— Всегда интересно, как человек приходит к выбору той или иной творческой деятельности, ведь направлений в этой сфере множество. Расскажите о своем опыте.

— Можно сказать, что я работаю по профессии — руковожу коллективом, при этом реализовываю свой творческий потенциал вместе со своей небольшой командой. Лазерную резку и гравировку освоил через практику, начиная с простых заказов и погружаясь в тонкости работы с различными материалами.

Еще в детстве я всегда обращал внимание на различные сувениры, выполненные с применением ручного труда, которые видел в других странах. Есть люди, тонко чувствующие энергетику вещей, отношу себя к таковым, поэтому уделяю особое внимание дизайну и качеству исполнения изделий на своем производстве. Наверное, это подметил мой отец — он дал мне импульс, предложил бизнес-идею по оказанию услуги лазерной гравировки в 2009 году — это было началом моей производственной деятельности.

фото из личного архива Ильи Кацевича

— Эта работа пришлась по душе, но мастерскую вы же не сразу открыли?

— Конечно не сразу. Сначала проработал в компании своего отца около четырех лет, получил хорошие навыки по работе как с самим оборудованием, так и с клиентами. Мы закрепились на камчатском рынке в этой сфере, а в 2014 году я открыл собственную мастерскую под названием Lasermade, значительно расширив спектр изготавливаемых изделий. Помимо работы с со специальным пластиком и оргстеклом, я начал плотно работать с березовой фанерой, набирал опыт, улучшал навыки по работе с ней: от шлифовки до покраски и закрепления специальными лаками и эмалью в отдельных случаях.

Так с проектом «Мастерская Lasermade» я работал на Камчатском рынке до лета 2020 года, а потом в авантюрном порыве вместе с сестрой и коллегой по цеху переехали жить в Адыгею, в Майкоп: запаковали лазерные станки в контейнер и отправили их туда. Для меня это было неизведанное место, и пусть это не очень популярный выбор для переезда, для меня это был своеобразный вызов. Там через полгода мы с коллегой запустили большой цех лазерной резки, но так вышло, что я прилетел на Камчатку в командировку… и остался, вернулся к истокам — сейчас я руковожу мастерской лазерной гравировки и УФ-печати в ООО «Артмейкер». Камчатка не отпустила. И вот тут уже произошло переосмысление и настало время для усиления позиций.

— Все, что ни делается — к лучшему. Что сейчас в вашем ассортименте?

— Как и раньше, мы занимаемся сувенирной продукцией с региональной символикой: магниты, брелоки, значки, фоторамки, органайзеры, панно, элементы декора из дерева: карты России и регионов из дерева, медальницы, 3D-головы животных из дерева, именные подарки, а также деревянные наградные доски и дипломы. Также широко применяем оргстекло в создании наградной атрибутики: статуэтки, кубки, медали и прочее. 

фото из личного архива Ильи Кацевича

Освоили ультрафиолетовую печать на широком спектре материалов, но при этом в нашем ассортименте есть продукция с ручной росписью, в производстве которой мне помогает моя сестра, она тоже очень творческий человек. К новому туристическому сезону выйдет свежая, яркая, сочная коллекция сувенирной продукции под брендом Mayak.gift!

— Какие образы используете в своих изделиях?

— Многое навеяно местом, где мы живем: вулканы, ездовые собаки, крабы, косатки, лосось: горбуша, голец, микижа — детально подходим, рыбак точно определит, что за рыба. На рынке камчатской сувенирной продукции с такой детализацией по лососю не так уж много подобных сувениров. Сотрудничаю с иллюстраторами, но также мы используем в своей работе ресурсы с искусственным интеллектом — с помощью генерации изображений получаем образы, отбираем их очень тщательно. Но человеческий фактор не отменяем.

фото из личного архива Ильи Кацевича

— Вы упоминали о персонализации сувениров. О чем идет речь?

— Это мое конкурентное преимущество. Мне интересно делать так, чтобы заказчик становился творцом, участником процесса. Люди могут нам прислать свои наброски, а мы строим дизайн будущего изделия. Потом вносят правки, и мы творим дальше вместе. Или же работаем без набросков, по запросу клиента.

— Ручной труд используется в производстве?

— Безусловно. От ручного труда не уйти, если мы хотим видеть уникальную продукцию. Это моя твердая позиция: ручной труд необходим, он наделяет изделие душой. Не все понимают, что такое ручной труд в сувенирной продукции и недооценивают его. Тем не менее, ценность ручного труда возрастает. Это дорого, но мне важно сохранять эту составляющую. Тем более, что это — дополнительные рабочие места, сдельная работа для студентов. Сейчас работаем втроем, но планируем расширять команду для тиражирования продукции перед новым турсезоном.

Любая предпринимательская деятельность направлена на извлечение прибыли, но есть важнейший момент — получать удовлетворение от своей работы. На своем опыте знаю, что есть люди, которые всегда ищут что-то особенное, не рядовое, аутентичное, кому не хочется типовых сувениров. Я, если увижу особый почерк в изделии, которого раньше не встречал, обязательно приобрету его. Сувенир должен вызывать какую-то эмоцию. У меня есть стремление, чтобы продукт вызывал теплые эмоции — тут нужно вкладывать свою энергетику, особым образом подходить к работе. Также и команда должна быть заинтересована.

— Материалы каких производителей вы используете?

— Оргстекло закупаем от корейских и китайских производителей через российских дистрибьюторов. Березовую фанеру приобретаем российского производства. Лазерная резка и гравировка достаточно требовательна к качеству фанеры, чтобы держать качество продукции на высоком уровне с сохранением производительности, требуется тщательно отбирать каждый лист. Морилка – российская, краски, лаки – импорт.

— Илья, кажется, что магнит сделать совсем несложно. Но явно обыватели ошибаются. Что стоит за изготовлением из фанеры на магнитной основе?

— Сначала нужно определиться с дизайном, подготовить макет для станка, определить в задании какие элементы должны вырезаться и в каких местах нужно выполнить гравировку, затем множим макеты в программе (выполняем верстку), далее запускаем на ЧПУ-станок с СО2-лазером на заранее выбранных параметрах: скорость и мощность гравировки и резки, делаем заготовки, а потом переходим на стадию шлифовки специальными шлифмашинками для удаления нагара после лазерной вырезки. После этого заготовки переходят в покрасочную: покраска/томповка (по большей части, ручная или в колерной с помощью краскопульта), далее — однодневная сушка, потом сборка, склейка с виниловым магнитом и упаковка.

фото из личного архива Ильи Кацевича

— Вы помогаете в продвижении камчатского бренда?

— Наша продукция получила высокую оценку на международном конкурсе качества «Гемма» в 2016 году. В 2022 году представляли Камчатский край на Восточном экономическом форуме на острове Русский. Там я получил уникальный опыт делового общения с представителями других регионов в сфере сувенирной продукции. Намечены планы по сотрудничеству. В 2021 году на Всероссийском конкурсе «Туристический сувенир» в Уфе мы заняли первое место в номинации «Сувенир региона» – победили наши деревянные значки с ручной росписью в виде краба. На Камчатке мы регулярно участвовали в экспозициях Камчатского выставочного центра. Что касается экспорта за рубеж — мы сотрудничали с Камчатским центром поддержки экспорта, с помощью которого выходили на торговую площадку e-bay и сделали продажу одного магнита в США. Далее нужно было раскручивать свой аккаунт, чтобы налаживать продажи, но не нашлось на это свободного времени, сконцентрировались на работе для своих.

