Банковский оптимизм

Заместитель председателя ПСБ Михаил Дорофеев заявил, что отключение России от SWIFT перестало быть проблемой: «По факту альтернатива сформировалась. Все работает», − заявил представитель банка. В подтверждение он представил результаты финтех-инфраструктуры А7: за первое полугодие 2025 года ее оборот достиг 7,5 трлн руб. При этом система обрабатывает до 2 тысяч операций в день. Интерес к платформе, по его словам, проявляют не только российские компании. В частности, ПСБ уже открывает офисы А7 в Африке. «Запад превратил международные платежи из инструмента торговли в санкционное оружие. Но спрос на альтернативу растет по всему миру», − подчеркнул Дорофеев.

Минфин также демонстрирует уверенность. Директор департамента финансовой политики Алексей Яковлев заявил, что сегодня в распоряжении участников ВЭД есть «масштабное диверсифицированное платежное меню». Его основу составляют валютные послабления, расчеты в национальных валютах, а также новые инструменты: цифровые валюты, цифровые финансовые активы, иностранные цифровые права. Яковлев сравнил их с «пулями в револьвере», готовыми заменить традиционные механизмы в случае их блокировки.

Полицентричность и многовалютность

Член правления ВТБ Ольга Баша охарактеризовала будущее архитектуры международных платежей как «систему множества переправ». Если раньше глобальная торговля была завязана на SWIFT и доллар, теперь формируется сеть каналов, где расчеты могут переключаться с одного ресурса на другой, как интернет-трафик.

Среди ключевых принципов − технологический нейтралитет, охватывающий решения от карт и QR-кодов до открытых API, взаимозаменяемость коридоров и минимальный набор общих правил. Баша подчеркнула, что важна и юридическая основа: «Любой блокчейн остается PDF-картинкой, если его не признает суд».

Представитель банка скептически оценила иранский опыт, который предлагался России как модель для копирования: «Система непрозрачная, ликвидность застревает». Криптовалюты, по ее словам, слишком волатильны и «проигрывают неттингу в национальных валютах даже по уровню анонимности». При этом Баша считает перспективным цифровой рубль, который постепенно выходит за рамки внутреннего проекта и ищет применение в Азии.

Проблемы реального сектора

Чрезмерный оптимизм банков был охлажден представителями компаний-экспортеров. Вице-президент «Норильского никеля» Антон Берлин напомнил, что многие зарубежные банки отказываются проводить платежи за российские товары не из-за санкций, а по «самоограничениям». Особенно чувствительными и создающими сложности являются задержки в Китае. Со слов Берлина, после каждого пакета западных санкций банки КНР берут паузу на изучение документов, в то время как платежи «зависают» на 3–4 недели.

«Мы привыкли к классике: дал поручение − деньги пришли. Сегодня приходится работать с набором схем, которые постоянно меняются. Это необходимость, а не наше желание», − отметил Берлин.

Юлия Шабала, заместитель генерального директора «Удоканской меди» подчеркнула, что бизнес вынужден быть креативным. «Если продукция востребована, способ расчетов найдется, но с издержками и потерей скорости», − отметила предприниматель.

Алексей Востоков, генеральный директор одного из крупнейших производителей золота в мире − компании «Полюс», добавил, что перспективным инструментом могли бы стать цифровые финансовые активы. Особое внимание спикер уделил токенам на золото. Данный инструмент, несмотря на серьезный потенциал, пока имеет низкую ликвидность и неурегулированное налогообложение.

Итог: проблема решена или решаема?

Сессия показала, что банки и регуляторы демонстрируют готовность к «жизни после SWIFT». Появление новых финансовых платформ и рост доли расчетов в нацвалютах до 80% внешней торговли России в 2024 году подтверждают, что адаптация идет, но пока не завершена. При этом экспортеры сталкиваются с задержками в расчетах, ростом издержек и неопределенностью в отношениях даже с крупнейшим партнером − Китаем.

В долгосрочной перспективе есть перспектива использования цифровых валют и финансовых активов. Однако данные инструменты требуют доработки регулирования и межгосударственной координации. Сейчас же вынужденные меры начинают обретать характер импульса к развитию, формируя альтернативу SWIFT. Но амбиции пока немного обгоняют реальность: банковская система считает проблему уже решенной, реальный сектор − решаемой.

