Мало-помалу

В 2022 году в России насчитывалось 16 малотоннажных комплексов по сжижению природного газа суммарной мощностью 29 т/час или около 260 тыс. т ежегодно. Кроме того, в стадии строительства – мини-заводы на 0,5 млн т, а с учетом планирующихся проектов – более чем на 2 млн т.

Как сообщил на состоявшемся 15-16 марта форуме «СПГ Конгресс Россия» первый заместитель генерального директора АО «Газпром промгаз» Николай Варламов, сегодня к созданию рассматривается более 40 подобных производств. Согласно целевой программе, к 2025 году общая производительность мини-заводов в России должна достигнуть 83,3 т/час или около 730 тыс. т ежегодно.

Как заверил Николай Варламов, санкционные ограничения не должны повлиять на ход реализации малых СПГ-проектов. В качестве примера, он привел ввод в 2018 году в районе села Дальнее на Сахалине малотоннажного завода (производительность – 1,5 т/час или 12,7 тыс. т/год с возможным расширением мощности). Проект был реализован на базе отечественных технических решений. Комплекс направлен на газификацию муниципальных котельных в Невельске, Макарове, Тымовске, а также на нужды газомоторного транспорта.

Однако, говоря о планах, стоит не забывать о том, что загрузка действующих производств на сегодня не велика. Если брать выпуск в целом – это примерно половина от действующих мощностей. В 2022 году малотоннажные комплексы произвели лишь 135 тыс. т СПГ, хотя и улучшили показатель предыдущего года на 4,5%.

Недостаточная загрузка предприятий отчасти связана со сложностями в расширении экспорта, в то же время постепенно растут потребности внутри страны. В прошлом году впервые объемы продукции малотоннажных СПГ-предприятий на внешний и внутренний рынок сравнялись, уточнил советник постпредства Якутии при президенте РФ Александр Климентьев. До этого отгрузка сжиженного газа превалировала в экспортном направлении.

В «Газпром промгазе» предлагают не сбрасывать со счетов потенциал экспорта, особенно для тех проектов, которые могут быть реализованы в приграничных регионах, например, в Амурской области, Хабаровском крае и Приморье.

Как заинтересовать инвестора

В настоящее время основная часть проектов в области малотоннажного СПГ ориентирована на потребности автомобильного и железнодорожного транспорта. Только небольшое число перспективных производств может быть увязано с автономной газификацией населенных пунктов.

Тем не менее в свете развития распределенной энергетики такое решение наиболее подходит к районам Дальнего Востока и Арктики, особенно там, где появляются объекты промышленности, новые точки экономического роста, отмечает директор по работе с ключевыми партнерами Института нефтегазовых технологических инициатив Алексей Фадеев.

В некоторых регионах видят в данном подходе и социальный эффект. В частности, в Якутии прорабатывается вариант использования СПГ в качестве альтернативы централизованному газоснабжению для отопления жилых домов и социальных объектов там, где вести трубу и строить газораспределительные сети не слишком экономично. Под такую возможность подпадают порядка 30 населенных пунктов республики.

Вместе с тем государству следует стимулировать инвестиционную активность в рамках автономной газификации населения, поскольку эта деятельность подпадает под тарифное регулирование, рассуждает Николай Варламов. К тому же встает вопрос загрузки предприятия в межотопительный сезон, который, впрочем, возможно решать за счет того же газомоторного транспорта.

Ключевой аспект – достижение экономически разумной цены для конечного потребителя, отмечает первый замглавы «Газпром промгаза», с учетом издержек поставщика топлива по всей цепочке, включая хранение, доставку, регазификацию СПГ. «Важный момент, если сравниваем автономную и сетевую газификацию – минимизация затрат должна идти с определенной мерой господдержки», – считает менеджер.

Обеспечить инвесторам условия для реализации проекта, приемлемые сроки окупаемости, действительно важно, соглашается Максим Губанов, руководитель направления по энергетике и ЖКХ Корпорации развития Дальнего Востока и Арктики. Причем СПГ-проекты вполне могут внести свою лепту в модернизацию локальной генерации с привлечением современных технологий, добавил он.

СПГ как ВИЭ

Примеров преференциальной поддержки малотоннажных производств СПГ в целях автономной газификации на Дальнем Востоке пока нет, признал представитель КРДВ. По его мнению, в реализации таких проектов целесообразно задействовать льготные механизмы, которые уже привлекались при создании генерирующих объектов, функционирующих на основе возобновляемых источников энергии.

Это, например, строительство ветростанции в Анадыре. Проект реализован по концессионному соглашению, инвестор получил льготы ТОР «Чукотка» и содействие со стороны региональных властей. Возврат инвестиций осуществляется за счет достигнутой экономии прежнего вида топлива (угля).

Похожий принцип заложен в работе гибридной электростанции в якутском селе Улахан-Кюель (Табалах). Построенный в 2021 году объект сочетает генерацию с помощью солнечных модулей с промышленными аккумуляторами (мощностью 404 кВт) и современными дизельными генераторами (600 кВт). Проекту помог преференциальный режим арктической зоны РФ. Инвестор заключил с ПАО «РусГидро» (энергокомплекс эксплуатируется АО «Сахаэнерго») энергосервисный контракт: отдача вложений происходит за счет сохранения экономии расходов на топливо в тарифе в течение 10 лет, после чего энергокомплексы перейдут в собственность «Сахаэнерго».

