Поделиться
С Запада на Восток...
Поделиться

Об открытии представительства Института мировой экономики и международных отношений РАН в ДВФУ корреспонденту «ER» рассказал заместитель директора Института, доктор политических наук, известный эксперт по внешней политике стран Европы и Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР) Федор Войтоловский

17 февраля Федор Войтоловский прибыл во Владивосток с учредительным визитом. В стенах ДВФУ эксперт по внешней политике прочитал две лекции, провел один «круглый стол», рассказал  корреспонденту «ER» о миссии новой кафедры и поделился своим мнением о перспективах отношений России с двумя другими крупнейшими державами региона — США и Китаем.

— Федор Генрихович, в своей прелюдии к первой лекции во Владивостоке Вы сказали, что ДВФУ станет своеобразным форпостом ИМЭМО на Дальнем Востоке?

— Cовершенно верно. Кафедра ИМЭМО, которая начнет здесь работать с начала следующего учебного года в структуре Школы экономики и менеджмента ДВФУ, будет состоять как из наших приглашенных специалистов (они будут периодически приезжать сюда), так и профильных преподавателей ДВФУ — историков, экономистов, востоковедов, политологов и т.д. Причем мы рассчитываем вовлечь в научно-исследовательскую работу как профессоров и доцентов, так и молодых ученых, аспирантов, студентов-старшекурсников, которые готовят себя к научной карьере.

Иными словами, наша цель — исследовать геополитические процессы и тенденции в странах АТР с помощью теоретических школ и методологии ИМЭМО, наработанных за полвека (богатейшая практика системно-исторического анализа, к примеру), но с активным привлечением дальневосточных специалистов, которые живя здесь, часто более предметно видят те или иные аспекты региональной реальности. Причем в ДВФУ на ниве гуманитарных наук, как я успел уже убедится, работает и учится немало светлых голов.

В-общем мы ожидаем мощного синергетического эффекта от совместной работы профессионалов ИМЭМО и ДВФУ. Плодом этих усилий станут аналитические справки, обзоры, прогнозы, рекомендации в конце концов — как для региональных, так и федеральных властей по вопросам выработки стратегических решений на Тихоокеанском направлении.

— «Круглый стол» под вашим председательством назывался: «Отношения в треугольнике „Россия-Китай-США“ в АТР. Фактор неопределенности». Можно ли уподобить данный треугольник любовному и в чем неопределенность?

— В политике уместнее говорить о периодически меняющихся интересах, нежели о постоянной любви. Cама формула треугольника «Россия-Китай-США» принадлежит известному политсоветнику американских президентов — Генри Киссинджеру. Он первым из американских экспертов поставил Китайскую Народную Республику (КНР) в один ряд с двумя сверхдержавами — СССР и США.

В треугольнике Киссинджера предполагалось, что США должны так выстраивать отношения с Советским Союзом и Китаем, чтобы связь между СССР и КНР были заведомо хуже, чем каждого из них с Америкой. Сегодня, особенно в свете украинского кризиса и резкого ухудшения отношений России с Западом можно признать, что треугольник перевернулся: Китай оказался в том положении, в котором стремились быть США — у него отношения с двумя другими странами по отдельности гораздо лучше, чем у США и России между собой. Но сколь долго продлится такое положение вещей — пока не вполне ясно.

Хотя можно предположить, что будущее американо-китайских отношений во многом будет зависеть от того, как будет развиваться военный потенциал КНР. Китай становится все более значимой единицей в глобальном военном балансе. И это, с одной стороны, не может не заботить Вашингтон, а с другой — играет на руку военной партии в американском истеблишменте: можно оправдывать рост военных расходов США и ориентировать их на сдерживание китайских сил в АТР.

Другие составляющие фактора неопределенности можно выразить целым градом вопросов. Все они касаются взаимоотношений между тремя крупнейшими державами региона в ближайшие 10-15 лет. И ни на один из этих вопросов пока нет определенного ответа. Например, сколь глубоким и прочным будет сотрудничество между Россией и Китаем в экономической и политической сфере (вопрос, очень волнующий США)? Станут ли Россия и Китай военными союзниками, к примеру? Каков будет уровень конкуренции между Россией и США на геополитическом пространстве Тихоокеанской Азии? Сведется ли он к легким разногласиям или возвысится до высот жесткого противостояния (новой холодной войны) по всем направлениям? До каких пределов расширит Китай свое влияние на регион, прежде всего — страны Юго-Восточной Азии? Как будут решаться проблемы ядерной безопасности в регионе? Как, к примеру, будут реагировать страны региона на последующие испытания ядерного оружия правящим режимом Северной Кореи? В каком направлении будет эволюционировать китайская экономика и китайская политическая система? Cколь интенсивно будет развиваться китайский военно-промышленный комплекс? Насколько успешно удастся России интегрировать свой дальний Восток в экономику стран АТР? Как будут разрешаться территориальные споры Китая с другими государствами региона в Южно-Китайском и Восточно-Китайском морях? Возрастет ли при этом уровень конфронтации между странами-участницами конфликтов? Какова будет степень вовлеченности США в эти споры?