Трудный опыт

Согласно данным платформы «Росинфра» (создана для привлечения инвестиций в инфраструктуру регионов РФ), с 14 июля по 3 августа в ГИС Торги опубликовано 88 концессионных соглашений на 17,4 млрд руб. Средний срок реализации проектов – 7 лет.

Один проект заявлен в парках и общественных пространствах, три – в сфере обращения с ТКО, два проекта – в отрасли защиты территории и ГТС, остальные — в ЖКХ и городской среде.

Крупная концессия планируется к реализации в Магаданской области. Речь идет о создании и эксплуатации объектов для утилизации и захоронения твердых коммунальных отходов. Объем частных инвестиций в рамках соглашения составит 6,4 млрд рублей.

В Амурской области с потенциальным концессионером планируется строительство городского парка культуры и отдыха в городе Благовещенске (3,4 млрд руб.)

На сайте Минэкономразвития можно ознакомиться с реестром концессий в России за последний полный год. Так, в Хабаровском крае по итогам 2024 года числится 91 концессионное соглашение на разных этапах реализации, заключенное с 2009 года. Это строительство дорог, объектов коммунальной инфраструктуры, школ, музеев, центров отдыха и парков. Из них очень небольшое количество вышли на стадию эксплуатации.

В то же время некоторые проекты успели скандально прославиться в СМИ. Например, на 19 августа в Арбитражном суде Хабаровского края назначено очередное судебное заседание по делу о так и не построенном «межвузовском кампусе».

Ответчиком выступает ООО «Камус 25», аффилированное с Восточно-Арктической нефтегазовой Корпорации (ВАНК) Станислава Неверова (числился учредителем компании по 22 февраля 2024 года). В мае Центральный районный суд Хабаровска приговорил инвестора к 3,5 годам колонии общего режима за финансовые махинации с бюджетными средствами при исполнении концессионных соглашений в Забайкальском и Хабаровском краях.

Неверов известен в СМИ, как главный концессионер Дальнего Востока. На счету ВАНК сразу несколько концессий от Читы до Владивостока, включая три недостроенные школы в Хабаровске. Строительство межвузовского кампуса с объемом инвестиций более 25 млрд рублей стало одним из крупнейших среди них. Но свои обязательства инвестор исполнить не смог. На сегодняшний день концессионное соглашение расторгнуто. Министерство имущества Хабаровского края подало иск о признании недействительным договора аренды земельных участков.

Сам Неверов, хотя и признал свою вину в части незаконного вывода денежных средств на банковские карты, заявил, что до последнего пытался «платить и гасить кредиты», буквально разрываясь между концессиями. Перераспределение финансов с объекта на объект в условиях высокой ключевой ставки он называл главной причиной неисполнения своих обязательств.

Проблема – в контроле

Конечно, далеко не каждое концессионное соглашение заканчивается уголовным делом, есть и успешные примеры.

«У нашей компании положительный опыт. Построили школу и детский сад в рамках государственно-частного партнерства и сейчас продолжаем работать по концессии», - рассказал редакции генеральный директор ГК "DNS Девелопмент" Андрей Артамонов.

Только в строительство школы инвестор вложил около миллиарда рублей. После ввода объекта в эксплуатацию его передали администрации Надеждинского муниципального района Приморского края, а ДНС по условиям соглашения организовала в учебном заведении программу дополнительного платного образования – это продленка, различные развивающие занятия, кружки и секции.

Примечательно, что компания сама вышла с инициативой о строительстве на органы власти (закон это предусматривает). Сегодня инвестор возводит социальную инфраструктуру по «Дальневосточной концессии», то есть государство, пусть в рассрочку, компенсирует его расходы из федерального бюджета в течение 7-10 лет. Но тогда подобного механизма не существовало, и пришлось постараться, чтобы привлечь федеральное финансирование, так как у края достаточных средств не было. Недостаток бюджетной обеспеченности – одна из главных причин отказа инвестору, который выходит с инициативой на органы власти.

Однако такие проекты – «не про прибыль», отмечают в компании. Скорее, социальная инфраструктура повышает привлекательность построенного ДНС жилья.

Нужен арбитр

С точки зрения делового сообщества, концессия остается непопулярным и рискованным инструментом для бизнеса. Результаты проверок действующих концессий в Хабаровском крае показывают многочисленные нарушения – отставания от графика и невыполнение финансовых обязательств в полном объеме.