Еще один проект в малой энергетике, хотя и не связан с ВИЭ, достоен особого внимания. В забайкальском поселке Первомайский идет строительство котельной мощностью 70 МВт. Она заменит угольную ТЭЦ, возведенную более 60 лет назад, главный корпус которой пришел в аварийное состояние. Проект реализуется с применением механизма дальневосточной концессии сроком на 20 лет. Одновременно предусмотрена помощь от Фонда содействия реформированию ЖКХ, как объекту теплоснабжения, уточнил Максим Губанов.

По его словам, в КРДВ хотят, чтобы меры поддержки по линии Фонда содействия реформированию ЖКХ, включая льготное кредитование, распространялись на объекты локальной энергетики. Определенные шаги в данном направлении уже сделаны, например, подготовлен план модернизации (фактически замены) неэффективных дизельных электростанций.

«Сам механизм поддержки таких инвесторов длительное время проходил обсуждение в экспертных кругах. В настоящее время он кристаллизуется. Даже есть поручение президента РФ на эту тему, что даст старт развитию инвестиционных проектов», - рассказал представитель КРДВ.

Говоря о газификации на основе сжиженного природного газа, Максим Губанов отметил, что она может составить конкуренцию другим технологиям локального энергоснабжения, в том числе ВИЭ. Собственно, государство должно отобрать такие проекты, которые покажут наилучшую эффективность на горизонте 15-20 лет с учетом особенностей топливно-энергетического баланса региона, другой местной специфики, и оказать им свою поддержку.

Стоит сказать, и власти на местах вряд ли захотят получить при переводе котельных и электростанций на новый вид топлива очередной дотационный объект. Традиционно на Дальнем Востоке высокие субсидии организациям жилищно-коммунального хозяйства, и одна из преследуемых целей развития распределенной энергетики – снижение таких дотаций. Отсюда прямая заинтересованность, если за счет применения прогрессивных технологий производства, оптимизации логистики и т.п. цена нового энергоносителя окажется более привлекательной по стоимости.

Назад в СССР

Если раньше предполагалось, что потребление сжиженного газа в мире к 2030 году достигнет 500–550 млн т (в последний период оно составляет порядка 300–350 млн т ежегодно), то сейчас прогнозы увеличены. «700 млн т к 2030–2035 году является той цифрой, на которую можно вполне ориентироваться. Это значит, что мы должны максимально задействовать наш ресурсный потенциал, чтобы занять максимальную долю рынка», - заявил первый замминистра энергетики РФ Павел Сорокин.

Наращивание производства данного продукта – общемировой тренд. За последние годы наибольший вклад в растущее потребление газа (сейчас доля этого вида топлива в энергопотреблении мира составляет примерно 23%) дала именно торговля СПГ.

Правда, в период низких цен на энергоносители и пандемию ход реализации новых СПГ-проектов по всему миру замедлился, однако ситуация стала меняться, и с текущим взлетом цен на углеводороды ожидается ускоренный ввод новых производств.

Россия претендует на 15–20% рынка, то есть к 2030–2035 годам может вчетверо увеличить выпуск сжиженного природного газа – до 120–140 млн т ежегодно. Для его производства имеется огромная ресурсная база. Как отметил председатель правления ПАО «Новатэк» Леонид Михельсон, запасы только в арктической зоне составляют порядка 32 трлн куб. м природного газа. Для примера, Катар, крупнейший в мире производитель СПГ, располагает уникальным месторождением Северное, оценка запасов которого варьируется от 24 до 28 трлн куб. м.

Справка:

К настоящему времени в Ямало-Ненецком автономном округе реализован проект «Ямал СПГ» (50,1% в нем имеет ПАО «Новатэк», 20% – TotalEnergies, 20% – CNPC, 9,9% – Фонд Шелкового Пути), сырьем для которого выступает газ Южно-Тамбейского месторождения. С 2017 по 2021 год на заводе введены в строй четыре технологические линии. В прошлом году предприятием произведено 19,64 млн т СПГ.

Еще один перспективный проект в ЯНАО - «Арктик СПГ 2». Ресурсной базой будущего производства является Утреннее месторождение, расположенное на полуострове Гыдан, примерно в 70 км от проекта «Ямал СПГ» через Обскую губу. Проектом предусмотрено строительство трех технологических линий. Общая мощность составит 19,8 млн т СПГ и до 1,6 млн т стабильного газового конденсата в год.

Со временем за счет Ямала и Гыдана в РФ предполагается довести ежегодное производство сжиженного газа до 80–90 млн т, прогнозируют в Минэнерго. Кроме того, увеличить выпуск этого энергоносителя возможно благодаря сахалинскому шельфу и запасам Якутии (как известно, в республике проект крупнотоннажного СПГ инициировал ЯТЭК, контролируемый «А-Проперти» Альберта Авдоляна).

Но сегодня, когда многие западные партнеры покидают российский рынок, стране, по сути, нужно создать новую отрасль промышленности, которая обеспечит технологическим оборудованием производителей сжиженного газа: насосами, теплообменниками, компрессорами, системой пожаротушения и пр.

