— Давайте начнём с общей картины — как по вашим данным выглядит актуальная демографическая ситуация на Дальнем Востоке — сколько жителей по регионам ДФО? Возрастной и гендерный состав? Становится их больше или меньше?
— Мы регулярно делаем подробный демографический анализ, потому что одна из двух ключевых стратегических задач — это превратить отток населения в приток. Эта задача не теряет актуальности, но сейчас обретает особую весомость, потому что 10% всех российских инвестиций приходится на Дальний Восток. И инвестпортфель будет только расти, но как его реализовывать без людей?
Нужны люди. По данным на 1 января 2024 года численность населения ДФО — 7 851 300 человек. Из чего и как складывается эта цифра? Тут наслаиваются несколько процессов. Во-первых, сейчас мы находимся в большой демографической яме, и это, увы, общероссийский тренд, мы никак особо не отличаемся, разве что на Дальнем Востоке население помоложе и, соответственно, коэффициент рождаемости у нас повыше, чем в среднем России. То есть это некоторый запас прочности для Дальнего Востока.
Таблица 1. Численность постоянного населения, тыс. человек
За первое полугодие 2024 численность населения сократилась на 0,2% — и в России, и в ДФО вектор примерно один и тот же. Но у нас есть два счастливых региона, где мы видим прирост населения: традиционно это Республика Саха (Якутия) на 0,3% и Чукотский автономный округ на 0,1%.
В Якутии это результат долгосрочной, качественной, продуманной политики руководства региона по поддержке рождаемости. Имеет значение и высокий уровень рождаемости в сельских территориях: в условиях демографического перехода в городе люди заводят детей не так активно. Сельские семьи — традиционный источник прироста населения.
Нужно отметить, что в целом у нас женщин больше — их доля в населении округа 52,8%, и она немного увеличилась, что удивительно: вроде как регион для суровых мужчин, работающих в горнодобыче, тайге, вахтой и так далее, но вот в структуре постоянного населения у нас такое соотношение.
По возрастам в ДФО более сбалансированная группа, чем в России: доля населения моложе трудоспособного у нас выше на 1,8%, старше трудоспособного ниже на 3,4%, что вполне объяснимо — люди отработали здесь и уехали в Краснодарский край на пенсию. Нам помогает специфика региона в этом смысле, то есть Дальний Восток условно — это регион молодых, он всегда был таким, и этот шлейф ещё остаётся.
Доля лиц младшего и старшего трудоспособного населения, имеют близкие значения — на начало 2024 года количество лиц, которые вступили в трудоспособный возраст, на 12,6% превысило число вышедших на пенсию. Это значит, что у нас будет прибывать рабочая сила. Это нам очень выгодно, потому что потребность во всех категориях трудовых ресурсов растёт.
На одной из сессий недавно прошедшего Восточного экономического форума мы обсуждали складывающуюся ситуацию — экономика за 10 лет может вырасти в полтора раза в нынешних ценах, и при этом, например, обрабатывающая промышленность вырастет в два раза. И только её потребность в рабочих руках увеличится на 70 тысяч человек. Умножаем на коэффициент семейственности, получаем 150−200 тысяч человек плюсом к населению. Это тот самый источник притока, когда есть работа, когда есть спрос на неё, и люди будут приезжать. Просто так люди на Дальний Восток для жизни не поедут, они поедут под интересную, хорошо оплачиваемую работу.
Кроме того, сейчас повышение пенсионного возраста работает на то, что у нас количество трудоспособного населения выросло и будет в ближайшее время еще расти. Однако через 15 лет у нас количество вступивших в пенсионный возраст может стать в полтора раза больше, чем вступивших в трудоспособный возраст.
— Каков коэффициент рождаемости по регионам и в среднем по ДФО? Насколько он отличается от среднероссийского показателя?
— К большому сожалению, общий тренд на снижение. По коэффициенту рождаемости на тысячу человек снижение на 11%. Национальные республики всегда с более высоким коэффициентом. В Сахалинской области тоже хорошие показатели, очень хорошо работает мера поддержки при рождении третьего ребенка, а они раньше всех начали ее применять. Плюс у них много программ поддержки молодых семей.
В среднем по ДФО коэффициент рождаемости 9,7 на тысячу человек, а было 12,1. Мы провели анализ, и выяснили: людям нужна уверенность в будущем, перспектива по работе, рост реального дохода. Если человек видит, что завтра будет лучше, чем вчера, он более склонен к тому, чтобы обзаводиться детьми. Но сейчас мы видим дефицит жилья, есть некоторая неопределенность с ипотекой из-за роста цен на квартиры.