Отсутствие ответов на перечисленные вопросы привносит определенный дискомфорт в отношения как внутри, так и вовне контура США-Россия-Китай. Разумеется, элиты и экспертные сообщества всех стран Тихоокеанской Азии вовлечены в процесс поиска ответов на вызовы ближайшего будущего. В их числе, со стороны России, и наш Институт.

— Стремление США доминировать в Азиатско-Тихоокеанском регионе ставит ли заранее крест на всех попытках России выстроить себе на пользу экономическое сотрудничество с Китаем, другими странами региона? Не секрет, к примеру, что по каким-то причинам похоронен российско-корейский проект модернизации Транссиба от 2012 года. Все еще под вопросом прохождение через Россию трансконтинентального китайского «Нового шелкового пути»...

— Я не стал бы делать акцент на чрезмерной злокозненности США в этих вопросах. Американцы — прагматики. И в любом сотрудничестве своих потенциальных и актуальных партнеров с третьими странами они ищут выгоды для себя. С этих позиций им может быть интересна и модернизация Транссиба, и прохождение «Нового шелкового пути» через Россию. Почему нет, если это cущественно оптимизирует транспортные издержки в том числе и для американских компаний?

Конечно, в американском истеблишменте понимают, что желанная долгосрочная перспектива для Китая, континентальной державы — максимально уменьшить свою зависимость от морских коридоров, контролируемых американскими ВМС. Хорошо понимают в Вашингтоне и то, что Китай хочет с помощью создания мощной логистической инфраструктуры на своей территории получить доступ к ресурсам Средней Азии. У кого-то из представителей американской политической элиты это вызывает определенную озабоченность, но многие представители бизнес-элиты склонны находить в таком развитии событий, напротив, немало деловых выгод для себя.

С другой стороны, у США в-общем то нет ресурсов, чтобы помешать плодотворному стремлению России и Китая сотрудничать между собой. Да, на Южную Корею Вашингтон может оказывать определенное давление, препятствуя развитию ее экономических отношений с Россией. Но здесь не надо забывать и про другие объективные факторы, препятствующие раскрытию наших транзитных возможностей. Например, тот же Китай не особенно заинтересован в развитии логистических связей между Россией и Северной Кореей.

— Создаваемая под эгидой США зона свободной торговли в АТР — ТрансТихоокенское партнерство (ТТП), не включающее Россию и Китай, ставит ли под угрозу эффективность попыток России интегрировать наш Дальний Восток в экономическое пространство АТР с помощью тех же территорий опережающего развития и свободного порта Владивосток?

— Не думаю. С помощью ТТП США как бы формально закрепляют и так существующий де факто свой статус глобального игрока, способного задавать международную практику движения товаров. Но наличие ТТП не мешает Китаю или России привлекать на свою территорию инвесторов с помощью создания благоприятных налоговых и таможенных режимов. Причем речь ведь идет не только об иностранных,но и внутренних инвесторах. К тому же кроме ТТП существует ряд задолго до этого созданных международных региональных экономических объединений стран — вроде АСЕАН или АТЭС — в рамках которых можно кооперироваться разным государствам региона для реализации тех или иных взаимовыгодных проектов.

Вообще, реализация инициативы ТрансТихоокеанского партнерства как зоны свободной торговли без Китая — ключевой момент в развитии современных американо-китайских отношений. Это чрезвычайно интересный политический феномен, который выводят обе страны на совершенно новый уровень отношений. Он будет определять политику следующей администрации США.

Справка ER:

Федор Войтоловский — выпускник Исторического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова в 2001 году. В 2004 году защитил кандидатскую диссертацию на тему: «Отражение процессов политической глобализации в сознании политических элит и общественных движений США и ЕС. В 2013 году- докторскую диссертацию на тему: «Идеология и практика атлантизма во внешней политике США». Сфера научных интересов: внешняя политика и политика безопасности США; НАТО; отношения с США союзниками; политика США в Тихоокеанской Азии; международные организации; глобальное управление; прогнозирование международно-политических процессов. Автор более 55 публикаций. Лауреат Медали РАН для молодых ученых за 2008 год за монографию «Единство и разобщенность Запада». Эдуард Попов Теги:
Картина дня Вся лента
Больше материалов