«В конце 1970-х газопровод «Союз» прокладывался на импортных трубах и американских газоперекачивающих агрегатах. В 1981 году, когда уже приступали к строительству трубопровода Уренгой – Помары – Ужгород, США ввели санкции (администрация президента Рейгана тогда объявила эмбарго на поставки в СССР высокотехнологичного американского оборудования – Прим. ред.) Тогда была задача срочно самим начать производить все комплектующие, и первую нитку ввели частично с советскими трубами и агрегатами. Затем постепенно освоили эти позиции до полной локализации газопроводов. Как и в 1980-е нужно повторить рывок, несмотря на то, что СПГ-оборудование, конечно, несравнимо сложнее», - заявил Леонид Михельсон.

Наука для производителя

В Минэнерго считают, что реализация СПГ-проектов – редкая возможность, когда отрасль на 10–15 лет может быть обеспечена твердыми заказами. «Это шанс для промышленности получить некий драйвер и базового заказчика и дальше использовать базовый заказ, компетенции и денежный поток. Уже на базе этого можно развивать другие компетенции и производить другое оборудование», - подчеркнул Павел Сорокин.

В свою очередь бизнес рассчитывает на помощь государства, которой пока недостаточно. По словам господина Михельсона, еще на этапе создания проекта «Ямал СПГ» говорилось о важности запуска специальной программы для российских предприятий, локализующих СПГ-оборудование. Начиная с 2017 года, были соответствующие поручения, готовилась дорожная карта, но во многом эти документы не были подкреплены финансированием.

«Из первоначально заявленного объема в 23 млрд руб. <на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы> Минфином выделено 2,8 млрд руб. Из них 1,3 млрд руб. – Росатому, который с привлечением собственных средств построил уникальный стенд, позволяющий испытывать насосы и детандеры на СПГ. Оставшиеся 1,5 млрд руб. выделены на НИОКРы по семи позициям оборудования из необходимых, как минимум, 18-ти. И выделенная сумма компенсирует примерно 36% затрат производителей на эти НИОКРы», – рассказал глава «Новатэка».

Он сообщил, что на научные разработки, которые должны быть применены в промышленном производстве по сжижению газа, нужно около 24 млрд руб. При этом предлагается пересмотреть подход к выделению государственных средств на данные цели. Эффективность финансирования по линии Минпромторга прежде рассчитывалась в зависимости от того, какой объем выручки принесет разработка. К примеру, на 1 руб. полученной господдержки нужно было обеспечить 5 руб. выручки за счет реализации продукции, созданной в рамках инновационного проекта.

Но такой принцип не устраивает конечного пользователя оборудованием. В частности, «Атомэнергомаш» («дочка» Росатома) сделал качественный погружной криогенный насос, но предлагает его по цене почти в два раза выше, чем «Новатэк» до того покупал в Японии, посетовал Леонид Михельсон. «В мире такие задачи решаются венчурными инвестициями, в принципе выделение субсидий должно быть схоже с финансированием стартапов. Вместо объема выручки от продажи оборудования целевым показателем должен стать сам факт применения оборудования при реализации СПГ-проектов. Отчетность надо упростить», – подчеркнул топ-менеджер.

Государство рассмотрит возможность расширения господдержки научно-конструкторских разработок, в свою очередь заверил замминистра промышленности и торговли России Михаил Иванов. «У нас действует механизм налогового вычета на инвестиции в НИОКР с коэффициентом 1,5. Сегодня 1 руб. вложенных в НИОКР <средств> дает возможность с коэффициентом полтора вычесть эту сумму из налогооблагаемой базы. Давайте посмотрим на то, чтобы расширить перечень технологических направлений, по которым дается такая поддержка, и сделать отдельный раздел, посвященный технологиям СПГ», – заявил чиновник.

Тяга к высокому

Сейчас стоит важный вопрос, насколько Россия сможет ускорить разработку собственных технических и технологических решений для СПГ-отрасли, а также запустить их в серию. За рубежом соответствующая индустрия формировалась десятилетиями. «Если говорить про крупнотоннажные заводы СПГ, то основной является технология смешанного хладагента. Крупным лицензиаром здесь выступает немецкая Linde. Как инжиниринговая компания она шла к этому опыту 40 лет», – приводит пример Михаил Иванов.

Впрочем, российские производители достаточно амбициозны. Так, «Атомэнергомаш» освоил производство среднетоннажных спиральновитых теплообменников (является одной из центральных технологических систем СПГ-завода). В его планах – расширение номенклатуры оборудования для проектов крупнотоннажного производства. «Это огромная колонна, в которую уложено 500 км трубы <малого диаметра>, что даже сложно представить. Это тот высокотех, которым сегодня оснащаются современные заводы», – говорит замглавы Минпромторга.

На серьезное сотрудничество рассчитывают «Силовые машины». Первоначально предполагалось, что «Арктик СПГ-2» будет оснащен турбинами LM9000, разработанными General Electric совместно с Baker Hughes под нужды производства сжиженного газа. «Но в условиях ограничений поставки мы получили запрос от «Новатэка» на альтернативные варианты технических решений с использованием российского оборудования», - проинформировал гендиректор АО «Силовые машины» Александр Конюхов.

