Компания ведет сейчас работу по разработке технико-экономического обоснования второго этапа расширения производства, который предусматривает увеличение переработки до 24 млн тонн руды в год.
Nordgold формирует в Якутии один из крупнейших золотодобывающих кластеров в России. В него входят действующие рудники Гросс и Таборный, а также перспективный проект развития Токко. Введенный в эксплуатацию в 2018 году с проектной мощностью в 12 млн тонн в год, рудник Гросс быстро стал крупнейшим рудником Nordgold и одним из самых крупных золотодобывающих предприятий в Республике Саха.
Общий объем капитальных вложений в первый этап расширения производственной мощности рудника Гросс составил около $50 млн.
Первый этап проекта расширения включал три основные стадии:
1. установка дополнительного технологического оборудования для переработки руды, в том числе нового 22-метрового стакера, трех абсорбционных колонн, пяти новых насосов и соответствующей инфраструктуры и оснащения;
2. увеличение парка горной техники: десять новых самосвалов, один экскаватор и две буровых установки, а также ряд вспомогательных транспортных средств, включая автобусы, топливные заправщики, мобильные ремонтные мастерские, автомобильный кран и фронтальный погрузчик;
3. расширение вспомогательной инфраструктуры: строительство новых объектов в рабочем поселке и закупка лабораторного оборудования.
Работа над технико-экономическим обоснованием второго этапа проекта расширения рудника Гросс, который предполагает увеличение производственной мощности до 26 млн тонн в год, идет по графику и, как ожидается, будет завершена к концу 2021 года. Реализация проекта расширения Гросса позволит увеличить объем производства золота на около 130 тысяч унций в год после завершения второго этапа в 2024 году, тем самым увеличив годовой объем добычи на руднике примерно до 350 тысяч унций в год.
Кроме того, Nordgold продолжает реализацию нового проекта Токко, расположенного в кластере Гросс. Ожидается, что технико-экономическое обоснование проекта будет завершено к концу 2021 года, а строительство начнется в 2022 году.
В результате к 2025 году на кластер Гросс будет приходиться более 50% общего объема добычи Nordgold. В рамках реализуемого амбициозного плана роста, Nordgold в течение следующих пяти лет нацелен на увеличение добычи примерно на 20% и достижение конкурентного преимущества по совокупным затратам, в основном за счет развития кластера Гросс и снижения затрат на своих африканских рудниках.
Генеральный директор компании Nordgold Николай Зеленский сказал:
«Я рад сообщить о завершении первого этапа нашего амбициозного проекта расширения рудника Гросс. Я поздравляю с этим достижением команду проекта, весь коллектив Гросса и подрядчиков. Благодаря вовлеченной работе сотен людей, нам удалось реализовать проект в запланированный срок и ниже выделенного бюджета. Успех первого этапа расширения и растущий объем запасов рудника Гросс дают нам все основания для успешной реализации второго этапа, который позволит достичь дальнейшего роста производства этого горнодобывающего актива мирового класса. После завершения строительства нового рудника Токко, золотодобывающий кластер Гросс будет производить более 600 тысяч унций в год и обеспечивать работой более 2800 сотрудников. Он станет одним из крупнейших золотодобывающих кластеров в России».
Справка:
Горнодобывающий кластер Гросс – это высокоперспективный кластер мирового класса на юго-западе Республики Саха (Якутия), который включает действующие рудники Nordgold Гросс и Таборный, а также проект развития Токко.
Введенный в эксплуатацию в 2018 году, Гросс является третьим рудником, спроектированным и построенным с нуля Nordgold с 2013 года, что подтверждает уникальный опыт компании в области строительства эталонных для индустрии рудников. Гросс был построен в срок и в рамках бюджета. Его строительство длилось 24 месяца.
Рудник Таборный разрабатывает одноименное золоторудное месторождение открытым способом с 2002 года.
В 2020 году кластер Гросс произвел 11 тонн золота, что составило около 34% от общего объема добычи Nordgold в 32,5 тонны.
Кластер обеспечивает более 2000 рабочих мест.
Nordgold намерен реализовать два проекта развития в кластере Гросс в ближайшие несколько лет: увеличение производственной мощности рудника Гросс и строительство нового рудника Токко. Компания также продолжит инвестировать средства в геологоразведочные работы в регионе с целью открытия новых перспективных месторождений.
О компании Nordgold
Nordgold – международная золотодобывающая компания с объемом добычи более 1 млн унций (32,5 тонны) и 7 800 сотрудниками, управляющая девятью предприятиями (в России, Казахстане, Буркина-Фасо и Гвинее) и рядом перспективных проектов в Евразии, Западной Африке, Северной и Южной Америках. С момента своего основания в 2007 году, компания закрепила за собой статус мирового лидера в области строительства эталонных для индустрии крупных золотодобывающих активов, а также доказала свою приверженность принципам устойчивого развития, взаимодействию с местными сообществами и ответственному отношению к охране окружающей среды.