Похожая ситуация и в других регионах. Из 14 концессий на объекты образования, спорта и культуры в Приморье 5 расторгли, а в остальных нашли ошибки и нарушения. К таким выводам пришла Контрольно-счетная палата региона по итогам проверки за 2024 год.

Несовершенство законодательства, представляющее высокие риски как для заказчика, так и для исполнителя, отсутствие должного регулирования и высокую стоимость реализации проектов при длительном сроке окупаемости предприниматели выделяют среди главных причин небольшой популярности концессий.

Глава «Альянса строителей Приморья» Матвей Савич считает, что между сторонами концессионного соглашения необходим посредник или «арбитр», который будет помогать решать спорные вопросы.

«На мой взгляд, основная проблема — это слабый контроль. Решить ее можно с помощью оператора, который выступит связующим звеном между инвестором и краевой или муниципальной властью в зависимости от уровня проекта. Например, в Москве такой оператор есть – он разрабатывает проект будущей концессии, предусматривая интересы всех сторон, потому что здесь очень тонкая грань – шаг в сторону, и в убытке останется муниципалитет или, наоборот, инвестор недополучит прибыли. «Арбитр» мог бы помогать решать спорные вопросы (а их обязательно будет масса) в режиме онлайн на всех этапах реализации проекта. Это действительно важно, ведь практика показывает, что и муниципалитет может «встать в позу», и инвестор не всегда идет на уступки. В итоге начинаются суды, стройки отстают от графика, жители остаются без заявленных объектов инфраструктуры», — прокомментировал Матвей Савич.

Второй момент, по его словам, связан с высокой ключевой ставкой. Расходы концессионеров растут. А концессия в большинстве своем предполагает получение дохода в течение отложенного периода 5-15 лет.

«При высокой ставке кредитования концессии становятся невыгодны. Это подтверждает то, что многие регионы, например, Калининградская область, сегодня замораживают проекты по концессиям до лучших времен. Как вариант, можно задействовать помощь крупных финансовых организаций, таких как Сбер или ВЭБ.рф. Но на мой взгляд, для крупнейших банков подобные вложения большей частью неинтересны. Что касается грантов от государства – можно их привлекать. Но здесь, опять же, нужен оператор, который будет помогать инвестору и контролировать все возможные риски», - говорит Матвей Савич.

Главные финансовые и организационные риски связаны с привлечением субподрядных организаций, подчеркивает он. Чтобы инвестор не тратил средства впустую, «концессионный оператор» должен принимать участие и в работе с субподрядчиками.

Отложить до лучших времен

Каждую концессию лучше разбирать отдельно, отмечает застройщик, глава компании «СЗ "ДАВИНЧИ ГРУПП"» Алексей Исаков.

«Были случаи, когда концессионер хотел переложить все бремя финансовой ответственности на власти и в этом случае проект распался. Также бывают кейсы, когда деньги по концессии от властей долго идут, а в стройке есть график. И если ему не следовать, то проект не будет реализован. Мы также знаем и об успешных случаях, когда проект выполняется с обеих сторон», — рассказал он.

Сейчас в условиях СВО у государства есть свои приоритеты поэтому концессии могут быть отодвинуты на второй план, подчеркивает эксперт. При этом подготовка концессионных соглашений и тем более их реализация — это очень длительный процесс.

«Поэтому, думаю, потенциальным концессионерам можно смело планировать новые проекты за пределами окончания СВО», — считает Алексей Исаков.

Альтернатива концессиям

Что касается альтернатив, то их, по словам собеседника, не так и много. Дело в том, что проекты, реализуемые по концессии, как правило, связаны со строительством социальной инфраструктуры. И здесь вопрос сложный — кто должен эту инфраструктуру строить. Если строит девелопер и государство затем выкупает школу или поликлинику – это один путь. А если он должен затем подарить ее, то сразу рушится финансовая модель. Сегодня строительные проекты имеют не такую высокую доходность, чтобы девелопер мог позволить себе подобную роскошь, ведь любой из подобных объектов — это многомиллиардные затраты. Поэтому концессия и была вариантом реализации объектов социальной инфраструктуры в последние годы.

Сегодня все чаще говорят о том, что механизм комплексного развития территорий приходит на смену концессиям. Но по мнению Алексея Исакова, КРТ — это еще более сложные в финансовом плане проекты.

