В XXI веке к обязательным элементам постиндустриального мира, вроде развитой сферы услуг и главенства знания над капиталом, добавился еще один – безотходность, точнее стремление к ней

-

Нильс Бор, один из создателей современной физики, однажды сказал: «Человечество не погибнет в атомном кошмаре, оно захлебнется в собственных отходах». Прошло чуть меньше века, и его пророчество начало сбываться. К сожалению, не будет преувеличением сказать, что сегодня все страны мира «опираются» на горы отходов. По оценке экспертов из Университета Окаяма (Япония), в 2000 году общий объем отходов в мире составил 12,7 млрд тонн – около 1,95 тонн на человека (Это самая последняя на текущий момент информация. В этом десятилетии подобных глобальных исследований не проводилось – прим. ред.). По прогнозам, к 2025 году объем мировых отходов достигнет уровня в 19 млрд тонн, к 2050 году – 27 млрд тонн.

Раньше всех надвигающуюся угрозу почувствовали главные производители отходов – развитые страны.

Новая национальная идея

Бесспорными лидерами рынка отходов в Азиатско-Тихоокеанском регионе сегодня считаются США, Китай, Австралия, Япония. За ними идут Новая Зеландия, Южная Корея, Сингапур, Тайвань. Во всех этих странах отрасль утилизации и переработки отходов имеет свои особенности, определяемые самыми разными факторами: от географических до социально-демографических. Так, из-за большой площади и невысокой плотности населения Соединенные Штаты и Россия исторически отдавали предпочтение вывозу отходов на свалки. В Японии и Китае, напротив, в приоритете – термическая переработка мусора на мусоро­сжигательных заводах. Австралия с ее неплодородными почвами активно использует компостирование.

Однако главную роль в формировании рынка отходов играют все же факторы экономического роста. До середины прошлого века проблема отходов практически во всех странах находилась в компетенции исключительно городских и сельских властей. Но скачок цен на ресурсы (нефть и металлы), трудности в развитии сельского хозяйства и быстрый экономический рост стран Азиатского региона способствовали тому, что этот вопрос стал решаться на государственном уровне. Конгресс США в 1965 году присвоил проблеме мусора статус национальной, и через 10 лет был принят закон, регулирующий обращение с отходами. В Японии аналогичный документ увидел свет в 1970 году. В этих странах отношение общества к отходам за последние 50 лет претерпело такие изменения, что профессия мусорщика стала одной из самых уважаемых, а стремление граждан к безотходному существованию впору назвать новой национальной идеей.

США: культ рециклинга

Сегодня государственное регулирование в этой сфере построено таким образом, что утилизация отходов в американских городах является самым дешевым способом борьбы с ними. Дело в том, что в США запрещена организация новых открытых свалок, а захоронение и сжигание отходов с учетом соблюдения всех экологических норм оказывается в три раза дороже, чем их переработка во вторичное сырье. Во многих штатах приняты законы, согласно которым каждый округ обязан к определенному сроку ввести рециклизацию части отходов на своей территории. В США даже существует требование для администраций штатов – покупать продукцию вторичной переработки.

Контролируют процесс сбора и вывоза отходов муниципальные департаменты санитарной охраны окружающей среды. Переработка ведется на охраняемых полицией заводах, расположенных за пределами городов, вдали от жилых районов. На заводах собранные отходы еще раз сортируются по двум категориям. В первую входят гниющие остатки продуктов питания и отходы, опасные для здоровья людей и окружающей среды. Во вторую – стекло, бумага, металл, пластмасса и ткани. Органичес­кие и опасные отходы хоронят как ядерные: на заброшенных, но тщательно охраняемых полицией территориях.

Вторая категория идет на производство новой продукции.

По сведениям Федеральной службы охраны окружающей среды (U.S. Environment Protection Agency), в США ежегодно собирается не менее 280 млн тонн бытовых отходов (около 1,9 кг на каждого жителя ежедневно). Из них подвергается рециклингу больше 25%.