Золотодобывающий кластер Гросс, входящий в состав международной компании Nordgold, оказал финансовую помощь Олекминскому району и Центру по работе с волонтерами Республики Саха (Якутия) для реализации мероприятий, направленных на профилактику и борьбу с лесными пожарами. Общая сумма пожертвования составила 1 млн рублей.
Масштаб природных пожаров в Якутии в этом году признан беспрецедентным. На середину августа площадь, пройденная огнем составляла 4 млн гектаров. Одной из причин пожаров в 2021 году названо отсутствие осадков (менее 80% от нормы) на протяжении всего летнего периода.
Руководством якутского кластера Гросс было принято решение оказать финансовую помощь Олекминскому району, на территории которого действует предприятия Гросс и Таборный.
«Наши предприятия Гросс и Таборный, как и многие другие, не могут оставаться в стороне тогда, как существует реальная угроза населенным пунктам, природе Якутии, района, где находятся наши рудники. Надеемся, что наш вклад повысит эффективность борьбы с лесными пожарами», - сказал исполнительный директор кластера Рамазан Насрулаев.
Администрация района намерена вложить всю сумму пожертвования в покупку ранцевых лесных огнетушителей, мотопомп, пожарных рукавов и противопожарного инвентаря.
Кроме того, учитывая сложную обстановку с пожарами в этом году в республике, финансовая помощь была также направлена на счет Центра по работе с волонтерами Республики Саха (Якутия), который занимается содействием и организацией тушения лесных пожаров, набором добровольцев и обеспечение их всем необходимым оборудованием. Всю сумму пожертвования Центр направит на покупку противопожарных средств, инвентаря, средств защиты для волонтеров.
Оказывать помощь тем, кто в ней нуждается – традиция для золотодобывающих рудников кластера Гросс. Вот уже более десяти лет предприятия поддерживают регион через соглашения о социально-экономическом сотрудничестве и договоры пожертвования. Только за последние три года кластер оказал финансовую поддержку на общую сумму около 40 млн рублей.
В традициях социально-ответственного бизнеса кластер Гросс выплатил в рамках соглашений с администрацией Олекминского района, с Тянским национальным наслегом и кочевой родовой общиной «Тяня» за последние три года 26,6 млн рублей. Из них 11,2 млн было направлено в администрацию Олекминского района, 9 млн – Тянскому национальному наслегу, на 6,4 млн рублей была оказана помощь кочевой родовой общине «Тяня».
Дополнительно, по договорам пожертвования, с 2019 по 2021 гг. предприятия Гросс и Таборный оказали финансовую помощь на общую сумму более 12,5 млн рублей. Так, в этом году был заключен договор с администрацией района, согласно которому кластер выступит в роли со-инвестора и вложит 8 млн рублей в проект строительства волоконно-оптической линия связи для подключения социально значимых учреждений района к высокоскоростному Интернету.
Очень важным стало участие в финансировании ремонта помещений Олекминской ЦРБ в рамках договора пожертвования, на эти нужды было направлено 500 тыс. рублей в 2021 году.
Кроме того, рудники выделили 300 тыс. рублей на обустройство смотровой площадки на территории ландшафтно-этнографического комплекса «Аанньаах хочото» (место проведения национального праздника Ысыах Олонхо) в рамках договора пожертвования между администрацией Олекминского района. Также были профинансированы противоэпидемиологические мероприятия на территории Олекминского района, связанные с распространением коронавирусной инфекции, сумма пожертвования составила 300 тыс. рублей.
В 2019 году кластер Гросс безвозмездно передал в собственность две единицы техники – снегоход «YAMAHA VK 540F, VK540V» и снегоболотоход «Сокол» общине КМНС «Орон», а «Тянскому национальному наслегу» автомобиль УАЗ-220695-04 на общую сумму 3,2 млн рублей.
«Безусловно поддержка Олекминского района со стороны золотодобывающего кластера Гросс играет существенную роль. Очень важно участие в социально значимых проектах и благотворительной деятельности. Так, например, со стороны предприятий Олекминскому району была оказана помощь во время пандемии и в пожароопасный период. В целях поддержки муниципалитета кластер участвует и в крупных проектах, таких как строительство оптоволоконной линии связи, что поможет закрыть вопрос связи по Саныяхтахскому кусту наслегов Олекминского района. Радует желание кластера участвовать в строительстве круглогодичной дороги до с. Тяня (дорога с. Даппарай - с. Токко – с. Бясь-Кюель – с. Тяня)», - рассказал глава Олекминского района Николай Харбин.
Он также отметил участие кластера в реализации проектов, связанных с сохранением здоровья населения. Так Гросс рассматривает возможность построить модульное здание врачебной амбулатории в Тянском национальном наслеге. Перспективным вопросом остается возможность содействия предприятий в решении вопроса связи в с. Тяня, а именно – расширении пропускной способности действующего оператора связи.