Из общедемографических факторов хотелось бы отметить ещё то, что — у нас наблюдается уменьшение числа женщин репродуктивного возраста. Это последствия кризиса 90-х. Из всех факторов на 70% текущую ситуацию определяет именно этот — малое количество рождений в 90-х. Плюс за последние 20 лет женщины стали позже рожать в среднем, и в моменте это приводит к таким статистическим перекосам.
К тому же молодые люди теперь предпочитают сначала зарабатывать первоначальный капитал, а потом планировать детей. Это приводит к тому, что молодые пары рождают первого ребенка ближе к 30 годам.
— Что показывают последние доступные данные по миграции — сколько человек, какого гражданства, из каких регионов РФ приезжают на ДВ? Сколько человек уехало – их возраст-пол? Каков баланс между приезжающими-уезжающими?
— По миграции у нас был позитив в 2022-м году — количество прибывших было больше, чем уехавших, сейчас вектор поменялся: количество выбывших превышает количество прибывших. Миграционная убыль составила 14,2 тысяч человек. При этом мы видим замедление оттока и ожидаем через несколько лет нулевой отток, и затем разворот в сторону притока за счет как раз новых инвестпроектов.
— Через сколько лет? Три, пять, семь?
— Сложно сказать. Если мы стабилизируемся и с 2030-го года начнем расти, я считаю, это будет хороший результат.
Самая большая наша боль — всплеск миграционной активности в группе 18−23 года: это образовательная миграция, когда молодые люди выбирают вузы в центре страны, стремясь получить престижное образование, и ни в коем случае нельзя их за это винить. Вот у главы Якутии Айсена Сергеевича Николаева политика такая, например —пусть уедет, отучится и приедет обратно, человечный такой подход. Но студенты уезжают и часто потом не возвращаются, и так у нас вымывает 50−60% молодёжи.
Но нельзя сказать, что у нас только отток в группе 18-23, нет. И на Дальний Восток приезжают студенты, но хотелось бы, чтобы их приток был больше.
Если в целом по структуре посмотреть, в 2023-м в ДФО прибыло 61,6 тысяч человек, причём половина — из Сибирского и Центрального федеральных округов: 26% и 22% соответственно, чуть меньше из Уральского.
Из других стран мира за прошедший год в ДФО прибыло 48,9 тысяч человек (на 33% больше, чем в 2018 г.), из них 38% – из Киргизии, 17% – из Таджикистана, 13% – из Китая, 11% – из Узбекистана, 9% – из Армении. В этом же году выбыло из ДФО за рубеж 49,4 тыс. чел. (в 1,5 раза больше, чем в 2018 г.), в том числе 40% – в Киргизию, по 14% – в Таджикистан и Узбекистан, 10% – в Армению, 7% – в Китай. Перечисленные пять стран дают 88% международного миграционного притока в ДФО и 85% миграционного оттока. Активизация международной миграции может объясняться снятием запретов и открытием границ после окончания пандемии COVID-19, повышением миграционной привлекательности Дальнего Востока для трудоустройства жителей ближнего зарубежья, а также уникальными внешнеполитическими факторами. В большинстве своём это временная рабочая сила.
— И мы приходим к вопросу, сколько нам не хватает рабочих рук...
— Да, дефицит трудовых ресурсов есть, и он будет нарастать. Безработица в 2% на самом деле это уже ненормальная безработица. У экономистов есть понятие фрикционной безработицы: то есть уволились, не устроились… Это такой уровень безработицы — до 3%, когда экономика может нанять людей, они просто меняют работу.
Если этот уровень ниже, это значит, что уже перегрев серьёзный в экономике присутствует: заняты все рабочие руки, возникает дефицит, и мы растем ниже потенциала.
— Если в цифрах, сколько нам не хватает?
—У нас сейчас количество вакансий относительно размещённых резюме выше 3 раза, в среднем по России в 2 раза. У нас дефицит где-то 199 тысяч рабочих мест, и это почти 20% от общего дефицита по стране.
Максимальная необеспеченность у нас по техническим кадрам. Ожидается сильный рост в обрабатывающей промышленности и там дефицит в более чем 70 тысяч человек до тридцатого года прогнозируется, очень серьезная необеспеченность в строительстве: разница в 38 раз. Потребность огромная: сейчас начнётся масштабная реализация мастер-планов, и это уже будет уже перегретый спрос, я бы сказал. Организации друг у друга переманивают людей, инфляция зарплат происходит постоянно. Кроме того, нужны люди в электроэнергетике, леспроме, деревообрабатывающей отрасли — здесь самые большие перекосы между потребностью и наличием резюме.