Компания предложила свои разработки. «Речь идет о том, что можно поставить для «Арктик СПГ 2» на три очереди от 9 до 12 турбин ГТЭ-170», - уточнил руководитель концерна. Головной образец такой турбины будет готов в этом году, а со следующего начнутся коммерческие поставки – но сначала для Нижнекамской ТЭЦ и «Интер РАО». Только к 2025 году, уточнил Александр Конюхов, оборудованием может быть обеспечен «Новатэк».

Для оптимизации затрат целесообразно более широко задействовать имеющиеся в стране площадки и компетенции, убежден замкоммерческого директора ООО «Газпромбанк Развитие активов» Арсений Наумов. «В портфолио «Новатэка» есть проекты гораздо меньше, но которые всем инжиниринговым компаниям-участникам дадут возможность, не рискуя деньгами, подтвердить работоспособность технологии», - обратил он внимание.

При этом немаловажно, что выигрывается время, которое критично в нынешней ситуации. В случае если процесс появления новых СПГ-мощностей в РФ начнет отставать от мирового тренда, рыночное окно возможностей для российского продукта будет уменьшаться, предупреждает председатель правления ПАО «Новатэк».

Назад в СССР

Если раньше предполагалось, что потребление сжиженного газа в мире к 2030 году достигнет 500–550 млн т (в последний период оно составляет порядка 300–350 млн т ежегодно), то сейчас прогнозы увеличены. «700 млн т к 2030–2035 году является той цифрой, на которую можно вполне ориентироваться. Это значит, что мы должны максимально задействовать наш ресурсный потенциал, чтобы занять максимальную долю рынка», - заявил первый замминистра энергетики РФ Павел Сорокин.

Наращивание производства данного продукта – общемировой тренд. За последние годы наибольший вклад в растущее потребление газа (сейчас доля этого вида топлива в энергопотреблении мира составляет примерно 23%) дала именно торговля СПГ.

Правда, в период низких цен на энергоносители и пандемию ход реализации новых СПГ-проектов по всему миру замедлился, однако ситуация стала меняться, и с текущим взлетом цен на углеводороды ожидается ускоренный ввод новых производств.

Россия претендует на 15–20% рынка, то есть к 2030–2035 годам может вчетверо увеличить выпуск сжиженного природного газа – до 120–140 млн т ежегодно. Для его производства имеется огромная ресурсная база. Как отметил председатель правления ПАО «Новатэк» Леонид Михельсон, запасы только в арктической зоне составляют порядка 32 трлн куб. м природного газа. Для примера, Катар, крупнейший в мире производитель СПГ, располагает уникальным месторождением Северное, оценка запасов которого варьируется от 24 до 28 трлн куб. м.

Справка:

К настоящему времени в Ямало-Ненецком автономном округе реализован проект «Ямал СПГ» (50,1% в нем имеет ПАО «Новатэк», 20% – TotalEnergies, 20% – CNPC, 9,9% – Фонд Шелкового Пути), сырьем для которого выступает газ Южно-Тамбейского месторождения. С 2017 по 2021 год на заводе введены в строй четыре технологические линии. В прошлом году предприятием произведено 19,64 млн т СПГ.

Еще один перспективный проект в ЯНАО - «Арктик СПГ 2». Ресурсной базой будущего производства является Утреннее месторождение, расположенное на полуострове Гыдан, примерно в 70 км от проекта «Ямал СПГ» через Обскую губу. Проектом предусмотрено строительство трех технологических линий. Общая мощность составит 19,8 млн т СПГ и до 1,6 млн т стабильного газового конденсата в год.

Со временем за счет Ямала и Гыдана в РФ предполагается довести ежегодное производство сжиженного газа до 80–90 млн т, прогнозируют в Минэнерго. Кроме того, увеличить выпуск этого энергоносителя возможно благодаря сахалинскому шельфу и запасам Якутии (как известно, в республике проект крупнотоннажного СПГ инициировал ЯТЭК, контролируемый «А-Проперти» Альберта Авдоляна).

Но сегодня, когда многие западные партнеры покидают российский рынок, стране, по сути, нужно создать новую отрасль промышленности, которая обеспечит технологическим оборудованием производителей сжиженного газа: насосами, теплообменниками, компрессорами, системой пожаротушения и пр.

«В конце 1970-х газопровод «Союз» прокладывался на импортных трубах и американских газоперекачивающих агрегатах. В 1981 году, когда уже приступали к строительству трубопровода Уренгой – Помары – Ужгород, США ввели санкции (администрация президента Рейгана тогда объявила эмбарго на поставки в СССР высокотехнологичного американского оборудования – Прим. ред.) Тогда была задача срочно самим начать производить все комплектующие, и первую нитку ввели частично с советскими трубами и агрегатами. Затем постепенно освоили эти позиции до полной локализации газопроводов. Как и в 1980-е нужно повторить рывок, несмотря на то, что СПГ-оборудование, конечно, несравнимо сложнее», - заявил Леонид Михельсон.

Наука для производителя

В Минэнерго считают, что реализация СПГ-проектов – редкая возможность, когда отрасль на 10–15 лет может быть обеспечена твердыми заказами. «Это шанс для промышленности получить некий драйвер и базового заказчика и дальше использовать базовый заказ, компетенции и денежный поток. Уже на базе этого можно развивать другие компетенции и производить другое оборудование», - подчеркнул Павел Сорокин.