«Отрадно, что с каждым годом сотрудничество Олекминского района и кластера Гросс становится весомее. Надеемся, что тесное взаимодействие и впредь будет таким же плодотворным, что положительно скажется на жизни населения Тянского национального наслега и Олекминского района», - добавил глава района.
Таким образом, кластер Гросс способствует улучшению качества жизни людей, проживающих на ближайших территориях уже более 10 лет. И эта традиция будет сохранена еще на долгие годы работы предприятий.
Справка
Горнодобывающий кластер Гросс – это высокоперспективный кластер мирового класса на юго-западе Республики Саха (Якутия), который включает действующие рудники Nordgold Гросс и Таборный, а также проект развития Токко. Кластер обеспечивает более 2000 рабочих мест.
Nordgold – международная золотодобывающая компания с объемом добычи более 1 млн унций и 7 800 сотрудниками, управляющая девятью предприятиями (в России, Казахстане, Буркина-Фасо и Гвинее) и рядом перспективных проектов в Евразии, Западной Африке, Северной и Южной Америках. С момента своего основания в 2007 году, компания закрепила за собой статус мирового лидера в области строительства эталонных для индустрии крупных золотодобывающих активов, а также доказала свою приверженность принципам устойчивого развития, взаимодействию с местными сообществами и ответственному отношению к охране окружающей среды. С 2013 года Nordgold построил три золотодобывающих предприятия, включая Bissa и Bouly в Буркина-Фасо и Гросс в России.
Вопрос обеспечения регионов Дальнего Востока стройматериалами и кадрами для строительной отрасли бурно обсуждался в Хабаровске на этой неделе. Именно здесь по следам недавнего визита помощника президента РФ Максима Орешкина идет активная дискуссия по созданию крупного строительного кластера, который позволил бы улучшить ситуацию в строительной отрасли макрорегиона. У Хабаровского края есть многое, чтобы разместить на своей территории промышленный центр, способный обеспечить строителей по всему Дальнему Востоку – и земля, и полезные ископаемые, и выгодное географическое положение. Но чего-то все равно пока не хватает, а чего именно – разбиралось EastRussia.
Напомним, решение, принятое по итогам поездки помощника президента России Максима Орешкина в Хабаровск в июле, звучит так: «Рекомендовать Минвостокразвития России совместно с Минстроем России, Минпромторгом России, Правительством Хабаровского края и АСИ представить в Администрацию Президента РФ предложение по созданию на Дальнем Востоке промышленного кластера по производству строительных материалов». Очередное совещание рабочей группы по созданию стройкластера прошло 25 августа и получилось достаточно насыщенным, собравшиеся представляли Минвостокразвития, АО «КРДВ», ФАНУ «Востокгосплан», все профильные краевые министерства, а также бизнес, науку и образование.
Фото: EastRussia
Ориентир для всех – цели Национальной программы социально-экономического развития Дальнего Востока, одна из которых – ввод в эксплуатацию 3,3 млн квадратных метров жилья в год. В 2020-м по всему ДФО этот показатель составил 2,5 млн кв. м, всего же субъекты ДФО должны построить с 2021 по 2024 года около 13 млн кв. метров, а к 2030 году – около 40 млн кв. метров. А помимо этого есть и масштабное промышленное строительство, и планы по возведению социальных объектов. Справиться со сверхзадачей и призван кластер стройиндустрии: производители стройматериалов должны собраться вместе, чтобы получить максимум преференций, тогда и рынок будет насыщен всем необходимым.
Дефицит материалов в строительной отрасли как Хабаровского края, так и ДФО в целом для выполнения этих целей – не новость. Внушительную часть стройматериалов и в Хабаровский край, и в целом на Дальний Восток приходится завозить или из западных регионов России, или из-за рубежа. В ДФО, например, полностью отсутствует производство листового стекла. Последний завод, находившийся в Амурской области, обанкротился в 2005 году. Практически на 100% привозные лакокрасочные материалы, такая же ситуация с керамической плиткой.
Докладчик, министр строительства Хабаровского края Андрей Чекулаев, лишь кратко обрисовал нужды и чаяния, заострив внимание на том, что уже сейчас имеющаяся нехватка стройматериалов привела к скачкообразному росту цен на них. «По отдельным позициям, как, например, по металлопрокату, рост составил более 100%, – отметил министр. – По нашему обращению краевая антимонопольная служба провела проверку. Необоснованного роста цен не установлено, он обусловлен ростом стоимости сырья. Резко подорожали также кирпич, сборный железобетон, щебень и цемент».