Пока сам не сделаешь...

Всё сама — это про Майю Султумову. Придумать образ — сама, сшить — сама, дизайн и ремонт помещения бутика — тоже сама. В магазине, как и в одежде, всё продумано до мелочей. При входе взгляд сразу выхватывает белый электрокамин, уютные мягкие кресла. Пол выложен плиткой, узор которой отсылает к волнам Байкала, на стенах — картины бурятских художников. В соседнем помещении есть даже мини-кухня для того, чтобы приготовить чай и перекус для посетителей. И все эта роскошь — в необычном для магазинов одежды месте — на автовокзале Улан-Удэ.

фото: Наталья Соболева

— Мы целенаправленно открыли магазин здесь, сюда со всех бурятских районов приезжают сельчане и уезжают отсюда же. Всю эту обстановку, красоту делали для всех жителей республики. Чтобы люди сюда заходили и видели, прикасались, чувствовали красоту. Мы встречаем посетителей бурятскими приветствиями, прощаемся также – это наше внутреннее правило. Когда люди заходят, мы приглашаем присесть, отдохнуть. Наливаем гостям чай, угощаем. Здесь они ощущают, что никуда торопиться не надо, а можно насладиться моментом. Отдохнуть, примерить самые разные наряды, пофотографироваться. Я не делю покупателей на городских и сельских, богатых и бедных. Хочется, чтобы каждая девушка или женщина могла позволить себе купить любую вещь в нашем магазине, — говорит Майя Султумова.

Майя Султумова: «Хочется, чтобы в Бурятии было побольше красивых, хорошо одетых и позитивно настроенных людей». фото из личного архива

Качественной, недорогой одежды ей и самой много лет не хватало в Улан-Удэ. Поход по магазинам за новыми нарядами оборачивался скорее расстройством, чем удовольствием.

— Особенно после эпидемии короновируса пришло осознание, что в магазинах стали продавать одежду либо неоправданно дорогую, либо из материалов очень плохого качества. Сначала я владельцам ателье предлагала: почему бы вам не открыть при ателье свой магазин, чтобы там продавать сшитые вами наряды? Ведь очевидно же, что дефицит хорошей одежды в Бурятии налицо. Никто не захотел. Многие ателье, наоборот, стали закрываться, став неликвидными, ведь индивидуальный пошив стоит дорого. Тогда я решила — а почему я сама не могу это сделать? Пошла и купила себе машинки, огромные столы, помещение у меня уже было тогда, так появился мой швейный цех, в котором я работала поначалу одна. Соответственно потом понадобился магазин, чтобы реализовать свою продукцию, — рассказывает владелица модного бутика. 

Качественные ткани бизнесмен покупала на заказ, ткани, пуговицы, фурнитуру искала в других регионах.

Не быть как все 

За плечами у Майи Султумовой обучение по специальности «портной верхней одежды» в лицее, затем экономический факультет в вузе. А еще порядка 30 лет предпринимательского опыта. Начинала она с киосков, павильонов, потом 20 лет владела популярным в городе кафе. По ее словам, она ни на минуту не сомневалась, что в том, что и этот новый бизнес у неё тоже получится. Тем более что тяга ко всему прекрасному и к красивым нарядам у неё была с самого детства. Ей удавалось заметно выделяться из толпы даже, когда она училась в советской школе, когда была вынуждена одеваться, как все: коричневое платье, воротничок и белый фартук.

— Я из многодетной семьи, нас было четверо детей, я старшая. Родители работали на заводе. Мы жили небогато. Но папа с мамой у меня всегда были очень красивыми. Папа был похож на артиста, носил стильные шляпы, на него оглядывались прохожие. Мама тоже обожала красивые причёски, носила модную обувь и платья. Видимо, глядя на них, я тоже всегда тянулась к красивому. Не могла одеваться в серое или черное. Какие-то элементы одежды должны были быть всегда, чтобы выделяться. Перешивала мамину одежду для себя. Переделала и школьный наряд. Сделала себе большой красивый воротничок, лямки от фартука отрезала и перешила, получилось красиво, модно, не как у всех, — вспоминает Майя.

фото из личного архива Майи Султумовой

И сегодня для создания коллекции под личным брендом ««Гоёшуултаяа» дизайнер-швея использовала как цвета яркие, так и нежные пастельные оттенки. Никакой серости. Но главное отличия коллекции мастерицы – национальные мотивы и смешение стилей.

— Смешение стилей я тоже приветствую. Так, например, у меня в коллекции есть спортивная одежда, которую я называю «спорт-шик». С виду это обычный спортивный костюм, но национальные элементы делают его особенно стильным, нарядным, хотя он по-прежнему остается повседневной одеждой. В таком костюме можно как сходить в спортзал, так и отдохнуть с друзьями в кафе.

Если раньше наряды с бурятским орнаментом носили только бабушки из глубинки, или артисты для выступлений, то сейчас, в том числе благодаря Майе Султумовой, появляется новая повседневная одежда с буддийскими узорами и бурятской символикой. Покупать вещи, подчеркивающие национальную идентичность, становится популярным в Бурятии явлением.

Майя Султумова: «С виду это обычный спортивный костюм, но национальные элементы делают его особенно стильным, нарядным, хотя он по-прежнему остается повседневной одеждой». фото: Наталья Соболева

— В целом, мы шьем самые разные наряды для всех возрастов: мужские и женские спортивные костюмы, брючные костюмы, платья, футболки, куртки, сумки и т.д. Есть даже конверты для выписки из роддома. В одежде много буддийских узоров. Буддизм — часть Бурятии, и мне это близко. Ткани наши — торгон (монгольский шелк. — прим. ред.), тесьма, пуговицы расписные. Мы сейчас должны возрождать свою культуру, чтобы она не исчезла. Поэтому мне важен национальный колорит в одежде. Мне кажется, сейчас идёт возрождение национального самосознания, — уверена Майя Султумова. — Если раньше для молодежи было почему-то стыдно говорить на бурятском, то теперь многие наоборот стремятся к этому, записываются на курсы бурятского языка. Надо сохранять культуру. Кто если не мы? Если я хоть на какую-то частичку буду причастна к этому возрождению, то для меня это дороже всех денег!

Особенно ценным для предпринимателя стало появление новой тенденции — вслед за юными девушками в ее магазин потянулись и парни, которые тоже хотят носить одежду с национальными узорами.

Даже для младенцев есть конверты с бурятскими орнаментами. фото: Наталья Соболева

— Молодёжь любит нашу одежду. В том числе покупают не только буряты, но и русские. Когда я вижу покупателей-парней, которые ищут себе что-то этническое, но не могут найти то, что им нравится, то у меня к ним особое отношение. Я знаю, что женщины могут надеть любой наряд в любом месте, а то, что ко мне потянулась молодежь и парни — для меня это особенно ценно. Если они не могут подобрать для себя подходящий наряд, мы предлагаем им пошив изделия на их вкус, — поясняет Майя Султумова.