Япония: победившие мусор

Население Японии составляет около 130 млн человек – чуть меньше российского. А вот территория государства отличается от нашего в разы. Высокая плотность населения, ограниченность территориальных ресурсов в условиях интенсивного экономического развития и, как следствие, генерирование отходов, привело Японию к серьезным экологическим проблемам во второй половине XX века. Для их решения была разработана так называемая «концепция нулевых отходов» – Zero Waste. Она предложила новые ценности и стала новым элементом постиндустриального мира. Слово «мусор» в Японии практически перестало существовать. Согласно концепции, любые отходы – это продукт: «биологические питательные вещества», которые компостируют и возвращают в почву, и «технические питательные вещества», которые повторно перерабатывают. Люди согласны тратить время и силы на сортировку мусорного ведра и предпочитают вещи из вторсырья. Управленцы же создают условия, в рамках которых «непригодные продукты» – те, что нельзя безвредно переработать, – просто не производятся.

За год в Японии набирается до 50,5 млн тонн только бытовых отходов (по 1,1 кг ежедневно на каждого жителя). Из них до 75% сжигается, а порядка 12% отправляется на вторичную переработку. Свалки в этой стране скоро перестанут существовать как класс. Уже сейчас на них свозится меньше 30% всех отходов (для сравнения: в СНГ – 90%, в США – 73%). Влияние практически всех предприятий страны на окружающую среду сведено до 1–2%.

Разрабатывая модель по утилизации отходов, японское правительство воспользовалось опытом Германии, одной из первых создавшей так называемые экологические зоны. Речь идет об экотаунах, в которых ведется переработка отходов. Промышленный рост заставил японское правительство ускорить их создание, и сегодня на территории страны насчитывается уже более 20 таких экологических зон.

Самый первый экотаун был построен на юге Японии – в пригороде Китакюсю. Еще 30 лет назад этот промышленный мегаполис выглядел как российский Челябинск, входящий в список наиболее экологически неблагополучных городов мира. Сегодня Китакюсю – это город-сад, считающийся одним из самых чистых в Японии. До 5% местного бюджета вкладывается в переработку отходов. В экологической зоне за чертой города около 25 мини-заводов перерабатывают материалы базовых отраслей промышленности: пластмассовые бутылки, офисную технику, автомобили и электрооборудование. Мусоросжигательный завод в Китакюсю снабжает электроэнергией пятую часть мегаполиса. Здесь же, в научно-исследова­тельском центре, разрабатываются новые технологии по вторичной переработке сырья.

У Японии с «новым продуктом» связаны очень большие планы. Сейчас ученые страны исследуют возможность использования систем по переработке отходов в космосе. Кроме того, японцы с интересом посматривают на российские свалки и полигоны, считая, что гораздо эффективнее смогут распорядиться этими горами мусора. Однако российские города начинают активно перенимать японский опыт по обращению с отходами и не спешат отдавать свои полигоны иностранцам.

СССР: все на сбор макулатуры!

Стоит отметить, что многие инструменты государственного регулирования в области переработки отходов, используемые сегодня и в США, и в Японии, и в других странах мира, были позаимствованы из опыта СССР, где этому вопросу уделялось огромное внимание. Для молока, пива и прохладительных напитков были разработаны одинаковые бутылки, которые не нужно было сортировать. Почти на каждой улице стоял пункт приема стеклотары. Макулатуру и металлолом собирала вся страна. А передовиками в этом нелегком деле, как правило, были пионеры, вдохновленные лозунгами «Сдай макулатуру – спаси дерево». Самым целеустремленным сборщикам полагалось небольшое поощрение: за килограммы бумажного хлама можно было получить новые книги. Многим удалось таким образом даже собрать домашнюю библиотечку.