В свою очередь бизнес рассчитывает на помощь государства, которой пока недостаточно. По словам господина Михельсона, еще на этапе создания проекта «Ямал СПГ» говорилось о важности запуска специальной программы для российских предприятий, локализующих СПГ-оборудование. Начиная с 2017 года, были соответствующие поручения, готовилась дорожная карта, но во многом эти документы не были подкреплены финансированием.

«Из первоначально заявленного объема в 23 млрд руб. <на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы> Минфином выделено 2,8 млрд руб. Из них 1,3 млрд руб. – Росатому, который с привлечением собственных средств построил уникальный стенд, позволяющий испытывать насосы и детандеры на СПГ. Оставшиеся 1,5 млрд руб. выделены на НИОКРы по семи позициям оборудования из необходимых, как минимум, 18-ти. И выделенная сумма компенсирует примерно 36% затрат производителей на эти НИОКРы», – рассказал глава «Новатэка».

Он сообщил, что на научные разработки, которые должны быть применены в промышленном производстве по сжижению газа, нужно около 24 млрд руб. При этом предлагается пересмотреть подход к выделению государственных средств на данные цели. Эффективность финансирования по линии Минпромторга прежде рассчитывалась в зависимости от того, какой объем выручки принесет разработка. К примеру, на 1 руб. полученной господдержки нужно было обеспечить 5 руб. выручки за счет реализации продукции, созданной в рамках инновационного проекта.

Но такой принцип не устраивает конечного пользователя оборудованием. В частности, «Атомэнергомаш» («дочка» Росатома) сделал качественный погружной криогенный насос, но предлагает его по цене почти в два раза выше, чем «Новатэк» до того покупал в Японии, посетовал Леонид Михельсон. «В мире такие задачи решаются венчурными инвестициями, в принципе выделение субсидий должно быть схоже с финансированием стартапов. Вместо объема выручки от продажи оборудования целевым показателем должен стать сам факт применения оборудования при реализации СПГ-проектов. Отчетность надо упростить», – подчеркнул топ-менеджер.

Государство рассмотрит возможность расширения господдержки научно-конструкторских разработок, в свою очередь заверил замминистра промышленности и торговли России Михаил Иванов. «У нас действует механизм налогового вычета на инвестиции в НИОКР с коэффициентом 1,5. Сегодня 1 руб. вложенных в НИОКР <средств> дает возможность с коэффициентом полтора вычесть эту сумму из налогооблагаемой базы. Давайте посмотрим на то, чтобы расширить перечень технологических направлений, по которым дается такая поддержка, и сделать отдельный раздел, посвященный технологиям СПГ», – заявил чиновник.

Тяга к высокому

Сейчас стоит важный вопрос, насколько Россия сможет ускорить разработку собственных технических и технологических решений для СПГ-отрасли, а также запустить их в серию. За рубежом соответствующая индустрия формировалась десятилетиями. «Если говорить про крупнотоннажные заводы СПГ, то основной является технология смешанного хладагента. Крупным лицензиаром здесь выступает немецкая Linde. Как инжиниринговая компания она шла к этому опыту 40 лет», – приводит пример Михаил Иванов.

Впрочем, российские производители достаточно амбициозны. Так, «Атомэнергомаш» освоил производство среднетоннажных спиральновитых теплообменников (является одной из центральных технологических систем СПГ-завода). В его планах – расширение номенклатуры оборудования для проектов крупнотоннажного производства. «Это огромная колонна, в которую уложено 500 км трубы <малого диаметра>, что даже сложно представить. Это тот высокотех, которым сегодня оснащаются современные заводы», – говорит замглавы Минпромторга.

На серьезное сотрудничество рассчитывают «Силовые машины». Первоначально предполагалось, что «Арктик СПГ-2» будет оснащен турбинами LM9000, разработанными General Electric совместно с Baker Hughes под нужды производства сжиженного газа. «Но в условиях ограничений поставки мы получили запрос от «Новатэка» на альтернативные варианты технических решений с использованием российского оборудования», - проинформировал гендиректор АО «Силовые машины» Александр Конюхов.

Компания предложила свои разработки. «Речь идет о том, что можно поставить для «Арктик СПГ 2» на три очереди от 9 до 12 турбин ГТЭ-170», - уточнил руководитель концерна. Головной образец такой турбины будет готов в этом году, а со следующего начнутся коммерческие поставки – но сначала для Нижнекамской ТЭЦ и «Интер РАО». Только к 2025 году, уточнил Александр Конюхов, оборудованием может быть обеспечен «Новатэк».

Для оптимизации затрат целесообразно более широко задействовать имеющиеся в стране площадки и компетенции, убежден замкоммерческого директора ООО «Газпромбанк Развитие активов» Арсений Наумов. «В портфолио «Новатэка» есть проекты гораздо меньше, но которые всем инжиниринговым компаниям-участникам дадут возможность, не рискуя деньгами, подтвердить работоспособность технологии», - обратил он внимание.

При этом немаловажно, что выигрывается время, которое критично в нынешней ситуации. В случае если процесс появления новых СПГ-мощностей в РФ начнет отставать от мирового тренда, рыночное окно возможностей для российского продукта будет уменьшаться, предупреждает председатель правления ПАО «Новатэк».

В свои 27 лет уроженец Екатеринбурга, а ныне житель Петропавловска-Камчасткого Кирилл Соболев может похвастаться наличием восьми лет профессионального стажа. Сам себя называет помешанным на кухне холостым карьеристом.