Изображение: пресс-служба министерство строительства Хабаровского края
Еще один вызов и головная боль для стройиндустрии – это кадровый вопрос. Региону остро нужны как инженеры и прорабы, так и обычные строители. Образование Хабаровского края рапортует о готовности подготовить специалистов, дескать, нужен только заказ: «кого и сколько», однако при этом ректор Тихоокеанского государственного университета Сергей Иванченко отмечает, что востребованность строителей высока по всей стране, и выпускники часто делают выбор в пользу строек в западных регионах страны: «У нас забирают их (выпускников строительных специальностей – прим.ред.) как пирожки, – сказал Сергей Иванченко, – причем забирают центральные регионы России. Рассылают приглашения и пользуются тем, что наши специалисты «дешевле» тех специалистов, которых московские ВУЗы выпускают, к тому же предлагаемые им зарплаты выше, чем на Дальнем Востоке. Перекупают на ходу, что называется».
«Мы хотим посмотреть, как мы движемся: в рамках только Хабаровского края или мы можем масштабировать кластер на весь Дальний Восток, – заявила Ольга Курилова, руководитель представительства АНО «Агентство стратегических инициатив по продвижению новых проектов» (АСИ), – нам нужно понять какие есть ресурсы, будут ли двигаться с нами все остальные дальневосточные регионы, либо кто-то из регионов. Нам надо понять, какие у них есть ресурсы – человеческие, материальные, где есть стройки. Ну и конечно же нам надо понять, как максимально наполнить кластер, чтобы предприниматели туда пришли».
Image by Michal Jarmoluk from Pixabay
В общем и целом, необходимость кластера по производству стройматериалов никем не оспаривается. Проблематика звучала, в первую очередь, организационная: кто должен сделать первый шаг, чтобы последовательно, начиная с аналитики и сбора информации, аккумулировать запросы строительного сектора, сформировать на этом основании возможные технологические цепочки, упаковать инвестиционные проекты. Как раз на пробелы организационного плана указала Нина Поличка, директор некоммерческого партнерства «Дальневосточный научный центр местного самоуправления».
«Традиционный подход состоит в том, что создание промышленного кластера – это задача бизнес-организаций. Что у нас? У нас совсем другая задача: необходимо создать на Дальнем Востоке кластер по производству строительной продукции, и поставлена эта задача Администрацией президента России… И решение этой задачи отличается от решения вопроса создания классического промышленного кластера. Главный вопрос: кто заказчик? Если кластер «дальневосточный», то заказчиком не может быть правительство Хабаровского края. Это должна быть более высокого уровня структура, которая будет выступать центровым заказчиком кластера. Далее определяются исполнители, и, самое главное, источники финансирования».
В качестве заказчика, отметила Нина Поличка, может выступить Минвостокразвития России. Регионы ДФО, заинтересованные в создании такого кластера, могут объединиться в межрегиональную группу, создавать программу и далее работать по классическому сценарию – провести анализ ресурсов, потребности, баланс спроса, уточнить возможности материально-сырьевой базы, а затем уже приглашать инвесторов.
Олег Шевкунов – директор проектов центра регионального развития блока регионального развития АСИ – ответил, что, по его мнению, первым шагом, все же должна стать встреча бизнесменов, заинтересованных в создании кластера, и создание специализированной управляющей организации, которая уже сама по себе будет подтверждением серьезности намерений по созданию кластера. «Нужен обмен информацией, и он должен быть двусторонний. С кем разговаривать? Это может быть орган, представляющий бизнес-сообщество, или конкретные люди, которые готовы объединиться в кластер. Вот это первый шаг. Пока он не сделан, все разговоры бесполезны. И уже дальше будет работа по выяснению потребностей, по госстройкам, и это уже будет разговор двух субъектов – Минвостокразвития и вот этого объединения. И тогда все сразу становится на свои места. Давайте сделаем шаг».
На состоявшемся заседании этот «шаг» пока не сделали, не смогли обозначить и хотя бы примерные сроки. «Мы сегодня только присмотрелись друг к другу, еще наверняка будут нормативно-правовые акты разрабатываться. Сложно сейчас сказать «когда», но правительство Хабаровского края все будет делать быстро и оперативно, – ответил на вопрос EastRussia Керим Сунгуров, недавно назначенный и.о. заместителя председателя правительства Хабаровского края по вопросам строительства. – Скажу так: долгосрочную перспективу в этом вопросе мы не рассматриваем. Только кратко- и среднесрочную».
поселок Де-Кастри
Фото: пресс-служба правительства Хабаровского края
О том, что кластер нужен был «еще вчера», под занавес встречи напомнил министр строительства Хабаровского края Андрей Чекулаев: «Коллеги, мы уже опаздываем, – сказал министр. – Exxon Mobile вот-вот начнет строительство завода СПГ в Де-Кастри. Цена – полтора триллиона рублей! Откинем две трети на оборудование весьма дорогостоящее, но даже полтриллиона – это пятилетний объем освоения по подряду всего Хабаровского края. Я очень сомневаюсь, что Exxon Mobile повезет сюда из Америки железобетонные плиты, металлоконструкции и все остальное прочее. Но если мы ничего не сможем предложить, американцы возьмут это где угодно – из Японии повезут, из Кореи, как это было на Сахалине, когда завозили из Южной Кореи металлокаркас для аэропорта».