— Если посмотреть с такого ракурса: рожают и ухаживают за детьми женщины, но многие из них вынуждены работать, и это влияет на количество рождений. Почему бы государству — раз уж мы хотим поднять рождаемость — не признать труд женщины, связанный с рождением, воспитанием ребенка до совершеннолетия общественно полезным трудом, оплачиваемым, засчитываемым в стаж, обеспечиваемым пенсией?
— Смотрите в двадцатом веке в принципе рост мировой экономики во многом объяснялся выходом женщин на работу. Началось это в первую мировую войну, когда мужчины ушли воевать, а женщины заместили их.
Они начали трудиться у станка, заняли другие посты, и потом это стало привычной данностью, переход произошёл, то есть рост экономики был как раз основан на вовлечении женщины в продуктивный труд, помимо воспитания семьи.
За это приходится платить снижением рождаемости, потому что нельзя же быть и передовиком на работе, и дома у тебя шестеро. Конечно, есть и такие примеры, но это исключения, я удивляюсь и восхищаюсь такими женщинами. Но сложно себе представить, что все работающие женщины займутся исключительно семейными делами, если будет введена оплата «репродуктивного труда» — по рождению, воспитанию детей до совершеннолетия. Кстати, если это вдруг случилось бы, то усилится и без того острый дефицит рабочих рук.
Не будем забывать и о желании женщин самореализоваться профессионально, вне семьи. К тому же вряд ли «репродуктивный труд» будет оплачиваться так же, как труд в учреждении, на производстве, в коммерческой организации. Поэтому я сомневаюсь, в реальности такой ситуации, когда за поддержание семейного очага будет выплачиваться зарплата.
Но стоило бы подумать насчёт того, чтобы учитывать эту работу, этот труд на благо семьи в пенсионном стаже, или связать пенсию женщины с количеством детей, привязать к отчислениям в пенсионный фонд, создать отложенную преференцию. Но это необходимо всё тщательно просчитать, смоделировать, учесть все факторы.
— Раз уж на Дальнем Востоке ситуация особенно проблематичная, может, стоит кратно умножить финансовую поддержку семей, проживающих здесь? Какие бы другие шаги, более решительные, чем существующие меры, нужно предпринять по Вашему мнению?
— Действительно, демографическая ситуация на Дальнем Востоке требует активной государственной политики, т.к. условия жизни и трудовой деятельности населения характеризуются более суровыми условиями, чем в целом по стране. Реализуемые меры, включенные в состав дальневосточного пакета, уже показали свою эффективность. При этом их главная задача не столько обеспечить рост, сколько минимизировать ожидаемые демографические провалы из-за последствий кризиса 1990-х годов.
Повторюсь — уровень рождаемости на Дальнем Востоке выше, чем в среднем по стране. Проблема снижения рождаемости носит не региональный, а общенациональный и мировой характер. Например, в Республике Корея суммарный коэффициент рождаемости достиг – 0,8 (самый низкий в мире). При этом государство предпринимает беспрецедентные меры по повышению рождаемости.
Кратное увеличение поддержки, как и любые масштабные вливания денег, чревато разгоном инфляции. Одним из направлений, которые уже реализованы в других странах, и могут быть применены в России, на Дальнем Востоке — это существенные налоговые льготы для семей, в которых рождаются дети. Я считаю, над этим стоит поработать.
При этом надо постоянно помнить, что преодоление тенденций, получивших название в научной литературе «демографический переход», невозможно за короткое время. Это длительный процесс, который может занять от 10 до 15 лет. Поэтому и решения должны быть тщательно продуманы, это не «латание дыр», это долговременное планирование.
Резюмируя, хотелось бы отметить, что ситуация с демографией на Дальнем Востоке реалистично оптимистичная: миграционный отток замедляется, от эффекта «ямы» 90-х, мы никуда не денемся, но контрциклические меры применяются: например, миллион рублей за третьего ребёнка — эта мера поддержки распространена на весь Дальний Восток, она действительно работает, как мы видим, есть меры по поддержке молодых семей, есть ипотека под 2%, о продлении которой до 2030 года заявил Президент, выступая на пленарном заседании ВЭФа, всё это работает, есть эффект. Надо просто спокойно ждать и в ближайшие годы, я уверен, что мы увидим самое главное —изменение тренда.
Уголовное дело из-за плохой уборки снега завели на Камчатке