В 2020 году весь мир облетели фотографии Владивостока, находящегося в ледяных оковах. На несколько дней дальневосточная столица прогрузилась в коммунальный коллапс. Толщина льда на проводах, ветвях деревьев, понтонах знаменитых мостов достигала двух см.

Как позже объяснили метеорологи, подобные осадки формируются, когда происходит инверсия температуры: на высотах одного-двух км воздух теплее 0℃, а у поверхности земли температура остается отрицательной -3...-5. Примерно это и случилось в конце ноября 2020 года. У берегов Приморья столкнулись южный циклон и отрог Сибирского антициклона.

Но если город, его жители достаточно быстро справились с последствиями аномального природного явления, то в лесах ледяной дождь оставил глубокий след и его влияние там ощущается до сих пор. А главная опасность, которую принесли с собой осадки три года назад – пожары, вероятность которых сейчас увеличилась в разы.

Группа дальневосточных учёных провела исследование воздействия ледяного дождя на леса острова Русский. Там, все территории, покрытые лесом, а их около девяти тыс. га, пострадали от этой природной аномалии.

«Цель нашей работы — не просто сказать, что после ледяного дождя много обломанных деревьев, а дать количественные, цифровые характеристики на уровне лесоводственной оценки, — говорит соавтор работы, научный сотрудник Института геологии и природопользования ДВО РАН Александр Иванов. — Мы определили запасы древесины обломанных частей деревьев, оценили, насколько сильно оказались повреждены кроны, посмотрели, как на повреждения влияли вид дерева и его размер».

Вместе с коллегами, главным научным сотрудником Центра по проблемам экологии и продуктивности лесов РАН Дмитрием Замолодчиковым и студентами Приморского государственного аграрно-технологического университета, учёные выявили, казалось бы, парадоксальную взаимосвязь льда и участившихся пожаров: кроны не выдерживали слишком большой массы льда — ветви и стволы ломались, образуя большое количество валежника, который стал потенциальным топливом для пожаров.

Учёные работали экспресс-методом — в течение трех дней заложили десять пробных площадей по всей территории острова Русский, на которых описали древостой (растущие деревья) и валежник — то, что было обломано и упало. Затем был этап обработки данных, знакомства с исследованиями коллег из Северной Америки, где эти явления происходят чаще и с гораздо большим ущербом.

Авторы работы выяснили, что на Русском от облома ветвей в среднем пострадало 25% крон деревьев. Больше всего «досталось» липам и берёзам: у них раскидистые кроны. Меньше всего ледяной дождь зацепил низкорослые клены и грабы, которые укрылись под основным пологом древостоя.

«Мы также применили методы дистанционного зондирования, использовали так называемый "вегетационный индекс" (показатель, характеризующий состояние растительного покрова), — продолжает Александр Иванов. — Оказалось, что даже спустя два года средние значения этого индекса были ниже, чем до ледяного дождя. Основная древесная порода на Русском — дуб монгольский. Деревья восстанавливают кроны, но медленно. Важно, что такое нарушение структуры леса в целом снижает его устойчивость, делает его уязвимым к болезням и вредителям».

Учёный говорит, что к подобным явлениям погоды лесное хозяйство адаптировать сложно. Если от лесных пожаров может уберечь профилактика, постоянный контроль пожароопасных точек, то для защиты от ветровала и ледяных дождей таких инструментов нет.

«Мы не знаем, когда и где в следующий раз произойдет такое явление, — отмечает учёный. — И если, например, хвойные деревья лучше переносят ледяные дожди, то они же оказываются менее устойчивы к ветровалам. Есть зарубежные исследования, которые показывают, как структура леса влияет на устойчивость к ледяному дождю. То есть какими должны быть оптимальное расстояние между деревьями, размеры крон, видовой состав леса, чтобы ущерб оказался минимальным. Возможно, и нам скоро придётся всерьёз решать эти вопросы. В настоящее время важно вести качественный лесопатологический мониторинг состояния лесов на острове Русском».

После того как разрушительный ледяной дождь обрушился на Владивосток прошло уже более трех лет. Но учёные и по сей день не знают, какими будут его последствия.

«Необходимо устроить повторное обследование лесов и оценить, как изменилась ситуация, в каком состоянии находятся обломанные кроны и сами места сломов, сколов, обдиров коры — не поселились ли там патогены — грибы и насекомые, — говорит Александр Иванов. — Отличный принцип поведения человека по отношению к восстанавливающемуся лесу — "не мешать". Но у нас не получается, мы строим в лесу дороги и линии ЛЭП, делаем площадки, возводим дома, допускаем лесные пожары. А опыт восстановления лесов в Приморском крае очень небогатый и положительных примеров не так много».