А на вопрос: «Отчего такая нужная структура не родилась в Хабаровском крае сама и раньше?», отчасти ответил во время своего выступления и.о. первого замминистра природных ресурсов региона Андей Ковальчук. «В Хабаровском крае есть все. Нету заявок, – сказал он. – 370 участков сейчас в открытом доступе – запасов общих более одного миллиарда 200 млн тонн. Есть и облицовочный камень, и гранодиорит, и песчаник, и керамзитовое сырье, и тугоплавкое. Вот участок – подаешь заявку, берешь, работаешь. Есть в Хабаровском крае и цементное сырье – с 1996 года никто не берет его в пользование. Запасов там 218 млн тонн, доразведанных – 624 млн тонн, делали лабораторно-технические испытания, получается цемент марки 400 и 500. Предлагали его всем предприятиям, которые цементом занимаются, все написали, что это экономически невыгодно, так как в Хабаровском крае мало строительства».
- Да какая рыбалка?! Холодрыга такая на улице! – говорили мне знакомые, заслышав о моих планах отправиться на выходные за ленком и хариусом.
В Хабаровске и правда морозы под 40, но желание «вырваться на оперативные просторы» пересилило – сидеть в городе надоело, да и на «зимней» я бывал лишь единожды: на севере Камчатки, в заливе Корфа. Было это лет 10 назад, ловили мы камбалу и корюшку в заранее подготовленных лунках, так что, можно сказать, это не в счет.
Изначальную идею ехать на «зимнюю горную» и жить в отапливаемой палатке, мы, внимательно изучив показания термометра и прогноз, все же отвергли. Решили остановиться на базе на берегу реки в поселке Сукпай, что примерно в 200 километрах от Хабаровска, в том числе, по «бамовской» трассе (она же «бетонка», она же дорога «Восток», она же федеральная трасса А375) Хабаровск – Находка, которая, на самом деле, никуда не ведет и теряется в тайге сразу после пересечения административной границы между Хабаровским краем и Приморьем.
Неделя до поездки прошла в бурных обсуждениях «сколько брать», «вся рыба наша» и «на что лучше ловится». В итоге решили, что короед (20 рублей за штучку) – наше все и вот уже два боевых экипажа на «Паджерике» и «Форике» (Субару Форестер – прим. ред.) быстро преодолевают «бетонку» сворачивают на «гравийку», ведущую до бывших леспромхозховских некогда богатых поселков. На развилке Мухен – Сукпай заправляемся по полной (раньше на этой АЗС принимали только «налик») и вот она – Сидима (обычно поем про нее на манер «розенбаумовской» «Ах, зима ты, моя, зима», вместо «зимы» вставляя «Сидима»): здесь есть кафе, борщ и можно уже не бояться постов ГИБДД впереди, так что «рыбалка официально открыта».
Филиал Кубы на Дальнем Востоке
Дорога в Сукпай идет по тайге: перевалы, елки, сосны, где среди них где-то бродит амба (Амба –великий, большой, огромный так коренные жители Дальнего Востока называли тигра – прим. ред). Примерно на полпути попадается поселок Золотой – нынче уже наполовину заброшенный. А ведь еще до конца 80-х это были места, куда ехали зарабатывать. Причем, со всего мира. Сукпай, к примеру, строили (а потом и жили здесь) кубинцы: братья с острова Свободы приезжали в глухую дальневосточную тайгу, чтобы строить целый город лесозаготовителей (проект был рассчитан на 50 тысяч жителей), а взамен для своей социалистической республики рубили лес и бесплатно отправляли его к себе на родину. Сукпай, кстати, и переводится, как «луч солнца», правда, в переводе с удэгейского.
Обложка книги Джанси Кимонко "Там, где бежит Сукпай"
Места эти живописно описывал удэгейский писатель Джанси Кимонко в повести «Там, где бежит Сукпай», но каждый раз, когда приезжаешь, открываешь что-то новое.
На въезде в «нижний» поселок
В Сукпай от Транссиба раньше вела Оборская железная дорога, протяженностью около 150 километров – по ней отсюда и соседних поселков - Мухена, Дурмина – вывозили лес (пассажирский поезд тоже был). Сейчас от ветки осталась лишь насыпь, да железобетонные мосты. Впрочем, и поселок нынче оставляет удручающее впечатление. Особенно, «верхний» (или «новый», как его еще называют) – как раз тот, который строили кубинцы. Панельные дома зияют выбитыми стеклами, некоторые из них так вообще разобрали.