Как выяснилось за четыре месяца работы, расположить магазин на автовокзале, оказалось правильной идеей. Сюда стекаются не только жители районов Бурятии, но и иногородние туристы, которые хотят уехать на Байкал или посетить другие достопримечательности республики.

— Покупают у меня одежду приезжие из Москвы, Иркутска, Сочи, Новосибирска, Екатеринбурга и других городов. Летом мы ожидаем большое число приезжих. Готовим к продаже не только одежду, но и сувениры, — делится модельер.

Возможно уже скоро аналогичный магазин откроетя в Иркутске. Жители города по соседству весьма заинтересовались новинкой и тоже хотят одеваться в «Гоёшуултаяа».

В небольшой комнате, которая гордо зовётся мини-цех, постоянно стоит негромкий гул от сушильных шкафов, а воздух насыщен ароматами апельсинов, яблок, груш, ягод… ещё чего-то непонятного, но вкусного. Невысокая девушка в шапочке и спецкостюме колдует над миской:

— Семена льна… семечки тыквенные… подсолнечные… кунжут и сироп топинамбура…

Так рождаются флаксы — зерновые крекеры, энергетические батончики, одним словом — полезная и здоровая замена бутерброду и чипсам. В них не зашкаливают углеводы, нет холестерина, жиры только полезные, включая Омегу-3, и большая порция витаминов группы А, В, D и Е.

— Сахара ни грамма! — категорически восклицает Светлана Ишкова, хозяйка этого островка вкусной и здоровой пищи, мама полуторагодовалого малыша и новоиспечённый предприниматель: зарегистрировалась в сентябре 2023 года. — Ни в одном из наших продуктов нет сахара. Даже в пастиле — ни мёда, ни сахара. Только вот в батончиках сироп топинамбура, который разрешён даже диабетикам.

Ручная работа, своя рецептура, только натуральные ингредиенты — так получаются флаксы Светланы Ишковой. фото: EastRussia

Польза, натуральность и сохранение естественного вкуса — это те самые «три кита», на которых Светлана строит своё дело. Началось всё с глубоко личного — у малыша появились проблемы с кожей. Тогда-то как раз и родилась идея приготовить лакомство, но такое, которое бы не содержало химии и было бы максимально здоровым. Сначала, конечно, были поиски в магазинах, на рынках… Пастилу, например, найти не проблема, но один производитель, не стесняясь, подсыпает крахмал, другой также щедро добавляет сахар, усилитель вкуса, консервант. История знакомая всем, кто хоть раз читал то, что написано на этикетке.

В других случаях, рассказывает Светлана, всё основательно заливается мёдом, который вроде бы и полезен — хотя та ещё углеводная бомба, но забивает напрочь вкус других компонентов – будь то орехи или фрукты. Потому-то и пал выбор на дегидрацию — причём бережную.

— У меня процесс сушки идёт на 40 градусах, занимает он примерно 12 часов, — рассказывает Светлана. — Это позволяет максимально сохранить и полезные ингредиенты, и вкус. Я хочу, чтобы мои фруктовые чипсы из яблок были как яблоки, из апельсинов — как апельсины, а не как такие, которые пересушены, крошатся, и только отдалённый аромат напоминает о первоначальном вкусе оригинального продукта!

Дегидрация при 40° обеспечивает максимально бережное сохранение полезных качеств исходного продукта и его вкуса. фото: EastRussia

Это сейчас у Светланы два больших промышленных дегидратора с массой настроек, датчиков, постоянным контролем за процессом, а начинала она с обычного бытового «агрегата». Понятное дело, что угощала всех родных, друзей, близких, и когда накопилась критическая масса комплиментов, подумала: «Если это так хорошо, почему бы не поделиться этой вкусной пользой с другими? Почему не сделать на этом бизнес?». Идея практически со скоростью мысли преобразовалась в действия. И первым из них был поход в центр «Мой бизнес».

— По образованию я юрист, с красным дипломом, — продолжает рассказ Светлана. — Считаю, что я успешный юрист, и юриспруденция не только помогла мне, в становлении как личности, появлении каких-то амбиций, но и сейчас она мне помогает в производстве и организации бизнеса, хотя раньше я работала в найме — в группе компаний, которая занималась переработкой лома, отходов драгметаллов. И всё же как предприниматель я была абсолютным, ничего не знающим новичком.

Такие абсолютные новички, у которых из активов одна лишь идея, составляют внушительный пласт обращающихся в центр «Мой бизнес». Здесь работают, помогают, консультируют, учат, конечно же и тех, кто уже основательно стоит на ногах, но для начинающим здесь выделен особый ресурс.

— Преимущество центра «Мой бизнес» как раз в том, что мы на всех уровнях осуществления предпринимательской деятельности оказываем разный спектр услуг, — говорит Ксения Вязникова, директор центра «Мой бизнес». — Интересно и с начинающими поработать, к тому же, кто, если не мы, кто, если не центр оказания поддержки в качестве одного окна, сможет поддержать начинающего предпринимателя? Вывести его на тот уровень, который он желает, подсказать, дать ему знания, то есть мы— это не только про деньги история, а ещё и про знания. Также плотно мы работаем и с уже действующим бизнесом, у которого есть опыт, потенциал роста, который тоже может поделиться опять же с начинающими, поработать в некоторой коллаборации с ними. Плюс получить от центра «Мой бизнес» какую-то финансовую поддержку, масштабироваться до такого уровня, чтобы выйти на экспорт.

Ксения Вязникова, директор центра «Мой бизнес». фото: пресс-служба центра «Мой бизнес»

Светлана пришла в «Мой бизнес» в статусе самозанятой, и после цикла консультаций, обучения, поняла, что при все плюсах такого способа работы, есть и минусы. Самый очевидный — невозможность участвовать в больших мероприятиях типа городских, краевых ярмарок.

— Дело в том, что у граждан, которые зарегистрированы в качестве самозанятых, нет возможности получить декларацию соответствия, — поясняет Светлана. — А это та самая разрешительная документация, которая позволяет продукции выйти на, на уровень продажи через магазины, через сети и так далее. И вот я осенью зарегистрировалась как индивидуальный предприниматель, и получила эти документы в феврале. Так что у меня сейчас путь свободен!

Помимо знаний — но тут уже во многом заслуга и самой Светланы — получилось с подачи центра «Мой бизнес» разжиться стартовым капиталом в 500 тыс. рублей. Именно такого размера грант выиграла начинающая бизнесвумен в конкурсе молодых предпринимателей. Собственно, на эти деньги и был арендован цех, приобретено оборудование.

Помогли в Светлане в центре «Мой бизнес» и с требованиями Роспотребнадзора справиться — как никак пищевое производство, это не шиномонтаж! И даже с поиском названия для бренда и его регистрацией плечо подставили.