Изучением проблем взаимодействия природных экосистем и климата занимается консорциум «Российские инновационные технологии мониторинга углерода" - "РИТМ углерода"», включающий ведущие научные организации страны. Проект курирует Минэкономразвития РФ. Одна из практических задач консорциума – разработать меры адаптации в природопользовании (и лесопользовании) к изменениям климата и его негативным последствиям.

— Алина, расскажите, с чего началось производство ваших необычных магнитов в виде наличников?

— Во время ковида, в 2021 году, нас, как и многих, отправили по домам. Мы работали проводниками на железной дороге. И хоть зарплату нам сохранили, просто сидеть дома было скучно — нам давали выходные по месяцу после десятидневного рейса, поэтому нужно было чем-то заниматься. Мы молодые: мне 25 лет, мужу 27, энергия есть. И вот однажды я увидела ролик в интернете с заголовком вроде «Готовый бизнес». В нём рассказывалось, что нужно купить фрезерный станок и делать различные изделия. Меня зацепило то, что окупаемость очень быстрая.

Я предложила мужу, он меня поддержал. Станок приехал, но он оказался таким большим, что пришлось отвезти его к моим родителям в деревню. Мы учились на нём работать. Оказалось, что материалов для фрезерного станка у нас в Чите не купить. Для разделочных досок, например, нужен ясень или дуб, но это дорогие породы деревьев. Мы тренировались на строительной фанере. Потом приобрели лазерный станок — на нём работать оказалось удобнее.

К сувенирам нас привела череда обстоятельств. Наш первый заказ был для ленд-арт-парка «Тужи», идейным вдохновителем которого стал известный скульптор Даши Намдаков. Так совпало, что парк находится недалеко от моих родителей, где мы хранили станок. А парк открылся летом 2021 года. Мы предложили свои услуги и в итоге получили заказ на брендированные магнитики и значки. После этого мы стали делать сувениры с символами Читы и Забайкалья, участвовать в ярмарках мастеров и арт-фестивалях. Сотрудничество с «Тужи» сохраняется до сих пор.

 Идея делать наличники не нова — мы её подсмотрели. У нас в Чите много объектов культурного наследия. Сложность была скорее в том, с чего начать. В первую очередь я выбрала дома с самыми яркими и красивыми наличниками — это реальные окна усадьбы Коновалова, Дома Игнатьевой, усадьбы Лукина, особняка и доходного дома Полутова. Пока у нас коллекция небольшая, но мы будем расширяться. В длину сувениры около 15–20 сантиметров. К «окошку» я прилагаю открыточку с изображением здания и краткой информацией, а также QR-код, который ведёт на сайт, где можно почитать более подробно.

Технология работы такая: сначала я прошлась по всем адресам этих объектов, сделала фото, потом по снимку с помощью графической программы нарисовала эскиз. В нём важно обвести каждый контур. Магниты и другие изделия мы делаем в нашей мастерской при помощи лазерного станка. Сначала наносим ультрафиолетовую печать, а потом клеим шторы и магнитные ленты. К слову, тюль я взяла у бабушки — чтобы добавить тепла и ламповости.

— Какие отзывы от покупателей?

— На одной из ярмарок была женщина, которая долго не могла выбрать и в итоге взяла все окошки. Было и такое, что некоторые просят отрисовать окошки домов, в которых они живут, или хотят окно своего детства. Заказы есть, но мы пока их не реализовали.

— Недавно о вас рассказали на сайте правительства Забайкальского края. Как вы с ним сотрудничаете?

— Мы вообще сами по себе, нас просто заметили, потому что участвуем в разных ярмарках. Кстати, впервые ездили со своей продукцией на Восточный экономический форум. В начале года я отправила заявку, а в мае мне позвонили и сказали, что мы прошли. Нам предложили просто отправить наши изделия и самим не ехать, но для нас важно личное присутствие. Это и возможность презентовать свои изделия, и шанс наладить контакт с коллегами из других регионов, чтобы, возможно, в дальнейшем поставлять туда свою продукцию. Ездили с мужем, ребёнка оставили родителям. Да, проживание и перелёт были за свой счёт, но я рассматриваю эту поездку как инвестицию в будущее.

— А в каких регионах сейчас представлена ваша продукция?

— Сейчас мы представлены только в Забайкальском крае, но в ближайшее время хотели бы «захватить» Байкал — то есть Иркутскую область и Республику Бурятия. Особенно мне нравится город Байкальск, потому что там круглогодичный туристический сезон за счёт горнолыжного комплекса «Гора Соболиная».

— Рисунки, которые вы наносите на продукцию, вы рисуете сами или генерируете через ИИ, ищете готовые шаблоны?..