«Верхний» поселок, построенный кубинцами
Жилищная афера
Лет 10 назад в Сукпае случился «бум» - в поселке стали скупать квартиры, особенно 3-х комнатные. В роли покупателей, как правило, выступали жители севера Сахалина. Как оказалось, это была схема по обналичиванию жилищных сертификатов для выезжающих из районов Крайнего Севера – благоустроенное жилье посреди тайги покупалось за копейки, а по сертификату за него давали кратно больше. Теперь это – те самые квартиры с выбитыми стеклами: понятное дело, что никто сюда переезжать и не думал.
Впрочем, финиш у нас не в Сукпае, а примерно в пяти километрах, недалеко от вожделенной речки, на базе, где нас встречает Игорь – мужчина лет 50-60-ти.
Таежная база
Работает здесь смотрителем/распорядителем. Сам родом из Амурской области, год назад уехал домой к дочерям, но началась «СВО» и владелец базы вместе с сыном попали под мобилизацию. Тогда супруга (она же мать) мобилизованных позвонила Игорю и сказала «приезжай, без тебя не справиться». Вот и живет теперь с лошадью, двумя собаками и кучей кошек.
Елка по-сукпайски, украшенная компакт-дисками
Кошки, кстати, опасные: куриную кость, нечаянно уроненную со стола, подхватят на лету, да перегрызут тут же – настоящие дальневосточные коты. А еще они сидят возле домика, где мы остановились, и мяукают, когда ты выходишь – мол, дай пожрать! А вот если заходить в дом, то молчат – понимают.
Те самые кошки
То, что мы сняли домик на базе – это правильно. Света в нем хоть и нет (LED-освещение от солнечных батарей не в счет), но «буржуйка» греет, а за окном – 40. Чтобы не бегать к машине, ставим брелоки в режим «прогрев каждые четыре часа» и понеслось: UNO, нарды, «разговоры разговариваем». Завтра – на рыбалку.
На лед!
До реки Сукпай, скованной льдом, не больше километра – загружаем в сани-волокуши все необходимое и отправляемся на рыбалку.
На льду Сукпая
Через минут 40, выйдя на лед, и подобрав место под «завалом» (в этом смысле горная рыбалка зимой мало чем отличается от осенне-летне-весенней – выбираем те места, где любит прятаться рыба), ставим палатку без дна – в ней можно укрыться от ветра и отгородить рыбу от солнечного света, который может пробиться через пробуренную лунку и вспугнуть рыбу, и бурим лунки.
Алексей за работой
Тут стоит сказать, что у нас с собой был мотобур. Без него было бы тяжело – лед на Сукпае хоть и метра не достиг, но вручную было бы сложно.
Владелец бура – Алексей, кстати, также впервые оказавшийся на зимней горной рыбалке, провел разъяснительную работу: ножи для бура на "горняшке" (горная рыбалка - прим. ред.) подходят любые, а вот для бурения на Амуре далеко не все - лед на главной дальневосточной реке и «горняшке» абсолютно разный.
В ожидании рыбы
Стоит ли говорить, что мы ничего не поймали? Не помог ни короед, ни крючки «нужной формы». Ничего. Хотя, справедливости ради, поклевка была, и не единожды. Впрочем, рыбалка – это же не всегда про улов.
Возвращались с твердым желанием вернуться по весне и «наказать всю рыбу». На базе устроили чемпионат по нардам. Я, кстати, выиграл.
Вид на реку Хор, в которую впадает Сукпай
Смотритель Игорь успокоил: мол, не вы первые, кто возвращается с «сухими канами» (кан – емкость для рыбы - прим.ред). Во-первых, близость к населенному пункту практически всегда означает, что рыбы здесь нет – ее попросту выловили местные. К тому же хариус с ленком – рыба достаточно привередливая: то солнце слишком ярко светит, то вода недостаточно мутная, то температура неподходящая. И если на осенней или летней рыбалке ты можешь спокойно поменять локацию, выбрав на реке более подходящую яму или залом, где в горных реках любит прятаться хариус, то на зимней для этого приходится бурить новые лунки.
Развитие импортозамещающих производств в усложнившихся экономических условиях приобрело стратегическое значение. ЕastRussia наблюдает за работой дальневосточных предприятий, стремящихся восполнить дефицит и наполнить рынок отечественной продукцией.
Предприятие «Союзкомпозит» за счет реализации нового инвестпроекта сможет увеличить производство ДКП до 1000 тонн ежегодно (рост производственных мощностей составит 250 тонн), будет создано пять новых рабочих мест (штат сотрудников увеличится до 30 человек). Налоговые отчисления в бюджет края составят 17,5 млн рублей за пять лет, выручка увеличится на 58 млн рублей в год.
