севернее и западнее находятся заповедники, а с юга все это великолепие первозданной природы подпирает сверкающая на солнце и уходящая за горизонт водная гладь океана. Все прелести Северной Калифорнии словно сошлись на одном пятачке земли, который называется «зоной отдыха «Русская речка» в округе Сонома». Раньше река попросту именовалась Славянкой. Вдоль одного из ее берегов, параллельно трассе 116, вьется небольшое шоссе, названное совсем уж неожиданно – Московской дорогой.

Русский след обнаружится и в расположенном поблизости милом сонном городке Санта–Роза, где от взора туриста вряд ли укроются указатели «Православный храм Святой Елены», «Улица царя Александра» или «Севастопольский бульвар».

Проданный рай

В марте 1812 года чуть севернее залива бросил якорь еще один корабль под Андреевским флагом. Судно прибыло из Аляски. Два десятка русских и алеутов разбили временный лагерь, а затем построили укрепленный деревянный городок с небольшой часовенкой, жилыми помещениями, высоким забором и башнями с бойницами, в которых виднелись жерла вполне убедительных пушек. Русские решили надолго задержаться в этих краях. Они охотились, выращивали пшеницу и овощи, приторговывали при случае с испанцами, граница владений которых проходила чуть южнее. А крепость, которой позже дали название «Форт–Росс» – «русский», возвели во избежание каких бы то ни было сюрпризов со стороны соседей–колонистов.

Впрочем, тогда никому не было дела до русской экспансии в Калифорнии – в Европе шла война с Наполеоном. А когда испанцы спохватились, им противостоял уже хорошо укрепленный форт. И рядом с ним часто вставали на якорь российские военные суда. Кроме того, русские успели выкупить «за три одеяла, три пары мужских брюк, два молотка и несколько бус» всю окрестную территорию у местных индейцев из племени кашайя. Так в то время делался «бизнес по–русски» в Америке.

Наши колонисты зажили в райском краю припеваючи – не сравнить с прежним холодом и голодом в поселениях на Аляске. В 1824 году временную часовенку перестроили в настоящую церковь, и потекла нормальная жизнь. Время от времени в бухту заходили корабли, привозившие необходимые инструменты и порох. Обратно в северные колонии суда уходили груженные зерном, мясом, овощами и фруктами.

А потом произошло то, что должно было произойти: в Калифорнию пришли жители Соединенных Штатов и заявили свои права на эту благодатную землю. Сначала американцы вытеснили из Калифорнии испанцев, а затем и мексиканцев. Русские в 1841 году ушли сами, продав за гроши Форт–Росс шведскому искателю приключений Джону Самтеру. Ни к чему не привели и попытки России колонизировать Аляску. Ее, как известно, правительство Александра II продало Соединенным Штатам за семь миллионов долларов, причем большая часть этой суммы пошла на взятки американским конгрессменам, ни за что не желавшим покупать «никому не нужную глыбу льда». Россия отказалась от своих колоний в Америке по многим причинам. Свою роль сыграли и проигранная Крымская война, и неспособность империи контролировать далекие заморские территории, и их незначительная экономическая отдача. Кто же мог предвидеть, что в двух приобретенных американцами штатах вскоре обнаружатся богатые залежи золота и нефти!

«Только все же не Россия…»

Как нынче поживает бывшая русская Аляска не знаю, не бывал. Во всяком случае, курортом этот суровый северный край не числится. Американцы ездят туда в отпуск исключительно на борту роскошных круизных лайнеров – полюбоваться в комфортабельных условиях на величественные ледники и природу тамошних берегов и островов, ничуть не изменившуюся за два прошедших столетия. Но вот бывшую русскую Калифорнию мне повидать довелось. Про зону отдыха на Русской речке я уже говорил, неплохо сохранился и Форт–Росс. Древняя крепость, несколько раз сменив владельцев, нынче - национальный исторический памятник. Кстати, один из старейших в Соединенных Штатах.

Зимой, когда серые киты совершают сезонную миграцию, и весной, в период появления потомства у морских выдр, из соседней бухты организуются морские экскурсии для всех желающих.

В самом же Форт–Россе «аборигены», посетив церквушку, поахав, глядя на иконы, и сфотографировавшись с православным батюшкой (службы здесь не прекращались на протяжении двухсот лет), располагаются на специально подготовленных окрестных лужайках на традиционный американский пикник. Они поют под гитары, жарят барбекю, запивают его отличным местным вином. Вино это, кстати, производится из винограда, произрастающего на знаменитых сономских виноградниках долины Напа–Вэлли. И под занавес любуются совершенно непостижимым зрелищем: маковкой русской церкви на фоне гигантских секвой и алого калифорнийского заката.