— Я брала готовые картинки, что-то изменяла. У меня есть знание графических программ — помогло строительное образование, поэтому могла что-то сама начертить, нарисовать. Плюс в детстве посещала кружки декоративно-прикладного искусства. Когда мы уже встречались с будущим мужем, мой первый подарок ему была картина с тигром — на фанере, кстати. Забиваются гвозди, на них наматываются нитки, и получается 3D-картина.

— У вас была большая конкуренция, когда вы вышли на рынок?

— На тот момент было не очень много производителей именно сувениров. У нас не такой уж и туристический регион. Да и сейчас не особо много сувенирных магазинов. На нашей первой ярмарке мы были с сувенирами одни.

— Где вы берёте средства на развитие своего дела?

— Когда ты начинающий предприниматель, ты постоянно мониторишь информационное пространство. Я подписана на большое количество каналов, в том числе на «Мой бизнес». Вот как раз там в прошлом году я увидела пост про первый федеральный конкурс «Создай наше» с призом — один миллион рублей. Мы, конечно, поучаствовали и… победили, хотя финалистов было около тысячи! Мы были единственными участниками из Забайкальского края. Кстати, в этом году конкурс тоже проводился, но из нашего региона никто туда не подавался.

На выигранные деньги мы сняли помещение в Чите. Долгое время наш дом был и цехом, и складом. Заготовки делали в деревне, где стоит оборудование, а дома шла сборка. Также мы закупили ещё более мощное оборудование. В частности, ультрафиолетовый принтер, благодаря которому у нас расширился ассортимент и повысился уровень изделий. Кроме того, в прошлом году мы получили 500 тысяч рублей от регионального Минэка. На эти средства мы купили принтер, который позволяет наносить изображение на одежду. Плюс прошли обучение в Москве. Сейчас много разных программ поддержки для молодых предпринимателей, поэтому если кто-то хочет начать и боится — зря!

 — А какой у вас ассортимент?

— Мы выпускаем магниты, ручки, блокноты, значки, футболки, свитшоты, худи, кепки и другой мерч.

— Это ваша основная работа? И сколько времени занимает подготовка продукции?

— Я сейчас в декрете. Занимаюсь ребёнком и тружусь в мастерской, а у мужа есть ещё основная работа. Он хочет уйти, но пока не решается.

— Все родные обеспечены магнитами?

— Конечно! Только мы с мужем сапожники без сапог. Поскольку работали проводниками, у нас на холодильнике какие угодно магниты — только не с наличниками из Читы (смеётся). Но мы исправимся.

За стеклом иллюминатора мелькают крохотные крыши домов в пригороде Читы, сверкает в рассветной зыбкой дымке изгибающаяся река Ингода, а через несколько секунд появляются многоэтажки, за которыми будет аэропорт. Спустя всего несколько минут московские организаторы встретятся с коллегами, которые делают Забайкальский международный фестиваль здесь, в крае, помогая ему из яркой идеи стать реальностью для тысяч жителей региона. 

Встреча 

Вторым и следующими рейсами в Читу вот уже одиннадцатый раз — первый ЗМКФ прошел осенью 2011 года — всегда гости. В этом году в течение четырех дней здесь приземлялись по несколько бортов с теми, кого знают и любят зрители. Прилетело больше 60 артистов: Александр Балуев, Александр Яцко, Игорь Ливанов, Владимир Стеклов, Александр Михайлов, Андрей Чернышов, Ирина Медведева, Ольга Кабо, Нина Шацкая и многие другие. 

«Ого, как нас встречают!» — заулыбался один из пассажиров, услышав, как артисты Забайкальского краевого училища искусств прямо в зале прилета звонко запели.  

Встречали не только песнями, караваями, но и букетами цветов, с которыми в аэропорт приехали кураторы. Практика с ними — уникальная особенность именно этого кинофестиваля. Дело в том, что курируют гостей, на несколько дней полностью выключаясь из работы, самые известные представители забайкальского бизнеса. Это успешные предприниматели, каждый из которых отвечает за одного гостя настолько, что не только занимается планированием его времени, помогает заселиться в гостиницу, но и возит по городу на своей машине, находясь с «подопечным» практически полные сутки. 

Командир кураторов 

Командует кураторами (а как без руководителя даже в таком деле?) вот уже много лет Ираида Пугачева, которая прилетает из Москвы с первым организаторским рейсом, а улетает из Читы всегда в числе последних. Кураторы то ли в шутку, то ли всерьез называют ее матерью: может быть, за строгий, но отходчивый и добрый нрав, а, может быть, за огромную моральную поддержку, которую она оказывает. 