— Мой бренд называется «Loxia», и вот как всё было, — рассказывает Светлана. — Сначала я хотела название «Juicy snack», но пришла на очередную консультацию в центр «Мой бизнес», и мы проверили по открытым базам Роспатента: это название оказалось занято. Сейчас в России зарегистрировано порядка 900000 товарных знаков, и очень сложно придумать что-то новое. Мы стали думать, как же будет называться наш бренд и случился виток в сторону Хабаровского края, в сторону нашего колорита: мы стали изучать наших местных птичек, зверушек. И как раз-таки «Loxia» — это по латыни клёст. У нас есть такая птичка клёст-еловик, которая водится на Дальнем Востоке, и вот она стала основой нашего бренда.

«Снэки со вкусом Хабаровского края» — энергетические батончики из местных ингредиентов, в том числе и дикоросов.  фото: EastRussia

Опять же в центре «Мой бизнес» Светлане посоветовали присмотреться к местному сырью, которое может стать основой, или ингредиентом для конечного продукта. В результате родился грантовый проект «Снэки со вкусом Хабаровского края» — энергетические батончики в составе которых и местная актинидия, и кедровый орех, и даже ламинария с побережья Охотского моря. Кстати, дизайн упаковки, рисунки для неё создала хабаровская художница Анна Плахотник.

Резонный вопрос: что дальше? О чём голова болит у молодой мамы и предпринимателя? Конечно же о продажах.

— Я очень надеюсь, что в ближайшее время мои фрипсы, пастила и флаксы появятся в магазинах, — делится Светлана. — Мне очень хочется, чтобы мой товар появился в наших каких-то аутентичных магазинах, которые тоже придерживаются философии пользы, продвижения бренда Хабаровского края. И конечно же будет доставка — буквально со дня на день заработает сайт, на котором можно будет выбрать и заказать доставку. В идеале, конечно, хотелось бы выйти на торговые сети, где я смогу реализовывать продукт, затрачивая минимальное количество времени на контакт с клиентом.

«А как же семья?!» — воскликнет дотошный читатель. Удивительно, но Светлане удаётся быть успешной и здесь, сохранять баланс между бизнес-производственными процессами и семейным уютом. Главное, считает наша героиня — правильно всё спланировать и распределить время.

— У меня получается держать этот баланс, быть мамой ребёнка, которому год и восемь месяцев, быть женой, которая любит, накормит, погладит, и быть предпринимателем! — уверенно заявляет Светлана. — При этом мне кажется, что я забочусь не только о своей семье, но и забочусь о людях, которые заботятся о своём здоровье посредством своего продукта.

Конечно же я не пропадаю на работе. Есть и выходные, и свободное время, более того, у нас есть семейные традиции — семейный ужин. Мы с родителями встречаемся, садимся за стол, обсуждаем, как прошла наша неделя. Делимся, выезжаем куда-то на природу.

Муж очень помогает. Мне даже кажется, что больше меня переживает за дело, потому что он понимает, что я девочка, что где-то я слишком эмоциональна и что это непростой труд, даже очень тяжёлый временами — в буквальном смысле. Вы сейчас видите уже готовую продукцию, и она весит немного, а за ней стоит и доставка, и подъём тяжёлых коробок. Я же покупаю фрукты оптовыми партиями по 20, 40, 50 килограммов. Вот ты купил, а муж на работе. Надо же как-то занести, входишь партиями, носишь…

 Ни в одном из продуктов Светланы Ишковой нет ни грамма добавленного сахара. фото: EastRussia

На килограммы уже идёт и вес выпускаемой продукции — а ведь она «худееет» по сравнению с сырьём в десятки раз. Пока ежедневный выпуск составляет 20 килограммов. Про наращивание объемов Светлана говорит с осторожностью, надо наладить сбыт. Не хочет, чтобы залеживались полезные перекусы. Хотя у них и долгий срок хранения — 12 месяцев, но чем меньше полежало, тем больше пользы. А это главная философия Светланы Ишковой.

Тонкая грань

О том, что необходимо разработать параметры амнистии за дробление бизнеса, Владимир Путин объявил в ходе послания Федеральному собранию 29 февраля. Речь идёт о «некрупных компаниях, которые при фактическом росте бизнеса вынуждены использовать схемы налоговой оптимизации».

На каких условиях реализуется поручение президента, ещё неизвестно — проект об амнистии находится в разработке. Пока ФНС работает без изменений.

Налоговый консультант Галина Ткаченко отмечает, что глава Федеральной налоговой службы Даниил Егоров выделяет борьбу с дроблением бизнеса и серыми зарплатами как актуальные направления работы ведомства в текущем году.

«Если раньше в приоритете были незаконные вычеты по налогу на добавленную стоимость, сегодня эти нарушения отработаны в рамках камеральных проверок. Налоговая очень активно занялась именно дроблением бизнеса, и я это вижу в своей работе», — комментирует эксперт.

За неполные шесть лет объём налоговых доначислений из-за дробления предприятий, оспариваемых в судах, составил более 56 млрд рублей. Об этом ранее сообщала налоговая служба. Последние громкие дела связаны с именами известных блогеров Лерчека и Елены Блиновской. В Приморском крае одним из резонансных стало дело крупной сети ресторанов быстрого обслуживания «Репаблик».

Схемы оптимизации налоговых издержек применяются в разных отраслях и видах деятельности от торговли до сферы услуг.

Предприятия дробят на юрлица и ИП, используют франшизы, торговые площади сдают в аренду родственникам, чтобы оставаться на упрощённой системе налогообложения (УСН). Выгода очевидна: на УСН предприниматель в зависимости от выручки платит 6-15% налогов. Но как только его доходы превышают определённый лимит, он обязан перейти на общую систему налогообложения – ОСН, а значит, в полном объёме вести бухгалтерский и налоговый учёт и уплачивать НДС, налог на прибыль либо НДФЛ и нести другие расходы.

Если налоговая инспекция выявляет схему дробления бизнеса, она доначисляет налоги, исходя из совокупной выручки предприятий плюс штрафы — 40 % от доначисленной суммы налога и пени. В результате нарушитель должен заплатить в бюджет не 6%, а в разы больше, (платится 20 % НДС путём расчёта: доход:120 х 20, а кроме того, 20% налог на прибыль либо 13 — 15 % НДФЛ (для ИП), причём за три предыдущих календарных года и текущий период 2024-го (сроки, которые учитывает камеральная проверка).

По словам Галины Ткаченко, суммы доначислений обычно стартуют от 20 млн рублей. Известен случай, когда предпринимателю из Уссурийска доначислили 130 млн рублей налогов.

Если же нарушитель не хочет, чтобы в отношении него было заведено уголовное дело по результатам налоговой проверки, он обязан самостоятельно сдать налоговые декларации и донести свою позицию налоговому органу. И здесь обычно начинаются судебные разбирательства, когда налогоплательщик пытается доказать, что дробил бизнес не для получения налоговой выгоды. Как правило, безуспешно.