«Я молчу про организационно-правовые его аспекты. В варианте, когда есть просто участок земли, остаются лишь вопросы сетей и социальных объектов, которые необходимо решить девелоперу. Но таких вариантов в последнее время все меньше и меньше. В основном зоны КРТ накладываются на участки, где уже есть построенные объекты. И тогда возникает новый и совсем непростой вариант – реновация. Девелопер должен решить вопросы расселения жильцов, выкупа недвижимости. Но, казалось бы, простые вопросы согласования с владельцами условий затягиваются на годы. Поэтому многие девелоперы не готовы включаться в этот процесс», — пояснил собеседник.

Тем не менее, по его словам, КРТ остается пока единственным вариантом для застройки в городской черте. Поэтому для данных целей в проекты включаются как правило крупные девелоперы с богатым опытом решения подобных вопросов. Такие проекты будут развиваться медленно по вышеупомянутым причинам, но они помогут менять города в лучшую сторону.

Что касается концессий, то здесь стоит обратить внимание на существующую инфраструктуру. В России в последние годы строится много жилья, но в демографическом плане нет прироста, а значит, плохо используются существующие мощности.

«Нужно давать девелоперам возможность не строить новые, а модернизировать старые школы, сады, поликлиники и другие объекты. Во Владивостоке таких объектов можно назвать десятки. Но затраты на обновление существующих объектов гораздо ниже. Это реальная альтернатива!», — обозначил Исаков.

Гибридная модель

Матвей Савич считает, что механизм КРТ может быть более выгоден регионам, ведь застройщик берет на себя все расходы как по строительству жилья, так и инфраструктурных объектов. Но, опять же, не каждый даже крупный игрок готов нести такое финансовое бремя, и нужны максимально точные расчеты, чтобы вложения оправдались.

«При этом стоит обратить внимание на гибридную модель. В частности, опыт Москвы, где распространено слияние этих двух механизмов. Например, часть территории застраивается в рамках КРТ, а часть – по концессии, допустим, дороги, парковки, гостиницы и другие объекты, которые могут приносить доходы концессионерам. Все остальное – школы, жилье и другая социальная инфраструктура, построенная в рамках комплексного развития территорий, после завершения работ передается муниципалитету и переходит под его юрисдикцию. Но опять же, под присмотром регионального оператора. Кто мог бы выступать в качестве такого третьего лица, надо подумать. Возможно, организация, учрежденная при участии субъекта РФ. Например, у нас есть КРДВ, которая руководит процессами строительства на территориях опережающего развития – по такому же принципу мог бы работать и «концессионный арбитр», — прокомментировал Матвей Савич.

Концессионная реформа начинается с ЖКХ

Правительство видит назревшие проблемы и готовит серьезные изменения в законодательство о концессиях. Пока речь идет о ЖКХ. С 1 сентября вступают в силу поправки в Федеральный закон «О концессионных соглашениях». Нововведения распространяются на объекты теплоснабжения, централизованные системы горячего водоснабжения, холодного водоснабжения и водоотведения, а также отдельные объекты таких систем.

Прежде всего, ужесточились требования к потенциальным концессионерам. Заключить соглашение сможет только инвестор с опытом эксплуатации объектов ЖКХ не менее двух лет, если он заходит в населенный пункт с населением от 100 тысяч до 500 тысяч человек. Если в городе проживает более 500 тысяч человек, требуется опыт не менее трех лет.

Субъект РФ теперь является обязательной третьей стороной в концессионном соглашении. Инвестор должен будет согласовать проект с высшим должностным лицом администрации муниципалитета. Но здесь юристы усмотрели пробелы в законодательстве.

«Отсутствие в законе о концессиях правила о согласовании проекта концессионного соглашения (КС) с регионом и порядка подписания им КС может приводить к затягиванию сроков подписания», — предупреждает юрист заведующий базовой кафедрой юридического факультета НИУ ВШЭ Санкт-Петербурга Денис Качкин.

Также инвестор обязан разработать и направить в уполномоченный орган проект инвестиционной программы концессионера.

Неисполнение установленных соглашением плановых показателей теперь является основанием для расторжения договоренностей на законодательной основе.

«На практике нарушение (недостижение) показателей деятельности концессионера могло включаться в соглашение в качестве существенного нарушения условий концессионером, и наряду с другими нарушениями явиться основанием для расторжения соглашения по решению суда. Теперь данное основание расторжения закреплено законодательно. Это вызывает опасения у потенциальных концессионеров, учитывая, что фактические состояние и показатели передаваемых коммунальных объектов зачастую выявляются уже после заключения КС», — пояснил Денис Качкин.