Линия по производству террасной доски
фото: EastRussia
Древесно-полимерный композит торговой марки SEQUOIA по сравнению с натуральной древесиной имеет более высокую прочность и долговечность, водонепроницаемость, огнестойкость, устойчивость к плесени и насекомым. Новая продукция поможет сократить потребления сырья. При производстве главным образом используется натуральная древесная мука и высокоплотный полиэтилен. В производстве композитного материала на предприятии практически не используются импортные материалы. Новая линейка материалов будет более атмосферостойкая и иметь значительное сходство с натуральным деревом по тактильным и визуальным ощущениям.
Как рассказал главный инженер компании «Союзкомпозит» Александр Ковалев, продукцию в основном производят из опилков лиственницы, поставляемых из Комсомольска-на-Амуре, пластик получают также от предприятий края – уже очищенный. Добавку, защищающую производимый материал от вредного воздействия солнечных лучей, заказывают в Китае. Это – единственный импортный компонент.
«Ультрафиолетовая защита – это очень дорого, и некоторые недобросовестные производители экономят на этом. Раньше мы все ввозили из Китая, а теперь производим сами – под брендом “Секвойя”. Древесно-полимерный композит может прослужить 50 лет в теории, но так как его выпускаем относительно недавно, реально это еще не проверено. Гарантию даем 25 лет, потом материал можно направить на переработку и вторичное использование», – рассказывает он, добавляя, что на Дальнем Востоке конкурентов у компании нет, а продукция предприятия поставляется потребителям из соседних регионов, а также по всей России, где пользуется большим спросом.
фото: EastRussia
Из древесно-полимерного композита ООО «Союзкомпозит» производит террасную доску и лаги, перила, столбы и балясины для ограждений, доски для заборов, ступени для лестниц, фасадные системы. Чаще всего эту продукцию используют для благоустройства придомовой территории.
Увеличить количество поставок изделий из композитного материала компания сможет за счет расширения производства: в рамках софинансирования 50/50 будет получен льготный пятилетний заем 20 млн рублей на более современное оборудование для выпуска новой линейки продукции из древесно-полимерного композита.
Как отметила и.о. директора Фонда развития промышленности Хабаровского края Татьяна Веретенникова, «Союзкомплекту» не сложно получить поддержку – это действующее производство, зарекомендовавшее себя на рынке.
«Мы не финансируем стартапы и убыточные предприятия, текущее финансовое состояние предприятия должно быть стабильным – мы должны быть уверены, что предприятие вернет полученные средства. Деньги будут выделены из регионального бюджета – 20 млн рублей на покупку технологического оборудования, также 20 млн рублей предприятие вкладывает самостоятельно на развитие своего производства. Займ сроком до пяти лет под 5% годовых с возможностью досрочного погашения. Первые три года предприятие выплачивает только проценты, основное тело займа погашается в последние два года», – уточнила Веретенникова.
фото: EastRussia
Краевой Фонд развития промышленности уже пять лет оказывает поддержку предприятиям обрабатывающего производства. Компании получают льготные займы на развитие и модернизацию производства, покупку и реконструкцию технологического оборудования. Минимальная сумма – пять млн рублей, максимальная – пять млрд рублей (выдается федеральным Фондом развития промышленности при содействии регионального).
В 2022 году в региональный фонд было подано 16 заявок, деньги получили четыре компании, прошли согласование восемь – вскоре они получат средства. По словам Татьяны Веретенниковой, от подачи заявки до получения средств может пройти до полугода, региональные займы выдают быстрее – тут срок до двух месяцев.
«Сроки стараемся не затягивать. Мы продолжаем выдавать предприятиям льготные займы для реализации проектов по приоритетным направлениям российской промышленности. Предприятия могут рассчитывать на займы в сумме от пяти до 100 млн рублей с процентной ставкой 1-5%. И сейчас они как никогда более привлекательны для предприятий», – отметила Татьяна Веретенникова.
В 2022-2023 годах из краевого и федерального бюджетов выделено 268,5 млн рублей на финансирование деятельности регионального Фонда развития промышленности.
Комитет по труду и занятости Хабаровского края совместно с Центром занятости решились на эксперимент, который должен помочь с трудоустройством тем, кто самостоятельно освоил ту или иную профессию, тем, кто пусть и работал по специальности, но делал это долгое время без официального трудоустройства и подтверждения навыков. Профессиональный экзамен платный, оплатить его может либо сам работник, либо его работодатель. Но если у человека нет работы и, соответственно, денег, то государство ему поможет через механизм сертификатов.
– Идею, как часто это бывает, подбросила жизнь, – рассказывает Наталья Мартыненко, заместитель председателя комитета по труду и занятости правительства Хабаровского края. – Разговаривали как-то с директором местного завода железобетонных конструкций, и он пожаловался, мол умеющих, грамотных сварщиков не найти, а иногда приходят с корочкой об образовании, полученной еще в 90-х, говорит, что всё умеет, но работал в «шарашке» без оформления. Как его на работу брать? Обучать времени нет, надо сразу «к станку» и чтобы без брака. Реалии сегодняшней жизни таковы, что вкладываться в обучение человека принимаемого на работу, работодатель не готов.