Повторное использование твердых отходов в Советском Союзе было существенным звеном в ряде производственных циклов. Вторичное сырье заготавливали четыре главка: Глав­вторсырье (Министерство легкой промышленности) собирало отходы для переработки в городах и рабочих поселках; Центросоюз – в сельской местности; Главвторчермет и Глав­вторцветмет отвечали за промышленные предприятия, совхозы и МТС. Руководили ими на общесоюзном уровне подразделения Госплана и Госснаба. Они и отправляли первым лицам государства подробную и строго формализованную статистическую отчетность – как общую, так и по различным категориям отходов.

За технологическую часть процесса отвечал целый НИИ – Всесоюзный научно-исследовательский проектно-конструкторский и технологический институт вторичных ресурсов (ВИВР) Госснаба СССР. К 1990 году его сотрудники создали и внедрили множество технологических линий для сбора и переработки макулатуры, текстильных, полимерных и древесных отходов, изношенных шин, битого стекла, отработанных нефтепродуктов, ртутьсодержащих ламп, гальванических элементов и др.

Конечно, не все отходы можно было снова «пустить в дело», таким образом окупив их переработку. Но затраты на утилизацию «нерентабельных» отходов изначально были включены в себестоимость продукции. А с 1986 года было введено общее положение, по которому организация, разрабатывавшая новые виды материалов или готовых продуктов, одновременно должна была создать технологию их повторного использования или переработки после истечения срока службы.

С 1991 года в процессе реформирования экономики все созданные в 70–80-х годах инструменты госполитики по управлению вторичными материальными ресурсами были постепенно упразднены.

Россия: бесхозные отходы

Понадобилось совсем немного времени, чтобы жители суверенной России забыли и о важной роли вторсырья, и об уроках бережливости. В середине 1990-х годов россияне с ужасом узнали, что популярные конструкторы «Лего» изготавливаются «из мусора». Факт использования вторсырья в производстве тогда помог компании поднять продажи на Западе, но в России все оказалось ровно наоборот. Сегодня ситуация кардинально меняется: в стране начинает формироваться новое отношение к отходам, и подобные маркетинговые ходы начинают действовать и на наших потребителей.

Где-то растет число полигонов для захоронения (общая площадь уже перевалила за 1 млн гектар, что сравнимо с территорией Ямайки), где-то строят мусоросжигательные заводы. Челябинск старается перенимать опыт Китакюсю, Иркутск – другого японского мегаполиса Канадзавы. Москва же обратила внимание на методы Австралии. Однако переносить заграничный опыт на российскую почву весьма сложно: слишком велики различия в тарифах. Сортировка и вторичная переработка не находит у населения нашей страны поддержки. Как и американцы 50 лет назад, россияне пока не готовы сортировать мусор и платить в три раза больше за его переработку. Особенно на фоне постоянно растущих тарифов ЖКХ.

В результате российские отходы сортируются не до, а после сбора. Это приводит к высокой влажности отходов и низкому энергосодержанию сырья для мусороперерабатывающих заводов. В России действует всего 7 таких заводов и несчетное количество свалок (только санкционированных около 12 тыс.). При этом, по данным Роспотребнадзора, каждый год в стране появляется 4,5 млрд тонн различных отходов, из них 56 млн тонн – бытовые (0,4 тонны на каждого жителя). Рециклингу подвергается около 26% всех отходов и не более 3–4% – ТБО (твердых бытовых отходов).

Впрочем, несмотря на то, что рынок вторсырья в России начал развиваться относительно недавно и связано это не с повышением сознательности, а скорее с негативной экологической ситуацией, в некоторых секторах утилизации отходов Россия не уступает своим соседям. Например, по норме рециклинга картона, оберточной бумаги, алюминиевой упаковки (банок, фольги и др.) мы их даже обгоняем. Для ряда развивающихся стран Россия служит примером. Монголия активно перенимает опыт управления биологическими и медицинскими отходами на основе уникального комплекса по их уничтожению во Владивостоке. Комплекс был запущен два года назад и успешно решает проблему уничтожения таких опасных отходов, как шприцы, иглы, просроченные лекарства, мясная и рыбная продукция, трупы домашних и бродячих животных и т.п., которые до этого вывозились на открытую свалку в нескольких километрах от города.

Выброшенный мир