Большинство изменений, действительно, вызвано назревшими практическими проблемами, и их внесение можно оценить положительно. Основной вопрос — будет ли принятый закон способствовать повышению интереса инвесторов к коммунальным концессиям, привлечению инвестиций в отрасль, и, как следствие, развитию концессий в сфере ЖКХ. Сейчас с уверенностью можно сказать, что принятые поправки приведут к необходимости еще более тщательной проработки концессионных проектов, включая вопросы распределения рисков между сторонами, заключил эксперт.

— Светлана Викторовна, что такое ПДС — в двух словах?

— ПДС — это программа долгосрочных сбережений. Ее суть — вы откладываете деньги, а государство вам помогает. Это софинансирование, налоговые льготы и возможность получить накопленное особых жизненных ситуациях. Открыть ПДС может любой гражданин.

Главный плюс программы — господдержка. За 10 лет участия в программе можно получить до 360 тысяч рублей от государства. Причем софинансирование от государства за взносы текущего года поступят на счет ПДС уже в следующем году.

— Вместе с налоговыми вычетами (до 88 тысяч рублей в год) это дает ощутимую прибавку к накоплениям.

Программа стартовала чуть больше года назад. Уже более 4 млн человек к ней подключились, из них более 3 млн — через «СберНПФ». Это отличный результат, особенно учитывая, что продукт еще новый.

— А сколько именно добавит государство?

— В течение десяти лет участия в программе государство добавляет деньги в зависимости от вашего среднемесячного дохода. Если он до 80 000 рублей— софинансирование 1:1. То есть: вложили 1 000 рублей — государство также добавит 1 000 рублей. Если среднемесячный доход от 80 000,01 до 150 000рублей — соотношение 1:2. Это значит, что на ваши 2 000 рублей государство прибавит 1 000 рублей сверху. Когда среднемесячный доход выше 150 000,01 рублей, действует соотношение 1:4. То есть, чтобы государство добавило 1 000 рублей, участнику программы надо внести 4 000 рублей.

Минимальный взнос — всего 2 000 рублей в год. Верхнего предела нет. В год можно получить до 36 000 рублей от государства и до 88 000 рублей — в виде налогового вычета.

— Что насчет надежности, как можно быть уверенным, что накопления не пропадут?

— Все личные взносы и доход от их инвестирования застрахованы через Агентство по страхованию вкладов — до 2,8 млн рублей. Это такая же защита, как у банковских вкладов, только по вкладам защита в пределах 1,4 млн руб. Отдельно страхуются и переведенные в ПДС средства накопительной пенсии, и господдержка, и доходы от их инвестирования.

— Можно на примере?

— Конечно. Представим: женщина, 36 лет, живет в Приморье, ее среднемесячный доход составляет 60 тыс. рублей. Решает откладывать 36 тысяч рублей в год (по 3 000 в месяц). Государство добавит еще 36 000. При доходности 10,31% годовых, через 15 лет, при условии вложения налогового вычета в программу, на ее счете будет примерно 2,3 млн руб.

— То есть необязательно вносить за один раз, можно делать ежемесячные взносы и не думать об этом?

— Да! Можно настроить автоплатеж через приложение «Сбербанк Онлайн» — раз в месяц или в год, как удобно.

Мы в Сбере активно инвестируем в развитие цифровых сервисов. Все можно сделать удаленно — оформить, внести взнос, перевести средства накопительной пенсии в ПДС. Особенно приятно, что на Дальнем Востоке это работает даже активнее, чем по стране — почти каждый четвертый участник в регионе подключился именно онлайн.

— А можно ли забрать деньги раньше?

— Да, программа предусматривает это, но в определенных случаях: в случае потери кормильца или при оплате дорогостоящего лечения. Это важно — жизнь непредсказуема.

А вообще, ПДС рассчитана на долгосрочные цели: накопить на квартиру, машину или обеспечить себе пенсию. Все средства можно будет забрать через 15 лет после заключения договора ПДС или если расчётная сумма пожизненной периодической выплаты окажется меньше 10% действующего на дату обращения за выплатой прожиточного минимума пенсионера в целом по России. Или оформить периодические выплаты, начиная с 55 лет для женщин и с 60 — для мужчин.

— Как по-Вашему — кому особенно стоит задуматься о ПДС?