На вопрос, как ей удается при строгом подходе к делу быть любимой теми, с кем она работает — а забайкальских представителей бизнеса сентиментальными и поддающимися чувствам назвать можно вряд ли, отмахивается: 

— Наверное, так получается потому, что я очень люблю людей. 

Любить людей — главное, для чего, наверное, придумывался этот кинофестиваль. Каждый год меняется его тематика, и фильмы, начиная с третьего кинофестиваля, строятся вокруг той или канвы, накручиваясь, подсвечивая с разных сторон какую-то область человеческой жизни. В этом году главной стала тема семьи. И про неё были не только фильмы. 

Детский дом 

По-настоящему летние дня в Забайкалье в начале июня — это ярчайшее солнце, под лучами которого, кажется, моментально можно загореть до мулата. В небольшом дворике суетятся воспитатели, постелен старенький, но красивый ковер — для гостей, которых здесь очень ждут. В два ряда стоят дети — в центре помощи детям села Маккавеево Читинского района, а, считай в детском доме, живут те, кому исполнилось 5 лет и больше.  

Старшеклассники уже уехали на лето в детский лагерь, остались маленькие. Четверо девчонок постарше нарядились клоунами-мимами, вышли за ограду, чтобы шарами и взмахами рук показать гостям, что сворачивать нужно именно к этим воротам.

Только выйдя из машин и сделав первые шаги к детям, известные на всю Россию артисты начинают надевать очки. Наверное, из-за солнца. И да, невозможно пройти по устроенному мальчишками и девчонками «живому коридору», чтобы не начать их обнимать. 

Ребятня стесняется, но обнимает в ответ. Артисты проходят в небольшой зал, где в этот день им предстоит очень серьезная работа: выступать на сцене с воспитанниками этого центра — очень серьезная конкуренция, особенно когда малыши, вышедшие на стену, мастерски играют на ложках. 

Народная артистка России Ольга Тумайкина поет песню про рыжего кота, Илья Глинников из «Интернов» читает стихотворение «Некрасивая девочка», актёр Дмитрий Павленко поет под гитару...  

Взрослые слушают, взрываясь в конце каждого выступления аплодисментами, дети смотрят, хихикая там, где смешно и затаив дыхание в моментах, где задумчиво. 

Одна маленькая девочка во втором ряду в такие моменты незаметно обнимает ровесницу-подругу или гладит ее по волосам: не расстраивайся, мол, скоро снова про рыжего кота, наверное, споют, посмеемся. 

Конкурс и много кино 

Конечно, на кинофестивале все внимание зрителей приковано к программе: основному конкурсу, конкурсу «Новый взгляд», конкурсам короткометражных фильмов и сценариев к ним, к детской программе. На несколько фестивальных дней Чита превращается в город очень хорошего кино, которое в нескольких кинотеатрах, а ещё под открытым небом на «Ночи короткого метра» показывают почти круглосуточно. 

Свой приз фильмам конкурсной программы вручают и зрители, голосуя за понравившийся фильм отрывными талонами на выходе из кинозала. 

И совершенно особенный блок забайкальского праздника кино — образовательная программа, во время которой молодых актеров, сценаристов, режиссеров учат делать проекты федерального масштаба. 

«Нам удалось привезти очень хорошие фильмы и показать сложную тему семьи и взаимоотношений между мужчиной и женщиной, родителями и детьми. А ещё во время фестиваля прошла мировая премьера — «9 секунд». Это очень важно для нас», — рассказал перед церемонией награждения председатель Забайкальского международного кинофестиваля Виктор Шкулёв. 

В этом году жюри, которое возглавил режиссёр фильма «Географ глобус пропил» Александр Велединский, лучшим фильмом назвало картину «Ахиллес». 

«В создании фильма участвовали три страны: Иран, Франция и Германия. Режиссером этого фильма стал Фархад Деларам, иранский режиссер, который родился в Тегеране и работает там. Его первая короткометражка получила приз на Берлинском кинофестивале. Картина «Ахиллес» рассказывает о беженцах и посвящена внутричеловеческим, внутрисемейным отношениям», — рассказала о ленте программный директор кинофестиваля Мария Безенкова. 

И уже через несколько недель после того, как 2 июня прозвучала финальная хлопушка 11-го Забайкальского международного кинофестиваля и прозвучало: «Стоп, снято!», именно Безенкова начнёт думать, искать, подбирать, как паззлы в огромную картину, фильмы к кинофестивалю будущего года. И так каждый год. Не останавливаясь, не уставая, вдохновляясь тем, какие горизонты открывает кино и та особая атмосфера ЗМКФ с его особыми, прекрасными людьми, которые вот уже много лет делают намного больше, чем просто кинофестиваль.