Резонансные случаи

Регулярно в новостную повестку попадают резонансные дела, связанные с предполагаемым дроблением бизнеса. Так, налоговая инспекция заподозрила в незаконной оптимизации известное предприятие «Приморский кондитер» (ООО «Примкон»). По результатам выездной проверки в 2019 году компании доначислили более 43 млн налога на добавленную стоимость плюс штрафы и пени. Фискальный орган посчитал, что «Примкон» уменьшил налоговую базу, оформив магазины на аффилированных лиц — вновь зарегистрированных индивидуальных предпринимателей.

Однако суд, исследовав обстоятельства дела, не согласился с такой позицией. Инспекции не удалось доказать, что дробление производилось исключительно с целью уменьшения налоговой нагрузки, а не в целях ведения предпринимательской деятельности.

В подобной ситуации оказался и ритейлер, депутат думы Хасанского муниципального района, известный меценат Александр Кучкин. В 2021 году в офисе его компании состоялась выездная проверка с участием людей в форме, похожей на СОБРовскую. Налоги предпринимателю доначислили на том основании, что торговые помещения он сдавал в аренду собственной сестре, позже инспекция определила и других лиц, которые могли быть причастны к дроблению бизнеса. В результате сумма налоговых обязательств выросла до 78 млн рублей.

Пожалуй, самое резонансное в Приморье дело 2023 года началось обысками у директора сети ресторанов Republic (компания «Инстрой»). Предприятию доначислили 83 миллиона рублей налога. Во время обыска по месту жительства подозреваемого следователи изъяли более 23 млн рублей и свыше 12 тысяч долларов США. А в феврале налоговая инспекция подала иск о банкротстве должника в Арбитражный суд Приморского края. Последним решением суда от 14 марта 2024 года производство по делу о признании ООО «Инстрой» несостоятельным (банкротом) прекращено. «Уполномоченный орган через канцелярию суда представил в материалы дела дополнения к заявлению, в которых указывает, что должником было произведено полное погашение задолженности», — следует из материалов дела.

Нарушения по незнанию

И тем не менее, нередко ответственное лицо действительно думает, что оптимизирует свою деятельность в соответствии с законом.

«Например, предприниматель открыл ИП и одновременно значится директором юридического лица. ИП находится на упрощённом режиме, юрлицо – на общем режиме налогообложения, при этом они занимаются одним и тем же видом деятельности. Но когда клиенту надо, допустим, выставить счёт с НДС, это делает юрлицо. И налоговая по результатам проверки складывает вместе доходы ИП и юрлица и доначисляет налоги. Сейчас в моей практике это происходит достаточно часто. Учитывая, что доначисления по общему режиму начинаются от 20 млн рублей, малому бизнесу очень тяжело нести такую нагрузку. Думаю, до президента донесли актуальность этого вопроса, что малый бизнес часто не с целью ухода от налогов, а просто по незнанию попадает в подобные ситуации», — говорит Галина Ткаченко.

В то же время предпринимательские объединения считают проблемой отсутствие, по их оценке, чётких критериев дробления бизнеса в законодательстве. Так, «Опора России» предлагает пересмотреть подходы фискального органа к работе с налогоплательщиками в этом отношении и основным критерием сделать получение необоснованной налоговой выгоды. Если предприятие не сэкономило на налогах вследствие дробления бизнеса, значит, и строгих санкций к нему применять не следует, считает руководитель комитета приморской «Опоры России» по налогам и налоговому администрированию Александра Гомзякова.

«Одна из главных головных болей предпринимателей — они переживают, что их будут подозревать в дроблении бизнеса. С одной стороны, действительно, есть налогоплательщики, которые дробят бизнес, чтобы снизить налоговую нагрузку и получить необоснованную налоговую выгоду. С другой, те методы, которыми пользуется наше государство в отношении предполагаемых нарушителей, достаточно усреднённые, и очень часто под критерии дробления бизнеса попадают предприниматели, которые не получают налоговой выгоды от того, что имеют несколько предприятий», — поясняет эксперт.

Собеседница подчёркивает, что есть виды деятельности, которые требуют лицензирования и могут вестись только юридическими лицами. Например, юрлицо необходимо для торговли алкоголем. В ряде случаев бизнес дробится с целью диверсификации рисков, ведь те же штрафы во многих случаях для ИП ниже. Очень часто индивидуальному предпринимателю проще получить какие-либо разрешения. «Вариантов много, но, когда налоговая инспекция начинает искать в деятельности предприятия признаки необоснованной налоговой выгоды, она подходит к этому достаточно формально», — акцентирует Александра Гомзякова.

Что касается позиции налоговой службы, ранее в одном из интервью глава ФНС Даниил Егоров говорил, что к теме установления критериев дробления бизнеса ФНС уже подступалась, но безуспешно. Исследование опыта других стран относительно дробления бизнеса, по его словам, также не принесло результатов. «Они говорят очень просто: мы идем из принципов взаимозависимости. Если под тобой есть «зонтик» компаний, неважно, кто и чем занимается, мы смотрим через собственность», — цитировало Егорова РБК.

Президент услышал

Примечательно, что фискальная политика в России за последние годы претерпела серьёзные изменения. Ещё в 2020 году малый бизнес платил ЕНВД (единый налог на вмененный доход) с площади, не было ни онлайн-касс, ни системы маркировки «Честный знак», сегодня ситуация изменилась коренным образом. И бизнесу нелегко справляться с возросшей нагрузкой. В 2023 году уполномоченный при президенте России по защите прав предпринимателей Борис Титов создал рабочую группу из региональных уполномоченных, в рамках которой был подготовлен специальный доклад по практике налогового администрирования и его влиянии на предпринимательскую деятельность. Риски привлечения предпринимателей к ответственности за дробление бизнеса при оптимизации налогообложения в докладе обозначены как одна из главных проблем, рассказывает приморский бизнес-омбудсмен Марина Шемилина.

«Во-первых, сегодня мы не видим чётких критериев дробления бизнеса. Во-вторых, есть случаи, когда предприниматели работают по определённой схеме не один год, считая, что таким образом оптимизируют налоги, налоговая инспекция принимает все декларации, отчёты и не задаёт вопросов. А потом почему-то выясняется, что налогоплательщик — нарушитель, который занимается дроблением бизнеса. И мы очень рады, что президент нас услышал и подчеркнул, что нужно думать о том, как стимулировать развитие бизнеса, а не тормозить его», — комментирует бизнес-омбудсмен.

Освободят от штрафов

В УФНС по Приморскому краю отмечают, что налоговая обычно идёт навстречу предпринимателям при выявлении подобных нарушений и даёт им возможность избежать штрафов, погасив задолженность. Об этом говорит и Марина Шемилина.

«Как правило, налогоплательщику предлагают во избежание штрафных санкций подать уточненную декларацию за прошлые периоды и с нового периода начать работать по-новому. Кто-то из предпринимателей идёт на это, оплачивает доначисленные налоги и закрывает вопрос. В противном случае налоговая проводит камеральную проверку — тогда уже появляются штрафы, и предприниматель в судебном порядке начинает их оспаривать. Отмечу, что в нашей практике крайне мало случаев, чтобы налоговая была принципиально не права, как правило, речь идет об уменьшении размера предъявляемых претензий», — рассказывает омбудсмен.