Приготовлением блюд заинтересовался в возрасте 12 лет — записывал рецепты американского повара, который вёл телепередачу. Пробовал готовить, со временем стало получаться, а увлечение переросло в хобби. Родители всячески поддерживали тягу к кулинарии, говорили, что в жизни это точно пригодится. После окончания школы Кирилл видел для себя два пути — ФСБ и летное училище. Однако пока проходил ведомственные проверки и ждал результатов ЕГЭ, прием документов оказался закрыт. Тогда и принял судьбоносное решение сделать хобби своей профессией.

— Не жалеете, что стали поваром, а не летчиком, например?

— Благодаря профессии я приобрел много друзей, знакомств, крутое комъюнити, улыбки гостей и благодарности — это несомненно круто! Как тут можно жалеть? Единственное – я всю жизнь провожу на кухне — как встал утром, так и пришел домой в час ночи — семья была бы недовольна. Мы, как моряки дальнего плавания — всегда на посту. На кухне не быть фанатиком невозможно.

Кирилл Соболев. фото из личного архива

— Как вы стали шеф-поваром ресторана в элитном спальном районе далекой от Москвы столицы Камчатки?

— Видимо, хорошо зарекомендовал себя, когда работал в одном из ресторанов Красной поляны в 2021 году. Спустя время пришла информация, что кто-то интересуется мною в профессиональном плане для открытия заведения в Петропавловске-Камчатском. После переговоров я попал сюда в августе 23 года.

— При относительно небольшом количестве населения в Петропавловске, ресторанов там много, приходится бороться за клиентов. Чем вы привлекаете гостей, в чем ваш секрет?

— У нас ресторан тихоокеанской кухни с элементами перуанской — стиля «Никкей» (традиционные перуанские блюда на японский лад), есть немного современного и присутствуют блюда из всемирной классики типа утиной ножки конфи, исконно русские блюда, но на камчатский манер — уха из лосося с местными морепродуктами. У нас много эксклюзивных блюд из нерки представлено, а также тихоокеанский тунец. Вот своим меню, уровнем и обслуживанием привлекаем — с момента открытия у нас не было рекламы, о нас узнавали посредством «сарафанного радио». И люди приходили снова и снова, у нас уже большая база постоянных клиентов. Работаем мы с лета прошлого года. Работаем с душой, готовим лучше, чем себе готовим дома! Главное –– отдаваться полностью работе, чтобы гости были рады.

— В названии ресторана фигурирует самая яркая по цвету из лососевых рыб, но это же не значит, что все меню строится на нерке?

— Нерка присутствует, конечно, но не превалирует над другими позициями: есть и курильский гребешок, и синекорый палтус, треска, угольная рыба, лангустины, крабы. Из мясных позиций — всеми любимые говяжьи щечки, оленина с брусничным соусом в горячем и холодном исполнении, ростбиф из говядины, щупальца тихоокеанского осьминога.

 Сэт из устриц и икры морского ежа. фото: EastRussia

— Рыбу и морепродукты используете охлажденные или замороженные?

– Мы бы с радостью использовали парную рыбу и морепродукты, если бы ловили сами. Но вылов идет в море, а там суда могут находиться по два-три месяца. Мы используем рыбу шоковой одноразовой заморозки. Продукт не теряет никаких свойств. У нас идут эксклюзивные поставки без посредников. Нерки требуется как минимум 150 кг ежемесячно.  

— Какой процент локальных и привозных продуктов у вас?

— У нас в ресторане 40% — это привозное (овощи, говяжьи стейки, оленина), нет хорошего авокадо — хаас привозим из Москвы. Камчатская оленина стоит дороже относительно того, что мы привозим с Алтайского края. Не развито здесь, к сожалению, сельское хозяйство и агрономия. По рыбе по морепродуктам — все местное.

— Есть ли какие-то позиции вашего меняю, которые гости выбирают чаще других?

—Меню у нас достаточно обширное, может угодить и местным гостям, и приезжим. Очень популярны у нас щупальца осьминога с картофельным гратеном, севиче-салат из нерки, индейка тонкацу, корейские супы Юккедян и Хемультан с камчатскими морепродуктами. Мне не очень понятно, когда я вижу в меню 80 позиций, с которыми можно открыть четыре заведения. Тут у многих, кстати, так.

У нас есть ознакомительные сеты в меню. Если говорить о нерке, то мы предлагаем разные способы приготовления: чистый вкус – сашими из нерки, слегка обработанный – севиче из нерки, термическая полная обработка – стейк из нерки. Вечером у нас полные посадки всегда. В зимний, горнолыжный сезон клиентов много, но не больше чем постоянных гостей, а летом еще больше, тут уж трудно сказать.

фото: ресторан «Нерка. Рыба красная»

— Есть расхожее мнение, что жители Камчатки, имея всегда под рукой вкусную рыбу и свежие морепродукты, рыбное меню в ресторанах игнорируют, предпочитая мясные позиции. Так ли это?

— Нет, в защиту камчатских жителей скажу, что тут едят даже сашими из селедки, в то время как в центральной полосе России предпочитают тунец, лосось и сибас. Но селедка олюторская тут вкусная, конечно, жирная.

— А какая кухня на Камчатке больше всего популярна? Формат заведений какой востребован?