Наталья Мартыненко, заместитель председателя комитета по труду и занятости правительства Хабаровского края
фото: EastRussia
Эта беседа и стала отправной точкой для кропотливой разработки, опросов людей, находящихся в поиске работы, обсуждения с профильными ведомствами. Результатом этой работы можно воспользоваться уже сегодня – но не каждому. Чтобы получить сертификат на прохождение квалификационного экзамена, человек должен быть зарегистрирован в Центре занятости как безработный и находящийся в поиске работы.
На 2023 год уже выделено финансирование 400 тыс. рублей – эти деньги получат центры оценки квалификации, для самого гражданина услуга будет бесплатной.
Как это работает? Гражданин обращается в Центр занятости и пишет заявление. После проверки – соблюдены ли все условия, обратившемуся предлагают на выбор Центр оценки квалификации (ЦОК). Он идет туда, заключает договор, в котором прописывается сумма, которую необходимо заплатить за конкретный экзамен – она для каждой специальности своя от 10 до 20 тысяч рублей – и с этим договором возвращается в Центр занятости, где получает сертификат на указанную в договоре сумму. Сдаёт экзамен, и, уже улучшив свои позиции, как специалиста, получает поддержку в поиске нового места работы.
– Что даёт этак услуга? Она позволит гражданам, которые трудоустроены вне правового поля, по «серым» схемам, она позволит им легализоваться и подтвердить ту квалификацию, которая не указана у него в трудовой книжке, – рассказывает директор Центра занятости Хабаровска и Хабаровского района Елена Даниленко. – Например, человек работал сварщиком без оформления трудовых отношений, записи в трудовой книжке нет. Когда он вдруг захочет устроиться официально, как он сможет подтвердить работодателю, то, что он на самом деле классный специалист? Кто поверит на слово? А так он проходит экзамен, который оценивают независимые эксперты, и получает официальный документ о его квалификации. При этом наличие документов о профессиональном образовании необязательно. Сертификат на квалификационный экзамен может получить и тот, кто, допустим, освоил профессию самостоятельно.
Елена Даниленко, директор Центра занятости Хабаровска и Хабаровского района
фото: EastRussia
Может случиться и так, что человек провалит экзамен. Повторно получить сертификат на прохождение квалификационной оценки он сможет не раньше, чем через год. В Хабаровском крае действует шесть Центров оценки квалификации и 20 экзаменационных площадок, на которых можно пройти экзамен по различным направлениям.
В списке квалификаций, которые можно подтвердить экзаменом – 440 видов деятельности и специализаций. Это в первую очередь те профессии, которые требуют наличие такого подтверждения с точки зрения законодательства – подъёмно-транспортное оборудование (включая лифтовое хозяйство), сварщики, причем не всегда это касается именно рабочих специальностей – квалификационный экзамен могут сдать и бухгалтеры, и аудиторы, косметологи.
Важный момент – после сдачи квалификационного экзамена, информация об этом попадает в Единый российский реестр специалистов. Речь идёт о базе данных федерального уровня, доступной во всех субъектах РФ. Любой работодатель, например, в Республике Коми может увидеть, что пришедший к нему специалист подтвердил свою квалификацию, сдав экзамен в Хабаровске. Работнику такая запись повышает его конкурентоспособность на рынке труда.
фото: EastRussia
– Есть ряд профессий и специальностей, где документ об образовании можно получить, посетив курсы, или некую школу: те же косметологи, например, или парикмахеры и документы, которые они получают, это отраслевые сертификаты, – поясняет Наталья Мартыненко. – Такие сертификаты подтверждают, что человек прошёл какое-то образование и может предоставлять услуги определенного рода. Но когда мы говорим о профессиональном экзамене в рамках независимой оценки квалификации, мы понимаем, что человек сдаёт теоретическую часть, сдаёт практическую и его знания, умения, навыки подтверждаются на предмет соответствия профессиональному стандарту!
Если востребованность сертификатов на платный профессиональный экзамен окажется высокой, на следующий год комитет по труду и занятости правительства Хабаровского края заложит в бюджет больше средств. В 2023 его смогут пройти примерно 40 человек, если принять за отсчет стоимость экзамена в 10 тыс. рублей, хотя испытание, например, для сварщиков стоит в районе 18-19 тысяч.
Узнать стоимость конкретного экзамена можно, обратившись в соответствующий Центр оценки квалификации – как правило, у каждого них есть свой перечень специальностей, по которым они проводят профэкзамен. Список ЦОК на портале комитета по труду и занятости населения правительства Хабаровского края.