Марина Шемилина также подчеркнула, что для придания амнистии системного эффекта, а не точечной выгоды, необходимо выработать новую консолидированную позицию по корректировке действующих условий применения специальных налоговых режимов и парамертам «бесшовного» перехода со спецрежимов на общий режим налогообложения.

В каком виде будет действовать амнистия, пока неизвестно. Ожидается, что нарушителей освободят от штрафных санкций, но совершенно точно речи не идёт о полном прощении всех доначисленных налогов, поясняют источники агентства. И вопросы, обозначенные выше, с помощью амнистии не решить. Здесь необходимы другие меры.

«Амнистию президент объявил в рамках закона о контрольно-надзорной деятельности, то есть амнистируют нарушения, которые не находятся в рамках Налогового кодекса. Дело в том, что за одно и то же нарушение предпринимателя штрафуют дважды — по Налоговому кодексу и Кодексу об административных правонарушениях. Соответственно, контрольно-надзорный орган простит те нарушения, которые предусмотрены Административным кодексом», — уточняет Александра Гомзякова.

При этом некоторые опытные предприниматели не советуют коллегам спешить в ФНС с чистосердечным признанием. «Дело в том, что амнистии для предпринимателей не в первый раз объявляются, но я никогда не рекомендовал собственникам своей компании участвовать в этих мероприятиях. Как говорится, чистосердечное признание — это прямой путь на чёрную скамью», — анонимно делится своим мнением крупный приморский бизнесмен.

Отметим, что по результатам контрольно-аналитической работы ФНС в 2023 году в бюджет поступило 400 млрд руб. (+2,3% по сравнению с 2022 годом). Более половины этих поступлений (218 млрд рублей) налогоплательщики заплатили самостоятельно, без проведения налоговых проверок.

— Сергей, помимо популярного «лосося под рюмочки», что еще вы производите и какие используете материалы?

— В работе использую массив дуба, бука, лиственницы, ясеня, иногда сосну и кедр – в основном, материал привозной. Для пропитки деревянных блюд для подачи и разделочных досок идет специальное масло производства Германии, после обработки которым можно не бояться контакта с пищей, туда можно смело положить, например, жирную рыбную нарезку, икру, шашлык. Такие изделия служат много лет, не теряя своего внешнего вида и качеств. Создаю ключницы, вешалки, подносы, кружки, а также указатели населенных пунктов, информационные доски и многое другое. Основные наши камчатские три кита – это рыба, медведи и вулканы. Все это отражается напрямую в моих работах. С деревом я работаю плотно больше 20 лет, я с ним на «ты».

фото из личного архива Сергея Усенко

— Долго ли пришлось раскручивать свой бренд?

— У меня все пошло весело и сразу. Дело в том, что я на протяжении 14 лет занимался 3D моделированием и дизайном интерьеров: коттеджи, ночные клубы, рестораны и прочее. Были проекты не только камчатские, по России я тоже дистанционно работал. Поэтому у меня накопилось большое количество клиентов в этой сфере, и они восприняли мои начинания на ура. Если бы с чистого листа начинал работать — это тяжело. Но у меня была своя база, которая, в свою очередь, изначально появилась благодаря сарафанному радио. Потом уже я продвигал работы в соцсетях и мессенджерах.

— У вас есть логотип: отпечаток медвежьей лапы, тоже довольно узнаваемый уже...

— Не столько логотип, сколько эмблема, значок. Там по кругу написано «Мade in Kamchatka 100%». Придумал, так и представляюсь. И так он у меня удачно вышел, что многим нравится, даже туристы просят с этой эмблемой сделать доску или блюдо. Так уж получилось, что он всем пришелся по вкусу. Он и на футболках есть тоже.

— Расскажите о принтах на одежде, это тоже эксклюзивные разработки?

— И свои разрабатываю, и под заказ тоже. Все шрифты и рисунки придумываю сам. Мне нравится, когда принт несет какую-то информацию, свою идеологию. Тут для меня главная идея такая: Камчатка — моя территория, не технологичная, дикая. Мне нравится именно дикость в природе. У нас с этим просто — сел на машину, выехал за город и практически сразу оказался в нетронутых местах, это очень круто. Вот, например, очень популярный принт: медвежья лапа или пасть и надпись: «Все, что тебя не убивает – делает тебя сильнее. За исключением медведей. Медведи убьют тебя». Суровая Камчатка — край суровых людей!

 

— Кто ваши клиенты и есть ли сезонная зависимость по продажам?

— Клиенты — это приезжающие гости и местные, конечно, тоже. Заказы отправляю по всему Дальнему Востоку и по всей России. Зимой продажи идут не очень активно, в это время я делаю наработки на лето под туристический сезон. Тогда уходит все, что наработано. Основной заработок у меня за счет принтов, а все, что связано с деревом – хобби-приработок. Это штучный товар, над каждым я работаю очень тщательно, на поток не ставлю. Работаю один. Как у всех, наверное, в мире, у меня был сложный двухгодичный период с 2020 года. Но вот с прошлого сезона все начало налаживаться, но пока продажи идут слабее, чем до пандемии.

 

— Вы много путешествуете по Камчатке, идеи для своих работ находите в природе?

— Я много путешествовал и продолжаю: и на снегоходах, и на джипах… объездил всю Камчатку. Да, какие-то моменты природа подсказывает. Вот даже рыбину возьмешь, покрутишь в руках — и какие-то моменты приходят. В моих работах можно узнать и гольца, и хариуса, и камбалу, и чавычу. Но слишком детализировать сложно, в основном, это просто образы.

— Есть планы на развитие бизнеса?

— Планов много, но надо смотреть на покупательскую способность туристов. Мое внутреннее кредо – делать качественно и чтоб людям нравилось. Пусть не так много, но ты остаешься востребованным. 

— Денис Алексеевич, вы известный человек в дальневосточном бизнесе, да и за пределами макрорегиона, но как бы вы представили себя человеку или людям, ничего не знающим о вас? Как обозначили бы свой калибр, например, знакомясь на экономическом форуме?

— Мне вообще не близок подход навешивание ярлыка на себя или на других, и поэтому я в жизни стараюсь идти от концепции баланса ролей, которых на самом деле много: около десятка, и они сбалансировано сочетаются в моей жизни. Поэтому, если говорить кто я — это, конечно, зависит от условий, в которых я буду представляться, но совершенно точно не буду говорить про свой калибр.

Если говорить про бизнес, я вижу себя предпринимателям и девелопером. Девелопер в общих чертах — это человек, который развивает что-то, я — девелопер в области недвижимости. Я участник бизнес-объединений: «Деловая Россия» и Союз резидентов преференциальных режимов. Если говорить шире — я часть моей большой семьи, моего рода. Я вечный студент — мне нравится учиться, и я регулярно это делаю.

— Хорошо, вам не нравятся ярлыки, но существует все же система координат, в которой успех, калибр человека оценивается по его состоянию, накоплениям, капиталу. Спрошу в лоб — вы миллионер? Или может уже миллиардер? Чтобы определить систему координат скажу — один из российских банков в августе 2023 года проводил опрос, и согласное его итогу, 25% опрошенных считают, что миллионером может считаться человек, обладающий капиталом не менее 30 млн рублей.