— Тут любят и мясо, и рыбу — сырую и готовую. Многогранно, и непонятно от чего варьируется. В нашем камерном ресторане любят посидеть и чисто женскими, и большими разношерстными компаниями. На Камчатке, могу сказать, в основном, принято ходить либо в рестораны, либо в клубы-бары.

— Слышала у вас есть необыкновенный десерт «Сакура»...

— Да, это наш эксклюзив. Дерево сакуры из шоколадного ганаша, стоит на островке посреди озера сиреневого цвета из чая Асаи. «Корни сакуры» посыпана землей из печенья, а воздушная крона сделана из сладкой ваты, подкрашенной красным пищевым красителем, и украшена съедобными цветами. Это невероятно красиво.

Десерт «Сакура». фото: ресторан «Нерка. Рыба красная»

— Какое будущее у камчатской ресторанной индустрии?

— Развитие идет лютое. Через пять лет сами камчатцы свою родину не узнают. Очень позитивное будущее.

Авторский рецепт от Кирилла Соболева

 

Если говорить о городах с точки зрения интересности для туристов на Дальнем Востоке, то самый интересный, безусловно, Владивосток. Если говорить о природных достопримечательностях, то, конечно, это же это Камчатка, Курилы, Чукотка, но для среднего туриста цена там будет высокой по сравнению с любым туром по России. Цена путешествия по Дальнему Востоку или Арктическим территориям всегда в разы выше, например, чем путешествие по Кавказу — себестоимость очень высокая: рабочей силы, то есть гидов, водителей; питания, размещения и топлива. При этом есть сложности доступа к тем или иным районам, суровые условия — из-за этого цена путешествия значительно повышается.

Самым дорогим регионом для путешествия по Дальнему Востоку является Чукотка. Например, экскурсия, чтобы посмотреть на китов, обойдется в 30-35 тыс. рублей на человека. На Камчатке похожая история будет стоить 10-12 тыс. рублей.

Важен и вопрос логистики: на Камчатку достаточно прилететь прямым рейсом в Петропавловск и оттуда взять большой тур на семь-десять дней или одиночные экскурсии. А на Чукотку доступен только групповой тур, когда прилетаешь в Анадырь, а дальше встанет вопрос логистики, потому что в самом Анадыре смотреть особо нечего — вокруг тундра, и все. Киты рядом не обитают. Самая крайняя восточная точка России находится достаточно далеко, до нее надо лететь. А из-за непредсказуемой и очень суровой погоды бывает, что туристы ждут вылета от одного дня до недели. Лететь приходится до аэропорта Лаврентия и оттуда уже отправляться на какую-то экскурсию, например, к мысу Дежнева или смотреть на китов.

Получается, что чем южнее, тем дешевле путешествие. Юг Дальнего Востока — это Владивосток, выше Хабаровский край с Шантарскими островами. Но там нужно сразу закладывать стоимость тура в 250 тыс. рублей, где все включено: питание, экскурсии, трансферы, перелет из Хабаровска. Затем идут Курилы и Камчатка, однако там будет дешевле отдохнуть, потому что это более цивилизованная история: можно жить в отеле и каждый день бывать на экскурсии. На Шантарах же это автономное путешествие в полутысячах км от ближайшего населенного пункта. Самое дорогое, как я уже указывал — Чукотка с ее сложной логистикой. Путешествие в этот регион обычно начинается от 250 тыс. рублей.

Во Владивостоке же можно снять отель (есть, как очень дорогие — 50-60 тыс. рублей в сутки, так и дешевые, например, можно снять квартиру от пяти тыс. рублей в сутки), самому погулять по городу, воспользоваться общественным транспортом, выйти на небольшую морскую экскурсию, посетить сафари-парк, океанариум, музеи, достопримечательности. Путешествие во Владивосток можно назвать альтернативой посещения нашего самого западного города — Калининграда, который очень популярен у туристов.

На Дальнем Востоке туристу, по моему мнению, обязательно нужно посетить Владивосток, Камчатку, а также не менее впечатляющую, но еще слабо изученную историю — Северные Курилы — Парамушир, Онекотан, остров Атласова. Это три самых интересных острова северных Курил. При этом все их можно посетить за одно путешествие. Также обязательно нужно увидеть невероятно красивый остров Итуруп — самый комфортный остров на Курилах: там много гостиниц, есть несколько ресторанов, хорошие грунтовые дороги ко всем достопримечательностям — доехать можно легко и быстро. Все это можно назвать мини-версией Камчатки, Йеллоустона. А впечатлений производит не меньше, чем Камчатка, которая уже стала туристическим брендом в масштабах всей страны,

Да, пока не все красоты Дальнего Востока доступны туристам. Нужно больше отелей, больше самолетов, а вот цены нужны ниже — на эти самолеты, на отели. На Камчатке сейчас это активно развивается, вводятся и строятся новые гостиницы в большом масштабе. Но это оборачивается тем, что территория теряет свою уникальность и интересность. Когда ты хочешь полюбоваться, например, какой-то достопримечательностью, приходишь туда и оказываешься уже не среди двух-трех групп по 10-15 человек, а среди 100 человек — это совершенно другие впечатления, это все портит, вызывает раздражение, негатив. Ведь это не пляж, где можно лежать, смотреть на море и загореть под солнцем среди десятков тысяч людей, а история с природными достопримечательностями — совсем другая. Поэтому я не стал бы стремиться занижать цены, пусть будет меньше гостей. По моему мнению, пусть лучше каждый россиянин раз в жизни побывает на Камчатке, а десять или 50 раз съездит на Черное море. Посещение Камчатки, Дальнего Востока будет действительно уникальным опытом, который он запомнит на всю жизнь. И все получат максимум удовольствия, когда гостей на природных достопримечательностях будет не так много, чтобы толпой не затмить ее.