— Я думаю, это полезно всем. Но если выделить, то, пожалуй, в первую очередь тем, кто хочет подстраховаться и создать финансовую «подушку», тем, кто думает о будущем детей ПДС может помочь накопить на образование или стартовый капитал. И, конечно, предпенсионерам — чтобы выйти на пенсию не с пустыми руками.

Опросы в Приморье показывают: многие хотят получать на пенсии 76 тыс. рублей в месяц — чтобы жить в привычном ритме. С ПДС это становится реальнее.

Если вы готовы откладывать понемногу, но стабильно — ПДС может стать вашим персональным финансовым помощником. С господдержкой, с защитой, с удобным управлением через приложение. И, главное, с возможностью обеспечить себе уверенное будущее.

Крипта в законе

Закон о развитии майнинга, принятый в прошлом году, вывел добычу криптовалюты в правовое поле. С 1 ноября 2024 года им легально могут заниматься российские юрлица и индивидуальные предприниматели при условии включения в специальный реестр Федеральной налоговой службы. Для физических лиц реестра нет, но для них предусмотрены лимиты потребления электроэнергии.

По оценкам Ассоциации промышленного майнинга (АМП), на данный момент объем промышленного майнинга в России составляет около 1,5-1,7 ГВт и занимает 65% общего рынка в стране. Еще 35% рынка приходится на частных лиц.

Принятый закон придал майнингу официальный статус. Как следствие, отмечают в АМП, повысилось доверие к этому бизнесу, активизировались российские и иностранные заказчики.

«Мы очень рады, что хоть какое-то законодательство появилось, чтобы люди не боялись покупать нашу продукцию, чтобы понимали, что это действительно не серая зона уже, что государство двигается в эту сторону», – говорит Булат Данилов, директор по развитию в регионах Сибири и Дальнего Востока компании ООО «Золотое Сечение-А» (зарегистрирована в Бурятии), которая является производителем инновационных криптокотлов под торговой маркой «iBiXA». 

Однако с инициативой ограничить майнинг выступили власти некоторых регионов, прежде всего Иркутской области. Считается, что Приангарье наиболее благоприятная площадка для извлечения прибыли из этого вида деятельности, поскольку в регионе сравнительно дешевая электроэнергия, которую вырабатывают местные ГЭС. Между тем в условиях пикового потребления майнинговые нагрузки могут привести к аварийным ситуациям и низкому качеству энергообеспечения, заявлял губернатор Иркутской области Игорь Кобзев.

«Майнинг – основной фактор, способствующий возникновению энергодефицита в регионе. Он значительно увеличивает потребление электроэнергии и приводит к перегрузке энергосетей и частым отключениям электричества. Нестабильность энергообеспечения особенно критична для осенне-зимнего периода, поскольку в регионе активно используется электроотопление», – пояснил губернатор.

Роль Приангарья в сфере высокопроизводительных энергоемких вычислений стала расти после того, как Китай полностью запретил у себя майнинг, рассказал генеральный директор филиала Системного оператора «Объединенное диспетчерское управление энергосистемы (ОДУ) Сибири» Алексей Хлебов.

По его словам, из Поднебесной самолетами доставлялось в Иркутск оборудование для производства цифровых ресурсов, которое зачастую устанавливалось недалеко от областного центра. Бурными темпами росло потребление как у тех, кто законным путем осуществил техприсоединение к электросетям, так и у тех, кто майнит криптовалюту полуподпольными способами.

О дефиците электрогенерации заговорили не только в Иркутской области, где наиболее проблемным оказался Иркутско-Черемховский энергорайон, но и в Бурятии (переток электричества, как правило, происходил со стороны Приангарья).

Республиканские власти в определенной мере разделяют позицию соседей: если майнинг будет негативно влиять на жизнедеятельность региона, он должен быть ограничен, а в некоторых случаях отключен.

«Сколько [в республике] серых майнеров, не могу сказать, но предполагаю, что есть. Думаю, если говорить о цифрах от 1 мегаватта в час, с десяток точно», – рассуждает Булат Данилов.

Потребляемая майнингом мощность по ОДУ Сибири оценивается порядка 980 МВт, что можно сравнить с потреблением такого промышленного гиганта, как Красноярский алюминиевый завод, отметил Алексей Хлебов. 

Исключения из правил

В январе 2025 года вступило в силу распоряжение правительства РФ о вводе ограничений на майнинг. Запретительные меры затронули, в частности, регионы Северного Кавказа. Кроме того, на шесть лет в период пикового потребления электроэнергии (с 15 ноября по 15 марта) запрещается майнинг в южных районах Иркутской области, Бурятии и Забайкальского края (в краевом министерстве ЖКХ сообщили EastRussia, что компаний, осуществляющих соответствующую деятельность в Забайкалье не зарегистрировано).