— Я не скажу вам сколько зарабатываю, но если это уж так принципиально, то, думаю, с натяжечкой тяну на то определение миллионера, которого, как вы утверждаете, придерживается 25% россиян. Но гораздо более говорящим фактом будет скорее то, что портфель наших проектов составляет порядка 15 млрд рублей. При этом у нас нет цели накопить побольше, мы постоянно реинвестируем.

Мы — это я и Андрей Безверхов, мой партнер по бизнесу, мы ведем его 50 на 50 — пытались разобраться, откуда эта вот потребность постоянно все вкладывать, по минимуму оставляя на потребление. И пришел такой ответ, что это, наверное, из советского детства пионерского, когда считалось, что богатым быть плохо. Сказки вспомним — кто такие богачи? Это подлые, лицемерные, злые люди, а бедняки — молодцы-красавцы. «Капиталисты проклятые», — как говорила моя мама. Сейчас уже не говорит, правда. Это как-то всплыло в разговоре, что она раньше так говорила, в моем детстве, а сейчас так больше не говорит. Посмеялись, но это все отложилось на бессознательном уровне — про то, что быть богатым плохо.

— Сейчас мама так не говорит, потому что сын капиталист?

— (смеется)

— Резюмируем: теперь всякий прочитавший эти строки понимает, что Денис Грось имеет полное право рассуждать о том, как строить бизнес и советовать, как разбогатеть на Дальнем Востоке.

Вот такой вопрос, разбогатеют ли живущие на Дальнем Востоке люди труда благодаря глобальному «Повороту на Восток» или это выгодно только бизнесу? Уже который год мы слышим про миллиарды инвестиций, но глядя на уровень и качество жизни обычных людей не складывается впечатление, что население преуспевает.

— Знаете, по поводу перспектив Дальнего Востока и возможностей, которые здесь есть — я еще, наверное, с института считал, что наш край и наш регион очень недооценены с точки зрения возможностей. И если большинство моих сверстников были прямо настроены на то, чтобы свалить — причем не куда-то в конкретное место, а, что самое печальное, «откуда», то я себя всегда успокаивал тем, что перспектива в регионе точно есть. Еще даже до того, как появилась Федеральная программа развития ДФО в 2013 году. А сейчас тренды и мировые, и внутрироссийские говорят о том, что здесь начинается очень серьезное развитие.

При этом в любых практически направлениях применения своих усилий на Дальнем Востоке гораздо больше возможностей, чем в западной части нашей страны. Почему? Потому что среда очень разряжена, то есть конкуренция практически в любых направлениях очень небольшая. Надо оговориться — была. Сейчас эта ситуация меняется. Но и с приростом количества игроков, растет опять же, и количество возможностей. Хотя уже, наверное, не для любого бизнеса. Какие-то ниши просто закрываются, порог входа становится слишком высоким. Но появляются другие — быть кооператором у «крупняка», поставляя товары или услуги какие-то.

С точки зрения человека, который работает в найме, сейчас просто вагон возможностей. Возможно, что уровень оплаты труда, в каких-то компаниях по каким-то причинам остановился, но то, что вижу я у нас в компании, то, что вижу я у коллег по «Деловой России» — а в нашем отделении больше 100 предпринимателей — есть региональный и общий тренд на рост заработных плат, фонда оплаты труда в целом. Я знаю не из одного и не из двух источников, что трудодефицит так называемый, будет только нарастать.

— Если посмотреть вакансии на специализированных порталах, то я бы не сказал, что там много видов деятельности, которые бы высоко оплачивались. Да, есть водители-дальнобойщики, экскаваторщики, которым предлагают по 150-200 тыс. рублей, есть IT-шники, но сегодня был на предприятии, которое производит рыбную продукцию – переработчик рыбы получает 35 тыс. при графике два через два, знакомый учительствует на две ставки в школе – 42 тыс., водитель троллейбуса в Хабаровске (это вакансия) – 60 тыс. К чему я это говорю, а все к тому же — как заработать, как разбогатеть на Дальнем Востоке.

— Слушайте, ну еще раз: конечно, мы можем найти кучу примеров, когда люди живут не в самых лучших условиях, но тут все зависит от инициативности самого человека. Если тебя не устраивает то, что есть сегодня, оторви «пятую» точку от кресла в твоем нынешнем рабочем месте, и поищи то, что более выгодно. К примеру мигранты, которые приезжают сюда без копейки, просто таксуя, зарабатывают больше 100 тыс. в месяц. Ну, о чем говорить? При том что — не хочу никого обижать — это работа, которая не требует особого ума какого-то, хотя и не очень комфортная, конечно. Есть много других возможностей, причем и низкоквалифицированных, и высококвалифицированных, и со средним профессиональным образованием, и с высшим. Есть программа «Профессионалитет», которая предлагает за девять месяцев обучиться новой специальности, получая при этом стипендию. Допустим, сварщика — условно говоря. Да тебя с руками ногами оторвут. Понятно, что не сразу там 300 тыс., но с постепенным ростом. В общем, можно найти возможности.

Хочешь заниматься предпринимательством? Это просто нужно делать.

— И как у нас с предпринимательством? Приходилось видеть различные цифры. В одном из исследований говорилось, что всего 5% от всего населения ДФО занимается бизнесом. Другие говорят про то, что как раз среди дальневосточников больше всего предприимчивых людей…

— Насколько я знаю, если брать удельный вес: количество субъектов МСП к количеству экономически активных людей, живущих на территории региона, субъекта федерации, то Хабаровский край, и в целом Дальний Восток не в просадке совершенно точно. Хабаровский край, кстати говоря, в 2020 входил в первую пятерку регионов страны по количеству людей, занятых в МСП. Это вместе с сотрудниками, которые работают в этих компаниях, но тем не менее: людей, занятых в этой сфере много.

— И вот мы подобрались к главному. Как все-таки разбогатеть человеку, который сейчас получает там 50-60 тыс. рублей? Среднего возраста такой человек... Вариантов, конечно же, множество, но не будем сейчас говорить про возможность открыть парикмахерскую или еще что-то. Вы девелопер, давайте про что-то близкое к вашей сфере.

— Я отвечу, быть может неожиданно, а может и «ожиданно». Как я стал застройщиком, девелопером. Работая в найме, я думал о том, чем бы мне хотелось заниматься, что меня «драйвит». Пришло понимание, что мне хочется заниматься созиданием, то есть строительством чего-то с нуля. Окей, может быть не строительством, но созданием чего-то с нуля, причем делать это так, чтобы это был проект полного цикла, чтобы я мог ко всему руку приложить. Так и вырисовалось это направление деятельности — девелопмент.

— Но при этом вы в найме работали практически в этой же отрасли, ну или крайне близкой к девелопменту.