Рудольф Хохряков родился в 1990 году в Удмуртии, закончил Ижевский торгово-экономический техникум по специальности «Техник-технолог продукции общественного питания». Пять лет трудился в ресторанах Санкт-Петербурга. В 2014 году, работая на Олимпиаде в Сочи, получил приглашение на Камчатку. Перебрался на полуостров в 2016 году, обосновался, появилась семья и ребенок. В Pastrami работает с открытия — 2018 года.

— Рудольф, вы один из тех счастливых людей, которые работают по призванию. Почему именно профессия повара вас привлекла в детстве?

— Я рос в 90-е годы, когда Россия переживала не очень хорошие времена, воспитывался в многодетной семье, где иногда и продуктов не хватало, и их ассортимент был ограничен. Я часто смотрел кулинарные передачи по телевизору и мне было очень интересно все попробовать. Сейчас многие идут в профессию из-за амбиций, а я тогда просто хотел узнать разные сочетания продуктов, попробовать что-то новое. Я из обычной семьи и до сих пор люблю простую домашнюю еду, для меня это основа: пюре с котлетами, например. Но также я люблю и всевозможные сочетания разных кухонь, однако конкретной привязки нет, в нашем ресторане мы, в том числе, предлагаем фьюжн, объединение определенных традиций.

Плато морских деликатесов. Фото: ресторан «Pastrami. Мясо. Рыба. Вино»

— Что из фьюжн-кухни популярно среди гостей?

— Например, у нас есть тартар из камчатской нерки с израильским хумусом и итальянской фокаччей. Есть спецпредложение — тартар из тунца с соусом из тамаринда (бобовое растение африканского происхождения с кисло-соленым вкусом). Это вполне допустимое, интересное сочетание, не выходящее за рамки. Но я не привязываюсь непосредственно к смешению стилей. Например, есть классические рецепты, которых я придерживаюсь — в кондитерских изделиях есть определенные технологические процессы, которые не стоит нарушать. Но определенные кулинарные изыски предполагают иногда смешение разных направлений.

Щупальце осьминога с деревенским картофелем и соусом руй. Фото: ресторан «Pastrami. Мясо. Рыба. Вино»

— Ресторан Pastrami позиционируется как винный бар с обширным ассортиментом закусок и блюд к вину, но у вас есть и настойки собственного приготовления, и даже пицца. Кто ваши гости — большинство местных или приезжих?

— Туристов очень много: 90% в летний период. Даже в каком-то смысле они вытесняют местную публику путем бронирований. По окончании летнего сезона акцент у нас идет на камчатскую публику. Многие жители Камчатки уезжают летом в отпуска и освобождают места для туристов. Пиковый сезон у нас — июнь-сентябрь, но есть и февраль-март, когда люди приезжают на хели-ски, фрирайд и прочие снежные развлечения. Новогодние праздники люди тоже любят, Камчатка развивается, турпоток растет. А когда аэропорт международного формата в 2025 году откроют — еще больше туристов будет.

Рудольф Хохряков. Фото из личного архива

— При составлении меню вы ориентируетесь на туристов или на местных гостей?

— Мясные позиции — в основном для местных, стейки очень любят, но некоторые все же делают заказы из рыбного меню. Но в большинстве своем рыбу и морепродукты предпочитают приезжие: нерка, голубой тунец тихоокеанский, выловленный в камчатских водах, краб, сахалинский гребешок. Учитываем интересы и местного населения, и туристического, конечно.

Татаки из оленьей вырезки с луковой понзу сальсой. Фото: ресторан «Pastrami. Мясо. Рыба. Вино»

— У вас есть акцент на какой-то необычной подаче блюд?

— Мы стараемся больше адаптировать наши блюда под понятный формат, чтобы гость не спрашивал, что это. Да, у нас фьюжн, но нет непонятных сочетаний. Внешний вид блюда — эстетичный, красивый, понятный.

Вителло тоннато — буквально: «телятина тунцовая»: блюдо из тонко нарезанных кусочков маринованной телятины, приправленных крем-соусом, одним из ингридиентов которого является тунец. Фото: ресторан «Pastrami. Мясо. Рыба. Вино»

— Рудольф, какие вы видите сложности и преимущества ресторанного бизнеса на Камчатке?

— Малому бизнесу на Камчатке сложно, это выживающий сегмент. Мало платежеспособного населения. В Петропавловске-Камчатском живет 180 тыс. человек, из них ходят по ресторанам 10-15% — и эти люди распределяются по всем городским заведениям. Все рестораны страдают и ждут туристический сезон. Приток средств происходит только в летний период. Местами работают в убыток, несмотря на то, что ресторан хороший. Для развития мер господдержки недостаточно. Из плюсов могу отметить, что край интересен для туристов, это помогает удержаться на плаву.