«Запрет носит сезонный характер. Почему до 2031 года? Это период, когда мы ожидаем, что выполним все мероприятия: строительство линии постоянного тока в Иркутской энергосистеме, строительство технологически необходимой генерации. Это тот конкурс, который отыгран на 1,3 ГВт. С учетом запрета майнинга, параметры пока определяются, но это точно будет 1,5-2 ГВт дополнительных мощностей», – сказал Алексей Хлебов.

Сейчас возникает множество вопросов, как будет происходить регуляторика всего процесса в сезонный период. С одной стороны, майнеров определить не сложно, говорит Булат Данилов. «Практически у любого производства высокое потребление. Но завод, как правило, не работает 24 на 7, у него есть определенные циклы потребления. Допустим, пик достигается днем. А здесь порог потребления всегда очень высокий. Вот на максимальном уровне очень легко вычислить майнеров», – пояснил он.

Однако нужно еще доказать, что энергоемкое оборудование работает на добычу криптовалюты, а не, к примеру, на решение задач искусственного интеллекта, обращает внимание председатель комитета Госдумы по энергетике, бывший глава Минэнерго РФ Николай Шульгинов. По его мнению, проблему введенный запрет не решит, поскольку нет инструментария, как вылавливать нарушителя, что делать с этим оборудованием.

Возникают вопросы межведомственного характера. Майнеры, продолжает депутат, должны подавать заявление в ФНС, в котором указываются необходимые показатели потребления, однако энергетики не имеют сведений от налоговой службы, чтобы можно было эффективно мониторить ситуацию с нагрузками в сети.

Впрочем, возможно за эту зиму будет накоплена какая-либо правоприменительная практика, резюмировал Николай Шульгинов. 

Майнить или нет – вот в чем вопрос

Список регионов, где вводятся ограничения на майнинговую деятельность, может быть расширен. Такую возможность не исключил зампред правительства России Александр Новак.

«Понимаем, почему губернаторы против. Майнинг, заполняя своего рода пустоты, зачастую не дает присоединять тех потребителей, которые [в перспективе] будут играть роль для развития производительных сил того или иного региона», – объясняет Алексей Хлебов.

Однако, что делать, если представители промышленного майнинга (речь идет не только о криптовалюте, но и о предоставление других, к примеру облачных услуг) хотят полноценно работать в регионе, активно создавая собственную инфраструктуру. К примеру, в Бурятии «Битривер-Б» (входит в группу компаний BitRiver), оператор майнингового дата-центра и импортер специализированного оборудования в Россию, реализует проект стоимостью свыше 1 млрд руб. Как резидент ТОР «Бурятия» инвестор построит ЦОД общей мощностью 100 МВт. Вычислительное оборудование разместится в десяти зданиях в селе Мухоршибирь.

В BitRiver сообщили EastRussia, что проект находится на завершающей стадии, но от подробных комментариев воздержались. В то же время в правительстве Бурятии ожидают от запуска ЦОДа определенный экономический эффект.

По словам губернатора Алексея Цыденова, ограничения майнинга важны в увязке двух решений. Когда встает вопрос о размещении новых производств, инвесторам необходимо получить техприсоединение к электрическим сетям, но техническое условие может быть финансово неподъемным. Например, предлагается построить ВЛ 500 кВ Тулун – Ключи в Иркутской области, чтобы передавать электроэнергию в районы Бурятии.

«Если запрет майнинга снимет с нас обязательство по строительству той линии Тулун – Ключи. То есть… не будут с нас требовать строительство новых линий в Иркутской области, тогда, безусловно, мы за, и никаких вопросов. Если майнинг запрещают, но и ограничений [по техприсоединению] не снимут, то нам зачем это? Что мы от этого выигрываем?», – подчеркивает глава Бурятии.

Почему в Иркутске тариф ниже, чем в городах республики, задается вопросом губернатор и отвечает: в столице Приангарья большое количество энергопотребителей, поэтому удельная стоимость киловатта, сетевая составляющая низкая. В Бурятии потребителей мало, и удельная составляющая стоимости высокая. Так что чем больше их будет, тем региону выгоднее. И если майнер будет много потреблять, это не так уж плохо.