— Да, я работал в разных организациях, но последнее место работы до бизнеса было профильное. И когда мы с нашим проектом строительства торгового центра в Хабаровске заходили в кабинет к инвесторам, они нас уже знали. Но ключевое в рекомендации «Как разбогатеть» — это, наверное, понять, чем хочется заниматься вообще, к чему лежит душа и начать нарабатывать в эту сторону компетенции, если их еще нет. Часто, если душа к чему-то лежит, то у человека уже есть в этом хоть какой-то опыт, а дальше нужно задуматься над тем, как это можно коммерциализировать, как это можно превратить в деньги. Даже, казалось бы, самые простые вещи очень здорово превращаются в успешное собственное дело. Я имею ввиду, например, кустарное производство каких-то поделок, которое со временем может разрастись в интересный большой проект.

— Что посоветуете в плане открытия бизнеса и как разбогатеть по вашему профилю: строительство, стройматериалы? Ведь у нас далеко не весь ассортимент производится. Может стекольный заводик?

— Стекольный заводик не посоветую. Это очень дорогостоящее производство. У меня был разговор с владельцем завода из Уфы. Их экономика строится на том, что в радиусе действия их эффективной логистики — это 1 тыс. или 1,5 тыс. км — должно проживать не менее 10 млн человек. У нас с этим напряг, правда, есть потенциал экспорта, который нужно тоже учитывать.

Если говорить про новые производственные проекты, то это как раз то, чем мы сейчас в логике строительного кластера занимаемся. И не то, что мы их открываем пачками, а пытаемся понять, что препятствует их появлению. Вот пример со стекольным заводиком красноречив, но есть много других производств: есть отделочные материалы, производство оборудования самого различного: сюда везут все, что связано с вентиляцией, кондиционированием, отоплением, электроснабжением. На самом же деле эти производства можно локализовывать. Оно будет и эффективнее, и региону хорошо.

И здесь у бизнеса ответ пока один: «Мы четко не понимаем рынок. Вы нам покажите, что действительно будет сбыт на протяжении срока окупаемости инвестиций, а это от пяти до 10 лет». Для производства крупного: возьмем кирпичный или цементный завод — это уже там история на больше, чем на 10 лет. А второй момент — фактор неопределенности: черные лебеди (черные лебеди в экономике — неожиданные и глобальные негативные события — прим. ред.), которые над нами теперь уже стаями кружатся и регулярно прилетают раз в год стабильно. И как в этих условиях деятельность вести?

При этом я вижу, что новые производства появляются, что установка меняется. Если мы вспомним ТОРы — первые резиденты со скрипом там поначалу появлялись, многие не верили, говорили: «Знаем мы все эти азартные игры с государством» и так далее. Но сейчас мы видим, что эффект есть, там реально количество новых проектов в ТОРах растет кратно быстрее, чем это было на старте, и тоже самое, думаю, произойдет и с производством стройматериалов. Очевидно же, что стройка огромная намечается, и она нуждается во всем.

— Хорошо. Давайте представим, что собралась компания единомышленников, пусть их будет трое. Молодые, своих денег накопили, заработали, по родственникам назанимали 500 тыс. рублей. Какой бизнес они могут открыть?

— Это вот самое интересное! Да любое дело они могут открыть на самом деле. Мы же тоже начинали примерно так: в проект, стоимостью 250 млн, мы зашли с 300 тыс. рублей своих. А из примеров для этих условных парней — идея, правда, уже занята, она уже в работе, но чтобы не с потолка брать — производство отделочных материалов: панели, которыми зашиваются внутренние помещения, с разными фактурами, они крепятся на подсистему. Быстро монтируются, не имеют сезонных ограничений. Порог входа в такой бизнес — если на арендованном помещении — в районе 30 млн рублей.

— Это с оборудованием?

— Да.

— А где помещение взять? Недостающие деньги?

— Существует множество мер поддержки от различных институтов развития. Есть Корпорация развития Дальнего Востока, которая строит производственные здания и сдает потом в аренду по ставке с дисконтом к рынку. Эти парни идут туда и говорят: «У нас есть такая идея, мы будем производить вот такой вот материал, вот наш бизнес-план, вот такой рынок сбыта, экономика примерно вот такая. Дайте нам в аренду помещения в ТОРе, мы хотим получить статус резидента и хотим работать в целом по Дальнему Востоку». Кстати, чем хорош ТОР, помимо преференций налоговых и административной поддержки — возможностью продвижения информации о себе среди других резидентов. Это происходит целенаправленно, когда КРДВ самостоятельно тиражирует информацию о резидентах, приглашая, в том числе СМИ сделать репортаж о новом производстве.

А дальше уже нужно собрать мозаику: что у меня есть, что мне не хватает, что я могу получить. Важный момент — у кого-то в команде должен быть производственный опыт. С нуля залезать в подобную историю… очень много будет шишек набито. Ну и очевидно, что этому условному проекту не хватает денег. Где их взять? Это могут быть государственные стартап-фонды. С точки зрения покупки оборудования — это может быть Фонд развития промышленности и федеральный, и региональный. Они требуют своего софинансирования: минимально, насколько помню, 20% собственного участия. В нашем примере это шесть млн.

— То есть 500 тыс. явно не хватит?

— Я думаю, шесть млн вполне реально собрать: квартиру продать, машину…

— А вероятность одобрения какова?

— Вероятность отказа высокая, но каждое повторное обращение эту вероятность размывает. И здесь ключевой совет — пробовать еще и еще, и еще.

— А на что жить в это время?

— Хороший вопрос. Работать параллельно, зарабатывать. На самом деле, если речь идет о первоначальном структурировании проекта, то оно времени много не занимает. Даже когда оборудование уже заказано, оно все равно все еще не занимает много времени. Много времени, оно начнет занимать тогда, когда все это придет и нужно будет это все это наладить. И когда деньги будут какие-то авансированы, прежде чем заходить в какой-то бизнес-проект, нужно заручиться хотя бы предварительно готовностью компаний-партнеров покупать ту продукцию, которую собираетесь производить.

— А потом придет какой-нибудь мега-производитель из центральной России и раскатает тебя до толщины твоих панелей…

— Вполне возможно. Бизнес — это риск.

— Или кто-то привезет пароход этих панелей из Китая. Не секрет ведь, что проще так поступить, чем тут что-то открывать. Может поэтому не стартуют массово производства стройматериалов в регионе?

— В каких-то историях да, но с учетом текущей стоимости рубля и того, что это процесс поэтапный, производство здесь становится все более и более привлекательным. Соотношение цена-качество у нас растет постоянно.

А если говорить, что сегодня в дефиците большом, так это подрядные компании. Именно те компании, которые осуществляют стройку. Но там есть нюансы — такой компании необходимы компетенции и свидетельство о допуске к строительной деятельности. Для этого нужно иметь в штате квалифицированный персонал. Оптимально, чтобы сам владелец компании владел нужными компетенциями, поработал на стройке несколько лет, имел нужный опыт, прошел обучение или переобучение.

— Последний вопрос: можно ли выстроить средний или даже крупный бизнес в России, не имея связей во власти?

— Можно. Никаких связей не надо. Это стереотип, выросший из девяностых. Я с уверенностью могу сказать, что по крайней мере на Дальнем Востоке вести бизнес без какой-либо «волосатой руки» можно. И это на сегодняшний день правило, а не исключение.